Волны миграции разбрасывают не только рабочих, подхватывая и студентов, они выносят их на пляжи Калифорнии, в унылые городки Скандинавии и новостройки юго-восточного Китая. За небольшим исключением основная масса студентов стран бывшего СССР, в отличие от большинства западных студентов, склонна к социальному конформизму. Если точнее, то формы конформизма нашего студента в основном совпадают с формами конформизма, распространенными в обществе. В этом отношении студенты особо не отличаются по образу жизни от иных граждан, не являются некой исключительной и качественно отличающейся прослойкой общества. Поэтому и маркузианские теории с трудом приживаются среди студенчества. Но этот же конформизм, при смене обстоятельств, оказывает и обратное действие, становясь «конформным нон-конформизмом».
Одни мои знакомые студенты и аспиранты попадают в кампусы западных университетов, другие нанимаются волонтерами и обучают китайских студентов английскому языку. Интерактивное общение и просмотр их ЖЖ позволяют (хоть и весьма обобщенно) сравнивать влияние нового окружения на мировоззрение соотечественников.
А сравнивать и анализировать здесь можно различные аспекты.
В Китае наш волонтер попадает в окружение подобострастных взглядов, ему это льстит, как, возможно, льстило когда-то подобное отношение французскому гувернёру в Псковской губернии позапрошлого века. Излишнее тяготение к идеализированной европейской культуре, представленной в их глазах также и провинциальными украинскими студентами-филологами, провоцирует у наших волонтеров ощущения, свойственные скорее самовлюбленному колонизатору.Наших студентов и большую часть китайских учеников (элитных школ) роднит общий «drive to the West», так называемый континуизм, ориентация на европейские страны как на идеальный потусторонний мир будущего. Классическая цепочка общественных формаций в их сознании трансформируется. В результате получается: рабовладение-феодализм-коммунизм-капитализм. «Никто не заметил подмены».
Будущее коммунизма для них есть капитализм. Этим ощущением пропитано зачастую сознание как нашего, так и китайского студента. Всякого рода левые идеи, символы, артефакты воспринимаются как ретроградные. Левые для них как бы «пытаются повернуть время вспять», остановить «естественный ход событий», где «коммунизм есть переходный этап к капитализму».
Конформизм китайских студентов тоже качественно не отличим от распространенных в обществе форм «конформности». Некоторая зависть и китайская завороженность Европой (в независимости от материального достатка) позволяет нашим студентам зачастую весьма разнузданно вести себя в китайском городе. То, что полиция не прощает китайцу, она легко прощает иностранцу европейской внешности. Наш студент попадает в такт негласным идеологическим требованиям, он соответствует желаниям, стремлениям, мировоззрению, господствующим в сознании китайского студента. Поэтому именно волонтеры бывших советских стран (а не носители языка) предпочтительнее в качестве преподавателя.
Рисуемая идеальная картинка «общества свободного предпринимательства» совпадающим пазлом встает на уготованное место.
Недостатка в западных волонтерах при этом нет, многие европейцы жаждут попутешествовать, посмотреть мир и познакомиться с иной культурой, но студенческое сообщество Китая их зачастую отвергает, воспринимая как «ненормативных» представителей, маргиналов или отщепенцев. Европейский и американский студент-волонтер слишком часто ломает своей реалистичностью идеализированную картинку. В идеальной картинке в Европе не пьют, не курят, не ругаются матом, не сорят, там нет безработных и бездомных. Украинская националистическая пропаганда преуспела в деле внушения подобных ярлыков (алкоголизм, мат, мусор согласно этой пропаганде ассоциируются лишь с Россией или Азией). Иногда ломка подобных стереотипов связана с ломкой идеалов и жизненных устремлений. Сознание выталкивает неудобные факты. Как-то в одной западноевропейской столице мне довелось вечером пить пиво с одной из соотечественниц возле какой-то витрины, под которой спали бездомные. Впоследствии, воспоминания даже столь обыденного момента вызвали противоречия:
– Да, конечно, такая гламурная витрина салона…
– Под ней еще спали бездомные.
– Не было там никаких бездомных. Там каждый может позволить себе приличный ночлег.
– Посмотри фото.
– Это подло, это фотошоп!
Наш студент, попадающий в Лондон, Нью-Йорк или Берлин испытывает обычно культурный шок, связанный отнюдь не с иной культурой, языковыми или религиозными барьерами, а именно с ломкой ставшей привычной цепочки «рабовладение-феодализм-коммунизм-капитализм». Будучи конформным, он пытается подстроиться под мировоззрение, господствующее в кампусе.
4 марта в США и в Калифорнии в частности проходил «День действий» – массовые протесты студентов против повышения цены на обучение и приватизации образования. Некоторых наших студентов волна студенческих бунтов завертела помимо их воли, практически вынудив участвовать из той же самой конформности.
«То ли весь мир сошел с ума, то ли я» – реакция одной из знакомых студенток на события в Калифорнии. «Они что это серьезно? Социализм, коммунизм… Хочется сказать, что они не жили в советском Союзе, где нельзя было свободно вздохнуть, заниматься сексом и свободно переезжать из города в город» – девушке 19 лет.
Любопытны и другие комментарии: «Я не для того стремилась уехать из Питера, чтобы попасть опять в Ленинград».
«Мне как-то стыдно привезти и показать парня родителям (в Украину). Представляешь, как он пытался познакомиться со мной – напевая песенку из «Буратино»!???
И, наконец, такой комментарий: «они здесь за томик Ленина дают 30-40 баксов, может быть стоит посмотреть, что же он такого писал?»
Идеологическое несоответствие «то ли я сошла с ума, то ли все вокруг» ломает цепочку «рабовладение-феодализм-коммунизм-капитализм», постепенно меняя в ней местами последние два пункта.
«Анечка, я сама не понимаю, почему я поперлась на эту демонстрацию. Я хотела быть вместе с ними, стать своей, и мне вручают… красный флаг» – вопит сознание и тут же ищет спасительный пожарный выход – «ведь правда бывает так, что в одном месте собираются всякие наркоманы и бездельники?»
Попытки избежать неудобоваримой реальности делают наших студентов в западных университетах «капиталистичнее капиталистов», что вызывает неодобрение, как преподавателей, так и местных студентов, следовательно, вынуждает изолироваться и формировать некое подобие землячеств (чего не происходит обычно в Китае). Создается относительно замкнутая капсула, где цепочка «рабовладение-феодализм-коммунизм-капитализм» признается нормой. Сбиваются в такие землячества венгры и румыны, украинцы и казахи, отнюдь не по языковому или религиозному принципу. Но конформизм заранее предполагает бреши в этой стене. Необходимость социализироваться вынуждает выходить на студенческие демонстрации.
«Почему нельзя всех этих немцев отправить в Киев, а киевлян в Берлин?» – негодует сознание, возмущенное «ложной картинкой». Дискомфорт от излишней конформности, ощущение клаустрофобии (коммунизм позади – коммунизм впереди) переживаются не легко, но составные части цепочки-паззла (рабовладение-феодализм-коммунизм-капитализм) становятся, в конце концов, на свои места.
«Я сама не понимаю, почему поперлась на эту демонстрацию».
