Террористический акт в московском аэропорту «Домодедово» ставит серьезные вопросы о смысле существования российского государства. Наблюдатели из числа националистов дежурно заявляют об абсурдности удержания Северного Кавказа в составе России ценой жизни граждан страны. Эксперты, ориентированные на этатистские идеи, не менее дежурно возражают, что отделение Кавказа невозможно с геополитической точки зрения (новую границу нельзя будет контролировать), а попытки такого отделения приведут к возникновению в регионе бандитского анклава по образцу того, что существовал в Чечне в 1996-1999 годах. При этом ни у кого не возникает сомнений в том, что речь идет именно о «чеченском следе», и что причиной нападения становится политика российского правительства на Кавказе. Цель террористов – не граждане, но власть. Косвенно это обстоятельство подтверждает тот факт, что все террористические атаки за пределами кавказских республик в последнее время совершались только в Москве или на пути к ней, как в случае с «Невским экспрессом». В кавказской игре государства граждане становятся пассивными жертвами. И эксперты лишь подтверждают это положение вещей, оценивая ситуацию в терминах присутствия государства на Кавказе.
Эта постановка вопроса игнорирует самую важную проблему нынешней ситуации. Ее суть можно сформулировать предельно просто: государство не справляется с террором, но при этом боится мобилизовать на борьбу с ним граждан. Более того, нам настойчиво повторяют, что террор – это не наша проблема. Компетентные органы должны разобраться, соответствующие профессионалы уже выехали на место событий, необходимые меры безопасности будут усилены, а нам, обывателям, лучше отойти и не мешаться. Все это напоминает советский анекдот об инструкциях насчет ядерной войны.В нем рекомендовалось заворачиваться в простыню и медленно ползти в сторону кладбища.
Государство настаивает на том, чтобы мы оставались жертвами, чтобы мы ничего не предпринимали. Оно с подозрением смотрит в сторону любой гражданской активности на этом поле. Если вы сегодня интересуетесь тем, как именно идет борьба с террористами, и кто в конце концов сами эти террористы, вы сами начинаете представлять для государства проблему. Потому что простейший вывод, который вы немедленно сделаете, изучив вопрос, будет сводится к тому, что российское государство демонстрирует в сфере антитеррора систематическую некомпетентность. Эта некомпетентность проявляется на всех уровнях, начиная от невозможности обеспечить элементарный досмотр в аэропортах и заканчивая отсутствием у руководства страны какой бы то ни было внятной долгосрочной стратегии минимизации террористической угрозы. И еще этот страх собственных граждан, которые, начав объединяться перед лицом террористической угрозы, могут натворить дел. Вообще, эта проблема государственного испуга от перспективы гражданской мобилизации гораздо более широкая, но именно терроризм делает ее особенно острой.
После взрывов домов в Москве в 1999 году люди создавали группы, дежурили в своих подъездах, обходили дома. Сегодня такую реакцию на террористическую угрозу представить себе довольно трудно, хотя интернет значительно упрощает процесс самоорганизации граждан крупных городов. Терроризм должен стать нашей общей проблемой, если мы не хотим, чтобы вокруг нас продолжали гибнуть невинные люди. Такая негативная солидарность, основанная на реальной беде, понятное дело, потенциально может стать фундаментом для совершенно новых политических движений в нашем аморфном и инфантильном обществе. Наверное, дежурить у аэропортов было бы нелепой затеей, однако первую вещь, которую должны потребовать граждане, пересилившие свой инфатилизм, – это четкая информация о происходящем сегодня на Кавказе. Мы должны знать, кто и почему нас убивает. Мы должны понять, как ситуация может развиваться в будущем. Еще десять лет регулярных взрывов в жилых домах и на транспорте под нашими безразличными взглядами? Нет, спасибо. Если уж с нами воют, давайте не будем баранами, которых ведут на бойню. Давайте разберемся и точно определим зоны ответственности. Вот за это отвечает государство, за это многочисленные частные охранные структуры вроде службы безопасности аэропорта «Домодедово», а вот это можем и должны сделать мы сами. Отсутствие информации о кавказской проблеме, помимо всего прочего, становится благодатной почвой для различных слухов о том, как «ФСБ взрывает Россию», хотя всерьез верить в подобные вещи в эпоху WikiLeaks может только сумасшедший.
Мировой опыт учит нас, что есть разные подходы к решению проблемы терроризма. Китай, обладающий сегодня мощнейшей государственно-партийной машиной, скрепляющей общество этой страны, исповедует, как и Российская Федерация, подход, согласно которому борьба с террором является исключительно государственной задачей. Но российское правительство в последние годы уже много раз доказывало, что до Китая нам далеко, и это даже если оставить в стороне все вопросы об эффективности и доверии к такому «большому государству» китайского типа. Индия, которая также сталкивается с исламским террором, видит в нем в первую очередь общественную проблему. И индийское решение состоит в том, чтобы не дожидаться помощи государства, а отвечать «оком за око». В Индии граждане после террористического акта не сидят дома и не ждут, пока государство укрепит государство, а идет громить предполагаемых виновников преступления, членов их семей, их соплеменников. Государство смотрит на это сквозь пальцы, и это парадоксальным образом становится источником его легитимности.
Нужно ли нам индийское решение? Думаю, что нет. Но некомпетентность государственного антитеррора и недоверие к собственным гражданам становятся источником для роста соответствующих настроений, что, как в кривом зеркале, отразилось, в частности, в недавних событиях на Манежной площади. Отрицая право граждан не быть жертвами, государство объективно усиливает позиции националистов. И в этом контексте нужно помнить о том, как проблема террора решается в государстве, где она стоит острее всего. Израиль понимает, что государство, полагающееся исключительно на свои силы, не в состоянии адекватно противостоять террористам, способным появиться в любое время и в любом месте. В этой стране очень давно не взрывали аэропортов – потому что соответствующие службы работают отнюдь не для отчетности, но находятся под активным контролем со стороны граждан, которые склонны рассматривать терроризм как свою проблему.
В романе Роберта Музиля «Человек без свойств» есть сцена, в которой буржуазная супружеская пара наблюдает, как на улице человек был сбит автомобилем. Какое-то время оба супруга молчат, а затем мужчина изрекает: «У грузовиков все-таки очень длинный тормозной путь». Его спутница не понимает смысла сказанного, но ей становится легче, ведь произошедшее было введено в какие-то рамки разумного. Больше о погибшем ей можно не волноваться. Спустя несколько дней после теракта в «Домодедово» мы читаем в газетах о том, что бомба была сделана из пластида. Ну, теперь-то понятно, вздыхаем мы с облегчением. Специалисты даром времени не теряли.
