Климатическая политика в эпоху популистского отрицания изменения климата
Можно опираться на скрупулёзный научный анализ изменений климата и предлагать множество разумных мер, чтобы справиться с этой проблемой, но, если за вашей программой нет поддержки сильной коалиции, и вы не разработали эффективную политическую стратегию, вас ждёт поражение.
Многие из нас думали, что в борьбе с климатическим кризисом разум возобладает: если мы установим, что климат действительно меняется, что основной причиной изменений является деятельность человека, и что в нашем распоряжении есть программы и технологии, позволяющие решить проблему, то правительства примут меры. Взбудораженная общественность рано или поздно потребует решительных действий. Сейчас, однако, мы понимаем наивность таких ожиданий. Несмотря на все доказательства, влиятельные представители крайне правых, к которым теперь принадлежат и некоторые традиционные консервативные партии, заняли позицию агрессивного отрицания изменений климата. Таким образом, наибольшие шансы на решение климатических и экологических проблем даёт политическая мобилизация левых и центристов.
Чтобы коалиция, требующая принять меры, способные сгладить последствия климатического кризиса, была эффективной, в неё должны входить центристы. Левые слишком слабы и разобщены для того, чтобы в одиночку одержать победу на этом поле. Им следует также обратиться к тем либералам, которых можно убедить в неэффективности политики «зеленого роста» и необходимости чего-то более радикального — а именно, «радикального реформизма». «Зеленый рост» — доминирующий неолиберальный подход в области климатической политики —не решит проблемы; но есть и другой подход, вовсе не обязательно подразумевающий отказ от соблюдения прав собственности и сохранения рынков — радикальный реформистский Новый Зеленый Курс (Green New Deal, GND), отвергающий как технократический неолиберализм, так и утопизм. Этот лозунг может особенно прийтись по нраву людям младше 50, несущим бремя долгов, неясных перспектив и неподъёмных цен на жилье — вдобавок к климатическим изменениям. Нам нужные «радикальные» либералы и «в меру либеральные» радикалы для проведения радикальных реформ!
Тяжелая политическая ситуация делает подобную программу единственным выигрышным вариантом для стран либеральной демократии.
Проблема политический и культурная
Политическая проблема заключается не только в экономическом, политическом и культурном влиянии компаний, занимающихся добычей ископаемого топлива, и их союзников. Безусловно, они использовали это влияние для подкрепления всевозможных аргументов тех, кто отрицает климатические изменения — в особенности в странах, где добываются ископаемые виды топлива, — а там, где аргументы не работают, для выхолащивания мер, направленных на решение климатических проблем, и отсрочки их введения. Общей целью таких компаний является продажа каждой молекулы из растущих запасов углеводородов безотносительно «предполагаемых» климатических издержек. В этом им помогает большое количество других корпораций, тем или иным образом зависящих от добывающей промышленности: вспомогательные отрасли промышленности, субподрядчики, банки, хедж-фонды, паевые инвестиционные фонды и отдельные инвесторы с крупными долями в предприятиях добывающей промышленности, производители стали и цемента. Помимо этого, наёмные работники, занятые в добывающих отраслях промышленности, борются за сохранение своих высокодоходных рабочих мест, и многие из них не верят в «справедливый» энергетический переход, который позволит им сохранить работу и пенсионные накопления. И, наконец, есть крупный капитал, который будет сотрудничать с компаниями по добыче полезных ископаемых, если окажется, что переход к новой климатической политике угрожает частной собственности и рыночной экономике.
Кроме того, доминирующая культура собственнического индивидуализма ведет к тому, что многие из тех, кому Новый Зелёный Курс пошёл бы на пользу, выступают против любых ограничений потребительского выбора. Несмотря ни на какие обсуждения угрозы изменения климата и внимание, привлекаемое к антропогенным причинам надвигающейся катастрофы, люди противятся изменению своего неэкологичного образа жизни. Многие образованные и состоятельные люди, вполне способные разобраться в климатологии, предпочитают не знать о чрезвычайной климатической ситуации. Они не готовы даже допустить мысль о том, чтобы отказаться от права путешествовать и жить как им вздумается. Неолиберальные институты взрастили закоренелый индивидуализм, в основе которого лежит идея, что правительство не имеет права диктовать людям, как потреблять или копить. Эти представления подкрепляются рекламой, массовой культурой, аналитическими центрами, и кампаниями по формированию общественного мнения, финансируемыми корпорациями, занимающимися как добычей ископаемого топлива, так и другими отраслями экономики. Правые партии используют и усиливают эти настроения.
Правые отрицатели экономических изменений
Дискуссия вокруг изменения климата стала одним из аспектов политической поляризации, поразившей сегодня богатые — и многие не столь богатые — общества. Поляризация означает, что добиться изменений, которые необходимы для достижения углеродной нейтральности, становится всё сложнее. Крайне правые сделали отрицание климатических изменений одним из ключевых пунктов своей программы. Подробное исследование шести европейских стран, Соединенных Штатов и Бразилии проливает свет на динамику этого набирающего силу движения.
Консервативные популисты называют климатические изменения обманом. Предполагается, что они выдуманы левацкими элитами ради оправдания «социалистических» мер: введения новых климатических налогов, расширения государственного вмешательства и общественной собственности, отмены свобод, запрета на владение внедорожниками и другими потребительскими товарами и радушный прием волн климатических беженцев. Такие популистские утверждения, формулируемые в рамках безумных теорий заговора, находят отклик у людей, чувствующих себя брошенными на произвол судьбы и отказывающихся думать об изменении образа жизни. Обида, гнев и недоверие в душах, оставшихся за бортом растут вместе с неравенством, глобализацией и перенесением достойных рабочих мест за рубеж, нестабильностью доходов, понижением статуса белых и мужчин в мультикультурных, гендерно-нейтральных обществах и разговорами о климатической справедливости и открытых границах. Правые предлагают тем, кто отказывается меняться, заверения в отсутствии необходимости жертвовать привилегированным образом жизни. Многие богатые бенефициары неолиберализма присоединяются к этой коалиции не потому, что являются неофашистами, а потому, что это последний и наиболее надёжный способ сохранить власть и привилегии капитализма, основанного на добыче полезных ископаемых. В результате складывается нестабильная коалиция, по мере усугубления экономического и климатического кризиса становящаяся всё более настойчивой и реакционной.
По мере смещения политического центра вправо даже традиционные консервативные партии (например, британские и канадские) начали склонятся к отрицанию климатических изменений. По крайней мере, они из конъюнктурных соображений отклонили такие умеренные меры по борьбе с климатическим кризисом, как введение углеродных налогов.
Мир нагревается, и вместе с тем меняются и формы отрицания климатических изменений. Поскольку уже нельзя прямо утверждать, что ничего не происходит, нарратив смещается: да, климат действительно меняется, и люди и в самом деле приложили к этому руку, но основной проблемой является перенаселение, особенно в странах глобального Юга. Поэтому нам следует укреплять границы, чтобы держать подальше недостойных мигрантов, из-за которых, предположительно, всё и происходит. Теории заговора становятся все более безумными, а надвигающаяся климатическая катастрофа не снижает, а повышает градус политического противостояния. Людям нелегко «продать» политику, призванную обратить климатические изменения вспять.
Левые, центристы и смягчение последствий климатических изменений
Без сомнений, эффективная климатическая политика, если она возможна, — задача того, что осталось от политического центра и левых. Консерваторы и крайне правые отрицают так называемую «повесточку» экоактивистов или выступают против неё. Хотя некоторые слои населения будут до конца защищать свои внедорожники с двигателями внутреннего сгорания, для многих Новый Зеленый Курс потенциально привлекателен. Мы — все мы — крайне уязвимы перед климатическими изменениями и должны работать сообща. Мы можем победить, совершив справедливый переход к экономике нулевых выбросов в рамках капиталистической системы — посредством принятия мер, которые будут также способствовать построению более эгалитарного, безопасного и демократичного общества.
Хотя влиятельные слои предпринимательского класса будут сопротивляться полноценному введению Нового Зеленого Курса, другие его представители окажутся союзниками при условии сохранения права собственности и рынков (пусть они и будут иначе регулироваться). GND поддержат всё более многочисленные предприниматели, вложившиеся в возобновляемую энергетику. Доброжелательного отношения можно ожидать от управляющих ПИФов и банков, выведших инвестиции из добычи полезных ископаемых. На нашей стороне окажутся некоторые высокотехнологичные отрасли промышленности, многие учёные и часть благотворительных организаций. Важно предупредить скоординированное выступление бизнеса и профессионалов против стремительной декарбонизации.
Таким образом, первоочередное значение для борьбы против климатических изменений имеет объединение левых и левоцентристских партий и победа над партиями и правительствами правых популистов. Смогут ли центристы и левые объединиться под знаменем радикального реформизма? События последних лет не особенно вдохновляют. Гражданское общество состоит из множества социальных движений и партий, и у всех есть своя программа и повестка — социальная, экономическая или экологическая. Чтобы быть успешной, коалиция должна объединить климатических активистов, либералов, правозащитников, профсоюзы работников предприятий, занятых разработкой возобновляемых источников энергии, социал-демократов, социалистов, борцов за права коренных народов и требующие справедливости группы, основанные на принципах идентичности. В широком смысле «прогрессисты» уже составляют большинство почти во всех западных странах, но междоусобная грызня снижает их влияние.
Как избежать наихудшего варианта событий?
Что, если не выйдет объединиться и мобилизовать усилия, дабы должным образом встретить кризис? Что, если нам не удастся примерно вполовину сократить выбросы к 2030 году? Если после этого мы столкнемся со стремительным глобальным потеплением, нас ожидает один из двух вариантов развития событий.
В первом из них будут использованы методы геоинженерии, и благодаря им мировые температуры удастся частично снизить. Да, многие климатологи считают геоинженерию «опасным бредом». Понятно, почему они так считают. Инвестиции в геоинженерию снизят давление на правительства и корпорации, от которых требуется быстро снизить выбросы парниковых газов. Сложно также сказать, кто именно будет принимать решение об использовании геоинженерных методов. Это важный вопрос, поскольку этот эксперимент может изменить погодные условия в масштабах всей планеты. Согласятся ли страны совместно предпринять столь судьбоносный шаг? Или его предпримет одна из крупных держав: в одиночку или лишь при поддержке своих союзников? В последнем случае возникает риск военного столкновения. Если одна страна или блок стран попытается использовать геоинженерию для изменения климата, и такая попытка поспособствует (в действительности или теоретически) возникновению погодных явлений, несущих ущерб не вошедшей в блок великой державе, это может привести к вооружённому конфликту. Но несмотря на риски, ускоряющееся глобальное потепление подтолкнёт ведущие державы к использованию геоинженерии вне зависимости от того, удастся ли достичь международного согласия по этому вопросу.
Два наиболее эффективных геоинженерных метода —инжекция стратосферного аэрозоля и осветление морских облаков. Оба метода призваны охладить атмосферу несмотря на высокое содержание углекислого газа. Первый достигает этого за счёт введения в атмосферу сернистого газа, отражающего солнечный свет, а второй — за счёт осветления облаков и, следовательно, увеличения их способности к светоотражению. Предполагается, что при осветлении облаков конвекция будет переносить рассеянные капли морской воды в низколежащие облака. Однако даже если эти методы окажутся эффективными, для того чтобы они заработали в масштабах, способных привести ко снижению глобальных температур, потребуется немалое время и громадные ресурсы.
И даже в этом случае геоинженерия не является панацеей от глобального потепления. Это всего лишь полумера. Углеродные выбросы продолжат расти, усиливая парниковый эффект. В лучшем случае геоинженерия даст нам больше драгоценного времени для снижения уровня выбросов и разработки средств извлечения углекислого газа из атмосферы. И это ограничительное условие возвращает нас ровно к тому, с чего мы начали: к необходимости мобилизации сил для поддержки демократической программы декарбонизации и справедливого энергетического перехода.
Если не получится воплотить в жизнь ни технологическую, ни радикально-реформистскую программу, то не нужно быть профессором политологии, чтобы понять, как будет разворачиваться кризис — второй вариант развития событий.
Экстремальные климатические условия и их серьезнейшие последствия для людей выведут на авансцену две противоположных программы насильственных действий. Первая — это фашизм, процветающий во времена кризисов. Учитывая угрозы частной собственности, порождаемые народными движениями и союзом левых и центристов, выступающих за Новый Зеленый Курс, последним прибежищем капитала, растущего за счёт добычи полезных ископаемых, и богачей может стать союз с реакционными политическими силами. Как и в 1930-х годах, они сочтут это единственным способом восстановления порядка и обеспечения своей власти и собственности. Тем правым, которые до сих пор отрицают изменение климата, разворачивающаяся трагедия может показаться небывалой возможностью: воззвать к этнонациональным интересам, объявив беженцев, иммигрантов и их якобы принадлежащих к «элитам» защитников врагами, стоящими у ворот.
Крепость Европа, Крепость Америка и Крепость Австралия являются полной противоположностью Нового Зеленого Курса и справедливого перехода к новой климатической политике. Для фашистов проблема в мигрантах у их порога, а не в глобальном потеплении. Фашизм подразумевает сворачивание либеральных свобод, закрытие границ, возложение вины на «понаехавших», подавление несогласия и регулирование национальных экономик, при усилении прав собственности, а также этнической и классовой иерархии. Это значит, что глобальный Юг будет предоставлен своей судьбе, а процессы глобализации обратятся вспять в соответствии с националистическими приоритетами. Это приведёт к милитаризму, обусловленному стремлением крупных держав завладеть сокращающимися запасами свежей воды, полезных ископаемых и других ресурсов.
У фашизма нет внятного ответа на вызовы как климатического, так и усугубляемого им социо-экономического кризиса. Вместо этого он предлагает теории заговора, прославление «народа» и подавление переселенцев и других социальных групп. По мере углубления климатического кризиса будет расти число климатических беженцев и становиться громче бой племенных барабанов. Это происходит уже сейчас, на наших глазах.
Другая программа насильственных действий будет сформирована климатическим движением. До сих пор оно придерживалось стратегии принципиально ненасильственного протеста. Гражданское неповиновение как форма ненасильственного протеста практиковалась и практикуется, иногда успешно, такими группами, как Greenpeace и Extinction Rebellion, и борцами за права коренных народов, и выражается прежде всего в блокировке трубопроводов, новых горных предприятий и вырубок в первобытных лесах. Но если демократическому протесту не удастся привести к справедливому и устойчивому будущему, то на первый план выйдет саботаж производственно-технической базы добычи и поставки углеводородов и даже разрушение индустриальной цивилизации как таковой. Если экологические катастрофы подтолкнут цивилизацию к самому краю бездны, практикующие насильственные действия подпольные экоактивистские группы, вероятно, будут многими восприниматься как оправданная крайняя мера.
Мы должны быть готовы. Климатический/экологический кризис может усугубить как политический, так и социально-экономический кризисы. Наша задача заключается в предотвращении худшего, второго из только что описанных сценариев. Радикальный реформизм остается нашей самой светлой надеждой.
Ричард Сэндбрук — вице-президент канадской организации Science for Peace и почётный профессор политологии Университета Торонто, автор и редактор 14 книг.
Оригинал:https://socialistproject.ca/2024/06/climate-politics-in-the-age-of-populist-denialism/
Перевод: Владимир В., Лиля А.
