Сергей Константинович, одним из главных аргументов сторонников Единого государственного экзамена является утверждение, что он повышает шансы абитуриентов из регионов на поступление в вузы столицы или крупных региональных центров. Насколько это соответствует действительности?
Вся беда в том, что ЕГЭ повышает шансы на поступление в вузы для абитуриентов из отдаленных регионов страны лишь теоретически. Да, они могут сдать сертификаты в приемные комиссии вузов, их даже могут зачислить. Но они не смогут учиться в Москве или Санкт-Петербурге.У государственных вузов сегодня нет достаточного количества мест в общежитиях, а снимать комнату в этих городах – довольно дорогое удовольствие. Кроме того, нужно будет на что-то жить. Прожить сегодня на стипендию в 1200 рублей невозможно. Реально для нормальной жизни в крупном российском городе нужно иметь ежемесячно около 25 тысяч рублей. Поэтому из-за полного отсутствия социальных условий эти студенты обучаться полноценно не смогут.
Насколько законным можно считать введение ЕГЭ?
ЕГЭ нельзя считать законным, так как он разрабатывался и внедрялся на основании «эксперимента», противоречащего нормам Основного закона – Конституции. Пункт 2 статьи 21 Конституции прямо гласит, что гражданин не может подвергаться медицинским, научным и прочим опытам без личного на то согласия. А этот «эксперимент», затронувший многие стороны жизни граждан, проводился без их согласия. Кроме того, у «эксперимента» не было и нет никакой научной базы. Его результаты никто и никогда не подводил. Он не проходил стадию научной экспертизы. Поэтому принятие закона о ЕГЭ, основанного якобы на результатах проведенного «эксперимента», по сути своей незаконно.
Насколько введение ЕГЭ может помочь в борьбе с коррупцией в системе образования?
ЕГЭ не снижает, а увеличивает уровень коррупции в системе образования. На этом экзамене зарабатывают огромные деньги. Сегодня уже существует целая отрасль «индустрии» по подготовке к ЕГЭ. Это и многочисленные издательства, выпускающие специальную литературу. Это коллективы, которые разрабатывают так называемые, КИМы – контрольно-измерительные материалы, на основе которых строятся вопросы ЕГЭ. Это – репетиторы, специализирующиеся на подготовке к ЕГЭ. Но самое главное – на ЕГЭ зарабатывают чиновники, организующие «сдачу» ЕГЭ за деньги и продажу готовых сертификатов ЕГЭ. Не способствует нововведение и снижению коррупции при поступлении в вузы: никто сегодня не в состоянии точно определить, по какому принципу происходит зачисление в вуз абитуриентов, имеющих примерно одинаковые результаты ЕГЭ. 
Критериев зачисления в вуз по ЕГЭ нет. Поэтому здесь творится полный беспредел. Побеждает в конкурсе тот, кто находит соответствующий «канал» и «заносит» в приемную комиссию деньги. А в целом на «эксперимент» с ЕГЭ у нас в стране было потрачено из средств бюджетов различных уровней за 7 лет около миллиарда долларов. Большая часть этих денег «осела» в карманах чиновников.
Как вы оцениваете недавнее высказывание советника министра образования Андрея Волкова, что содержание специальных педагогических вузов неэффективно и не соответствует европейской практике?
Андрей Волков, впрочем, как и многие работники аппарата Министерства образования и науки России, довольно плохо знает состояние дел в Европе. Там педагогическим вузам придается особое значение. В отличие от нас, европейцы очень хорошо понимают, что образование – это не сфера коммерческих услуг, а важнейшая социальная функция государства. Поэтому в Европе не наблюдается сокращения бюджетных мест на педагогические специальности. Именно поэтому там нет такого явления, как детская беспризорность, и все вакансии учителей во всех школах заняты. Более того, там существует конкурс на должность учителя. Педагоги имеют особый социальный статус, их профессия считается престижной. Чего не скажешь о современной России. Действия руководства Министерства образования и науки России, направленные на сокращение бюджетных мест в педагогических вузах и самих государственных педагогических вузов, является преступлением против российского государства. За это надо судить.
Действительно ли выигрышной для преподавателей вузов окажется новая система оплаты труда вузовских работников, вводящаяся с 1 декабря этого года?
Новая система оплаты труда основана на принципе нормативно-подушевого финансирования, что само по себе уже порочно, так как при этом принципе резко падает качество образования. Этот принцип давно отвергли все ведущие европейские страны и страны Юго-Восточной Азии с наиболее развитой системой высшего профессионального образования (в первую очередь, Япония и Южная Корея). Кроме того, новый принцип оплаты труда ставит преподавателя в полную зависимость от руководителя факультета и вуза. А это будет означать, что дополнительные надбавки будут получать не наиболее грамотные и знающие, а те, кто нашел соответствующую «дорожку» к кабинету начальнику. А вообще, с учетом того, что общее недофинансирование вузов сегодня в Москве и Санкт-Петербурге составляет до 30 %, а в региональных вузах – до 60 %, никакого реального повышения заработной платы преподаватели вузов не будет еще очень долго.
Какие основные негативные черты присоединения России к Болонскому процессу для отечественного образования можно выделить?
В целом присоединение России к Болонскому соглашению в 2003 году все специалисты расценивают как положительный шаг: нам надо стремиться к интеграции в образовательном процессе. Но наши руководители к реализации данного проекта отнеслись весьма примитивно. Они решили, что главное не содержание, а форма. Поэтому было принято решение полностью перевести систему высшего профессионального образования на двухуровневую основу: бакалавриат – магистратура. Хотя этого даже в рамках Болонского соглашения от России никто не требовал. В самом Соглашении прямо указывается на то, что каждая страна вправе сохранить свою «традиционно сложившуюся систему высшего профессионального образования». Необходимо было лишь привести в соответствие с общеевропейскими требованиями образовательные программы и стандарты. Наша система подготовки «специалистов» всегда считалась одной из лучших в мире. Теперь мы получаем так называемую двухуровневую систему подготовки, в результате которой специалисты с «высшим» образованием первого уровня – бакалавры – будут фактически выброшены на рынок труда, так и не получив должной квалификации. Продолжать обучение в магистратуре за бюджетный счет смогут лишь не более 20-25 % выпускников бакалавриата. Остальные должны будут платить весьма приличные деньги, что смогут себе позволить далеко не все граждане России – и это приведет к тяжелейшим социальным последствиям. Наша страна в системе высшего профессионального образования, к сожалению, сегодня идет вниз по ведущей вверх лестнице. Весь мир постепенно переходит к бесплатному высшему профессиональному образованию (например, Япония и Южная Корея имеют полностью бесплатное высшее профессиональное образование, к этому постепенно подходят Германия и Франция, в которых на бюджетной основе к 2020 году будут обучаться до 90 % студентов). А в России к 2020 году на бюджете будут учиться лишь 15-20 % студентов. К сожалению, такова политика руководства нашей страны. И здесь Болонское соглашение совершенно ни при чем.
Беседовал Михаил Нейжмаков
