Болонья, Италия. © strugglesinitaly.wordpress.com
Болонья всегда была своеобразной лабораторией для социальных движений и их противников. «Красная» Болонья – когда-то промышленный город с сильнейшим в Италии рабочим движением – сейчас претерпевает серьезные изменения, начавшиеся несколько лет назад, а недавно – резко ускорившиеся.
Сдвиг в экономике
В период с 2001 по 2011 регион Эмилия-Романья утратил 22,6% рабочих мест во вторичном секторе (в промышленности), а в самой провинции Болонья этот процент был еще выше. Одновременно все большее значение приобретает третичный сектор (сфера услуг). Болонья следует пути, проторенному промышленно развитыми западными странами, однако здесь эти тенденции прослеживаются наиболее отчетливо. Когда-то Болонья была преимущественно ориентированна на производственную деятельность, сейчас же она превратилась в город торговли и услуг. И хотя количество работников в третичном секторе возросло на 15,4%, количество коммерческих предприятий сократилось на 7% (и это только по данным до 2011-го), поскольку экономический кризис начал уничтожать мелкий бизнес.
Вопреки тому, что пишет «Нью-Йорк Таймс», Болонья на самом деле становится все в меньшей степени городом независимых мелких ресторанов и магазинчиков, поскольку экономическая активность сосредотачивается в руках крупных компаний.
В докризисные времена рост третичного сектора происходил преимущественно за счет роста среднего уровня достатка населения (регион Эмилия-Романья до сих пор занимает четвертое место в Италии по уровню богатства, по крайней мере по данным на 2014) и присутствию большого количества студентов (более 70 000 на 2009), 63% которых приехали из-за пределов Эмили-Романьи. Однако за последние 10 лет уровень безработицы возрос более чем в два раза, а количество студентов в Италии сократилось на четверть. И Болонья вынуждена была изменить свою парадигму.
Новая модель: меньше студентов, больше еды
Италии нет дела до студентов. Бюджет экономической помощи студентам постоянно урезают, и ее получают лишь 8% студентов. По уровню платы за обучение итальянские университеты занимают третье место в Европе. Все большее количество семей не могут себе позволить платить за обучение, особенно если учесть, что рынок труда предлагает немного вариантов для выпускников. Лишь 17% работников Италии заняты на узкоспециализированной работе. С момента начала кризиса эти показатели практически не менялись. Для сравнения, в Великобритании этот показатель более чем в два раза выше.
В хорошие годы студенты могли тратить деньги своих семей на оплату обучения, аренду жилья и прочие расходы. Сейчас же многие семьи обеднели (потеряв более 50% своего прежнего дохода) и, естественно, количество студентов сократилось.
К тому же, к глубокому удовлетворению государства, студенты нынче тише и спокойнее, чем когда-либо. Университеты утратили за последние годы большую часть своего политического потенциала – преимущественно из-за того, что студентов просто стало меньше. И, очевидно, сокращения ударили по рабочим в большей степени, чем по богатым. Тем не менее университеты все еще являются источниками протестов.
Университетские факультеты Болоньи расположены преимущественно в центре города или неподалеку от него – посреди величественных древних зданий, возле великолепного Палаццо Мальвецци Кампеджи и Палаццо Марескотти Браццетти в стиле барокко (оба здания построены в XVI веке). И оба они сейчас выставлены на продажу, как и многие другие. Какова цена? Еще не определились, но явно она будет занижена, как это обычно происходит с собственностью государства. Студентов переведут в новые кампусы – вне центра города, а величественные дворцы будут проданы банкам и агентствам недвижимости, которые превратят их в роскошные отели, офисы и апартаменты. Это хрестоматийный случай джентрификации, которая нас ожидает.
Тем временем городские власти и местные бизнесмены сделали ставку на продовольствие. Болонья расположена весьма удачно, чтобы стать центром «винного» и «продуктового» туризма – вроде того, что мы наблюдали во время всемирной выставки «Экспо» в Милане, которая «сожрала» 14 миллиардов евро государственных средств и на которой всем заправляет коррумпированная элита и её криминальные дружки. И в качестве подтверждения своих намерений сделать «Экспо» моделью будущего развития города местные власти решили построить гигантский «продуктовый парк», названный F.I.C.O.
Управляющим назначили (без какого-либо конкурса) Оскара Фаринетти, владельца компании Eataly и личного друга премьер-министра Маттео Ренци (и, естественно, одного из основных спонсоров кампании Ренци в борьбе за пост секретаря Демократической партии). Аналогичным образом Фаринетти получил контракт на управление 8000 квадратных метров ресторанов на территории миланской выставки «Экспо». Ранее было заявлено, что F.I.C.O. откроется как раз после закрытия «Экспо» – в октябре, однако строительство пока отстает от графика.
F.I.C.O., как заявляют городские власти, будет привлекать около 10 миллионов туристов в год и станет одним из наиболее посещаемых итальянских «памятников» (то есть ожидается вдвое больше туристов, чем в Колизее). Фаринетти идет еще дальше, заявляя, что F.I.C.O. может даже превзойти Евро-Диснейленд в Париже, который ежегодно посещают 12 миллионов туристов.
Два миллиона школьников ежегодно должны будут посещать F.I.C.O., согласно договору, заключенному между компанией Eataly и правительством Ренци – таким образом, школы всей Италии будут свозить учеников в F.I.C.O.
Акция анархистов. © Michele Lapini
По данным журналиста Вольфа Буковски (посвятившего книгу Фаринетти и компании Eataly), данные цифры в реальности ничем не обоснованы, а являются лишь инструментом маркетинга, который должен оправдать запланированное размещение F.I.C.O. на месте оптового фруктового и овощного рынка стоимостью 55 миллионов евро, которым владеет муниципалитет и который бесплатно отдадут Фаринетти.
Прибыль от F.I.C.O. потом поделят между Фаринетти и многочисленными кооперативами, участвующими в проекте – такими, например, как Coop и Granarolo. И поскольку F.I.C.O. будет располагаться в нескольких километрах от центра города, этот проект не сделает город богаче – скорее, наоборот, беднее, поскольку уведет деньги туристов у местных магазинов, что неизбежно вызовет новую волну безработицы – то есть приведет к целям противоположным тем, что заявлены в проекте. И рабочие места, созданные F.I.C.O., будут низкооплачиваемыми, прекарными, с ограничением прав рабочих, как и повсюду в магазинах Eataly. Фаринетти и сам заявлял, что 8 евро в час (или 800 евро в месяц при полной занятости) — это, дескать, справедливая зарплата.
В ответ на протесты рабочих он заявил, что позволяет им бесплатно питаться на работе, поэтому им нечего жаловаться, будто им не на что жить.
Очевидно, что этот проект знаменует собой дальнейшее уничтожение системы социальной защиты, заставляя рабочих соглашаться на худшие условия – и Фаринетти является наиболее активным поборником такого рода тенденций.
Джентрификация и выселение
Как всегда, самую высокую цену за джентрификацию заплатят простые люди. Аренда в городе становится слишком дорога для всё большей части населения, по которому ударил экономический кризис. Это привело к серии захватов жилья при участии нескольких сотен человек. Наиболее значительная оккупация жилья произошла в бывшем здании Telecom, как раз напротив муниципалитета – там поселились более трехсот человек, 105 из которых несовершеннолетние. Сквоттеров выселили из этого здания (как и из ряда других) в ходе невероятно жестокой операции, в которой принимали участие около 200 полицейских и были задействованы более 40 полицейских автомобилей. Семьи буквально выбросили на улицу прямо на глазах у советницы по делам социальной политики Амелии Фраскароли, наблюдавшей за всем этим из окна.
Стрелка компаса склоняется вправо
«Городской совет ничем не мог воспрепятствовать выселению», – сказала Фраскароли. Скорее всего, неправда, но факт остается фактом – местные власти не хотели быть замешанными в столь масштабном выселении, поскольку это могло бы подпортить репутацию и теперь создает проблему с поиском мест для ночлега для такого количества людей. Выселением полиция занималась самостоятельно, что в политическом плане напоминает некий государственный переворот. За пару дней до выселения полиция даже набросилась на Фраскароли, когда та осмелилась заявить, что оккупация жилья «порождает социальные ценности».
Оккупация бывшего здания Telecom была словно бельмом на глазу местной администрации – она была слишком массовая, чтобы игнорировать или просто выселить. В конце концов это вынудило мэра Вирджинио Мерола (от Демократической партии) вступить в переговоры и пойти на ряд уступок, вроде разрешения на подключение здания к водоснабжению в период необычайно жаркого лета.
Этот «мягкий» подход к данному вопросу резко контрастирует с подходом правительства Ренци, которое решило ужесточить законы, направленные против оккупации жилья, и приняло «закон Маурицио Лупи».
Однако по мере приближения местных выборов (следующей весной) Демократическая партия уже не может позволить себе разногласия в собственных рядах. Болонья вот уже несколько десятков лет не является «красным городом», однако местное отделение Демократической партии не полностью следует партийной линии Ренци. Руководство партии не имеет ничего общего со старыми коммунистическими традициями, однако определенная открытость в отношении некоторых левых политических вопросов все же сохраняется: например, поддержка прав ЛГБТ и толерантность в отношении «несогласных» – оппозиционной группы, тесно связанной с «Левой Экологической партией» (SEL) – левоцентристской организации, сотрудничающей с Демократической партией в городском совете Болоньи.
Несколько месяцев назад одна из крупнейших групп ЛГБТ («Атлантида») была выселена и один из лидеров местных «несогласных» Джанмарко де Пьери (вместе с четырьмя другими активистами) был помещен под домашний арест за участие в стычках с полицией в ходе антифашистских демонстраций. Де Пьери лишь один из многих активистов, подвергшихся репрессиям за последние два года – многие из них оказались под домашним арестом, другим было запрещено проживать в городе, однако именно дело де Пьери смогло получить огласку в итальянских медиа и поднять волну солидарности со стороны многих левых организаций.
Цель всех этих полицейских мер вполне ясна: разорвать оставшиеся связи между болонским отделением Демократической партии и левыми, а затем перестроить саму партию по принципам Ренци.
Ренци пытается перестроить и саму Болонью, стремясь превратить ее в некое подобие Флоренции, сделав городом для туристов, банков и бизнесменов; городом без его жителей, управляемым обновленной Демократической партией; городом, превращенным в тихий и красивый парк развлечений, куда деньги текут рекой и где можно в тишине и спокойствии проворачивать дела.
