Иран: неолиберальная политика привела к забастовкам
Мощная стачка рабочих нефтяной промышленности вызвана переходом к временной занятости и приватизацией.
В Иране постепенно происходит приватизация нефтяной и других отраслей промышленности. В то же время государство сохраняет часть контроля над крупной промышленностью. Правительство постепенно передает государственные заводы в руки родственников и друзей госслужащих, в руки членов семей чиновников министерств и т.д. Затем эти люди выкачивает доходы предприятий в свой карман. Это очень похоже на 1990-е годы в России.
Приватизационные мафии создают вместе с чиновниками монополистические группы капитала. Такие группы контролируют сегодня целые отрасли экономики (нефтяная мафия, сахарная мафия, стальная мафия и т.д., как их называют в Иране). Данные структуры используют свое влияние для манипулирования ценами и для личного обогащения. Это тоже напоминает Россию 1990-х годов, где шел аналогичный процесс.
Вместо постоянной работы, система предлагает временную занятость для работников. Наем рабочих передан в аутсорсинг частным компаниям. Они подписывают с рабочими временные контракты на плохих условиях. Правительство Хасана Роухани лицемерно говорит, что может помочь только постоянным работникам, тем, кто работает на государство. Мол, остальные работают на другие компании и государство не имеет отношения к их положению.
Существует отвратительный бюрократический механизм “социальной защиты”. Вот как он работает: ветераны ирано-иракской войны получали теплые места в заводоуправлениях. Эти рабочие места получали и другие военные. Но это места, связанные с бюрократической работой. Правительство так же использовало в прошлом этих людей для про-правительственных уличных мобилизаций.
Настоящий рабочий класс — электрики, сварщики, токари, слесари — становятся временно занятыми. Многие т.н. постоянные работники (хотя и не все) — это люди, которые не делают ничего или выполняют легкую бумажную работу, получая за это существенно больше зарплату, а увольнения им не грозят, у них постоянные рабочие места.
Профсоюзы в Иране нелегальны или могут попасть под запрет. Поэтому забастовки в нефтяной и нефтехимической промышленности, в которых участвует сегодня свыше 100 тысяч рабочих (главным образом временно-занятые), нелегальные и, в большинстве случаев, не-профсоюзные. Их участники проводят собрания и создали рабочие советы делегатов (они используют для собраний Телеграм, очень популярный в Иране). Советы руководят стачками. Недавно создан общенациональный Совет, который контролирует забастовку рабочих-нефтяников. Эта форма организации является огромным изменением по сравнению с профсоюзами.
Профсоюзы есть интегрирующий в капиталистическую систему механизм. Профсоюзы находятся под управлением профессиональных чиновников, организаторов, менеджеров и юристов. Эти люди хорошо встроены в систему, получают зарплату за непыльную работу и не заинтересованы в радикальных переменах. Кроме того, они организуют массу рабочих сверху вниз, ликвидируя ростки самоорганизации – власти низовых собраний. Только система выборных Советов, которые находятся под постоянным контролем рабочих собраний (имеющих право заменить любого делегата в любой момент) создает условия для разрыва с системой капитализма.
Однако, Иран пока далек от такого разрыва, потому что Советы рабочих делегатов не выдвигают никаких требований, кроме экономических.
Основные требования рабочих являются чисто экономическими. В Иране забастовки длятся уже 40 дней. Их участники требуют поднять зарплату и увеличить время отпусков. Это две основные оси их требований. Следует помнить, что более половины иранцев живет сегодня ниже черты бедности.
Тем не менее, не ясно, в какой степени рабочий класс Ирана в состоянии выступить организованно и взять в свои руки управление фабриками и страной, создав систему автономных рабочих Советов (трудовое самоуправление). Это вряд ли случится в обозримом будущем. Хотя, следует помнить, что только промышленный рабочий класс — классический индустриальный пролетариат Ирана — составляет более 30% процентов экономически активного населения, то есть он очень велик по численности.
Что касается общих настроений в Иране, то режим дискредитирован в глазах большинства населения. Раньше беднота выступала в его защиту. Сегодня беднота резко выступила против режима и активно участвовала в восстании в ноябре 2019 года. Причина: в Иране инфляция составляет 50%, цены на продукты растут — это удар по самым бедным. Больше половины населения живет ниже черты бедности, молодежная безработица составляет 25% — этот показатель, согласно мнению социологов, почти автоматически делает ситуацию в любой стране нестабильной.
Общество устало от бедности и лицемерия властей. Впервые, на президентские выборы пришли меньше половины иранцев. При этом 4 млн бюллетеней (13%) были испорчены. Иранцы шутят: “Все хорошо: если уйдет президент Раиси, то придет победитель — кандидат Никто.”
Согласно исследованиям американских социологов, в иранских протестах и восстаниях в 2019 г наиболее активно участвовали жители наиболее густонаселенных регионов с наименьшим числом участников государственных выборов. Связь между неучастием населения в выборах и его участием в протестах громадная. Складывающаяся ситуация крайне опасна для иранского правительства.
Но каждая социальная группа заботится о своих интересах. Неясно, есть ли что-то, что может объединить протест разных слоев населения.
Возможно, само иранское правительство может это сделать, потому что оно стало главным раздражителем. Режим верховного лидера — клирика, который никем не был избран и обладает почти абсолютной властью — ужасно надоел большинству иранцев — людям из множества социальных слоев, от бедноты и рабочего класса до верхушки среднего класса и торговцев. Правительство и есть объединяющий фактор для многоклассовых протестов. Однако вряд ли они смогут в обозримом будущем перерасти в социально-классовую революцию рабочего самоуправления, основанного на власти непартийных Советов фабрик и заводов.
