Поколению 90-х Андрей Хаас известен как один из устроителей первых рейв-тусовок в Питере. Поколению 2000-х – как автор книги «Корпорация счастья», ностальгической мемуарной беллетристики по ушедшим бесшабашным временам, когда зарождался первый питерский клуб в сквоте – «Фонтанка-145». Группа продвинутых энтузиастов пропагандировала идею клубной культуры и пыталась переформатировать ее западную версию на отечественной почве. Андрей Хаас был одним из идейных сподвижников питерского клубного движения. «Корпорацию счастья» автор посвящает как себе, так и своим друзьям, знакомым, этим смелым первооткрывателям 90-х.
Роман «Ярость» охватывает события наших дней, место действия – Петербург, ситуация, по словам автора, реальная и связанная с людьми, которых Андрей знает лично. Эти люди – художники, фигурирующие на современной арт-сцене. Некоторые персонажи довольно бесцеремонно отсылают к своим прототипам. Появление в 
романе «рыцаря печального образа» по имени Тимур Амуров, эдакого художника-неудачника, давно ничего не пишущего, а спекулирующего на своей прежней славе, возможно, разгневает поклонников неоклассика Тимура Новикова. Но мы не должны забывать, что это фантасмагория. К тому же Тимур в конце романа исправляется и снова берется дописывать своих «рыцарей апокалипсиса». Куда более жалко братьев-близнецов, пишущих гигантские глянцевые картины на псевдорусские сюжеты (кроме Дубоссарского и Виноградова никто в голову не приходит). Увы, они рабы и, являясь «нашими лучшими художниками» (читай: самыми дорогостоящими и продаваемыми), заточены в особняке, и трудятся «как китайцы» на злостного коллекционера Тропинина. Одного из близнецов Тропинин даже убивает за свободу, но убивает символично, воткнув в глаз карандаш. Вот такая кара господня! Правят же на этом арт-олимпе бывшие аппаратчики, ныне нефтяные магнаты. И искусство для них от нефти ничем не отличается.
В общем, история старая, еще Карл Маркс, считал деньги радикальным левеллером, все превращающим в товар. В романе в товар превращается искусство, художник и даже его чувства – это, кстати, центральная идея книги. Один из главных отрицательных героев решает эксплуатировать чувство ярости, искусственно ввергая художников в это состояние для того, чтобы из них спонтанно получать потоки чистой энергии, таким образом совершить новый шаг в современном искусстве и, конечно же, заработать деньги.
Андрей Хаас не остановился на написанном. Роман получил свое продолжение в двух проектах. Во-первых, Кирилл Серебренников, пришедший, по словам автора, в восторг, уже пишет сценарий для фильма. Планируется настоящее полнометражное кино, где «самих себя будут играть самые настоящие художники».
Во-вторых, в Лофт-проекте «Этажи» открылась выставка с одноименным названием. Андрей вспоминает: «Когда книга была дописана, мы стали думать, каким образом ее можно популяризировать и донести до читающей аудитории. И пришли к выводу, что наиболее правильным будет превратить ее презентацию в формат выставки. Мы предложили Марии Новиковой возглавить эту идею и подобрать художников, которые согласятся в буквальном смысле нарисовать свою версию предложенных картин. В книге фигурирует примерно 15 фрагментов, которые описывают какие-то произведения, либо группу произведений, либо ситуацию, в которой они показаны. Эти отрывки были отправлены художникам, которые полностью книги не читали. Исходя из текстов, художники сделали то, что им захотелось, что им представилось. Раскрыли тему некоторые, как мне кажется. Постарались все, что получилось можно посмотреть. Мне нравится, что выставка подтвердила идеи, которые я заложил в книгу, и, глядя на работы, я убеждаюсь, что написал то, что хотел».
Выяснить до конца, чего же все-таки хотел от выставки Андрей Хаас, невозможно, да и не нужно. Однако довольно забавно наблюдать несколько версий картины злосчастных братьев-близнецов (вспоминаем Дубоссарского и Виноградова), описанной в книге так: «Посреди искрящегося яркими красками цветущего летнего луга, стоял утопающий в траве черный “Мерседес”, блестящая лаком дверца машины была распахнута, а за рулем с сигаретой в руке сидела смазливая русская красавица в шитом серебром сарафане, кокошнике, с русой косой до пояса и ярко накрашенными губами. Вокруг машины беззаботно скакали козлята и копошились пугливые зайчики, а на переднем плане в поклоне гнули спины, похожие на усталых хоббитов, азиатские гастарбайтеры».
В романе один из персонажей предлагает дорисовать «русской красавице» автомат Макарова в руки. Этот фрагмент не был проиллюстрирован художниками, участвующими в выставке, но он напоминает об одном питерском художнике, который бы мог принять участие, но не принял. Наверное, не пригласили.
