Разгромное поражение бразильской команды на домашнем Мундиале ввергло страну в печаль и отчаяние и спровоцировало всплеск отрицательных эмоций, вылившихся в стихийные массовые беспорядки и антиправительственные выступления. Казалось, что случившееся помешает президенту Дилме Русеф победить второй раз на выборах предстоящей осенью. Однако именно она своим поведением в первые часы после поражения стала единственным стержнем общенациональной консолидации бразильцев. Ее слова «Бразилия поднимется, стряхнет с себя пыль и продолжит идти вперед» облетели мир.
Понятно, что в такой ситуации только левый президент может привести в равновесие такую великую пассионарную нацию, как бразильцы. Потому что если правая элита (в случае Латинской Америки это компрадорская буржуазия) не смогла обеспечить народным массам «хлеба и зрелищ», она неминуемо теряет свои позиции. Тем более, задолго до чемпионата бразильцы давали понять, что одних «зрелищ» им недостаточно, когда до сих пор не хватает «хлеба» на всех. Демонстрации против Мундиаля превратились в самые серьезные антиправительственные выступления за всю историю современной демократической Бразилии после свержения военной диктатуры.
Можно уверенно прогнозировать, что если бы в президентском кресле сидел правый политик типа свергнутого из-за обвинений в коррупции Фернанду Колора ди Мелу, прямо на следующий день после фатального поражения народные массы смяли бы власть и в стране воцарилась бы анархия. Однако Дилма пока крепко держится и, скорее всего, получит еще один президентский мандат, вопреки сомнениям некоторых социологов.
В ее формировании как успешного левого политика, умеющего принимать тяжелые вызовы и справляться с ними, сыграло свою роль решающее присутствие в семье отца-болгарина и его влияние на воспитание детей. Уроженец болгарского города Габрово (который приобрел мировую известность фестивалями юмора и сатиры) Петр Русев невероятным образом сочетал в себе качества революционера-коминтерновца и матерого жулика. В 20-х годах ХХ века он увлекся модными тогда коммунистическими идеями, которые, помимо Европы и Азии, стали быстро распространятся и в Западном полушарии. Особую актуальность они приобрели в Латинской Америке, в том числе и в самой большой стране материка — Бразилии.
Культ революции и освобождения вообще характерен для латиноамериканской идеологии и политической практики. Еще со времен Французской революции здесь всегда охотно воспринимают всякое учение, которое пропагандирует свободу, равенство и братство между людьми. Это относится в полной степени к марксизму и его ленинскому варианту. Почти сразу после Октябрьской революции и череды размежеваний левые фракции в латиноамериканских социал-демократических партиях преобразовываются в коммунистические.
Новые партии превращаются в притягательный центр для прогрессивной латиноамериканской (в том числе бразильской) интеллигенции, которая видит в них способ кардинального решения проблем региона.
Тогда начинается и идеализация советской экономики, политики, идеологии и культуры — иллюзия, которую коммунисты в Латинской Америке поддерживали до самого распада СССР. Тогда она подкреплялась мировым экономическим кризисом и подъемом революционного движения.
Идеализация Советского Союза имела место и в Болгарии, за очень короткий срок пережившей две национальные катастрофы (в 1913 и в 1918 гг.) и две локальные гражданские войны (в 1918 и в 1923 гг.) и потом вступившей в долголетний экономический кризис. Коммунистическими идеями увлекся и молодой интеллигент Петр Русев. Он был выходцем из богатой габровской семьи (Габрово в эти годы было индустриальным центром страны) и получил блестящее юридическое образование. Он был единственным сыном в семье — баловнем родни (как потом оказалось, очень неблагодарным). Самый младший брат мамы стал представителем всех текстильных фабрик Габрова в Софии — продавал их продукцию и принимал заказы. Поскольку он еще не был женат, то взял к себе племянника и сделал его своей правой рукой. Только они вдвоем имели ключ от кассы… Дядя и племянник женились один за другим.
Однако Петр привык к сладкой жизни и никак не мог отказаться от нее и после свадьбы (которая состоялась в 1928 г.). К этому времени он, помимо прибыли от семейного бизнеса, еще располагал и коминтерновскими деньгами, которые ему доверили болгарские коммунисты — эмиссары Москвы. Видимо, молодой адвокат и бизнесмен, выходец из элитарной семьи, располагал к себе… В итоге Петр Русев стал злоупотреблять доверием дяди и своих товарищей. В его карманы попадала львиная доля средств, которые Коминтерн посылал на организацию коммунистической революции в Болгарии, и немалая часть выручки от семейного бизнеса. Вначале ни в Москве, ни дядя ничего не замечали. В СССР тогда, в отличие от остального мира, был экономический подъем, а текстильное производство в Габрове процветало, вопреки кризису.
Между тем в 1928 г. состоялось первое совещание руководителей латиноамериканских коммунистических партий в Буэнос-Айресе. Оно дало реальную оценку международного положения и характера эпохи, но поставило непосильные задачи перед коммунистическим движением на континенте. Делались прогнозы о том, что социальная революция в Латинской Америке — дело самого близкого будущего, без постановки вопроса о единстве левых сил. Началась подготовка восстаний с помощью Коминтерна в отдельных странах. Руководители партий рассматривали их как средство спровоцировать континентальную, а впоследствии и мировую революции.
Тем временем жадность Петра Русева давала о себе знать и не ускользнула от бдительных глаз чекистов, а также болгарских коммунистических функционеров, ответственных за финансирование партийных мероприятий и структур. Под угрозой похищения или ликвидации он бросил молодую жену на восьмом месяце беременности, прикарманил все деньги, которые были в партийной и семейной кассах, и удрал во Францию. С тех пор, на длинные 20 лет, семья и родственники не знали о нем практически ничего. У него родился сын, который вырос без отца.
На украденные деньги Петр Русев долго жил во Франции, не зная забот. Однако «длинная рука Москвы» подбиралась к нему все ближе и ближе. Одновременно с укреплением советских спецслужб и зарубежных коммунистических партий нарастало влияние фашистской идеологий, что требовало нанесения превентивного удара.
Эта потребность обсуждалась в 1934 г. на Втором совещании руководителей латиноамериканских коммунистических партий. На нем была поставлена задача строительства единого фронта для противодействия фашизму, который уже властвовал в Европе и готовился к наступлению на другие континенты. Совещание было частью подготовки к VII конгрессу Коминтерна (на котором генсеком был избран болгарин Георгий Димитров). Его участником была и Бразильская Коммунистическая Партия, БКП.
Сразу после него было принято решение о подготовке революции в самой большой латиноамериканской стране — Бразилии. Она вспыхнула в конце ноября 1935 г. Несмотря на то, что в ней участвовала и часть армии, она была очень быстро потушена. Жертвами оказалось лишь 20 человек. Организатор восстания Луис Карлос Престес (позже генеральный секретарь БКП) попал в тюрьму на девять лет. Всем стало ясно, что возможность установления социализма достаточно далека от бразильской действительности. В тот момент популистский режим диктатора Жетулиу Варгаса (благодаря его личной харизме, а также идеологии, основанной на национализме и антиимпериализме) переживал кульминацию. БКП надолго сошла с политической сцены. Она успела возродиться за короткий период после Второй мировой войны благодаря обаянию национального героя Луиса Карлоса Престеса и авторитету всемирно известного архитектора Оскара Нимейера и не менее знаменитого писателя Жоржи Амаду. Несмотря на то, что скоро БКП опять была вынуждена перейти на нелегальное положение, она сохранила свое влияние и пережила новый подъем в начале 60-х. Военный переворот 1964 г., совпавший по времени с разломом в международном коммунистическом движении, окончательно превратил ее в политического аутсайдера. БКП скоро распалась, а впоследствии сам Престес был отстранен от партийного руководства. Его преемник Жиоконду Диас проводил твердую промосковскую линию, далекую от бразильских реалий. Это ослабило партию, и впоследствии она распалась на маленькие фракции.
После поражения Бразильской коммунистической революции Петр Русев как опытный коминтерновец, видя, что кольцо вокруг него сужается и в ближайшем времени советские спецслужбы с помощью французских коммунистов доберутся до него, проанализировав ситуацию, сделал самый правильный вывод: нужно очень срочно эмигрировать из Франции в Бразилию. После поражения революции практически все агенты советских спецслужб и функционеры Коминтерна в стране либо погибли, либо сидели, либо находились в эмиграции. Так что там он был недосягаем. Поселился Петр Русев в городе Белу-Оризонти и основал там свой бизнес на остатки украденных им средств. И поскольку Русев уже был не без опыта и на самом деле имел блестящее образование, он постепенно стал богатым человеком.
Уже имея относительно высокий социальный статус, он женился на молодой, красивой учительнице — Дилме да Сильва. Она родила ему троих детей. Старшая из них вошла в историю как первая женщина — президент Бразилии. Она словно генетически восприняла от отца крайне левые идеи. В ранней молодости вступила в ультра-левую молодежную революционную организацию. Успела и поучаствовать в акциях, и посидеть в тюрьме.
От отца она унаследовала и талант экономиста и бизнесмена. Поэтому, оказавшись на самом высоком государственном посту, она успешно управляет национальной экономикой, восстанавливает пострадавшие после мирового экономического кризиса отрасли и повышает жизненный уровень бедных.
Протестные акции, начавшиеся после разгромного поражения бразильцев на Мундиале, не направлены лично против нее. Наоборот, она сможет стать арбитром разгорающегося гражданского конфликта в бурлящей Бразилии.
Петр Русев осмелился позвонить родным в Габрово из Белу-Оризонти только после смерти последнего генсека Коминтерна Георгия Димитрова (которого он, видимо, смертельно боялся), занимавшего до самой кончины пост премьер-министра Народной Республики Болгария. Его преемник на этом посту Василь Коларов тоже был генсеком Коминтерна еще в 20-х годах. Однако с Петром Русевым у него конфликта не было. Да и правил он Болгарией только полгода. В 60-х скончался и сын Петра Русева в Софии, в крайней нищете после длительной болезни. Дилма помогала ему, как могла, однако тогда ее возможности были еще очень ограниченными. А двоюродные братья коминтерновца-жулика (сыновья ограбленного дяди) Петр и Цоню Корнажевы прожили долгую и счастливую жизнь. Первый (от которого автор этих строк узнал большинство подробностей семейной истории Русевых-Корнажевых) стал экспертом по актуальным политическим проблемам страны, а второй, ныне уже покойный, занимал пост министра правосудия. Оба навсегда сохранили приверженность левым идеям. Однако из-за своего дяди еще в молодости сильно разочаровались в коммунистах и поэтому связали свои судьбы с Болгарской Социал-Демократической Партией.
