Мне очень не нравится Валентина Матвиенко. Хуже губернатора для Санкт-Петербурга трудно себе представить. Дай ей волю, она бы превратила наш город в гламурный колхоз – фасады блестят, а в нужники зайти страшно. Но когда кого-то делают козлом отпущения, мне автоматически хочется этого кого-то защитить.
Матвиенко – это очень плохо. Достаточно сказать, что за годы её правления на Невском проспекте снесли пять домов. Помню, когда рушили дома 55 и 59 (самая середина Невского), люди смотрели на это зрелище в шоке. Действительно, это был жуткий перформанс! Зато зимой 2007-2008 годов мы получили каток на Дворцовой площади и могли, по словам Матвиенко, «покататься на коньках перед всей этой красотой». Грехи Матвиенко очевидны. Причем не только в области городской эстетики. Второй год для властей города зима превращается в аномальное явление. Город не убирают, крыши не чинят – сосульки падают, убивая и калеча детей и взрослых.
Руководить таким городом, как Санкт-Петербург, – это не уровень Матвиенко. Из Валентины Ивановны получился бы неплохой управдом или председатель ТСЖ. Перед домом, которым бы она управляла, мы бы обязательно увидели палисадник с цветочными клумбами, а это по нашим меркам уже хорошо.
Матвиенко давно стала в Петербурге непопулярной фигурой. Когда, скажем, на стадионе диктор торжественно объявляет, что «на матче присутствует губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко», раздается оглушающий свист. А сейчас, после падения ледяной глыбы на ребенка, хорошо отзываться о Матвиенко позволяют себе лишь губернаторские СМИ и то – как-то со стеснением они это делают, мол, мы иначе не можем, а то нас заругают.
Но свистеть и возмущаться надо было раньше – осенью 2004 года, когда любимый народом президент Путин отменил выборы губернаторов. Или даже до этого – когда выборы превращались в фарс, а то и в криминальные разборки.
С середины 90-х наши сограждане, испуганные стремительностью перемен в стране, ждали хозяина, который придет и наведет порядок. И когда он появился, все молча отдали ему свои права. Отмена выборов губернаторов и формирование парламента по партийным спискам были поданы Путиным как антитеррористические меры. Прошло шесть с лишним лет. Разве терроризма стало меньше? Но кто его об этом спросит?
У меня был друг. В юности он занимался революционным активизмом, участвовал в деятельности Анархо-коммунистического революционного союза и группы «Рабочая борьба», а потом стал политтехнологом. В сентябре 2004 года его убили в ходе выборной кампании в законодательное собрание Иркутска. Когда он показывал мне агитматериалы выборных кампаний, которые он организовывал, я спрашивал его: «Кто ведется на такой дебилизм!» Он отвечал мне: «Именно на это люди и ведутся». Главной находкой тогдашнего агитхлама была фотография кандидата, на которой он запечатлен вместе с Путиным! Кстати, в 2003-м, двигая Матвиенко в губернаторы Санкт-Петербурга, политтехнологи тоже не нашли лучшего решения, как изобразить ее рядом с ВВП и подписать: «Вместе мы можем все!»
Благодаря стечению обстоятельств и активности столичной интеллигенции (московской и ленинградской), в конце 80-х годов наш народ получил инструмент, с помощью которого он мог бы превратить Россию как минимум в современное государство, создать партию, которая защищала бы его интересы, пусть на реформистском уровне, как Партия трудящихся Бразилии. Но как австралийские дикари не понимали, что делать с очками Миклухо-Маклая, так наш народ не знал, что делать с выборами и политической свободой. Социальная пассивность привела к тому, что выборы стали гигантской прачечной для отмывания криминальных денег. А ведь участвовать в выборах могло любое общественное объединение. Чтобы выдвинуть своего кандидата в депутаты Государственной думы, достаточно было собрать 5 тысяч подписей в округе. Но в то время граждане либо бухали от безысходнейшей тоски, либо «крутились», зарабатывая на пропитание себе и своим близким. На того, кто занимался политической деятельностью на общественных началах, граждане смотрели как на идиота.
Но какой бы сволочью ни был выборный губернатор, он понимал, что для народа нужно что-то делать, иначе не выберут больше и сладкая жизнь закончится. А когда объявили, что выборов больше не будет, наше население даже не задумалось над тем, что отныне на него, на его нужды, вообще никто не будет обращать внимания.
Когда Путин выступил с этой «антитеррористической мерой», я находился в Испании. Если бы испанский премьер (или король) объявил, что выборы глав провинций отменяются, это бы вызвало такой взрыв народного возмущения, что эхо прокатилось бы по всей Европе. А наши люди никак не отреагировали на то, что у них отняли право выбирать себе власть. Отменили выборы – да и ладно. Либералы провели, помню, дежурный митинг у Мариинского дворца, а активисты Движения сопротивления имени Петра Алексеева в это время растянули баннер и зажгли файеры на Исаакиевском соборе. И все. Все стали наблюдать за тем, как президент выстраивает «вертикаль власти», к которой народ уже не имел никакого отношения.
После «аномальной зимы» (выпал снег и ударили морозы) 2010 года на ремонт петербургских крыш и закупку снегоуборочной техники были выделены сотни миллионов рублей из бюджета. Судя по тому, что вторая «аномальная зима» (случаются снегопады) вновь застала врасплох власти города, а крыши как текли, так и текут, сосульки свисают еще более страшные, чем прошлой зимой, эти деньги ушли не по назначению, проще говоря – их разворовали. И кто за это в ответе? Матвиенко? Конечно. Все же первое лицо в городе. Но не она одна. В ответе те, кто принял законы, которые позволили приватизировать ЖКХ структурам, аффилированным с чиновниками. В ответе Путин, который отменил выборы, а эффективной «вертикали власти» так и не создал, да и не мог ее создать, ибо для этого нужна тотальная идеология, которая пронизывает все общество, а «Единая Россия» на создание такой идеологии просто не способна. Но главное – в ответе наши граждане, которые проспали все, что только можно было проспать, отдали все права, которые только можно было отдать. И нечего теперь возмущаться и винить во всем Матвиенко. Сосульки падают на головы детей за грехи их родителей. Причем падают не только в запущенном Петербурге, но и в образцово-показательной собянинской Москве.
