В субботу, 21 мая, на центральной площади Тбилиси, именуемой ныне площадью Свободы, началась акция протеста, главным организатором которой являлясь созданная за несколько месяцев до этого политическая организация «Народное Собрание».
Эта сравнительно новая организация объединила отнюдь не новые политические фигуры и известных представителей общественности, таких, например, как четырехкратная чемпионка мира по шахматам Нона Гаприндашвили, чемпион мира, борец Эльдар Куртанидзе, театральный режиссер и актер Гоги Кавтарадзе, кинорежиссер Резо Эсадзе, актер Гия Бурджанадзе. Возглавила «Собрание» Нино Бурджанадзе – бывший председатель парламента, а ныне лидер политической партии «Демократическое движение – единая Грузия». К акции присоединилась «Грузинская партия», одним из основателей которой является бывший всесильный министр и приближенное лицо президента, а ныне политэмигрант Ираклий Окруашвили.
По замыслу организаторов акции, она должна была стать началом революционного движения, которое бы положило конец правлению президента Саакашвили и его Национального движения.
Цель эта задолго до начала событий широко анонсировалась в грузинских СМИ. Именно поэтому произошедшее получило название «Объявленной революции». Эта ироничная формулировка точно отражала настроение общества. Неизвестно, верили ли до конца организаторы, что им действительно удастся подвигнуть народ на революцию, но акция 21 мая безусловно их разочаровала.На митинг на площади Свободы едва собралось около пятнадцати тысяч человек, что, конечно, не шло ни в какое сравнение с акциями 2007 и 2009 годов, когда количество людей, вышедших на улицу, нередко исчислялось сотнями тысяч. Да и настрой тех, кто все-таки пришел на акцию, был явно не тот, что прежде. Речи лидеров, призывающих граждан присоединиться, чтобы «покончить с режимом Саакашвили», неопределенные обещания о будущем устройстве страны, угрозы и т.д – все было отмечено печатью некой безысходности и создавало впечатление поднадоевшего спектакля.
Cпустя несколько часов после начала митинга люди двинулись к зданию общественного телевидения и остановились там. Людей стало еще меньше, но все же, самые стойкие остались ночевать. Лидеры не переставали повторять, что они будут стоять до победного конца, пока «вся Грузия не восстанет и революция не свершится».
На рассвете случилась первая стычка митингующих с полицией. Несколько машин подъехало вплотную к барьерам, ограждающим территорию перед телевиденьем. Был пущен в ход слезоточивый газ и резиновые пули, появились первые пострадавшие. В течении следующего дня стычки повторились еще несколько раз.
С момента начала акции подконтрольные правительству телеканалы развернули широкую кампанию с целью убедить народ в том, что события эти инспирированы нашим северным соседом и льют воду на его мельницу. Но волны народного возмущения против демонстрантов за этим не последовало. Подобное мы уже слышали неоднократно и все, как говорится, остались при своем мнении.
Последующие три дня протеста, по существу, не принесли ничего нового. В часы объявленных митингов перед телевиденьем собиралось 3-4 тысячи человек. В остальное время около полутораста вооруженных пластмассовыми палками людей бродили по территории, сидели на тротуарах и гадали, что же будет дальше. Главной интригой, занимавшей умы многих протестантов, в течении всего этого времени, пожалуй, оставался вопрос – приедет или не приедет в Грузию Ираклий Окруашвили, ведь он официально находится в розыске. Если все-таки отважится приехать, то каким образом пересечет границу?
Похоже, что власть имущие тоже не исключали возможности появления в стране опального экс-министра. 23 мая мне звонили перепуганные знакомые из деревни, граничащей с Цхинвальским регионом, а также из высокогорной Рачи, которая тоже соединяется дорогой с Южной Осетией, и спрашивали что происходит в Тбилиси, сообщали, что наблюдают активное перемещение войнских частей и полиции по периметру границы. Но 24 мая лидеры «Грузинской партии», присутствовашие на митинге, сообщили, что «Народное Собрание» отказалось сотрудничать с ними по конкретным планам, а потому Окруашвили не считает возможным приехать и «покончить с преступным режимом».
25 мая было объявлено, что срок разрешения, выданного мэрией на проведение митинга, истекает ровно в полночь. Лидеры призвали участников акции вновь переместиться на площадь Свободы и обещали, что именно там они поведают о своих дальнейших планах. Но до объявленного пункта следования участники акции не дошли. Шествие остановилось на проспекте Руставели у здания парламента, где в это время монтировали трибуну по случаю предстоящего парада войск, посвященного дню независимости, и лидеры призвали людей остаться именно на этом месте, чтобы «побежденный и осрамившийся полководец, не имеющий права принять парад, не смог сделать этого». Думаю, после этого уже ни у кого не осталось сомнений, что разгон акции неизбежен.
Трудно судить, на что рассчитывали организаторы. Среди лидеров «Собрания» есть люди, которых невозможно обвинить в политических амбициях, например Нона Гаприндашвили и другие общественные деятели. Тем более нельзя усомниться в искренности людей, которые, несмотря на очевидную опасность, до конца стояли перед парламентом под начавшимся проливным дождем. Но, вероятно, стоит серьезно подумать о мере ответственности политиков, претендующих на то, что именно они должны стать вершителями людских судеб в постсаакашвилевской Грузии. Через два дня, после расправы над демонстрантами, Нино Бурджанадзе, давая интервью корреспонденту независимой телестудии GNS, сказала следующее: «К парламенту должно было прийти очень много народа. Это должна была быть очень широкомасштабная акция… Конечно, мы не могли представить, что власти пошли бы на убийство людей и на массовый террор».
Думаю, сегодня в Грузии найдется очень мало людей, которые поверят в искренность слов Бурджанадзе, но даже если таковые и отыщутся, то и они неизбежно зададутся вопросом, можно ли доверять судьбу страны политикам, просмотревшим неизбежную трагическую развязку и втравившим тысячи людей в бесперспективную авантюру?!
Полицейская операция началась в десять минут первого ночи. Это был не разгон, а настоящая расправа. Спецназовцы перекрыли все улицы и не оставили людям путей к отступлению. Одновременно были пущены в ход водометы, слезоточивый газ, резиновые пули и дубинки. За убегающими гнались, настигали и избивали. Часть участников акции нашла убежище в кинотеатре «Руставели», где шел показ фильма. Скоро спецназовцы появились и там, прервали сеанс, стали проверять билеты; у кого билетов не оказалось – выводили, скрутив руки, бросали на пол связанными и продолжали избивать…
Четверо погибших, сотни раненных и пропавших без вести, более сотни арестованных. Таков неполный список печальных итогов этой несостоявшейся революции.
На другое утро, 26 мая, президент Саакашвили, стоя на том самом месте, где несколькими часами ранее состоялось побоище, снова говорил о том, что он готов предоставить гражданам свободной Грузии все возможности для защиты собственных прав, но ответ на происки Москвы всякий раз последует незамедлительно и будет беспощадным.
Как и следовало ожидать, после поражения оппозиции, прикормыши режима возвысили голос. Президенту угодливо вторят парламентарии и так называемые «эксперты». Они пытаются уверить общество, что социальной базы для роста протестных настроений нет, страна продвигается вперед семимильными шагами, а положение граждан улучшается с каждым днем. Именно поэтому все действия оппозиции обречены на провал. Спорить с ними не представляется возможным. Их «железные аргументы» продиктованы в первую очередь заботой о собственном благополучии. Общество, к которому они так самоуверенно аппелируют, давно вынесло им вердикт и само пытается разобраться в происходящем. Показателем настроений людей явились события, последовавшие за той трагической ночью. Первыми ответили студенты. 26 мая утром группа молодежи в несколько десятков человек собралась у Тбилисского госдарственного университета и направилась к парламенту. На транспарантах, которые несли молодые люди было написано: «Нет милитаризму и насилию, нет авторитарному режиму!», «Авторитарный режим и авантюрную оппозицию на мусорную свалку!»
Несмотря на свою малочисленность, в тот день студенты подпортили «праздничное настроение» государственных мужей, собравшихся перед парламентом. Но на этот раз дело ограничилось раздраженными наставлениями в духе того, что молодежи следует учиться, а не заниматься политикой.
Гораздо многочисленее была акция, состоявшаяся в субботу 28 мая. По призыву общественных организаций у памятника Руставели собралось около десяти тысяч человек. Следует заметить, что очень многие узнали о намечавшемся молчаливом протестном шествии через интернет и посчитали своим долгом прийти.
В тот день среди участников не было лидеров и участников массовки, не были слышны пламенные речи, люди молча шли по проспекту и также молча дошли и встали у парламента. Только лозунги и транспаранты свидетельствовали о том, что демонстранты собрались для того, чтобы осудить насилие властей и выразить солидарность людям, пострадавшим во время акций 21-26 мая.
Для того, чтобы понять логику сегодняшних событий, необходимо хотя бы вкратце охарактеризовать социально-экономическую и политическую ситуацию, сложившуюся в Грузии на протяжении последних лет.
Несомненно одно – условия существования большинства населения страны становятся все более невыносимыми. «Небывалый рост ВВП», о котором так любят распространятся власть имущие, никак не отражается на уровне благосостояния большинсва граждан. По официальным статистическим данным, в стране с 4,5 миллионым населением, более миллиона людей живет за чертой бедности. Лишь 13% населения получают фиксированную зарплату (работает по найму в государственном и частном секторе) и показатель этот из года в год не увеличивается. В стране около 800 тысяч пенсионеров и их социальное обеспечение 90-100 лари (ок. 55-60 долларов) составляет лишь 60-70% от официально зарегистрированного и абсолютно нереального прожиточного минимума. Все более ощутима несправедливость в распределении материальных благ. Опять-таки по официальным данным, доходы наиболее обеспеченных 10% населения в 27 раз превышают доходы наиболее бедных 10%. Несмотря на широко рекламируемые меры по созданию благоприятных условий для частного бизнеса, массово закрываются средние и малые предприятия, которым «не покровительствуют» государственные структуры – люди задействованные в этой сфере лишаются последних средств к существованию. По размеру бюджетных средств, выделенных на здравоохранение (около 5%), Грузия делит «почетные» 149-152 места в мире вместе с Йеменом, Того и Эритреей. 85% стоимости медицинского обслуживания и лекарств граждане вынуждены оплачивать из собственного кармана.
Проведенная в стране после «революции роз» социально-дискриминационная реформа образования закрыла двери вузов для многих молодых людей из семей с низким достатком.
Полагаю, что приведенные цифры и факты говорят сами за себя и не требуют дополнительных комментариев.
Возможно ли, чтобы при создавшемся положении чтобы большинство граждан Грузии с прежним жаром поддерживало Национальное движение и президента Саакашвили?! Думаю, это вопрос риторический. Эйфория «революции роз» уже давно сменилась жестоким разочарованием, но наряду с этим налицо недоверие людей к оппозиционным партиям и их лидерам. Причин тому много. Постараюсь выделить основные из них.
– Программа действий подавляющего большинства партий, декларирующих либеральные ценности, по существу, сводится к формуле «победим Саакашвили, а об остальном подумаем потом». Ни одна из них не способна вразумительно объяснить, как она собирается строить постсаакашвилевское будущее. Общие разговоры о необходимости освобождения судебной власти от государственного диктата, утверждении демократии и гражданских прав, содействия свободному развитию рынка и бизнеса и т.д. погоды не меняют.
– Во время массовых выступлений 2007 и 2009 годов лидеры оппозиции оказались неспособны предложить протестующим более или менее разумный план действии, т.е., подняв народ на борьбу, не знали, что делать дальше. Это в значительной мере охладило энтузиазм людей по отношению к уличным акциям.
– Во время президентских и парламентских выборов 2008 года оппозиция практически ничего не смогла противопоставить давлению административно-бюрократической системы правящего режима и, несмотря на очень большую поддержку избирателей, выборы проиграла.
После того, как вследствии безграмотных действий оппозиции и гораздо более рациональных шагов правительства волна уличного протеста затихла, большая часть «именитых партий» отказалась от этой формы борьбы и предпочла сесть за стол переговоров, сосредоточив все усилия на изменении избирательного кодекса. Переговоры идут уже не один месяц, а воз и ныне там, что не удивительно, поскольку с самого начала было ясно, что в создавшейся ситуации в таком важном вопросе власть имущие не пойдут на уступки оппозиции.
На первый взгляд, создавшаяся ситуация абсолютно безвыходна. Власти празднуют победу и полагают, что могут быть спокойны. Но история подсказывает, что никогда еще подобные репрессии непроходили для властей безнаказанно. Думаю, что и Грузия не будет исключением. Общество начинает прозревать, и если сегодняшние «находящиеся на виду» политики неспособны предложить ему реальные решения, то рано или поздно на их место придут новые люди.
Кетеван Амиреджиби
