© italiantribune.com
22 февраля 2012 года Маттео Ренци посчитал, что должность премьер-министра Италии – это «самопровозглашенный разрушитель» несостоятельной политической системы. После продвижения некоторых законов с помощью этой самой системы, которые понизили социальные стандарты, он провалился с проведением конституционной поправки, которая только ускорила бы принятие дальнейших мер, направленных на дальнейшее ухудшение социальных стандартов. На референдуме 5 декабря 2016 года 59% проголосовало против предложенных изменений. Ренци остался на посту, для того чтобы парламент принял бюджет на 2017 год, и затем, 7 декабря, ушёл в отставку. С тех пор государственными делами управляет Паоло Джентилони, бывший министр иностранных дел Италии.
Новые же выборы, запрашиваемые оппозицией после провальной попытки конституционной поправки, пока не запланированы. Также утихли разговоры о неизбежном крахе итальянской банковской системы и надвигающимся вслед за ним обострении кризиса в еврозоне. За недели до референдума СМИ пестрили заголовками о том, что в случае непринятия конституционных поправок наступит серьезный экономический кризис. В то же время резко возросли процентные ставки и отток капитала.
Дворцовые перевороты
Похожие события происходили и осенью 2011 года. В сентябре того года в СМИ просочилось письмо президента Европейского центрального банка Жан-Поля Трише премьер-министру Италии Сильвио Берлускони с призывом реорганизовать национальный бюджет Италии.
Тогда массовое увеличение процентных ставок повысило стоимость рефинансирования начисленных Италии долгов, в результате чего 9 ноября Берлускони сложил свои полномочия. Его последователь Марио Драги собрал команду политиков-технократов и объявил о значительных сокращениях бюджета. Забавно, что все эти изменения произошли за счёт мер, предпринятых еще при Берлускони – нужный для этого закон был принят 8 сентября; письмо Трише, адресованное всё тому же Берлускони, датируется 5 августа, и лишь 29 сентября было опубликовано в прессе.
Народный Трибун
Ярость широкой общественности по отношению к политикам была более чем понятна, когда она столкнулась с «дворцовыми переворотами» и махинациями последних. Ренци знал, как воспользоваться гневом толпы. Но, несмотря на то, что он выставлял себя представителем обычного народа, который вносил страх в верхи власти, этот самый народ так и не избрал его премьер-министром. Этот пост он занял после Энрико Летты, победителя парламентских выборов в феврале 2011 года, которого Ренци заставил уйти в отставку после того, как Летта потерпел серьезное поражение на выборах председателя Демократической партии.
По итогам, Ренци лишь «носил мантию народного трибуна», но получил власть за счёт «дворцового переворота» внутри партии.
Такую же мантию носит и Беппе Грилло, которого политический класс представляет главной популистской угрозой политической и экономической стабильности. У его движения – «Пять Звезд» – отличные перспективы стать самой сильной партией на следующих выборах. На парламентских выборах 2013 года его партия заняла второе место, уступив лишь Демократической партии.
Тем не менее утверждение о том, что Грилло навредит данной системе, достаточно сомнительно. Возможно, что он так же умело играет роль технократа-популиста, как и Маттео Ренци. Они представляют популярный сейчас вид политиков, которые обещают фундаментальные изменения, но у которых, тем не менее, на уме еще больше идей из той же дискредитированной политики, против которой они выступают. Прежде всего успех таких политиков можно объяснить отсутствием соответствующей левой оппозиции.
Горы долгов
Маргинализация левой оппозиции восходит к поддержке правительств Романо Проди в 1996-1998 годах и 2006-2008 годах партией «Рифондационе Комуниста». Тогда целью было не допустить вновь к власти правительство Берлускони, и оба раза им это не удалось. В итоге «Рифондационе Комуниста» лишь потеряла больше голосов.
Главная задача первого правительства Проди заключалась в том, чтобы Италия участвовала в валютном союзе. Чтобы соответствовать условиям, поставленным Маастрихтским договором, максимальное отношение долга к ВВП должно составлять 60%, поэтому Проди начал кампанию «жесткой экономии», которую продолжили его преемники.
С середины 1990-х гг. до середины 2000-х годов государственный долг Италии действительно откатился с 120% до 100%, а уровень безработицы сократился с первоначального уровня в 11 процентов до половины этого показателя.
Карточный домик
С 2008 года спад и кризис в еврозоне свели на нет этот успех: государственный долг вновь поднялся, на этот раз до 133 процентов ВВП. Если в конце 1990-х годов сокращение задолженности действительно могло быть достигнуто за счет сокращения расходов, то последние годы показали обратное. Италии не только пришлось бороться с дефицитом доходов и ростом безработицы, но и с банковским кризисом.
Из-за продолжающегося застоя экономические показатели страны остаются значительно ниже уровня 2008 года – частные домохозяйства и фирмы все чаще не могут обслуживать свои долговые обязательства. В 2008 году на балансах итальянских банков были просроченные кредиты на сумму 117 миллиардов евро, а в 2015 году – 350 миллиардов евро. На это приходится около 40% всех непогашенных займов.
В 2008 году итальянские банки получили государственные займы в размере 100 млрд евро, в 2015 году – 400 млрд. У государства с большой задолженностью перед банками мало шансов взять под свою опеку кризисные банки, тем более что пространство для такого маневра само по себе юридически ограничено правилами Европейского банковского союза. В начале прошлого года ряд банков в отчаянии вынуждал мелких вкладчиков приобретать акционерные сертификаты, в то время как правительство Ренци пыталось убедить крупный капитал запустить фонд спасения банков. Этим предприимчивым шагом удалось собрать всего лишь 4 млрд евро.
После отставки Ренци следующее правительство учредило фонд в 20 млрд евро для спасения самого старого банка в мире – «Монте деи Паски ди Сиена», который имел непогашенный кредит на долю акционерного капитала в размере 249% и даже был под серьезной угрозой банкротства. Ранее попытки банка собрать относительно скромные 5 млрд евро на рынке капитала не увенчались успехом.
Без политических мер, которые предусматривают массовое списание долгов и которые одновременно гарантируют поддержание текущих платежей, итальянская экономика будет оставаться в долговой яме и стагнации.
Пока же Италии не хватает политической силы, которая смогла бы из этого хрупкого и готового вот-вот развалиться карточного домика долгов построить менее зависимую от долгов и более социально стойкую экономику.
Инго Шмидт
Об авторе: Инго Шмидт преподает в университете Атабаски и является одним из организаторов ежегодных учебных курсов Всемирного форума мира в Ванкувере. Его последние книги – «Три мира социальной демократии» и «Капитал» сегодня (с Карло Фанелли).
