Последние полвека политика США на Ближнем Востоке основывалась на тесных отношениях с тремя странами: Израилем, Саудовской Аравией и Пакистаном. Но в 2011 году со всеми ними у США начались серьезные конфликты. Политика США в этом регионе также привела их к публичным разногласиям с Великобританией, Францией, Германией, Россией, Китаем и Бразилией. Похоже, никто не согласен с США и не готов поддерживать их внешнеполитический курс. Все чувствуют отчаяние американского президента, Госдепа, Пентагона и ЦРУ, которые теряют контроль над ситуацией.
Можно спорить, зачем США был нужен такой тесный союз с Израилем. Но ясно, что со временем эти отношения становились все крепче и происходило это на условиях Израиля, который всегда мог расчитывать на финансовую и военную помощь, а также на безусловное право вето США в Совбезе ООН.
Сегодня израильские политики и их американская группа поддержки четко сдвинулись вправо. Израиль рассчитывает на две вещи: что серьезные переговоры с Палестиной будут постоянно откладываться и что кто-нибудь начнет бомбардировку Ирана. Но Обама двигался в другом направлении, насколько ему это позволяла внутриполитическая ситуация. Напряжение велико, и Нетаньяху молится (если он это вообще когда-либо делает), что на президентских выборах 2012 года победу одержат республиканцы. Но критическая точка может быть пройдена и раньше, если Генеральная Ассамблея ООН проголосует за признание Палестины членом ООН. И США будет невыгодно против этого бороться.
С Саудовской Аравией у США хорошие отношения еще с тех пор, когда в 1943 году Рузвельт впервые встретился с королем Абдель Азизом. Вдвоем они смогли контролировать мировую нефтяную политику. Они сотрудничали и в военных вопросах, и США всегда могли рассчитывать на то, что Саудовская Аравия присмотрит за другими арабскими режимами. Но сегодня уже сама Саудовская Аравия чувствует угрозу со стороны Второго Арабского восстания. Она обеспокоена той решительностью, с какой США санкционировали смещение Мубарака военными, и критикой, пусть даже мягкой, в отношении интервенции в Бахрейн. Теперь приоритеты двух стран сильно разнятся.
Во время Холодной войны, когда Индия, с точки зрения Соединенных Штатов, была слишком близка к СССР, Пакистан получал от них (и Китая) полный пакет поддежки вне зависимости от того, что за режим там был. Они вместе помогали афганским моджахедам в борьбе с советскими войсками. И вполне вероятно, что они принимали активное участие в развитии Аль-Каиды. С тех пор изменились две вещи. После окончания Холодной войны США начали развивать более тесные отношения с Индией – к недовольству Пакистана, с которым у них появлись разногласия из-за усиления Аль-Каиды и Талибана в Пакистане и Афганистане.
Главную задачу своей внешней политики со времен крушения Советского Союза США видели в том, чтобы не дать западноевропейским странам развивать независимую политику. Но сегодня независимую политику проводят все три крупные евро-державы: Великобритания, Франция и Германия. И этому не помешала ни жесткая линия Буша-младшего, ни более мягкая дипломатия Барака Обамы. То, что Франция и Великобритания сегодня просят США принять более активное участие в борьбе против Каддафи, а Германия настаивает на обратном, имеет гораздо меньшее значение, чем то, что все они делают это очень настойчиво и уверенно.
Россия, Китай и Бразилия аккуратно разыгрывают свою дипломатическую игру с США. Сегодня их позиция оказывается почти во всем противоположна позиции Штатов. Они не делают это слишком открыто (например, не используют свое право вето в Совбезе ООН), поскольку США все еще есть чем ответить. Но они явно не настроены на сотрудничество. Провал недавней поездки Обамы в Бразилию, где он намеревался, но не сумел найти новый подход к Дильме Русеф, показывает, как мало влияния сейчас осталось у США.
И наконец, изменилась и внутренняя политика США. Двухпартийная внешняя политика ушла в прошлое. Сегодня, когда США вступают в военный конфликт типа ливийского, общественные опросы показают, что это поддерживает лишь половина населения. Политики обеих партий обвиняют Обаму то в излишней воинственности, то в пацифизме. Все только и ждут, чтобы наброситься на него по любому поводу. В результате он может оказаться вынужден пойти на повсеместное усиление вмешательства США и тем самым обострить негативную реакцию всех былых союзников.
Мадлен Олбрайт как-то назвала Соединенные Штаты «незаменимой нацией». И США все продолжают быть гигантом мировой политической сцены. Но это неуклюжий гигант, не уверенный, куда он идет, и какой путь ему для этого выбрать. Мера упадка США – это степень готовности их прошлых союзников идти против их желаний и публично заявлять об этом. Мера упадка США – степень их неспособности публично говорить о том, что они делают, и утверждать, что все под контролем. На самом деле Штатам пришлось выложить крупную сумму за освобождение агента ЦРУ в Пакистане.
Что из всего этого следует? Усиление глобальной анархии. Кому все это окажется выгодно? Этот вопрос пока остается открытым.
15 апреля
