«Турция, "Хамас" и "Хизбалла" могут атаковать Израиль. Части ЦАХАЛ на границах Ливана и Газы приведены в состояние повышенной боеготовности», - сообщали днем некоторые израильские информагентства.
Мы зашли во французский ресторан на Андреевском спуске. Заказали луковый суп. Вежливая, как только в Киеве бывают вежливые, официантка вдумчиво положила длинные благородные приборы. В ресторан вошел худой тип в черном пиджаке и джинсах. Он курил сигарету. Пошатался без видимого дела, осмотрелся, затем подошел к нашему столику и приподнял жалюзи. «Un peux de lumiere», - объяснил он. И тут мы поняли, что это должно быть владелец ресторана. Француз.
Вот уже шесть лет Латвия числится в составе «цивилизованной Европы». Соответственно, в Риге постоянно находится немало гостей с запада - главным образом, англичан. Одно из любимых развлечений английских туристов (реже - гостей из других стран), вошедшее в чуть ли не обязательную программу пребывания: отлить на главный государственный памятник, либо совершить какую другую милую шалость.
Есть один старый советский анекдот о колхозном собрании, разбирающем недостойное поведение некоего тракториста, где кузнец, дюжий детина, предлагает врезать «обвиняемому», но, получив мотивированный отказ, предлагает врезать кому-нибудь еще - кого не жалко.
Во время встречи президента РФ с активистами «Единой России» ему был задан любопытный вопрос. Владелец сети ресторанов спросил, какие существуют отечественные продукты питания, известные на весь мир. Интересовало его также, что планируется сделать, чтобы в этой области страна тоже совершила модернизационный прорыв.
- Понимаешь, Лёша - сказал мне недавно модный издатель - в твоей критике капитализма нет ничего особенно нового - и, подумав, добавил - а ты напиши роман-утопию! Мне интересна не критика, а что взамен предлагается? Вдруг получится не хуже, чем у Томаса Мора.
Жизнь всегда интереснее и насыщеннее любых рассказов о ней, так как человек, анализируя, всегда оставляет что-то за кадром. А ведь часто в простом бытовом разговоре можно понять больше о господствующей системе взглядов, чем при чтении пространных наукообразных текстов.
История на постсоветском пространстве без преувеличения стала не просто важной, но важнейшей составной частью идеологии. Разоблачения реальных и мнимых преступлений прошлого, всяческие «срывания покровов» в стиле детектива или триллера заполнили собой телевидение, газеты и журналы. Нехитрый идеологический посыл: в проблемах настоящего виновато проклятое прошлое, - заменяет правящему классу позитивную программу.
У меня было аттестационное занятие на первом курсе, семинар по политологии. Все подготовились и старательно зачитывали мне доклады и рефераты, скаченные из Интернета или списанные из учебника. Тема - государство. Молодые люди 92-го и некоторые даже 93-го года рождения, советским строем не «испорченные». Поколение, рожденное в новой России.
Как ни странно, пятидесятилетие со дня его смерти, пришедшееся на предпоследний день нынешнего мая, прошло почти незамеченным. То есть - собрались на могиле в Переделкине, вспомнили, поговорили, почитали стихи... Но в общекультурном масштабе всё было на удивление тихо.
В безопасной темноте зала на «Терминаторе» (особенно третья серия) или «Матрице», «Я - робот» и другом похожем кино я часто ловил себя на том, что испытываю некое постыдное сочувствие к «Скайнету», «Матрице», взбунтовавшимся роботам, к разумным машинам, в общем, несмотря на все их зверства, против главных героев и однозначный статус героев отрицательных.
В свое время немало виртуальных тельняшек было порвано в спорах о природе СССР и госкапе. В Зазеркалье аналогичные дискуссии о природе капитализма спровоцировал экономический кризис, поставивший перед западноевропейским и американским обывателем вопрос об оправданности существования капитализма как такового.
На днях ему исполнилось сто пять. Прошло уже пять лет из его нового, второго столетия. И очень может быть, что это - только начало. Только теперь становится ясным, что Сартр, один из характернейших людей ХХ века, привязанный к своему времени тысячами нитей, бывший одним из самых, казалось бы, верных слепков с него - к этому времени никак не сводится.
Патриот на современном политическом сленге означает все что угодно и ничего одновременно. Сказать: "я - патриот", - все равно что сказать: "я - хороший человек". Потому что не-патриот - это что-то потустороннее. Это ярлык для политического противника.
Лет 10 назад автору этих строк довелось участвовать в пикете у Палестинского посольства в Москве. Молодые активисты КПРФ по просьбе палестинских дипломатов проводили «пикетирование пикета» - появились со своими плакатами рядом с группой людей, которые обвиняли палестинцев в начале очередной интифады против Израиля.
Встречаясь с коллегой, я попал в компанию, засевшую вечером в одном из фастфудов украинской столицы. Несколько мастеров офисных ремесел, молодых работников телемикрофона и клавиатуры отдыхали здесь после рабочей недели. Их разговор, будто струйка пива, лениво перетекал от темы докучливой киевской жары к футбольному чемпионату мира - пока не добрался до темы международной политики.