15 февраля 2009 года исполнилось 20 лет с момента завершения вывода советских войск из Афганистана. Несмотря на ряд официальных мероприятий, посвященных этой дате, в России она прошла почти незамеченной. И уж тем более не очень заметной оказалась конференция под эгидой Шанхайской организации сотрудничества, посвященная урегулированию ситуации в Афганистане, которая прошла 27 марта в Москве. Хотя, как ни странно, аналогичная международная конференция, открывшаяся 31 марта в Гааге уже под эгидой западных держав, даже у официальных российских СМИ вызвала гораздо больший интерес.
А 26 марта в эфире передачи «Народ против» на радиостанции «Эхо Москвы» свою точку зрения на то, какой должна быть политика России в отношении Афганистана, отстаивал Дмитрий Рогозин, постоянный представитель России при НАТО. Дмитрий Олегович настаивал, что Россия должна активно участвовать в афганских делах, а народ, собравшийся в студии (в лице приглашенных на передачу слушателей), как раз был против такого подхода.
Собственно, на этом определенность программы и закончилась. Сложно сказать, сам Рогозин обозначил такую тему для участия в программе или сотрудники радиостанции уговорили его поучаствовать в обсуждении проблемы, – но и политик, и радиожурналисты кажется, немного поторопились.То есть сама по себе афганская проблема – тема острая и нуждающаяся во всестороннем анализе, но вот Дмитрий Рогозин, кажется, не очень уютно себя чувствовал при обсуждении политики на Среднем Востоке.
Он, конечно, был абсолютно уверен, в том, что Россия должна проводить в Афганистане собственную политику. Но вопрос о том, как ее там проводить, Дмитрия Олеговича явно смутил. На вопросы журналиста, ветерана-«афганца» Леонида Раевского и аспиранта Владимира Шмидта, можно ли вообще получить какую-то экономическую выгоду от сотрудничества с Афганистаном, Рогозин пустился в длинные рассуждения о наивности руководства СССР, практически даром поддерживавшего дружественные режимы во всех частях света, но конкретного ответа так и не дал. Примерно такой же ответ ждал предпринимателя Антона Костромичева, который спросил, как следует относиться к силам НАТО, если те поддерживают определенную стабильность в Афганистане. Рогозин пустился в рассуждения о том, сколько грузов для войск НАТО разворовывается уже в Пакистане и контингенты каких союзных США стран находятся на афганской территории, но от ответа снова ушел. Наконец, вовсе смутило Дмитрия Олеговича замечание того же Леонида Раевского о том, что наркотрафик из Афганистана после размещения там войск США и их союзников увеличился в разы. «Он увеличился. Но он был и раньше», – смущенно заметил постпред России при НАТО и постарался перейти на другую тему.
В итоге, выступление Рогозина, начатое мыслью, какое большое значение для России имеет ситуация в Афганистане, закончилась идеями практически противоположными: «Не столько Афганистан опасен. Я не верю в эти сказки о том, что талибы, одержав победу над НАТО, пойдут захватывать северные республики, которые наши союзники».
Рогозин увидел проблему уже в Пакистане, но когда ведущая Ольга Бычкова спросила, что же делать, снова не нашел, что ответить: «Ой, не буду говорить. Думаем, что делать». В общем, получилось, как в детском стишке: «У меня калоши есть, берегу их к лету, а по правде говоря – у меня их нету».
Положение Рогозина мог бы спасти студент Высшей школы экономики Евгений Масляков, решивший «немного расширить тему дискуссии» и задавший вопрос о перспективах размещения американских систем противоракетной обороны (ПРО) в Польше и Чехии. Однако и здесь Рогозин не смог обойти стороной специфику Среднего Востока. Дмитрий Олегович решил доказать, что система ПРО создается вовсе не против Ирана. В итоге, между ним и студентом Маслякова произошел следующий диалог:
Конечно, то, что система ПРО разворачивается вовсе не против Ирана, – давно секрет Полишинеля. Однако о ракетной и космической программах иранских властей Рогозин, долгое время – глава думского Комитета по международным делам, пришедший на программу о проблемах Среднего Востока, знать вроде бы был должен.
В общем, у слушателей могло сложиться впечатление, что «простые смертные», которые пришли задать вопросы известному международнику Дмитрию Рогозину, разбираются в проблеме лучше, чем сам известный международник. Вспоминается матч Остапа Бендера против шахматистов-любителей в Васюках.
Впрочем, не все так просто. В фактах Дмитрий Олегович иногда путался – конечно, по своей инициативе. Но вот в том, что конкретная стратегия поведения России в Афганистане почти не была предложена, вина не только и не столько Рогозина. Складывается впечатление, что этой стратегии нет и у самого российского руководства. Да и как она может быть, если значительную часть своих связей и рычагов влияния в Афганистане Москва за последние годы растеряла. Можно, конечно, рассчитывать на союзников по ОДКБ в Средней Азии, о чем напомнил Рогозин, заявивший, что следует создать «силы оперативного реагирования» в составе 15 тысяч бойцов, где будут «и казахи, и киргизы, и таджики горной части, две наши штурмовые части ВДВ». Однако силы этих союзников далеко не всегда боеспособны – вспомним баткенские события в 1999 году в Киргизии, когда силы киргизской армии с большим трудом вытеснили из республики небольшую группу боевиков Исламского движения Узбекистана. К тому же и сами среднеазиатские союзники часто проявляют строптивость.
Так что Москве остается надеяться, что силы США и их союзников застряли в Афганистане всерьез и надолго и будут удерживать эту страну, а заодно и соседний Пакистан от подчинения радикальным исламистам. Однако открыто заявить это, обращаясь к российской аудитории, тоже нельзя – ведь такое заявление будет противоречить антинатовской и антиамериканской риторике Кремля в последнее время. Тем более, не может так говорить Дмитрий Рогозин, играющий сразу две роли – постпреда при НАТО и главного критика Североатлантического альянса одновременно.
Кстати, передача на радиостанции «Эхо Москвы» наверняка скоро забудется – не так уж волнует Афганистан и российских граждан, и российских экспертов. А вот сам факт очередного появления в публичном пространстве Дмитрия Рогозина примечателен. В 2007 году ни одна из допущенных до участия в парламентских выборах партий не осмелилась включить Дмитрия Олеговича в свой список – это было знаком продолжения кремлевской опалы для лидера «политического спецназа президента», в 2006 году вынужденного уйти с поста руководителя партии «Родина». И назначение Рогозина постпредом России при НАТО рассматривалось не иначе как почетная ссылка, сочетавшая в себе поощрение за спокойное поведение и «фигу в кармане» одновременно. Поощрение – потому что даже ленивый не говорил о дипломатических амбициях Рогозина. «Фигу» – поскольку на человека, имевшего репутацию чуть ли не главного антизападника в России, работа представителем при одной из главных военно-политических структур западного мира выглядит довольно двусмысленно.
И журналисты уже приготовились забыть об очередном политике, которого «послали послом», но еще раз подтвердила свою актуальность народная мудрость: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Военное столкновение в Южной Осетии привело к обмену весьма прохладными заявлениями между представителями руководства России, с одной стороны, и США и НАТО – с другой. Здесь постпред России при Североатлантическом альянсе уж никак не мог остаться незамеченным.
А в этом году Дмитрий Рогозин стал все чаще и чаще упоминаться в СМИ, в том числе – появляться на телеэкране. Может быть, кто-то в верхах вновь рассматривает возможность возвращения Рогозина в политику, и Кремль не будет этому препятствовать? По крайней мере, на вопрос аспиранта Высшей школы экономики Кирилла Терехова, кто же главный враг России, бывший лидер партии «Родина» ответил как человек, который не оставил надежд на возвращение в большую политику: «Если честно, я считаю, что главный наш враг, конечно, не ПРО, не НАТО, не зеленые человечки, марсиане какие-нибудь… Слабость наша исходит от, прежде всего, коррупции, от абсолютной коррумпированности нашего общества, от которой мы должны избавиться. Поэтому здесь я вижу прямую взаимосвязь между внешней и внутренней политикой… Коррупция – главный враг. Главная внешняя угроза, исходящая изнутри страны».
Что ж, в ходе кризиса ситуация внутри страны, действительно, актуальнее положения в Афганистане и Иране. Новому президенту вполне может пригодиться «политический спецназ», который способен направить протестные настроения в нужное русло, и как только выполнит задачу, скрепя сердце, но, верный политической дисциплине, снова улетит в Брюссель – или туда, куда его направит «политический главнокомандующий».
Сергей Глазовченко
