Битва за фундамент вселенной
В квантовой физике разобраться очень сложно из-за слабой изученности темы и отсутствия у большинства современных ученых ясного и стройного диалектического мировоззрения.
Религиозным лидерам и прочим идеалистам из мира философии такая путаница в науке идет только на руку. Они умело использовали эти две трудности, возникшие на пути прогресса, для создания теории о том, что где-то там на уровне элементарных элементов материи действуют не какие-то конкретные законы, а воля случая — иными словами действует божественное предопределение и отсутствует любой детерминизм.
Однако марксизм прекрасно опровергает подобные измышления, ставя и в фундамент вселенной определенные законы. В этой маленькой заметке я попытался схематично и просто объяснить почему в конечном итоге даже на таком крохотном уровне микромира прав все равно диалектический материализм.
Эта острая борьба между диалектическим материализмом и реакционным идеализмом началась еще в конце XIX века. С огромной жестокостью продолжается она и по сей день. Однако основным местом этих «взрывоопасных» сражений за истину являются не крупные фабричные предприятия или партизанские лесные базы, а научные журналы по физике. Если быть более точным, то эпицентр всего противостояния находится в специальном разделе этой замечательной науки, который исследует субатомные частицы.
В чем же суть? Уйдем ненадолго в историю. Древнегреческие философы в своих теоретических размышлениях вывели понятие «атом» — мельчайшая неделимая частица, из которой состоит весь мир. Мысль для тех времен абсолютно гениальная, поэтому и господствовала она в науке до середины XIX века, пока на историческую сцену не вступило марксистское учение, которое через свою диалектико-материалистическую философию бросило вызов всему «вечному», «неделимому» и «костному», которое показало, что все явления в окружающем мире находятся в постоянном и бесконечном по глубине и широте количественном и качественном развитии.
Еще в 1867 году Фридрих Энгельс в письме Карлу Марксу высказал замечательную догадку:
«Атом, который прежде изображался как предел делимости, теперь — только отношение, хотя сам г. Гофман на каждом шагу возвращается к старому представлению, будто существуют действительно неделимые атомы» (»Избранные письма», 1947)
Последующее данные, полученные в ходе экспериментов конца XIX века, подтвердили это положение и вызвали серьезный кризис в тогдашней физической науке. Смертельный удар по старым представлениям был нанесен уже после смерти Фридриха Энгельса. В 1897 году был открыт один из составных частей атома — электрон. Уже в XX века были открыты два других составляющих элемента — протон и нейтрон.
У подавляющего большинства ученых-метафизиков появился огромный соблазн объявить именно эти три вещества (и подобные им) в качестве элементарных частиц, на которых зиждется вся мировая материя. По сути дела, тогдашняя европейская наука решила просто переложить потерянные функции неделимости у атома на эти частицы и объявить именно их первопричинами всего. Прекрасная ошибка греков была повторена и превратилась в ошибку очень вредную.
Однако месть от природы последовала практически сразу. Ученые стали исследовать законы этих «элементарных» частиц и увидели, что их поведение очень резко противоречит законам классической физики, вообще с ними никак не соотносятся. Все были в ступоре: электроны ведут себя произвольно, для них закон не писан. Весь научный детерминизм физики поставлен под сомнение! В центре мироздания оказалась обыкновенная случайность, которую практически сразу превратили в «божественную волю». Правящие классы готовились уже было нанести марксисткой теории серьезный удар и опровергнуть ее на корню, но были разбиты дальнейшим развитием научного прогресса.
Обратимся к Владимиру Ленину и его работе «Материализм и эмпириокритицизм», в которой он доказал один из основополагающих законов мировой материи:
«Электрон так же неисчерпаем, как и атом».
Консервативные ученые забыли, что наш мир безграничен не только в огромном космическом пространстве, но в и бесконечно малом. Не только атом можно расщепить на мелкие кусочки, но и электрон, и протон, и нейтрон возможно разломать на более крохотные частицы. Делать так можно до бесконечности. Попытка найти конечную точку деления материи – это метафизический и идеалистический подход. Диалектика говорит о постоянном развитии и стремлении вперед.
И точно также, как и в случае с Фридрихом Энгельсом, уже несколько десятилетий спустя после смерти Ленина наука практически подтвердила тезис, который он доказал теоретически. Были открыты кварки, из которых и состоят «элементарные частицы» атома. Само понятие «элементарные частицы» из-за этого превратилось в рудимент.
Но хорошо, спросите вы, а как открытие еще более мелких частиц помогает уничтожить элемент случайности в физике протонов, нейтронов и электронов? Как кварки помогают убрать «божественную волю»? Как они могут помочь в объяснении этих очень странных и непонятных законов-случайностей квантовой физики?
На этот вопрос прекрасно ответил японский физик-марксист Саката Сёити в 1962 году:
«Вообще говоря, в каждой теории всегда имеются элементы случайного. Если в теории случайность понимается как некоторая особая ступень необходимости, то теория может найти применение для исследования другого уровня строения материи, лежащего более глубоко по сравнению с тем, к которому относился исследуемый объект. К тому же если принять во внимание, что законы природы различных уровней качественно отличаются один от другого, тогда ни о какой «вечной» теории не может быть и речи. Если всё же какую-либо теорию считают «вечной», то все элементы случайного тогда приходится отнести в этой теории к разряду вещей, данных богом, и от их научного анализа отказаться». («Новые представления об элементарных частицах», 1962)
Объясним простым словами: так называемые «божественные случайности», проявляющиеся на одном уровне материи, объясняются законами, действующими на еще более глубоком, еще более малом уровне материи, объясняются свойствами этой еще меньшей материи. Здесь своеобразно действует закон о главенствующей роли базиса и вытекающей из него надстройки.
Материальный базис, выраженный в кварк-материи, порождает определенные свойства у материи электронов, которые по отношению к кваркам являются надстройкой.
Тут все как в человеческом обществе! Пока мы не могли понять, что за всеми политическими, культурными и социальными событиями лежит экономический базис, нам вся история человечества казалась каким-то сумасшедшим набором случайностей. Как только мы смогли понять, что корень всего лежит в экономике – вся надстройка, которая возвышается над ней, нам стала понятной. Менее организованная форма материи – ключ к пониманию более высокоорганизованной формы материи. И на уровне бесконечно малых величин происходит также!
Развитие производительных сил общества позволило нам понять как устроены правила огромного человеческого социума. Дальнейший прогресс общества будет позволять нам в полной мере изучать и законы бесконечно малых систем, их качественно иные законы, вытекающие из чего-то еще более глубокого и фундаментального.
К этой мысли в свое время пришел еще Анатолий Луначарский, объясняя успехи идеалистов в физике слабым развитием техники:
«О «свободе» мельчайших элементов материи никто ничего не знает. Индетерминисты утверждают только, что мы не обладаем и якобы никогда не сможем обладать такими инструментами, которые дали бы нам возможность установить место корпускула или волны и вместе с тем определить направление и скорость их движения. Итак, вся «радость» индетерминистов покоится только на несовершенстве наших инструментов». («Бернард Шоу еще раз говорит правду», 1933)
Сегодня на их горе был построен «большой адронный коллайдер», однако наука все еще пытается вновь повторять старую кальку, но уже по отношению к кваркам, говоря, что именно эти частицы являются элементарными элементами материи. Но мы знаем, что это не так. И передовые ученые уже пришли к прекрасной теории о том, что кварки тоже вещества делимые, состоящие из преонов, еще более крохотных элементов нашей огромной вселенной.
Уверен, что экспериментальное подтверждение их существования — дело близлежащего или более отдаленного будущего. И когда это будущее наступит, мы сможем в полной мере исследовать все законы материи кварков. Однако на этом все тоже не закончится. Уже сейчас мы можем с полной уверенностью в истинности нашего утверждения повторить вслед за Лениным великие слова: «Преон так же неисчерпаем, как и атом». За эпохой физики преонов последуют другие еще более грандиозные исследования, другие еще неизвестные нам формы материи, и так будет до бесконечности.
В области физики перед человечеством стоят фантастические задачи — грядущим поколениям невероятно повезло. Ну а если мы тоже хотим хоть в малейшей мере прикоснуться к тем великим сокровищам, которые ждут нас на глубинах человеческого познания, нам нужно всеми силами бороться за коммунизм, за общество, в котором наиболее мощно и с огромной скоростью развиваются производительные силы.
