«Из всех искусств для нас важнейшим является кино», – эта фраза, сказанная Владимиром Лениным в беседе с Анатолием Луначарским, не раз становилась мишенью либеральных шутников. На самом деле, мы можем только подивиться прозорливости лидера большевиков, различившего в первых шагах немого кинематографа грозную силу. История подтверждает верность ленинской мысли буквально ежеминутно: выпусками коммерческой рекламы, новостными программами, «Анатомией протеста», голливудскими блокбастерами, – каждый из этих продуктов визуализирует тот или иной набор идей, которые призваны вызвать у зрителей чувство симпатии или, напротив, отторжения.
Включая телевизор или устраиваясь в мягком кресле комфортабельного кинотеатра и готовясь отвлечься от окружающей действительности, мы, сами того не ведая, оказываемся легкой добычей для разнообразных мозгоправов и манипуляторов. Но есть на нашей планете человек, способный открыть нам глаза на правду. Его зовут Жижек. Славой Жижек.
В своем втором (снятом Софи Файнс) фильме «Киногид извращенца: Идеология» опираясь одной рукой на Лакана, другой на Маркса, а третьей на Гегеля, он на протяжении более чем двух часов препарирует кинофильмы, рекламу и документальную хронику, демонстрируя зрителям, как функционирует идеология.
Идеология? Какая еще идеология? Большие Идеи остались в августе 1991. Мы, живущие в пост-политическом и пост-идеологическом мире, еще недавно любили порассуждать о конце истории. Актуально ли в этих условиях заниматься анализом идеологии? Но бородатый насмешливый философ с Балкан утверждает: «Идеологии как будто нет, но она включена в наш каждодневный опыт, в то, как мы пьем кофе, что покупаем».
Киногид, подготовленный для нас Славоем Жижеком, начинается с анализа несколько подзабытого фильма Джона Карпентера «Чужие среди нас». Главный герой этой фантастической ленты обнаруживает в разгромленной церкви коробку с очками. Надев одни из них, он в буквальном смысле начинает видеть мир другими глазами. Вместо цветастой уличной рекламы – не терпящие возражения приказы: «Потребляй», «Размножайся», «Спи», а денежные купюры и вовсе украшает надпись «Это твой бог». Не все в порядке и с населяющими Лос-Анджелес гражданами, половина из них – инопланетные пришельцы.
Славой Жижек на протяжении более чем двух часов выступает в роли своеобразного обличителя, демонстрирующего нам, как устроена и работает идеология. Записные конспирологи могли бы многому научиться у Жижека, сохрани они хотя бы каплю разума. Идет ли речь об «Оде к радости» Бетховена, которую в качестве гимна избрала не только евробюрократия, но и расистский режим в Южной Родезии. Или о выжимающем слезу моменте гибели героя Леонардо Ди Каприо в фильме «Титаник». Или о вызвавшем симпатию Фиделя Кастро ужастике про гигантскую акулу-людоеда. Каждый из этих элементов складывается рассказчиком в единую мозаику, демонстрирующую нам скрытый смысл той или иной идеологии и принципы ее воздействия.
И конечно Жижек не был бы Жижеком, если фильм не был приправлен фирменными остротами. Одна из них – трактовка фильма Михаила Чиаурели «Падение Берлина», которую Жижек проводит, облачившись в узнаваемый френч. В результате, Сталин в интерпретации Жижека предстает в качестве своеобразного бога влюбленных, объединяющего разлученных войной героев в соответствии с хорошо известной голливудской схемой. И именно этот момент, по мнению Жижека, влияет на людей в гораздо большей степени, чем мифический полет Сталина на самолете или произносимая (и по слухам написанная им самим) речь.
Разобрав скрытую механику идеологии и ее ложные образцы (нацизм, христианство, сталинизм), Жижек ставит вопрос о необходимости формирования новой, антикапиталистической идеологии, дефицит которой остро ощущается в таких классовых антагонизмах, как бунты в Лондоне или «Арабская весна».
Верный своему кредо он ставит вопрос, но не дает ответа. В этом можно видеть его слабость, как мыслителя претендующего на революционность. Вместе с тем было бы весьма самонадеянным думать, что кабинетный ученый извлечет готовую революционную теорию, интерпретируя голливудские блокбастеры.
Вернувшиеся на арену истории массы своими протестами пока обозначили проблему отсутствия адекватной и привлекательной антикапиталистической альтернативы, но их живое творчество, несомненно, даст мыслителям богатый материал для анализа.
Пока мы можем поблагодарить Жижека за то, что своим фильмом он смог собрать в провинциальных городах сотни зрителей, многие из которых впервые услышат не только «Варшавянку», которая сопровождает финальные титры, но и слова «Маркс», «революция», «коммунизм».
