«У нас произошла большая неприятность. Нашу сотрудницу вчера ограбили двое неизвестных. Она не запомнила их лиц и не может сказать о них что-либо определенное. Но мы уверены, как минимум на 50 %, что это были журналисты. Сейчас многие издания сокращают своих сотрудников, и немало журналистов остается без работы. Конечно, родители могли им в детстве объяснять, что грабить и убивать нехорошо, но не стоит на это особенно надеяться. Оставшись без работы и находясь в самом активом возрасте, многие журналисты готовы будут пойти на любое преступление».
Что скажет большинство из нас, прочитав в газете или услышав от телеведущих такие слова? Пожалуй, пребывая в хорошем настроении – посоветуют им обратиться к врачу.
Однако практически такое же сообщение 12 февраля появилось в весьма уважаемой программе «Человек и закон», выходящей в эфир вечером каждый четверг на Первом канале. Практически такое же – за исключением одной детали. Слово «журналист» следует заменить на «гастарбайтер».
Собственно, еще с осени прошлого года СМИ всех уровней и форматов упорно муссируют одну и ту же тему: толпы гастарбайтеров, лишившись работы, сразу же бросятся грабить и убивать несчастных жителей крупных городов.Журналисты программы «Человек и закон» оказались не оригинальны, да с доказательствами своего тезиса про «страшных гастарбайтеров» не стали изобретать велосипед. Перед телезрителями предстал ряд сюжетов о том, как один «приезжий» угнал машину, другой ограбил женщину, третий сбежал с деньгами пенсионерки, за которой должен был ухаживать. Все это сопровождалось рассказом, что «с осени в Москве выросло число преступлений, и 45 % из них совершается приезжими» с неопределенными ссылками на «данные милиции».
Однако поднимать тему, из которой их коллеги уже выжали все, что можно, журналистам известной программы, видимо, показалось неудобным, поэтому они разбавили сюжет оригинальной видеоиллюстрацией. Едва начался разговор про гастарбайтеров, как 
зрителям был представлен небольшой эпизод из знаменитого фильма «Джентльмены удачи»: «Тебя как зовут?» – «Алибаба… Это фамилия, а зовут Василий Алибабаевич». – «Как верблюда!» Что хотели этим проиллюстрировать авторы программы, остается неясным, но, кажется, оскорбить лиц с неславянскими фамилиями и отчествами у них вполне получилось.
К содержательной стороне сюжета тоже есть вопросы. Мы сочувствуем сотруднице программы «Человек и закон», подвергшейся ограблению. Но если она, по словам ее же коллег, не запомнила лиц наддавших и не может ничего сказать об их национальности, как же можно говорить о том, что это «с вероятностью в 50 % были гастарбайтеры»? Если только исходить из странной логической конструкции, что это могли быть либо гастарбайтеры, либо не гастарбайтеры. Однако можно создать и альтернативные конструкции, исходя из которых заявить, что «с вероятностью в 50 %» нападавшими могли быть уволенные менеджеры, переодетые Буш и Обама или даже коллеги пострадавшей с Первого канала.
Кроме того, несколько сюжетов с участием преступников-приезжих в принципе не доказывают тезис ни об особых преступных наклонностях мигрантов, ни о том, что «45 % преступлений в Москве» совершают они. С таким же успехом можно снять сюжет, как гастарбайтерам не платят за сделанную работу, отбирают у них документы, а часто и избивают местные прорабы и хозяева, чтобы доказать, что «эти россияне – сплошь преступники, лгуны и садисты». Кстати, мигранты наверняка гораздо чаще сталкиваются с преступными действиями россиян, чем россияне становятся жертвами преступлений мигрантов – ведь только с одной формой преступления, поборами со стороны сотрудников правоохранительных органов, наверняка сталкивалась подавляющая часть «приезжих».
Впрочем, создатели программы «Человек и закон» все же признали, что «преступления совершаются не только гастарбайтерами». Но для иллюстрации этого утверждения выбрали довольно странный пример. Перед зрителями предстали кадры допроса преступника неславянской внешности, приехавшего Москву из Горного Алтая. После чего появился комментарий офицера милиции, что такие люди, приехавшие в Москву из других регионов, «по сути те же гастарбайтеры».
Однако затем с сюжетом что-то произошло. То ли создатели программы испугались окончательно прослыть ксенофобами, то ли сюжет готовили две разные группы, а затем результаты их работы были объединены. Но как бы то ни было, заключительная, пусть и меньшая часть сюжета, во многом противоречила предыдущей. Создатели программы согласились, что все-таки не все мигранты – преступники, а перед зрителями предстали гастарбайтеры, которые у себя на родине работали врачами и учеными-историками, но вынуждены были ехать в Россию и трудиться на заводах и стройках. Было сказано, что на низкооплачиваемую и неквалифицированную работу россияне не идут, поэтому без мигрантов нашей стране не обойтись. Потом представитель одной из диаспор посетовал, что российские юмористы слишком оскорбительно пародируют мигрантов, с чем авторы сюжета согласились, видимо, забыв собственные вставки про «верблюда». Впрочем, и здесь журналисты не обошлись без любимого тезиса про мигрантов-преступников, заявив, что сейчас гастарбайтеры потянулись на родину, но весной вернутся снова: «Не ждет ли нас тогда новый всплеск преступности?»
Стоит еще раз повторить: «Человек и закон» со своими историями о «страшных гастарбайтерах» не одинок, тезис этот хоть эпизодически, но всплывает в большинстве СМИ. Так, участник новой программы «Честный понедельник» на НТВ, защищая чиновников от обвинения в повальной коррупции, неожиданно спросил: «А есть профессии, где нельзя брать взятки? Что, дворники? Да дворник гораздо хуже чиновника – эти дворники-таджики насилуют маленьких девочек».
А на прошедшей 11 февраля 2009 года презентации доклада Центра «Сова» о проявлениях радикального национализма в 2008 году, журналистка одного либерального (!) издания спросила заместителя директора Центра Галину Кожевникову: «В этом году в России все равно устанавливается высокая квота на мигрантов. Как же можно остановить националистические настроения, если в страну снова приедет 2 миллиона гастарбайтеров?» То есть в нападениях нацистов виноваты мигранты, причем уже тем, что просто существуют.
Кстати, Кожевникова на это вполне резонно предложила всем присутствующим посмотреть подшивки, скажем, «Московского комсомольца» за несколько месяцев и убедиться, что упоминания преступлений со стороны мигрантов там занимают лишь 5 % криминальной хроники. Кроме того, статистика преступлений, совершенных «приезжими», на которую так часто ссылаются, учитывает любые деяния, совершенные людьми, не проживающими в данном регионе. То есть русский житель Подмосковья, совершивший преступление в Москве, все равно будет проходить по статистике как «приезжий». Наконец, Кожевникова напомнила, что в последнее время даже радикальные националисты стали менять лозунг «Уберите мигрантов – освободите рабочие места для русских» на «Повысьте зарплату, чтобы русские пришли на эти рабочие места».
А журналистам «Человека и закона» хочется задать один вопрос. Долгое время они вели важную работу, рассказывая о борьбе с криминалом, разоблачая преступников (подчас из органов власти) и объясняя зрителям, что делать, чтобы не попасться в лапы воров и мошенников всех мастей. Всё это – во имя торжества закона. Но понимают ли они, что, вольно или невольно подливая масла в огонь антимигрантских настроений, они дают дополнительное оправдание действиям нацистов, которые этот закон не в грош не ставят? Причем часто нацистские лозунги оказываются просто прикрытием для банальных корыстных преступлений. Ссылаясь на описанный сюжет, лидеры праворадикалов вновь скажут, что мигранты – источник криминала, а приезжие из других регионов, кстати – «те же гастарбайтеры». Кроме того, нацистам не нравятся и представители «титульной нации», встречающиеся с «некоренными», или неформалы – независимо от национальности. Так что не добьются ли, сами того не сознавая, создатели программы о законности того, что скоро жизнь в наших крупных городах будет развиваться по принципу: «Закон – тайга, прокурор – бонхед»?
Михаил Нейжмаков
