Прививать и наказывать
Французский мыслитель Мишель Фуко в знаменитой книге «Надзирать и наказывать» показал, как современные европейские общества проходили процесс дисциплинирования. Как и полагается философу близкому к движению «новых левых» Фуко относился к этому принудительному дисциплинированию без особого восторга, констатируя, что в основе современной западной цивилизации лежат нормы, привитые с помощью авторитарного контроля и репрессий. Беда в том, что доведенная до автоматизма привычка к соблюдению этих норм является важнейшим условием современной жизни.
Границы того, что общество считает нормой, разумеется, не только подвижны, но и до определенной степени условны. Однако сама по себе общая норма поведения нужна не только для того, чтобы сложно устроенное урбанизированное общество в принципе могло функционировать, но и для того, чтобы сократить количество насилия, необходимое для сохранения порядка.
Дисциплинирующими структурами, согласно Фуко, являются не только армия, бюрократия, школа и полиция, но и органы здравоохранения. Тут особенно важно, что современная система здравоохранения (в отличие от лекарей традиционного общества) ставит перед собой не только задачу помочь конкретному пациенту, но и поддерживать на определенном уровне здоровье общества в целом. Европа окончательно уяснила для себя это в ходе борьбы с эпидемиями чумы — отсюда и тщательно разработанные в XVII веке регламенты карантинов, репрессивность которых подчеркивает французский мыслитель.
В Советском Союзе огромные усилия были брошены на то, чтобы догнать Западную Европу и США, приучив вчера ещё безграмотных людей не только читать газеты, но и соблюдать требования городского этикета. Не плевать на пол, не толкать прохожих на улице, отправлять детей (включая девочек) в школы, соблюдать нормы гигиены и, да, делать прививки, необходимые для предотвращения массовых эпидемий. И не удивительно, что период ускоренного дисциплинирования у нас совпал со временем массовых репрессий. Разумеется, отсюда вовсе не следует, будто не было иного способа внедрить в обществе современную цивилизацию, кроме как с помощью ГУЛАГа. И всё же совпадение не случайно. Процесс массового дисциплинирования редко где происходил с соблюдением всех демократических формальностей. Его идеальной политической формой был просвещенный абсолютизм. Иными словами, авторитарный режим, ориентированный на ускорение прогресса.
Историческая диалектика состоит в том, что именно эта авторитарная политика, меняя общества создавала предпосылки и условия для функционирования демократии, порождала «на выходе» рационального сознательного гражданина, уважающего государственные институты, соблюдающего правила, понимающего и признающего свои обязанности, но в то же время ревностно отстаивающего свои права. Этот сознательный гражданин неминуемо выступал могильщиком авторитаризма. Таким образом дисциплинирование предшествовало демократии и готовило её.
Но как быть в современном обществе, где неолиберальный капитализм не только систематически подрывает гражданские и демократические институты, но и разрушает казавшиеся незыблемыми принципы Просвещения. На Западе этот процесс выразился главным образом в крайностях мультикультурализма и политкорректности, требующих уважать «права меньшинств» и своеволие индивида даже в том случае, если подобное уважение оказывается губительным как для большинства, так, в конечном счете, даже для тех, кто на всём этом настаивает. В России же эпидемия ковида раскрыла перед нами настоящую бездну культурной деградации. В обществе, где безграничный и беспринципный индивидуализм давно уже стал единственным принципом, объединяющим роскошествующие верхи со стремительно нищающими низами, апеллировать ко всеобщему благу в качестве обоснования нормы оказалось просто бессмысленно.
Власть, долгое время опиравшаяся на насилие и примитивные манипуляции, столкнулась с этой проблемой как только попыталась уговорить своих подданных провести добровольную вакцинацию. Ответом стало всеобщее уклонение, объясняемое прежде всего недоверием к государству и отечественной науке, но имеющее и более глубокие основания. Мало того, что никто никому не верит. Никто не верит вообще ни во что, кроме собственной выгоды, трактуемой всеми по-разному, в меру собственного невежества.
Нетрудно понять, что нужно было бы делать с рациональной точки зрения — провести просветительскую кампанию, рассказать о значении вакцинирования и често сообщить обо всех рисках и проблемах, допустить в страну любые сертифицированные иностранные вакцины, дав людям возможность выбора, а заодно провести международную сертификацию собственных российских прививок.
Ничего этого власть, естественно, не сделала. Сперва она показала нам ряд говорящих голов (включая давно растратившего большую часть авторитета и популярности президента). А затем, когда выяснилось, что авторитет всех этих фигур близок к нулю, перешла к привычным репрессивным мерам. Это у наших начальников получается лучше, но тоже не очень. Каждый региональный правитель придумывает различные кары для нарушителей в меру своей фантазии. Кто-то запрещает невакцинированным гражданам жениться, кто-то грозит увольнениями, кто-то призывает устроить сегрегацию. Причем дикость и абсурдность подобных угроз окончательно подрывает любые понятия о рациональности государства, подливая масла в огонь антипрививочной истерии.
Всё это происходит на фоне многолетней кампании против рационального мышления (естественно выросшей из кампании по искоренению марксизма, являющегося органической частью научной традиции XIX-XX веков). После того, как людям объясняли преимущество святых мощей и доказывали, что протест против бедности вызван вливанием в страну иностранных денег, не удивительно, что у людей произошли разрушительные сдвиги в сознании. Удивительно другое — антипрививочная истерия объединила отчаянных врагов власти с неколебимыми поклонниками Путина. Разрушение рационального сознания и подрыв основ гражданской дисциплины, таким образом, оказались всепобеждающей стихией, которая (как и эпидемия) не щадит ни власть, ни оппозицию.
И правда, как может совершенно безумная власть поддерживать что-то разумное? На самом деле может (в конце концов, отечественные ракеты иногда всё-таки взлетают в космос, а в российских школах всё ещё преподают теорию Дарвина и учат таблицу умножения). Но сделать это хорошо не получится.
Первый вывод, напрашивающийся отсюда, банален и назрел уже слишком давно, чтобы кого-то удивить: пора менять власть. Сама власть, однако, с этим выводом категорически не согласна. А потому оставим его на потом.
Второй вывод гораздо менее очевиден и требует куда более серьезного размышления. В ходе истории описанное Фуко дисциплинирование (против которого бунтовали радикальные парижские студенты) предшествовало демократии. Но сейчас мы сталкиваемся одновременно с двумя противоречащими друг другу задачами: с одной стороны, необходима демократизация политической и общественной жизни, без чего невозможно развитие в условиях XXI века. А с другой стороны, никакое развитие невозможно, если не будет осуществлено заново дисциплинирование, без которого не только развитие, но и элементарное выживание урбанизированного общества очень скоро будет поставлено под вопрос.
Увы, разрешить это противоречие можно только на практике. И только тогда, когда, наконец, появится власть, способная заслужить доверие и поддержку граждан.
