Новогодняя елка и инсталляции на Соборной площади у Главного храма Вооруженных Сил России
Конец и начало
2022 год уже прочно вошел в историю. Не только российско-украинским вооруженным конфликтом, но и тем, что обнажил и обострил все противоречия, ранее составлявшие лишь привычный фон жизни нашего общества. Дело не только в том, что люди, призванные под знамена армии, как и во время Русско-японской или Первой мировой войны, отправляются на фронт, чтобы убивать других людей, ради совершенно непонятных целей и во имя идеологии государственного патриотизма, суть которой не могут внятно объяснить даже сами идеологи. Ещё более поразительным фактом стало то, что возможность уклониться от участия во всём этом оказалась своеобразной социальной привилегией, доступной лишь части граждан, обладающих определенным уровнем экономической свободы. Россию покинули сотни тысяч граждан, принадлежащих к образованному среднему классу, но в политической западне остались миллионы, не имеющие ни средств, чтобы уехать, ни возможности сменить работу, не обрекая на голод свои семьи. Причем находящиеся в эмиграции политики ещё и осуждают этих людей фактически за их бедность, за отсутствие у них необходимых связей и возможностей. Хотя прекрасно известно и подтверждено многочисленными опросами, что именно беднейшая часть населения страны изначально наиболее критически относилась к происходящему (вопреки пропагандистским утверждениям о «глубинном народе», разделяющем патриотические идеи, в отличие от «развращенной западными ценностями» интеллигенции).
2022 год стал и временем разложения политической системы в России. Многочисленные репрессивные законы, запреты, увольнения учителей и преподавателей вузов, закрытие газет, постоянно растущие списки «иностранных агентов», заявления о страшной угрозе, которую представляет для государства существование людей «с нетрадиционной сексуальной ориентацией», не говоря уже об уничтожении книг и попытках наспех пересмотреть школьные и университетские программы, всё это свидетельствует не о силе государства, а о его слабости. Двадцать лет правящие круги могли поддерживать стабильность существующего режима, не прибегая к подобным мерам. Сегодня это становится уже невозможным. Поведение власть имущих определяется не продуманной политической стратегией, а откровенной истерикой. Страх перед будущим, перед собственным народом, да и друг перед другом куда значительнее, чем любые опасения, связанные с политикой Запада или с действиями украинских оппонентов Кремля. Чем менее ясно очерченной и понятной представляется угроза, тем хуже. Никто не знает, откуда ждать удара, с чего начнется катастрофа, есть только понимание того, что назревает нечто ужасное.
Истерика, становящаяся основанием политики, тесно связана с разворачивающейся у нас на глазах «войной всех против всех» (не путать со специальной военной операцией, которую в соответствии с нынешними законами войной называть недопустимо никому, кроме, конечно, самого президента Путина). Нет, речь идет о совершенно другой войне, институциональной и политической, которую ведут между собой различные кланы и ведомства внутри власти. Когда глава Чечни Рамзан Кадыров и его союзник Евгений Пригожин не только создают собственные частные армии, но и публично оскорбляют и унижают генералов Российской Армии, это лишь симптом гораздо более масштабных противоречий, раскалывающих государственный аппарат. Региональные начальники отбиваются от нереалистических требований центра, экономический блок правительства в отчаянии пытается справиться с последствиями решений, которые он не контролирует и на которые повлиять не имеет возможности. Можно ли говорить в таких условиях о государстве, как о едином и сплоченном аппарате, проводящем в жизнь какой-то осмысленный политический курс? Конечно, нет. Невозможным делом становится даже не эффективное управление, а даже последовательная реализация уже принятых решений. Другой вопрос, что высшее начальство до поры может не считаться с неэффективностью. До тех пока их личная безопасность более или менее защищена, всё остальное не так уж важно.
Экономические трудности, нарастающие с лета, тоже свидетельствуют в первую очередь не столько об успехе санкций, сколько о том, что изначально порочной была экономическая система, построенная на экспорте сырья и полностью подчиненная частным интересам (включая интересы чиновников, рассматривавших государство как инструмент для развития и укрепления собственного бизнеса). Конкретные санкции удается иногда обходить, а вот системные проблемы, копившиеся десятилетиями (по сути — ещё со времен позднего СССР), никуда не исчезают. Напротив, в условиях санкций они как раз и проявляют себя в полном масштабе. Обнаруживается, что отсутствие общего дела и, как следствие, экономических мотиваций и стимулов у большинства населения не может быть компенсировано патриотической пропагандой и развешиванием на государственных зданиях плакатов с латинской буквой Z, почему-то символизирующей приверженность русского народа древним царским обычаям. На призывы больше трудиться во имя государства, работники реагируют вяло, обоснованно требуя от работодателей льгот и денег, которых на всех не хватает. Ни трудового энтузиазма, ни готовности жертвовать своим временем и другими ресурсами не наблюдается. А мобилизация в армию проходит успешно ровно в той мере, в какой власти удается превратить военную службу в способ повышения дохода беднейших семей. Деньги оказываются гораздо сильнее патриотизма. Но с ними тоже проблема. Финансовая стабильность удерживается Центральным Банком и Министерством Финансов за счет удушения экономической активности на местах.
2022 год со всеми его трагическими событиями оказался закономерным итогом длительного периода. Политические и экономические элиты, безраздельно господствовавшие на протяжении всего этого времени, завели нас в ситуацию, из которой они сами же не видят выхода. И это логично, ибо реальный выход означает их крах. Но как бы ни была ужасна текущая ситуация, именно в ней можно черпать основания для оптимизма. Кризис системы не может не быть и кризисом самого общества. Но общество может и должно найти выходы из кризиса через преодоление системы.
Конец старой эпохи означает и неминуемое наступление новой.
Какой она будет — зависит от нас.
С новым 2023 годом, дорогие читатели!