Лула работает над возрождением демократии в Бразилии
С момента вступления в должность четыре месяца назад президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва, более известный как Лула, столкнулся с трудной задачей восстановления институтов страны, а также ее международного имиджа после беспорядочного правления администрации Болсонару.
Пока что, наряду с удачами, Лула столкнулся с чередой неудач и заминок, которые испытывают на прочность репутацию Лулы как политического «чудотворца». Приступая к своему третьему президентскому сроку, 77-летний бывший профсоюзный лидер понимает, что ему предстоит решать более сложные задачи, чем когда-либо, начиная с Конгресса, в котором доминируют консерваторы, и заканчивая враждебно настроенным Центральным Банком.
Старые добрые времена
Кампания Лулы в основном строилась на идее возвращения Бразилии к более благополучным дням, особенно ко временам его предыдущей администрации. Покинув свой пост в 2010 году с рекордно высокими рейтингами одобрения, в этот раз Лула полагался на то, что избиратели помнят 2000-е годы, когда в Бразилии была сильная экономика и быстро растущий средний класс, что отчасти было результатом социальной политики его правительства, а также благоприятных международных отношений как с Китаем, так и с США.
Выиграв свой третий срок с небольшим отрывом в прошлом году, Лула попытался внедрить в свою администрацию идею о том, что «счастливые дни снова наступили». «Бразилия вернулась», — заявил он на своей инаугурации. Это было одновременно и обещанием миру, и осуждением последних четырех лет правления Жаира Болсонару.
На сегодняшний день Лула придерживается той же риторики. Его сосредоточенность на росте экономики, увеличении социальных расходов и восстановлении дипломатического статуса Бразилии исходит из его сценария 2000-х годов. Однако президент был вынужден признать тот факт, что Бразилия и весь мир находятся в совершенно иной ситуации, нежели та, с которой он столкнулся, впервые вступив на пост президента в 2003 году.
В то время как каждое бразильское правительство с момента окончания военной диктатуры в 1980-х годах правило посредством той или иной формы коалиции, широкий союз Лулы будто испытывает пределы многопартийной системы Бразилии. Союз объединяет партии, начиная от крайне левых социалистов и заканчивая правоцентристскими неолибералами, и следствием является множество разных мнений и направлений внутри нового правительства.
Этот широко охватывающий подход был эффективен в качестве «Объединенного фронта за демократию», когда он боролся с Болсонару на выборах 2022 года. Однако, многие политические силы, входящие в состав фронта, вскоре «обналичили» обещания и уступки, полученные ими в ходе кампании Лулы, получив высокие посты в его администрации.
Из 37 должностей в кабинете министров его правительства только 10 занимает Партия трудящихся Лулы (Partido dos Trabalhadores). Симона Тебет из правоцентристского Демократического бразильского движения, занявшая третье место на президентских выборах в рамках неолиберальной кампании, стала министром планирования и бюджета после поддержки Лулы во втором туре выборов.
Спорный кабинет
Было еще несколько спорных назначений. Министр связи Жуселино Филью из консервативного União Brasil подвергся резкой критике, когда выяснилось, что у него есть миллионы нераскрытых активов.
Министр туризма Даниэла Карнейро, принадлежащая к той же партии, что и Филью, связана с ополченцами в Рио-де-Жанейро. Ополченцы, предположительно связанные с семьей Болсонару, несут ответственность за убийство в 2018 году активистки Мариэль Франко, чья сестра Аниэль Франко в настоящее время входит в тот же кабинет министров, что и министр Лулы по расовому равенству.
Наиболее шокирующими были разоблачения генерала Гонсалвеса Диаса, министра ведомственной безопасности, который принимал активное участие в нападении 8 января на правительственные здания недовольными сторонниками Болсонару, отвергавшими легитимность избрания Лулы. Диас подал в отставку с поста министра — на сегодняшний день это единственный ушедший в отставку член кабинета Лулы.
Эта относительная стабильность на уровне кабинета министров, даже на фоне противоречивых разоблачений, может быть отчасти объяснена потребностью правительства Лулы создать образ стабильности. По сравнению с постоянно меняющимся кабинетом Болсонару, где министры уходили в отставку или их увольняли на регулярной основе, неизменный состав Лулы может олицетворять возвращение к порядку и нормальной жизни, к которым он взывал в своих выступлениях.
На более прагматичном уровне правящая коалиция Лулы в настоящее время имеет крайне слабые позиции в Конгрессе. Президент просто не может себе позволить увольнять министров из партий, поддержка которых ему нужна не только для принятия законов, но и для предотвращения политических маневров против собственной персоны. Импичмент Дилме Русеф в 2016 году создал прецедент смещения непопулярных президентов, если они теряют поддержку Конгресса. Значительные победы крайне правых кандидатов на выборах в законодательные органы 2022 года только усугубили эту опасность для Лулы.
Слабая база Лулы в Конгрессе также объясняет отсутствие каких-либо важных законов, принятых за последние несколько месяцев. Хотя на бумаге у президента есть цифры, необходимые для принятия законов, когда дело доходит до конкретных примеров реформ, конгрессмены от таких партий, как União, открыто настаивают на том, что не будут голосовать по партийной линии в поддержку Лулы. С другой стороны, члены некоалиционных партий, таких как Прогрессисты, допустили, что в некоторых случаях они будут готовы поддержать закон Лулы.
С практической точки зрения такой баланс сил отбил у администрации Лулы охоту проводить какие-либо немедленные голосования по важным вопросам. Поражение в Конгрессе может нанести ущерб и без того хрупкому состоянию нового правительства в такой поляризованной политической обстановке.
Неожиданные вызовы
В первые 4 месяца президентства Лулы то и дело случались непредвиденные события. Прежде всего, Лула пытался восстановить регулирующие институты, которые были полностью разграблены администрацией Болсонару. Такие учреждения, как Бразильский институт окружающей среды и возобновляемых природных ресурсов (IBAMA) и Национальный фонд индейцев (FUNAI), отвечающие соответственно за борьбу с вырубкой лесов и защиту коренных народов, за последние четыре года практически утратили финансирование. Лула взял на себя обязательство расширить возможности этих органов.
Эти вопросы уже и так были горячей темой во время предвыборной кампании. Но раскрытие в январе многочисленных нарушений прав человека в отношении народа яномами, которые зашли так далеко, что некоторые назвали их целенаправленным истреблением, усилило необходимость в том, чтобы правительство сосредоточило внимание на этом вопросе.
В первые месяцы 2023 года на юго-восток Бразилии выпало рекордное количество осадков, вызвавших сильные наводнения и оползни. Наводнения — частая проблема бразильской инфраструктуры. Произошедшее в самый разгар карнавального сезона, когда многие люди путешествовали по наиболее уязвимым прибрежным районам, этот эпизод застал правительственных чиновников врасплох и вызвал дебаты о реформе инфраструктуры. Национальная трагедия свела Лулу с губернатором Сан-Паулу-болсонаристом Тарсисиу де Фрейтасом, поскольку оба координировали усилия по оказанию помощи пострадавшим районам.
Нападение сторонников Болсонару на правительственные здания в Бразилиа, столице федерации, 8 января побудило администрацию заняться вопросом национальной безопасности и роли вооруженных сил. Расследование этого события показало, что бразильские вооруженные силы были хорошо осведомлены о нападении и поддерживали его. Отношения между военными и демократическим правительством Бразилии, которые и в лучшие времена были сложными, в настоящее время чрезвычайно напряжены.
Во время первого и второго сроков пребывания Лулы у власти возможность военного вмешательства против исполнительной власти практически отсутствовала. Однако теперь, после того, что мы можем квалифицировать только как попытку государственного переворота, пусть и весьма неорганизованного, президенту приходится действовать осторожно в отношениях с военным руководством. Реакция правительства на нападения была немедленной: министр юстиции Флавио Дино, обещая быстрое правосудие и аресты, дошел до того, что назвал причастных к ним «террористами».
Поскольку роль военных в событиях 8 января становится все более и более очевидной, еще неизвестно, будет ли Лула придерживаться более примирительной или более карательной позиции по отношению к бразильским военным институтам. Хотя он уволил генерала Диаса со своего поста после разоблачения его причастности, против генерала не было выдвинуто никаких обвинений.
Экономическая политика
Первой крупной целью Лулы является его экономический план, который привел его к прямому конфликту с нынешним президентом Центрального Банка Бразилии, назначенным Болсонару, Роберто Кампосом Нето. Под руководством Кампоса Нето Центральный Банк взял на себя обязательство поддерживать высокие процентные ставки, ужасающие Лулу, который считает, что снижение ставок может стимулировать экономику.
Исторически сложилось так, что Центральный Банк Бразилии был независим от избранного правительства, и Кампос-Нето имеет полномочия поддерживать высокие процентные ставки. Однако Лула выразил возмущение политическими взглядами якобы нейтральной фигуры и тем фактом, что его денежно-кредитная политика может ускорить рецессию в конце этого года.
В течение марта президент выступал с критическими заявлениями в отношении Кампос Нето, что многие сочли нарушением протокола. Была резкая критика Лулы со стороны бразильского финансового сектора, который, кажется, доволен позицией Центрального Банка.
В рядах Партии трудящихся также возникли разногласия, поскольку два ближайших советника Лулы, Фернандо Хаддад и Глейзи Хоффманн, поссорились из-за экономического плана. Хаддад, нынешний министр финансов, который баллотировался в качестве кандидата партии на президентских выборах 2018 года, выступал за умеренную позицию, в то время как Хоффманн, председатель партии, призвал к более обширным социальным расходам на образование и здравоохранение.
Комментарии Лулы за последние несколько месяцев, казалось, больше склонялись к Хоффманну, поскольку он повторил свой классический лозунг о том, что «образование — это не расходы, а инвестиции». Министерство финансов Хаддада раскритиковало этот аргумент. План Хаддада, как известно, направлен на установление определенных пределов расходов с целью увеличения профицита бюджета на ближайшие годы. Что бы Лула ни думал по этому поводу, похоже, что план будет поставлен на голосование в Конгрессе в первом семестре 2023 года — это первая серьезная законодательная задача для правительства Лулы.
Многополярные дилеммы
Что касается иностранных дел, Лула попытался повернуть время вспять, к 2000-м годам, когда дипломатической целью Бразилии было достижение многостороннего глобального соглашения в рамках БРИКС (экономическое партнерство Бразилии, России, Индии, Китая, а затем и Южной Африки).
Он восстановил приверженность правительства китайскому рынку и недавно предпринял шаги, направленные на то, чтобы разорвать зависимость страны от доллара. 12 апреля первая прямая сделка между Бразилией и Промышленно-торговым банком Китая (ICBC), крупнейшим банком Китая, была проведена с использованием юаня вместо доллара, что свидетельствует о явном уходе Бразилии из экономической сферы США.
Однако глобальный контекст уже не так благоприятен, как в 2000-е годы, когда дружеские отношения между США, Китаем и Россией еще казались возможными. Политика Бразилии в отношении России, например, оказалась противоречивой ввиду СВО на Украине: заявление Лулы, позже опровергнутое, о том, что обе страны несут одинаковую ответственность за конфликт, вызвало резкую критику на Западе.
Историческая позиция Бразилии в отношении «доброжелательной многополярности» — как ее описывали при правительстве Русеф — или «доктрины Лулы» — как некоторые ее называли в последнее время — восходит к тому времени, когда страна играла ключевую роль в Движение неприсоединения в период холодной войны. Внешняя политика Бразилии отвергла идею занять идеологическую сторону в пользу прагматических отношений для укрепления региональных держав.
После окончания холодной войны эта доктрина отвергала роль США как «сверхдержавы», вместо этого отдавая предпочтение торговле с развивающимися рынками, такими как Китай и Индия. Это был подход, который Лула всем сердцем принял во время своих первых двух сроков. Тем не менее, во все более поляризованном мире следовать ему стало гораздо труднее. Для правительства Лулы сохранение отношений с Россией и приближение к китайскому рынку может означать даже непреднамеренное дистанцирование от сфер США и Европы.
До сих пор администрации Лулы приходилось иметь дело с экологическими, правозащитными и политическими кризисами, которые во многом отвлекали от ее долгосрочных политических проектов. Однако эта ситуация быстро меняется, так как правительство выдвинуло свой новый экономический план и начало определяться со своей внешнеполитической политикой. В ближайшие месяцы способность Лулы сформулировать свою повестку дня через столь проблемный Конгресс, предотвратить экономический спад и сохранить многополярные дипломатические отношения с Бразилией будет подвергнута испытанию.
Олаво Пассос де Соуза
– кандидат исторических наук, аспирант Стэнфордского университета
Перевод: Зои Александриди
Оригинал статьи:
