В конце октября 2009 года в центре внимания общественности оказался очередной скандал, связанный с борьбой за собственность в центре Москвы. Примечателен он тем, что в борьбу вовлечен Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, претендующий на здание на ул. Волхонка, д. 14/1, стр. 5, в котором расположен Институт философии РАН. Однако у многих москвичей, привыкших к подобным спорам, наверняка появляются сомнения, что трагикомическая по сути «война искусства с философией» – единственная причина конфликта. Кто же стоит за ним, пытаясь столкнуть лбами музей и академический институт? Чьи бизнес-интересы затронуты? Почему Росимущество в пресс-релизе, заявляет, что эта история может серьезно «дестабилизировать обстановку в обществе» и иметь иные серьезные последствия?
Своим мнением с обозревателем Рабкор.ру Михаилом Нейжмаковым поделился руководитель Комиссии по защите здания Института, заместитель директора ИФ РАН, доктор философских наук Сергей Никольский.
Сергей Анатольевич, скажите, как давно Музей имени Пушкина претендует на здание, ныне занимаемое Институтом философии РАН?
На моей памяти – более 15 лет. Уже в конце 1990-х годов директор Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина госпожа Антонова формулировала такие притязания, и я, тогда – советник председателя Совета Федерации Егора Семеновича Строева, обращался к нему по этому поводу. Егор Семенович урезонивал Ирину Александровну, напоминая, что культурным учреждениям не стоит бороться друг с другом из-за квадратных метров. Но сегодня Ирина Александровна обрела новых покровителей. В том числе, видимо, в коммерческой среде, поскольку проект Музейного городка является частно-государственным. Возможно, именно вдохновленная новой поддержкой, она и предпринимает атаку снова.
С чем, на ваш взгляд, связано заявление, содержащееся в опубликованном 30 октября этого года пресс-релизе Росимущества о ничтожности договора аренды, на основании которого Институт размещается в здании на Волхонке?
Для нас это полная неожиданность. И это как раз доказывает, что с нами как с организацией государственные органы не считаются и напрямую по ключевым вопросам не общаются. Ведь странно, что Росимущество, получив в распоряжение наше здание после того, как оно было передано из разряда городского в разряд федерального имущества, не поставило нас в известность. У нас есть арендно-охранный договор от 1 мая 2001 года от Москомнаследия, а до того был договор от Москомимущества. Смена собственника (была Москва, стала Российская Федерация) на правах арендатора (как свидетельствует статья 617 Гражданского кодекса) не отражается. Тот факт, что нам сообщают об этом одной строчкой в пресс-релизе, говорит об уровне работы и деловой этике сотрудников Росимущества. К тому же неясно, почему это ведомство решило заявить, что этот договор ничтожен, лишь по прошествии восьми лет. А раз так, то на месте федерального руководства, курирующего Росимущество, я бы спросил, почему чиновники, чья обязанность блюсти интересы и казну государства, допустило, что все эти годы арендная плата шла в московский, а не в федеральный бюджет, коль скоро договор ничтожен.
Вообще, сам тон ведения дискуссии, а также появляющиеся на «сцене» со стороны музея персонажи, к сожалению, показывают, что приснопамятные «дискуссии» и следовавшие за ними процессы в нашей недавней сталинско-брежневской эпохе как форма публичного явления не исчезли. Чего стоят, например, пассажи из пресс-релиза, что делаемые руководством Института философии «», что «общественное мнение направляется по ложному пути», среди студенческой молодежи «подогреваются общественные волнения», а сама она «», – я сохраняю лексику и подчеркивания документа. Вам это ничего не напоминает? Такой тон и терминология заставляют вспомнить о процессах над троцкистско-бухаринской оппозицией, расправой над журналами «Звезда» и «Ленинград», судилищем над Иосифом Бродским. Не хватает только слов о «вредителях» и «прихвостнях мировой буржуазии».
Впрочем, и эта дорожка протаптывается. Совсем недавно на подмостках появился обязательный в такой «пиесе» персонаж: «рядовой трудящийся», в случае ГМИИ – «рядовой сотрудник музея», скрывшийся, как водится под псевдонимом, Он назвал свой пасквиль ни много ни мало «Голос разума». Что же в нем сообщается? Что философы не вступают в диалог с музейщиками, который те якобы предлагают. Что здание не принадлежит институту и в этом вопросе вроде бы «не все чисто» с юридической точки зрения. Что философы пытались «повесить» на музейщиков изломанную вывеску ИФ РАН, в то время как это явно сделали они сами в провокативных целях. Что институту предлагались здания для переезда, но он, что называется, «перебирает харчами».
Думаю, что эта писанина – провокация, к Пушкинскому музею отношения не имеющая. Но, во-первых, как я отмечал, заданный пресс-релизом Росимущества сталинско-брежневский стандарт ведения дискуссии пал на благодатную почву, и это вносит дополнительный элемент ответственности в заявление федерального ведомства, что необходимо публично отметить. А, во-вторых, в провокации есть один тезис, нуждающийся в ответе.
Действительно, разговоры о зданиях для института ведутся постоянно. Но официально ни одного предложения мы не получали. Да и как, судите сами, можно сделать предложение насчет хотя бы того же упоминаемого в материале анонима адреса на Ленинском проспекте? Здание, о котором идет речь, принадлежит не Академии наук, а одному из отраслевых министерств, и РАН может попросить ей это здание для института философии передать (подарить). К тому же, по предварительным оценкам, на приведение здания в надлежащий вид нужно никак не менее полумиллиарда рублей, которые РАН также хотела бы у правительства просить. Ну стоит об этом говорить как о предложении?
Так же обстоит дело и с охранно-арендным договором до 2019 года, согласно которому ИФ РАН размещается в здании на Волхонке, 14/1.
То есть, Росимущество не делало вам по этому поводу специальных разъяснений?
Нет. Никакой специальный документ по этому поводу мы не получали (кроме странных строчек в пресс-релизе). И кроме того, согласитесь, что если есть какие-то претензии к договору, то нужно эти претензии адресовать прежде всего тем, кто выступал как собственник, кто договор инициировал, а не тем, кому этот договор в 2001 году был предложен как единственная на то время юридическая основа для подтверждения аренды здания. Договор аренды нам предъявило Москомнаследие, и ни о каких иных вариантах речи не шло. Теперешнее заявление Росимущества странно. Это как если милиционер остановит на улице человека с неправильно сделанной в его паспорте записью и обвинит его в ошибке, будто именно он ответствен за ошибки паспортного стола.
И с основаниями, которые бы свидетельствовали в пользу ничтожности договора, Росимущество вас не знакомило?
Нет. Вы читали их пресс-релиз точно так же, как и я, и там есть только две строчки на этот счет. Госпожа Зубанова, руководитель пресс-службы Росимущества, подписавшая пресс-релиз, видимо, считает эти объяснения достаточными. Что странно. Но так, к сожалению, работает Росимущество.
Что представляет собой проект «Музейный городок»?
Мы об этом знаем только из сообщений СМИ. Госпожа Антонова работает в сфере культуры и, надо надеяться, уже поэтому должна вести себя как культурный человек. А в данном случае, мы подпадаем под реконструкцию в связи со строительством Музейного городка, а музей делают вид, что нас не существует. С нами пытаются обращаться, как с безгласными холопами. Даже не приглашают на обсуждение того, что будет создаваться на месте, с которого планируется выбросить философов. Это очень странная манера поведения, хотя и напоминающая манеру поведения Росимущества. Не берусь давать характеристики: Ирина Александровна – человек многоопытный. И потому такое ее поведение особенно удивительно. Скажу только, что нас никто никогда не приглашал ни на какие совещания по данной теме, за исключением одного раза, когда наш директор был в командировке, а Росимущество «случайно» именно на этот день назначило совещание. Поэтому я ничего не могу добавить к тому, что есть в прессе. Знаю только, что когда рассказывали про этот проект по телевидению, то упоминали, что в нем под номером 2 пункт «В» значилось наше здание уже как один из объектов Музейного городка.
И вам не известно, для чего именно будет использоваться данное здание? Будет оно перестраиваться?
Есть постановление Правительства РФ № 464 от 18 июня 2008 года, которое является для нас точкой отсчета. К этому постановлению прилагается план мероприятий по подготовке 100-летнего юбилея музея имени Пушкина, где упоминается и здание Института философии. Там сказано, что в этом здании в период 2012–2015 годов начнутся работы и будет размешен Музей классического искусства. Больше мы ничего не знаем.
На прошедшем 30 октября собрании с участием сотрудников Института философии РАН, а также студентов ГАУГН и их родителей некоторые выступавшие высказывали предположение, что в здании собираются разместить не музейные экспозиции, а магазины по продаже сувениров. Это может соответствовать действительности?
Ничего не могу исключать, поскольку проект Музейного городка – частно-государственный. Каков там процент частных инвестиций, мне неизвестно. Реализация самого проекта, согласно приложенному плану мероприятий, оценивается примерно в 40 миллиардов рублей. Для сравнения – это сумма, равная той, что требуется на восстановление Саяно-Шушенской ГЭС, производящей, если не ошибаюсь примерно 5 % электроэнергии страны. И сколько там будет частного капитала, который и будет определять, что будет вместо научных кабинетов и студенческих аудиторий – сувенирные лавки, рестораны, казино, доходные квартиры или офисы, – неизвестно. Бизнес можно понять: ему нужно окупать миллиардные затраты.
Но понять тех, кто меняет высокую культуру на ширпотреб, не берусь. Я знаю только, что существует заключение экспертизы, согласно которой картины размещать в нашем здании нельзя из-за влажности грунта – рядом Москва-река. Это и для нас создавало определенные трудности, ведь ни Москомнаследие, ни Росимущество никогда не давало нам средств, чтобы содержать здание. Эта задача всегда решалась нами за счет собственных средств. И, как видите, здание в очень неплохом состоянии. Кстати, в Музейном городке предполагается несколько уровней, он должен уходить под землю. Там будут развлекательные центры, и что при этом станет со зданием Института философии РАН, сказать не берусь.
Но если будет строиться подземный город, есть вероятность того, что это затронет и здание?
А к этому все идет. Потому что совсем недавно, неделю назад, вышла публикация в «Известиях», в которой говорилось, что весь окружающий нас квартал является историческим памятником и чтобы здесь делать многоконечные фостеровские звезды, нужно перевести эти здания из статуса памятников в статус объектов, не имеющих исторической ценности. Что и будет, видимо, сделано в первую очередь. А дальше – ломай, созидай что хочешь.
Вы сказали, что в реализации этого проекта заинтересован кто-то из представителей бизнеса. А известно, кто именно?
Я знаю фамилию только одного бизнесмена – Михаила Куснировича, председателя Совета фонда ГМИИ им. А.С. Пушкина. Господин Куснирович – председатель наблюдательного совета компании «Боско ди Чильеджи», торгующей одеждой и предметами роскоши, это также одежда для олимпийской сборной России.
А, он, кажется, входит в Попечительский Совет Музея имени Пушкина…
Не интересовался. Знаю только, что когда бывший председатель этого совета Дмитрий Медведев был избран президентом, его место заняла министр экономического развития Эльвира Набиуллина. Какая должность у Куснировича, я не знаю.
Что такое Всемирный день философии?
Всемирный день философии – это учрежденное ЮНЕСКО мероприятие, которое один раз в год по очереди проходит в странах, выделяющихся высоким уровнем развития философской мысли. Он был учрежден в 2002 году и прошел уже в нескольких странах, в том числе в Италии и во Франции. В России он проводится впервые в качестве признания заслуг российской философской мысли и в связи с 80-летним юбилеем Института философии. Мы выступили главными организаторами как самое сильное философское учреждение в России. Мероприятия, связанные с Всемирным днем философии, будут проходить 16–18 ноября в Москве, а в день закрытия, 19 ноября – в Санкт-Петербурге.
Туда прибудут известные философы?
Приедет около 100 философов из более чем 50 стран мира. Будут руководители Международной ассоциации философских обществ, объединяющей все философские организации мира. Приедут серьезные исследователи. Несмотря на свой 80-летний возраст, к нам прилетает из Германии Юрген Хабермас. Он имеет давние связи с Институтом философии, поэтому посчитал, что не может не посетить данное мероприятие.
А государственные деятели?
Мы направили приглашение президенту России Дмитрию Медведеву и председателю правительства РФ Владимиру Путину. Ждем ответа. Мы знаем, что будет приветствие и, может быть, личное участие председателя Совета Федерации Сергея Миронова и мэра Москвы Юрия Лужкова. В мероприятиях примет участие глава МИД Сергей Лавров, поскольку мы это проводим совместно с российским Комитетом по делам ЮНЕСКО. Будет Владимир Петрович Лукин и будут люди из ЮНЕСКО, в том числе вновь избранный гендиректор этой организации Ирина Бокова.
Могут ли эти дни ознаменоваться действиями судебных приставов?
Мне трудно судить. Я могу сказать только, что уже было. 9 октября в пятницу (почему-то очень многие действия Росимущества в связи с нашим вопросом происходят под конец рабочей недели; пресс-релиз также вышел в пятницу) к нам прибыла комиссия Росимущества, и представитель этого ведомства сказал, что он с трудом удержал входящих в комиссию представителей Музея имени Пушкина от того, чтобы опечатать здание. Они считают себя здесь хозяевами, поставили уже наше здание на баланс. Спасибо ему, что отрезвил этих людей, чересчур рьяных, так как иначе мог иметь место международный скандал. Подумайте: накануне Всемирного дня философии главное учреждение, которое занимается его подготовкой, опечатывается. Надо быть человеком поистине великого ума, чтобы додуматься до такой вещи. Ничего не исключаю, может быть, великие умы продолжают думать и планируют такие акции после Всемирного дня философии. Но надеюсь, что кто-то все равно им укажет – не устраивайте громкий скандал, философов можно выжить тихо.
Но были и другие неприятные события. У нас 9 октября была комиссия, а в ночь на 13-е изломана и разбита вывеска института. Ее фотография есть на нашем сайте. Не знаю, имеют ли эти события какую-то связь. Я просто сам наблюдал все это. И ничего утешительного прогнозировать, к сожалению, не могу.
Кстати, после этого события мы обратились во вневедомственную охрану ЦАО г. Москвы с просьбой заключить договор на охрану сотрудником милиции нашего объекта. Дескать, мы не исключаем новых провокаций накануне Дня философии. Так вот командир полка нам официально ответил в том смысле, что мы на такой договор должны испросить разрешения у руководства Пушкинского музея, и если он разрешит, то они пост выставят.
Возможны ли акции протеста сотрудников Института или представителей студенческого сообщества действующего на его базе Государственного академического университета гуманитарных наук, если конфликт будет продолжаться?
20 октября после описанных событий коллектив взорвался. Мы провели собрание с участием студентов и аспирантов ГАУГН, аспирантов институтов РАН, которые у нас изучают и сдают философию (а всех в общей сложности более полутора тысяч человек), и там было специально отмечено, что мы оставляем за собой право на все законные действия для публичного отстаивания нашей позиции. Нам должны предоставить новое здание, которое должно обеспечивать единство Института философии, философского и политологического факультетов ГАУГН, обеспечить условия для подготовки аспирантов академических институтов, поскольку, кроме нас, в академии по философии их готовить никто не может. Все эти условия должны быть соблюдены. Только после этого, согласно постановлению правительства РФ, возможен перевод нашего здания на баланс Музея имени Пушкина. Сейчас все делается «с конца»: нас прежде всего стараются лишить нашего дома, логика правительственного постановления разрушена. Здание по решению Росимущества уже поставлено на баланс музея. Так вот, мы настаиваем прежде всего на том, чтобы соблюдалось постановление правительства, а, кроме того – и это главное – чтобы прошли публичные слушания по проекту Музейного городка с нашим участием.
Наше предложение: не разрушать единый культурно-духовный центр, который здесь создан. Сегодня есть Институт философии, есть Храм Христа Спасителя, есть Пушкинский музей. Истина, добро и красота – три ипостаси российской культуры. И разрушать это ради каких-то коммерческих интересов значит разрушать российскую культуру. Кроме того, такого рода действия подорвут позиции русской культуры и в глазах мировой общественности. Если Институт философии куда-то перенесут, духовной памяти россиян будет нанесен непоправимый урон.
Никто ведь не рассматривает идею построить для Кремля новое здание, более современное, чтобы не пришлось ходить через большой двор мимо Царь-колокола и Царь-пушки. Никто таких вариантов не рассматривает, потому что Кремль – исторический центр российской власти, там эта власть находится века. А то, что русская философия в ее родном доме на Волхонке – это тоже центр русской духовной мысли, к сожалению, многим непонятно. В этом, кстати, мы видим недооценку роли философии в развитии общества как важнейшей отрасли человеческого знания, помогающего людям обрести смысл жизни. Президент, да и мы все сейчас много говорим об инновационном развитии, что мы не хотим быть сырьевым придатком. Но для этого стране нужен не «человек потребляющий» и не «человек, слепо исполняющий приказы». Мы можем без конца говорить, что люди не должны брать взятки, не должны исполнять неправомерные приказы, что они должны уважать закон. Но не говорим главного: для всего этого нужен человек нравственный, а нравственности не бывает без культуры, без философии как любви и уважения к мудрости. Нужно понять, что и инновации может делать только человек свободный и культурный, а больше никакой. В этом условие развития всех обществ.
Мы все еще рассчитываем, что можно по приказу кого-то заставить производить новое, что можно приказом победить коррупцию или приказом сделать кого-то культурным человеком. Получается, как у Салтыкова-Щедрина: на вопрос «Как сделать страну благодатной и счастливой?» дается ответ: «Считать ее таковой». К сожалению, мы сейчас стоим на этом пути, а не на пути создания условий для формирования достойных и свободных людей. А этого не может происходить помимо философии.
Знаете, что было бы достойным выходом из сложившейся ситуации, ну, как говорится, если бы директором был я? Это сделать на Волхонке с участием храма, музея и института единый культурно-духовный центр страны, а первым его совместным проектом – подготовку к великой дате – 150-летию отмены крепостного права в России, которая наступит в феврале 2011 года. Ведь мы свободными стали менее шести поколений назад. А на самом деле – еще меньше.
Да, развлекательный подземный комплекс под Кремлем – идея в духе современной Москвы…
Контекст войны искусства против философии в принципе трагикомичен… Это искусственная оппозиция. Такой проблемы нет. Вы посмотрите на соседние с Музеем имени Пушкина здания. Там расположены галереи художников Шилова и Глазунова, и никаких проблем у них не возникает. И никаких претензий со стороны Музея имени Пушкина к ним нет. Очевидно, это столь выдающиеся люди, что считаются неприкосновенными. А философия, оказывается – столь маловажная вещь, которую можно куда-то перевести. Говорю это не для того, чтобы, так сказать, переориентировать направление «главного удара», а только анализируя ситуацию и задаваясь вопросом: почему философия?
В пресс-релизе Росимущества сказано, что это ведомство готово «предложить Институту философии несколько вариантов помещений»…
За словом должны следовать конкретные чиновничьи действия. Если бы мы получили от Росимущества предложения, мы бы их рассматривали, но мы их официально не получали. Кроме упоминавшегося здания на Ленинском проспекте, нам говорили о здании на улице Фотиевой (это здание бывшей больницы РАН – между станциями метро «Ленинский проспект» и «Академическая», за универмагом «Москва»). Это здание, в котором уже много лет ни одной живой души нет. Кроме того, там требуются огромные финансовые затраты. А о деньгах, естественно, речи не было вовсе. Единственный «плюс» здания в том, что недалеко от него находится морг. Если в головах чиновников место философии – у погоста, тогда это место лучшее.
Получается, что в случае, если выселение Института все же произойдет в ближайшее время, все его имущество, включая библиотеку, если я не ошибаюсь, включающую более 300 тысяч томов, с раритетными изданиями просто отправят на улицу?
Если они решат – срочно опечатывать здание. Все, что есть у института, включая библиотеку, архивы. Но главное – на улице окажутся люди: сотрудники, студенты ГАУГН, аспиранты. И многие, мне кажется, этого физически не переживут. Многие работают в институте всю жизнь – от 30 до 50 лет, и такой шок им не по силам. Но те, у кого есть силы, молчать не будут. Мы исторические собственники здания и этот статус хотим закрепить. Мы были только здесь с момента рождения. Это наш единственный дом.
