© volna.parnasparty.ru
Казалось бы, сентябрьские выборы 2016 года показали, что от политического кризиса 2011-2012 годов в России не осталось и следа. В каком-то смысле это так и есть, если иметь в виду лишь формальные результаты. Но если учесть социальный контекст, то следует признать, что политический кризис воспроизвелся, хотя и в скрытой форме. Ибо в действительности на выборах проиграли все, проиграла сама система «управляемой демократии». Даже те, кто формально выиграл, и те, кому победа не нужна (ЛДПР нужен процесс политической игры, а не победа), и те, кто не сможет ею воспользоваться для реализации программных целей («Коммунисты России»).
Почему же проиграла ЕР? Конечно, формально она одержала крупную победу (54,10 %). Однако если принять во внимание, что в целом по стране на выборы пришло меньше половины населения и что почти все население Питера и Москвы выборы проигнорировали (соответственно в них участвовало 25% и 28,62% жителей этих городов), то надо признать, что ЕР теряет массовую базу. Никаких формальных политических результатов это иметь не будет, но реальная политика делается не только в избирательных кабинках. Те, кто ныне не явился на выборы, – это потенциал оппозиции и возможный участник уличной политики. А уличная политика может в определенной ситуации сыграть решающую роль, тем более в ситуации экономического кризиса. Молчаливое большинство в одних условиях может быть опорой власти, в других – стать ей угрозой. Вспомним киевский Майдан: он так же сопровождался молчанием основной массы населения, безучастно взирающей на изгнание законно избранного президента.
Итак, выборы показали, что система «управляемой демократии» уже активно не поддерживается большинством электората. Победа ЕР достигнута отнюдь не благодаря успехам внутренней политики правительства (даже сам Путин отметил отсутствие заметных успехов и что рядовые граждане живут «трудно»), не благодаря ее внутренним ресурсам – идейным или каких-либо иным. Ресурсы ЕР исчерпываются. ЕР победила за счет ошибок оппозиции – как левой, так и правой. Но занимается самообманом тот, кто считает, что он победил, если он одержал победу не за счет своей силы, а за счет слабостей противника. Значит, главная беда России не в том, что власть сама по себе плоха, а в том, что оппозиция (как левая, так и правая) ниже уровня власти или подобна ей. Оба крыла оппозиции, как и общество в целом, не в состоянии выработать альтернативу существующему положению вещей. И в то же время они – оппозиция и общество – не в состоянии согласиться с этим положением. Они способны лишь его пассивно созерцать.
Можно сказать и так: причина провала несистемных либералов, как и системных левых не в том, что они чем-то отличаются от партии власти, а как раз в том, чем они на неё похожи: риторикой, программными положениями. Российский обыватель просто не видит между ними разницы. В самом существенном все участники выборов одинаковы. Вот почему эти выборы столь «скучны».
Настоящий выбор граждан, пришедших к избирательным участкам, это выбор не между партиями, а между постмайданным бардаком, который воцарился на Украине и растущей непредсказуемостью в странах ЕС, с одной стороны, и относительной стабильностью в России, с другой. Несистемные либералы из кожи лезли, аплодируя неолиберальному Западу, приветствуя праворадикальный переворот в Киеве и осуждая аннексию Крыма. Кремль противопоставил себя западным правительствам, Майдану и рожденному им хаосу. Это и стало одной из причин выбора российского обывателя. В большинстве своем он не выбрал ЕР, но и не выбрал оппозицию. Он принял положение стороннего наблюдателя. В сложившейся ситуации это единственное разумное решение.
Вот почему нужно признать, что политическая система РФ продолжает пребывать в состоянии кризиса. Выборы только показали, что кризис имеет скрытую, непроявленную форму.
Другое дело, что пока не ясно, станет ли этот кризис когда-либо явным, поумнеет ли оппозиция и воспользуется ли она им или дальше будет пешкой в системе «управляемой демократии». Ведь доныне роль такой пешки она выполняла с энтузиазмом. Вот в чем состоит интрига завтрашнего дня.
По поводу несистемных либералов ясно: они никогда не проявляли склонности к самокритике и к самоанализу, они слишком нарциссичны и всегда лишь занимались повторением красивых слов.
Нет оснований надеяться на то, что такие люди, как Явлинский, Волков, Ройзман или Касьянов, а так же их паства, хотя бы немного поинтересуются тем, что происходит не на их междусобойчиках, а в мире и в стране. А вот что касается «системной» левой оппозиции, какой бы условной она ни была, то относительно нее подобной уверенности нет. КПРФ показала, что она способна одерживать победы в крупных городах (Новосибирске и Иркутске). Сейчас все зависит от того, насколько способна она встать вровень с теми задачами, которые перед ней стоят. КПРФ должна понять: она нуждается в новациях. Вся ее прежняя традиционалистская, неосоветская, неосталинистская и православная риторика освоена властью и больше не работает для протестной мобилизации населения. Если модернизироваться (как идейно, так и организационно) КПРФ не удастся, ее электорат будет неумолимо сокращаться, тенденция уже наметилась.
