Фильму «Ангелы и демоны», снятому по мотивам романа Дэна Брауна, оказалось далеко до скандальности его «брата» – «Кода да Винчи». Однако и его появление тянет если и не на сенсацию, то на очень интересную новость. Ведь после просмотра картины создается впечатление, что скандальный писатель превратился из Савла в Павла, а служители католической церкви в его романах – из демонов в ангелов. За редким исключением.
Умирает Папа Римский. Из научной лаборатории кто-то похищает антивещество, заключающее в себе огромную разрушительную силу, а из покоев Ватикана пропадает несколько кардиналов. Оба преступления приходится расследовать профессору Роберту Лэнгдону, известному зрителям и читателям по «Коду да Винчи» Хотя «Ангелы и демоны» были написаны в 2000 году – на три года раньше «Кода», они значительно уступили ему в известности. Собственно, «Ангелов» с «Кодом» объединяет не только фигура Лэнгдона. Сюжет фильма снова строится вокруг теории заговора с участием древнего тайного общества – на этот раз иллюминатов. Герой вновь пытается найти выход из ситуации, «следуя за белым кроликом» тайных знаков, по старой голливудской традиции – в компании с привлекательной девушкой. Вновь в центре внимания католическая церковь. А сам фильм кажется еще более затянутым, чем предыдущий. В общем, перед нами проходной детектив на любителя, о котором, может быть, и не стоило бы писать на политическом сайте.Однако именно политические установки, которые прослеживались в «Коде да Винчи», в «Ангелах и демонах» меняются на противоположные, на чем нельзя не остановиться.
В «Коде да Винчи» свободолюбивые интеллектуалы из древнего тайного общества «Приорат Сиона» противопоставляются косным циничным консерваторам от католической церкви. Если верить «Коду», именно носители знания из тайного общества хранят интеллектуальные достижения и свободу совести от поглощения «тьмой религиозного фанатизма». В «Ангелах», напротив, иллюминаты сначала оказывается источником смертельной опасности для общества, потом – как раз носителями антигуманных средневековых традиций, а в конце концов – и вовсе фантомом, созданным отдельными интриганами, преследующими эгоистические цели.
Консервативные католики в «Ангелах и демонах», конечно, тоже не ангелы. Однако в фильме специально подчеркивается, что церковь «кормит голодных и помогает страждущим». Кардиналы в новом фильме уже не похожи на интриганов вроде епископа Арингаросы из «Кода», а напротив, выставлены мудрыми руководителями, пекущимися о благе церкви и общества и при этом сознающими собственное «несовершенство» и недостатки. Да и сам Лэнгдон в конце фильма объявляется орудием в руках высших сил, и, кажется, сам начинает сомневаться в собственном атеизме. В общем, как пелось в одном советском мультфильме, «но даем мы вам честное слово, переучим мы даже и Вову». Если бы пиарщики Ватикана решили снять «Анти-Код да Винчи», лучшей идеи для такого фильма трудно было бы придумать.
Когда вышел на экраны «Код да Винчи», в нем увидели манифест антиклерикализма, знамя феминизма и даже некое религиозное откровение, ведущее к вере, освобожденной от церковной иерархии. После экранизации «Ангелов и демонов» кто-то, в свою очередь, может увидеть в них «покаяние Брауна» и своего рода манифест консервативных ценностей. На самом деле, творчество Брауна и экранизировавших его книги голливудских режиссеров, видимо, все же не связано ни с тем, ни с другим.
Что такое, например, антиклерикализм, с которым связывают «Код да Винчи»? Борьба против религиозных структур, которые пытаются установить контроль над обществом, при этом сами, часто, являясь лишь орудием правящей элиты? Но и государство также контролирует общество, находясь под контролем правящей элиты – однако далеко не все антиклерикалы отрицают государство. Антиклерикалы борются с засильем религиозной иерархии не просто потому, что она стремится к контролю над обществом, но потому, что иерархи пытаются осуществлять этот контроль с помощью иррациональных установок, которые они выводят за границы частной жизни и используют в политике. Ведь бороться с иррациональными установками гораздо сложнее, чем с рациональными. Легко убедить людей, что правитель страны – плохой руководитель, и гораздо сложнее – что стоит выступить против правителя-«помазанника», осененного поддержкой высших сил.
Таким образом, антиклерикализм – это борьба рационального знания против иррационального контроля. Однако где в «Коде да Винчи» рациональное знание? О том, что постулаты «Кода» чрезвычайно далеки от науки, писали уже неоднократно, и повторять критику не имеет смысла. Стоит лишь отметить, что нельзя строить тезисы о событиях в Иудее первого века на основании картины «Тайная вечеря», написанной почти полторы тысячи лет спустя. Это то же самое, что делать выводы о временах Иисуса и Понтия Пилата по фильму «Иисус Христос – суперзвезда», где римские легионеры вооружены автоматами Калашникова, а Иуда – афроамериканец.
Скорее всего, «Код да Винчи» не был творением идейных борцов против чего-то или за что-то. Наверняка не относятся к таковым и создатели «Ангелов и демонов». Скорее и то, и другое – яркое порождение эпохи постмодерна, когда отстаивать можно что угодно, лишь бы оно несло выгоду, покупалось и было правильно оценено спонсорами. Популярность книги «Ангелы и демоны» показалась Дэну Брауну недостаточной – и он создал более скандальный «Код да Винчи». Сегодня ситуация изменилась – и он дал добро на экранизацию «Ангелов и демонов», причем, с гораздо более приглаженным сценарием, позволяющим примириться с католической церковью.
Однако именно поэтому «Ангелы и демоны» – прекрасный индикатор: создатели фильма смогли заметить попытки консервативного поворота в Европе. Победа консервативных сил на выборах в Европарламент или заявления президента Франции Николя Саркози о необходимости повысить роль католической церкви свидетельствуют именно об этом. Конечно, вряд ли движение маятника европейской политики в эту сторону будет слишком резким. Но все же раз этот поворот смогли заметить деятели коммерческого искусства, его стоит взять на заметку и нам. На всякий случай.
