Призрак бродит по Европе ― и нет, это не призрак коммунизма. Современная политическая ситуация показывает рост популярности ультранационалистических, праворадикальных и откровенно неофашистских движений
Трагическая гибель Дарьи Дугиной привлекла внимание общественности к фигуре ее отца – философа и идеолога ультраконсерватизма Александра Гельевича Дугина. На это, естественно, не могли не отозваться и левые публицисты и блогеры
Со времён последней Мировой войны мир не сталкивался со столь очевидной угрозой, исходящей от обновлённого, агрессивного и практически вездесущего движения крайне правых. Почему так?
У евреев была своя маленькая гражданская война лево-социалистической Республики с крайне-правыми, как в Испании. То, что происходит сегодня — это ее эхо...
В конце 2019 года на российском ТВ состоялась премьера сериала «Эпидемия». Данный сериал был экранизацией романа Яны Вагнер «Вонгозеро». А сам роман «Вонгозеро» был написан в 2011 году. Поневоле сейчас после разразившейся мировой эпидемии коронавируса задумаешься, а не пророческий ли это был роман.
Книга подробно рассматривает явление даже в тех странах, где оно затронуло общество довольно косвенно.
Республиканская демократия парализует массовые радикальные движения работников. О теории Жиля Дове (Жана Баро).
Какое может быть содержание у абстрактной «антифашисткой» акции, оторванной от реальной антифашисткой борьбы?
В среду 15 января 2014 года, в 19-00, в библиотеке имени Достоевского состоятся выступления экспертов и публичная дискуссия на тему «Неонацистское насилие в современной России. Куда мы идем?». Мероприятие посвящено памяти Анастасии Бабуровой и Станислава Маркелова. На дискуссии выступят: Александр Верховский, директор информационно-аналитического центра «СОВА» Светлана Ганнушкина, председатель Комитета «Гражданское содействие», член Совета и руководитель […]
Премьер-министр Греции Самарас в начале октября 2013 года посетил США. Он приехал туда сразу после ареста руководства «Золотой Зари», печально известной греческой неонацистской партии. А что делают скелеты в шкафу Самараса? Речь Самараса 2 октября в Институте Петерсона в Вашингтоне (округ Колумбия) дала нам первый ответ на этот вопрос. Премьер-министр заявил, что правительство подавляет экстремизм, […]
Идея единой Европы возникла не вчера. Ее истоки можно возводить и к средневековью, и даже к древнеримскому времени. Видение единой Европы на протяжении столетий было различно. Консерватизм, который утвердился в европейской политике после наполеоновских войн, провозглашал идею династического союза монарших домов. Либерализм рассматривал это в контексте развития единого европейского рынка, а марксизм посредством интеграции пролетариата […]
Казалось бы, простой вопрос, ответ на который очевиден: против кого (чего) борются антифашисты? Против фашизма. Но что же означает пресловутый термин «фашизм»?
Отождествление коммунизма и фашизма, ставшее священной догмой неолиберальной пропаганды, является на деле типичной амальгамой - соединением полуправды и заведомой лжи. Внешние проявления фашизма и сталинизма поразительно совпадают и восходят к одному общему прообразу - бонапартизму. Однако социальная природа двух тоталитарных систем противоположна.
«Чудовище вылезло из зловонного своего болота. Люди узнали о существовании монстра, который даже в кошмарных снах не должен являться приличному человеку», — такими словами начинается статья Валерия Панюшкина, вышедшая 5 февраля 2010 года в «Коммерсанте». Так резко известный публицист отозвался о программе «Клинч», появившейся в эфире 26 января на радиостанции «Эхо Москвы». Гости этой программы, скандально известный журналист Александр Никонов и главный детский реабилитолог России Евгений Лильин, спорили о том, «гуманно ли оставлять жизнь детям-инвалидам, которые никогда не станут полноценными членами общества». Именно так во вступлении к программе обозначил тему ведущий Сергей Бунтман.
Что заставляет молодого человека жестоко избивать прохожего «неарийца» или оголтело кричать, «зигуя», с перекошенным от ненависти лицом? Вопросы психологии нацизма, его «пренатального» периода, конечно же, интересовали многих. На память сразу же приходит и фроммовская «Анатомия человеческой деструктивности», в частности, ее фрейдистский акцент на детстве будущих нацистских лидеров, на окружавшей их обстановке господства и подчинения. Подобный анализ вовсе не противоречит марксистской экономической концепции происхождения фашизма/нацизма, скорее дополняет его, фокусируясь на частных проявлениях.
Антифашизм в России – идея популярная, ведь, в конце концов, в 1945 году именно СССР оказался главным победителем нацистской Германии. Ну а на логичный вопрос, почему в таком случае именно «антифашизм», а не, допустим, «антинацизм», стоит ответить, что фашизм в наше время – термин собирательный, под которым понимают собственно фашизм, национал-социализм, неонацизм и прочие подобные им ультраправые идеи. (Пояснение это не праздное, потому что люди, далекие от проблем антифашизма, особенно – сторонники ультраправых идей, часто говорят, что те, против кого борются антифашисты, дескать, вовсе и не фашисты.)
Казалось бы, всё логично и достаточно просто: фашистские идеи в России не могут быть популярны по определению, да и борются у нас вроде бы с проявлениями фашизма, например, те же проправительственные «Наши».
Но одно дело – декларировать борьбу и совершенно другое – действительно бороться.