Во время холодной войны страны Скандинавии в основном рассматривались как пример просвещенного, антимилитаристского общества, ведомого принципами социальной справедливости, и обладающими моральным превосходством над двумя противоположными полюсами современности — США и СССР
В путинской речи на Петербургском экономическом форуме, на первый взгляд, не было ничего нового и неожиданного. Стандартные рассуждения об уходе однополярного мира, противостоянии с Западом за суверенитет и прокси-войну на территории Украины. Но Кремлю ничего нового и не нужно придумывать — такое представление о происходящем отлично действует на того, на кого рассчитано. На страны Третьего мира, ставшего после 1991 года вторым.
Сегодня речь пойдет о предстоящих осенних выборах и о инструменте, который позволит самовыдвиженцам пройти в совет депутатов в Москве. 29 мая прошла презентация проекта «Муниципальная платформа» от самовыдвиженца А. Замятина и Михаила Лобанова, который на прошлогодних думских выборах баллотировался от КПРФ
Я бы хотел сосредоточится на том, почему психологические аргументы чаще всего не работают, а могут быть даже опасны
Если нас ждут ещё плохие новости, то позволю себе предположить: не вооруженные силы Украины (ВСУ) или проклятый Запад добьют российскую армию – ее добьет собственное руководство: толпы кабинетных московских генералов. Впрочем, может в этом задумка спецоперации.
В первой и второй статьях мы рассмотрели два способа реагирования людей, поддерживающих «спецоперацию»: активное стремление к величию и пассивное присоединение к сильному.
Какой способ является предпочтительным для российской власти?
Спустя два месяца после начала «спецоперации» на Украине страсти немного улеглись, и оценивать события, руководствуясь не одними только эмоциями, стало легче. Однако более или менее глубокого анализа происходящего я до сих пор не встретил. Все сводится к плоским – по сути, пропагандистским, лубочным картинкам
В первой статье мы рассмотрели мотивы поддержки «спецоперации», основанные на групповой идентичности, на образе себя. Это самая активная, но не самая большая группа. Основное число поддерживающих не выступает с яркими заявлениями в защиту политики «партии и правительства», да и вообще говорят на эту тему неохотно. Они воспринимают своё согласие как меньшее зло. И основано оно на образе мира, который имеют люди в сознании
Когда первый шок от "спецоперации" прошёл и началась общественная дискуссия, я сделал ряд неприятных открытий. Оказалось, что немало людей левых взглядов, принимавших участие в протестах против пенсионной реформы, вдруг встают под знамёна «спецоперации» и убеждают окружающих, что всё происходящее верно
Спецоперация обнажила давние проблемы внутри отечественной политической элиты. Если раньше, они были прикрыты общим относительно стабильным положением в мире, то нынешняя ситуация их полностью выявила. Лично меня в этой ситуации заинтересовала позиция бывшего заместителя председателя правительства Российской Федерации Аркадия Дворковича, выступивший публично против спецоперации
Статья весьма интересная, хотя, конечно, было бы наглядней, если бы параллельно было показано изменение военных бюджетов других государств. К сожалению, я не могу сделать этого за автора, тем не менее, некоторые важные, на мой взгляд, дополнения и вообще размышления по поводу текста Куницына я себе позволю
Думаю всех сейчас занимает ответ на два ключевых вопроса: 1) почему Киев не пал за 4 часа? 2) где же на самом деле прячутся фашисты, нацисты, наркоманы и другие замечательные люди? Попробую косвенно дать ответ на оба
Лидеры и пропагандисты КПРФ и Левого фронта, поддержавшие спецоперацию ВС РФ на Украине, преимущественно, аргументируют это тем, что современная РФ таким образом борется с Западом. «Разве Запад не разрушил СССР в 1991 году и не подчинил себе постсоветскую Россию», «Разве КПРФ не заявляла всегда, что борьба за социализм в российских условиях — это еще и национально-освободительная борьба русского народа?»
После начала спецоперации ВС РФ на Украине абсолютное большинство политиков, политологов, журналистов, даже простых обывателей и в России, и на Украине в один голос заявляли, что никто не ожидал такого развития событий. Более того, судя по вытянутым лицам высших руководителей России, показанным нам по ТВ, даже для многих из них это стало неожиданностью
Людвиг Витгенштейн считал, что во время войны философии быть не может. Он прав, так как под гром снарядов и выстрелов думать в высоком трудно с чисто моральной точки зрения. Но он и не прав, так как война открывает крайне циничное, но безумно привлекательное поле материала, о котором имеет смысл думать
Мой друг – европейский социалист попросил меня прокомментировать ситуацию в России. Европейцам интересно знать, что чувствуют сейчас российские левые. Я согласился, но по понятным причинам не подписываюсь. Начну издалека, с исторических аналогий