Несмотря на то что удельный вес белорусской оппозиции в политической жизни республики невелик, есть все же сферы, где она занимает достаточно привилегированные позиции. Загнанные в своеобразное политическое «гетто» внутри страны, белорусские оппозиционеры до последнего времени обладали почти монопольным правом влиять на внешнеполитическое реноме страны. Особенно в глазах Запада. Ранее именно по взаимоотношениям между оппозицией и властями западные лидеры и определяли степень демократичности белорусского руководства. Естественно, оценки делались не в пользу власти, персонифицированной в Республике Беларусь в весьма экстравагантной фигуре Александра Лукашенко. Но так было до недавнего времени. В ушедшем году ситуация стала стремительно меняться.
Антифашизм в России – идея популярная, ведь, в конце концов, в 1945 году именно СССР оказался главным победителем нацистской Германии. Ну а на логичный вопрос, почему в таком случае именно «антифашизм», а не, допустим, «антинацизм», стоит ответить, что фашизм в наше время – термин собирательный, под которым понимают собственно фашизм, национал-социализм, неонацизм и прочие подобные им ультраправые идеи. (Пояснение это не праздное, потому что люди, далекие от проблем антифашизма, особенно – сторонники ультраправых идей, часто говорят, что те, против кого борются антифашисты, дескать, вовсе и не фашисты.)
Казалось бы, всё логично и достаточно просто: фашистские идеи в России не могут быть популярны по определению, да и борются у нас вроде бы с проявлениями фашизма, например, те же проправительственные «Наши».
Но одно дело – декларировать борьбу и совершенно другое – действительно бороться.
Новая книга Цветкова, которой Илья Стогов закрывает свою «радикальную» серию в «Амфоре», называется «После прочтения уничтожить». Такое название вряд ли понравится экологам, выступающим за «ресайклинг» и долговременное использование товаров. Правда, к этому названию ниже на обложке дописано слово Capitalism, чтоб совсем уж двусмысленно-радикально читалось. Там же схематичный человечек стреляет в голову второму человечку. То ли это читатель, закрыв книгу и взяв в руку оружие, уничтожает капитализм, то ли капитализм держит каждого из нас на прицеле.
«Илье Стогову, подсказавшему мне, с чего начать и как закончить эту книгу», – посвящение звучит не то как извинение перед товарищами за общую «попсовость» текста, не то как заявление о переходе из коммунистического движения в модную тусовку. Это предельно двойственное ощущение от книги не покидает до самой последней страницы: то ли тебя вербуют в подпольщики, то ли просто приглашают на классную вечеринку с живыми и мертвыми «революционерами».
Как минимум последние 50 лет левых вполне справедливо обвиняют в утопизме и нереалистичности. Похоже, сегодня ситуация меняется. Все дальше от реальности, в область немыслимых утопий, нереализуемых прожектов и популистских лозунгов сейчас смещаются отнюдь не левые. В эту пропасть, по крайней мере, в области идеологии, идет сама российская власть, ведомая слепыми поводырями-политтехнологами, оказывающими ей безвозмездную пока «медвежью услугу».
Рабкор.ру предлагает вниманию читателей интервью, которое словенский философ Славой Жижек дал американской независимой телерадиокомпании «Democracy Now!». Беседа шла о капитализме, здравоохранении, Латинской Америке и «фарсе» финансового кризиса. Перевод Дмитрия Колесника.
Недавно в петербургском издательстве «Амфора» вышла книга «Красный Элвис (социалистические веяния среди домохозяек)» – сборник русских переводов работ украинского поэта, прозаика и переводчика Сергея Жадана, одного из немногих украинских литераторов, чьи книги регулярно издаются в России и хорошо известны в контркультурной среде на всем пространстве бывшего СССР. Депрессивная социальная действительность, отраженная в книгах Жадана, одинаково знакома жителям Западной Украины, Сибири, Крыма или Петербурга. А его герои – это люди, которые вчера встретились вам в пивной за углом вашего дома, в каком бы из постсоветских городов он не находился. В беседе с Андреем Манчуком С. Жадан констатирует общие тенденции в современной литературе, оторванной от реальной жизни, дает оценку книжному рынку и цензурной политике украинской Нацкомиссии по морали, а также говорит о левой литературе, «буржуазной» оранжевой революции и будущих президентских выборах – без выбора для украинцев.
Алексей Цветков продолжает разговор о проблемах современных левых, начатый им в интервью Рабкор.ру.
Дмитрий Виленский – современный художник с международной известностью и «гражданин мира». Один из создателей группы арт-интеллектуалов «Что делать?» и издатель одноименной газеты. Участник многочисленных художественных проектов, некоммерческих фильмов, антибуржуазных акций и социальных инициатив. С самого начала своей деятельности Виленский заявлял себя как автор, ищущий вдохновения в области нового марксизма, нового анархизма и вообще «новых левых». Вместе со своими единомышленниками он проводит теоретические семинары, на которые без приглашения является ОМОН, и читает в самых модных залах Москвы лекции о политической ангажированности современного искусства. Однако главная деятельность Виленского по-прежнему происходит за пределами России. Чтобы узнать, почему это так, и что, собственно, делать, специально для Рабкор.ру с Д. Виленским встретился и побеседовал Алексей Цветков.
Недавно посчастливилось быть на презентации фильма, снятого при участии некоей «революционной» группы. После фильма, ясное дело, было обсуждение. Один из товарищей сообщил, что надо оценивать искусство как революционное или буржуазное только с точки зрения «на самом деле радикальных групп, таких, как мы». Конечно, с точки зрения подобных «на самом деле радикальных» групп, музыка Ляписа-Трубецкого – не революционная. Очень мало от Годара, практически не виден Брехт, Маркузе – да Михайлок даже, может, и не знает кто это! Всё просто! Слишком очевидно! Правда, на каждом последнем альбоме есть песня по-белорусски. Это еще куда не шло, можно представить как антилукашенковскую экзотику, не близкую, но все же протестную.
«Рабочее движение» – так называется специальный проект в рамках Третьей московской биеннале современного искусства, открывшийся на «Фабрике». В пресс-релизе кураторы проекта художник Арсений Жиляев и искусствовед Сергей Хачатуров довольно общо и размыто рассказывают о концепции выставки, что она является «опытом пластического исследования жизнеспособности формотворческих идей авангарда», а ее название «отсылает ко времени революционных десятилетий XX века, эпохе левых утопий, коллективизации, индустриализации и культурной революции».
Рабкор.ру предлагает вниманию читателей статью соредактора Journal of Critical Globalisation Studies Натана Кумбса, опубликованную в «Гардиан» 8 октября 2009 года.
Модный автор смешных сувениров Артемий Лебедев разработал для города Перми новый знак, альтернативный гербу, который будет теперь украшать всё пермское. Это большая красная буква П на абсолютно белом фоне. У многих испорченных людей она сразу ассоциируется с ненормативным словом, означающим в разговорном русском и «конец прежней ситуации» и «крайнюю степень удивления». Пермским левым радикалам (а такие есть везде!) стоит теперь подумать: что бы такое научиться от себя пририсовывать к этому повсеместному «П», чтобы вышло революционно?
«Модель стабильности и умеренной левизны» – наиболее интересный штамп, встретившийся мне несколько раз при подборе материала для этой статьи. Что стоит за такой характеристикой, которую дало западное информационное агентство небольшой стране с населением в 3 миллиона 300 тысяч человек, попавшей в поле зрения СМИ из-за очередных выборов? Попробуем в этом разобраться.
Наш постоянный автор Дмитрий Жвания прислал Рабкор.ру очередную провокативную и, как некоторые бы сказали, скандальную статью. Надеется, что этот материал вызовет заинтересованную полемику среди наших читателей и авторов.
Фиделю Кастро недавно исполнилось 83. Чуть больше, чем год назад он, как цитировали все без исключения мировые СМИ, «снял с себя все полномочия по управлению Кубой». Однако можно ли одним махом, по собственному желанию, сбросить с себя славу революционного лидера, настоящего народного вождя, кумира миллионов? Большинство политиков, некогда даже весьма известных, к подобному жизненному рубежу, а то и гораздо ранее, успевают навсегда раствориться в небытии. Иное дело – Фидель.
Было время, когда в центре Москвы еще работали фабрики. Одна из них – на Бауманской, по производству бумаги. Но потом все это перестало быть рентабельным, и городские власти решили, что фабрика реальная будет постепенно исчезать, а «Фабрика» в смысле модном и художественном, как у Энди Уорхолла, будет в этих цехах возникать всем на радость.