Заметки Рабкора о программе-минимум New Deal

Заметки Рабкора о программе-минимум New Deal

Проект New Deal ещё несколько месяцев назад презентовал левую программу, намеренно обрезая её во всех возможных местах, дабы она выглядела не как действительно левая программа (пусть и промежуточная), а как в лучшем случае манифест левого центра. Тем не менее, сам факт дискуссии по поводу такой «реалистичной программы» ценен для всего левого движения, позволяя с одной стороны не сваливаться в сугубо историческую проблематику упущенных возможностей, с другой стороны — в излишнюю утопичность и недостижимость, скорее обнадёживающую, а не воодушевляющую активистов.

Но что должно быть в такой «реалистичной» предварительной программе, чтобы её реализация малыми средствами могла достичь целей максимально больших и высоких? Прежде всего, нужно предварительно понять, что это за цели, причем цели глубоко имманентные всей левой идее (если программа претендует на её, пусть и частичное, отражение).

Нам представляется важным факт, что в основании левой идеи находится идея свободы. Это свобода действительная, свобода очищенная от экономической, социальной и политической фиктивности её современного положения. В новом мире люди при помощи механизмов консенсуса и демократии смогут сами определять и творить свою жизнь, словно произведение искусства. Причем не только в масштабе индивидов, но и всего общества, не полагаясь на отдельных политических и экономических воротил. Свобода, переставшая быть свободой крупных начальников и чиновников, политических и экономических элит и ставшая свободой для всех. Этот идеал максимально абстрактен (на то он и идеал) и в силу этого никогда не будет достижим окончательно, но это всегда горизонт, к которому можно идти, медленнее или быстрее.

Определив цель, можно поставить себе ясный маршрут, но как двигаться по этому маршруту? Есть два принципа движения, без которых даже самая наглядная дорога теряется из виду: это эффективность и безопасность. Без эффективности мы будем идти медленнее, чем можем, если вообще не остановимся. Без безопасности мы можем не сохранить своих свершений, оказавшись в точке, откуда начинали, или даже будучи отброшены в ещё более реакционное состояние.

С учетом наших небольших ресурсов и ограниченности в одной только программе, нам нужно применить их так, чтобы изначальные, небольшие изменения постепенно перерастали в значимые социальные успехи, как бы без нашего участия (потому что мы ограничены во влиянии на эти процессы). При этом эти изменения желательны для всякой политической формы, от скромной левой партии в потенциальном парламенте, до самоуправляемых структур, самих реализующих левую повестку.

С другой стороны, программа должна учитывать как фактор революции, так и фактор отсутствия её, не важно на протяжении какого времени. В первом случае те небольшие успехи, добытые от реализации программы, могут быть свёрнуты как слишком умеренные, либо наоборот, после победы контрреволюции как слишком радикальные. Но если трансформации системы не случится, небольшие изменения должны сами по себе иметь возможность постепенно перестроить окружающую действительность в соответствии с нашими целями. Программа должна как усилить акцент на радикальной трансформации общества (если она произойдет), так и оставить после себя уже построенный трамплин к социалистическим высотам, если она не случится.

Приняв это во внимание, можно с уверенностью сказать, каким способом можно максимально эффективно и безопасно ввести небольшие изменения — нужно создать такие условия, чтобы люди сами с одной стороны стремились реализовать левую идею, с другой стороны имели на это возможность. Чтобы люди не только сами строили более либертарные и эгалитарные структуры, но и могли провести соответствующие изменения в структурах, в которых они сами участвуют, иметь возможность отказаться от авторитарных и иерархичных структур. Это та задача, которую мы ставили себе при подготовке данной программы.

Команда Рабкора взялась за детальный анализ предложений New Deal и выдвижение своих встречных предложений. Коллектив Рабкора и Борис Кагарлицкий (признан иноагентом) также хотели бы предложить всем левым вовлечься в этот процесс не просто как наблюдателям и комментаторам, а как непосредственным акторам, вносящим конкретные предложения и своё видение левой программы. Важность подобных проектов заключается как раз в том, что это затягивает людей в общий процесс политического творчества по созданию левой программы-минимум и программы-максимум. В заметках мы не стали подробно развивать отдельные вопросы, связанную с реформированием образования и медицины. Мы сделали это вовсе не потому, что считаем это не важными проблематиками, наоборот, мы считаем, что эти темы столь обширны, что заслуживают отдельных материалов в будущем (в частности, на Рабкоре уже выходила программа-минимум по реформе образования от редакторов). 

О концепте программе-минимум и программе-максимум

Программа минимум – важная часть любой политической работы. Первая программа-минимум в левой теории была изложена Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом в “Манифесте коммунистической партии”. Обозначая в Манифесте цель прихода общества к коммунизму, классики расписывали ряд мер, которые помогут преодолеть капитализм и государство. В рамках этой программы-минимум формулировались вовсе не радикально-революционные лозунги, к чему привыкли носители искаженной марксистской ортодоксии, которые сразу же стремятся достичь диктатуры пролетариата. Прогрессивная шкала налогообложения, отмена права наследования, экспроприация земельной собственности, отмена детского труда – это лишь небольшая часть требований, зафиксированных в документе,носящих вполне умеренный и реалистичный, но тем не менее прогрессивный характер.

В России программу-минимум впервые сформулировала РСДРП в 1903 году. В неё входили тезисы: свержение царизма, введение 8-часового рабочего дня, уничтожение крепостничества – с этими требованиями вполне были солидарны как кадеты, так и эсеры, что сближало ряд оппозиционных партий в общей борьбе против царизма. Однако важно отметить, что программа-минимум в обоих случаях всегда имела в дополнении и программу-максимум, которая очерчивала не только те требования, с которыми могут быть солидарны другие классы и которые в исторической перспективе могут реализоваться сразу после революции, но и конечную цель, к чему левые, отстаивающие интересы рабочего класса, должны стремиться. В нынешних условиях – это и обобществление, кооперативизация промышленности, и бесплатное государственное здравоохранение и образование, и, в далекой технологической перспективе, общество, преодолевшее критическую нехватку ресурсов и саму необходимость наемного труда, и, наконец, политическое требование денонсации как авторитарных недемократических структур, так и вертикальных симулякров либерально-демократических форм, а также создание института прямой демократии советов.

Андрей Рудой (признан иноагентом), один из авторов проекта программы, на стриме заявил, что New Deal представили именно программу-минимум, целью которой является репрезентация идей левых для широкого круга людей разных политических взглядов. И сама цель написания программы-минимум вполне ясна и очевидна. Тем не менее, исходя из опасения “показаться слишком радикальными” в глазах людей других политических взглядов, мы можем столкнуться с тем, что не артикулируем наши левые принципы, цели-максимум, которые, на самом деле, могут быть привлекательными широкому кругу лиц, если мы сами не будем их сторониться и опасаться.

Важно также подчеркнуть, когда речь идёт о создании программных документов, направленных на широкую аудиторию, то весьма важным является донести свою позицию и идеи понятным языком и с учётом того, что далеко не все погружены в экономическую теорию и понятия. Более того, те экономические предпосылки и идеи, на которые опираются авторы, также являются неочевидными для многих, вследствие чего снабдить ссылками и сносками такие места было бы большим плюсом для понимания. На сайте у авторов имеется для этого замечательный раздел https://newdeal.ru/faq. В противном случае, есть риск, что документ так и останется специализированным артефактом от специалистов для специалистов.

Экономический раздел

О программе высказался Б.Ю.Кагарлицкий. Вот его мысли относительно экономической части:
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КАГАРЛИЦКИМ БОРИСОМ ЮЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КАГАРЛИЦКОГО БОРИСА ЮЛЬЕВИЧА.

Безусловно хорошо, что левые экономисты занимаются серьезной проработкой вопросов альтернативной хозяйственной политики. И более того, как отдельно взятые предложения по финансовому управлению и по рынку труда всё вышеизложенное выглядит очень полезным и убедительным. Но беда в том, что отдельно взятые финансовые меры, как и реформа рынка труда, работать не будут.

Тут видна ошибка, характерная для социал-демократических экономистов, считающих, будто можно просто провести хорошие управленческие меры в нейтральной среде – никто не будет мешать. Однако среда не нейтральна и эффективность одних и тех же мер будет разной в зависимости от структуры экономики и от структуры господствующих в ней интересов. Именно поэтому нужны не просто изменения в сфере управления финансами и рынком труда, а структурные преобразования, затрагивающие вопросы собственности, а также распределение ресурсов в обществе между отраслями, социальными группами и регионами.

Олигархический характер экономики России может быть преодолен только достаточно радикальными мерами. Они же и более реалистичные, потому что половинчатая умеренная политика не будет эффективно реализована, её просто на дадут провести.

Антиолигархические меры предполагают прежде всего реальную национализацию т.н. “госкорпораций”, которые на сегодня являются частными компаниями, паразитирующими на государстве. Также необходимо создание инструмента стратегического развития в виде расширенного реорганизованного и демократизированного общественного сектора. Помимо национализации компаний, занятых извлечением, первичной переработкой минеральных и природных ресурсов (нефть, газ, металлы, лес уголь, вода и т.д.), необходимо восстановление единой энергетической системы под госуправлением, а также интеграция транспортной инфраструктуры (ренационализация аэропортов, портов, железнодорожных компаний и связи). В тексте New Deal справедливо уделяется внимание платформенной занятости, но проблема не будет решена улучшением трудового законодательства. Она может быть решена за счет создания общественных платформ, работающих по иным принципам, чем частные. Это может быть национализация, или выкуп некоторых из уже действующих платформ или создание новых – в зависимости от политической ситуации.

Важно, чтобы антиолигархические меры не привели к возникновению единого фронта бизнеса против реформ. Следовательно, в ходе преобразований нужно создать ситуацию, когда положение среднего и малого бизнеса улучшится (за счет налоговой политики, роста спроса и т.д.). Кстати, в документе New Deal исключительно мало уделено места налоговой реформе, а это крайне важный момент.

Также в документе как-то мимоходом упоминается про необходимость роста частных и государственных инвестиций. Но, во-первых, это-то и есть самое важное, а во-вторых, не указаны приоритетные направления – куда и как надо вложить средства. Советую вспомнить революционную мысль Кейнса о социализации инвестиций. Именно подотчетный обществу государственный сектор должен стать инвестиционным локомотивом экономики. Средства можно вкладывать в машиностроение (особенно транспортное), в разработку перспективных технологий, в инфраструктуру, в науку , в региональное развитие. Тут также стоит вспомнить ранее обсуждавшиеся идеи.

Во-первых, про закрытый контур госрасходов: большая часть средств должна идти через специализированные компании общественного сектора откуда деньги нельзя вывести наружу (попросту говоря – украсть). Во-вторых, было бы желательно создание региональных компаний в сфере жилищного строительства, производящих качественное жилье, которое продается или сдается в аренду ниже, чем у частных девелоперов (тем самым понижая цены на рынке). Это успешный австрийский опыт. Некоторых девелоперов-монополистов надо просто национализировать. Аналогичные меры возможны в сфере розничной торговли.

В документе ничего (даже мимоходом) не сказано о развитии и поощрении кооперации – прежде всего в производстве и переработке сельхозпродукции. Вообще о сельском хозяйстве практически не упоминается. Хотя кооперативная форма может быть интересна и для научных стартапов сферы услуг, культурных проектов и т.д.

Укрепление финансовой базы регионов в сочетании с возможностью проводить собственную инвестиционную политику может стать реальной основой для Федерализма. Другой вопрос, что требуется административная реформа и укрепление регионов (больной вопрос).

Раз уж зашла речь про общественный сектор, то важное значение имеет во-первых, прозрачность и подотчетность его работы, а во-вторых, участие трудящихся в управлении. Авторы “New Deal” явно отдают предпочтение административно-технократическим методам (и сами жалуются, что будет дорого и сложно), но как раз тут решением будет демократизация, самоуправление, участие самих людей в решении проблем. Мне кажется, что примерно в таком же направлении мыслили Юдин (признан иноагентом) и Магун со своим проектом конституции. Но я с ним не знаком, а потому не могу развивать тему. Вопросов встанет очень много, включая инвестиции в развитие малых городов, культурные проекты, экологию (насаждение и восстановление лесов, сохранение рек, утилизация мусора и т.д.). Мегаполисы тоже нуждаются в реорганизации после хаотического рыночного развития 2000-2020-х годов. Ликвидация человейников, замена их гуманной застройкой, создание возможностей для доступа к культуре и досугу для жителей спальных районов, перестройка транспортных сетей и их финансирования с деприватизация услуг). Понятно, что необходимо радикально декоммодифизировать сферу ЖКХ, одновременно заботясь о том, чтобы она не стала просто бременем для местных бюджетов (тут можно вспомнить опыты “партисипативного бюджета”).

Комплексы мер по энергетике, транспорту, образованию и т.д должны обсуждаться и согласовываться с профессиональными сообществами, а значит сами эти сообщества должны быть организованы и институционализированы.

Собственно, именно через такое взаимодействие мы и найдем множество ответов на вопросы, которые пока для нас остаются неясными.

Слово от редакции про экономические тезисы программы New Deal:

• Пересмотреть взгляды на использование и формирование бюджетных резервов.
  Данный раздел показался одним из самых нераскрытых, в котором не хватает в целом конкретных направлений, на которые стоило бы тратить валютные резервы, если авторы отказываются от пути “накопления ради накопления”. Кажется необходимым уточнить, что если говорится о “реализации важнейших инвестиционных стратегий”, то стоит уточнить примеры подобных направлений, а также, как подобные стратегии должны формироваться и кем.

  В частности, из бюджетных резервов, а также текущих и дальнейших сверхприбылей с добычи полезных ископаемых, можно было бы создать полноценный фонд национального благосостояния, по подобию таких проектов в Норвегии или Аляске – способный не только к мизерному финансированию пенсий, но и к обширным инвестициям в технологическое обновление институций здравоохранения/образования по всей стране. На основе ревитализанного федерального фонда можно было бы также проводить программы-эксперименты по внедрению ББД вместо пособий по безработице в отдельных регионах и, в случае успеха, по всей стране.

  О позитивных и спорных сторонах ББД на Рабкоре уже выходил ролик – в свете последних успешных экспериментов в Кении, дискуссия о его внедрении в России имеет право на существование и в левой среде, особенно в контексте бедности населения и в составе более широкого социалистического проекта, а не неолиберальной формы ББД как олигархического инструмента для дальнейшего урезания всевозможных общественных благ.

• Реформировать рынок труда
  Вопрос гарантий занятости действительно является важным для любой социально-ориентированной экономики. Но в случае государственного регулирования подобного рода “буфера вакансий” может привести к развитию феномена “Бредовой работы” (Bullshit jobs), как обозначал его Д. Гребер. В случае создания буфера вакансий со стороны государства возрастает риск создания депрессивных настроений, в том числе за счёт общей бредовости создаваемых вакансий уровня покраски травы в зелёный цвет.

  Оставаясь гарантом занятости, государство при этом должно саму реализацию этого буфера переложить на различного рода независимые организации, направленные на некоммерческие проекты (реабилитация детей с особенностями развития, вивариумы для лабораторных мышей, креативные кластеры и тд.). Оплата труда работников в свою очередь ложится на плечи государства. Это позволит не только гарантировать занятость людей, но и закроет проблему различных НКО, связанную с недостатком людей и ресурсов, а также позволит избежать разрастания эпидемии бредовых работ.

  Может возникнуть логичное возражение, что подобные фонды и инициативы – это капля в море. Но уже по-другому будет обстоять дело, когда речь будет идти о больших проектах, вроде борьбы с глобальным потеплением и вообще экологическими проблемами – за основу можно взять проекты Green New Deal (Нового Зеленого Курса) и в особенности Зеленой Индустриальной Революции лейбористского манифеста эпохи Корбина. Таким образом можно одновременно: (1) создать локомотив общественного сектора и миллионы рабочих мест на предприятиях по разработке зеленых технологий, производству батарей, солнечных панелей и другой необходимой техники и эксплуатации возобновляемых источников энергии (в частности, геотермальных электростанций, потенциал которых в России реализован очень слабо); (2) сподвигнуть низовые инновации, обратную связь со стороны общества, стимулируя, например, установку солнечных батарей на балконах апартаментов и в домах граждан (особенно в южных, солнечных регионах), а также предоставляя льготы экологичным производствам малого бизнеса и кооперативов.

  Огромное число рабочих мест может создать и амбициозная Космическая Программа, построенная на необходимом расширении бюджетных трат на науку (сегодня Россия по расходам на науку существенно (в 2-3 раза) отстает от стран Запада и Китая); автономизации, демократизации и кооперативизации научных институтов – стратегию чего следует подробно расписать в отдельных документах, посвященных программе-минимум в сфере просвещения; а также прогрессивном аспекте коллективной памяти российского народа – успехах освоения космоса позднего СССР. Инвестиции в её выполнение способны синергично сработать сразу на несколько сфер инновации и промышленности – от микроэлектроники до машиностроения. Другими подобными мегапроектами по научно-технической революции в стране могли бы стать отечественные центры по разработке передового опен-сорс ИИ (в России великое множество талантливых программистов, все ещё сильная техническая школа), а также федеральная программа по массовой автоматизации промышленных производств.

  Кроме того, важно не просто дать возможную занятость человеку, но и чтобы у человека была возможность в этой системе развиваться и творчески себя проявлять. Таким образом, общественная субъектность в вопросе создания проектов (в том числе и особенно нерыночных) должна соседствовать с государственными инвестициями в эти направления.

Выводы

В данном месте хотелось бы подытожить общее впечатление от тезисов. Как одному из авторов ответа, мне кажется, что программа может лечь в основу, если не окончательной программы будущих преобразований, то как минимум стать тем документом, на который будут наслаиваться новые предложения и видения левых. Но в вопросах критики хотелось бы выделить несколько моментов:

1. Соглашаясь с Б.Ю.Кагарлицким (признан иноагентом), хотелось бы не только подтвердить тезис о том, что текущий исторический момент подталкивает к более радикальным реформам, но и понять степень, в какой авторы готовы пойти в деле перестраивания устоявшейся неолиберальной экономики.
2. Несмотря на развёрнутость самой картины необходимых реформ, остаётся за скобками, как эти реформы должны будут внедряться. Попытка перестройки нашей экономики, в некоторых отраслях держащейся чуть ли не на личных договорённостях и персоналиях, будет с высокой степенью вероятности приводить в том числе и к шокам. В программе также хотелось бы видеть не только что хотелось бы получить в итоге, но и какие риски возможны и как их можно нивелировать.
3. За скобками также остался вопрос о более конкретных перенаправлениях средств, а также, что важно, каким образом и какими субъектами это перенаправление будет осуществляться: как будет определяться распределение средств на формирование бюджетных мест для обеспечения занятостью, а также о том, на что и как будут распределяться бюджетные резервы и каким образом будет осуществляться контроль за этим распределением.
4. Даже в рамках программы-минимум, если мы исходим из левых позиций, то одним из первых должен решаться вопрос о собственности и о том, по какому принципу и кем будут формироваться институции, управляющие экономикой. На примере обеспечения занятости можно, в том числе, увидеть, что, если без оглядки на общество пытаться создавать рынок труда для обеспечения занятости, то это моментально приведёт к другой проблеме – бредовой работе, которая централизованно будет решаться крайне долго и совсем необязательно удачно.
5. Посткейнсианские взгляды на экономику и ММТ в сознании людей являются далеко не самыми очевидными и интуитивно понятными, хотя бы в силу господства мейнстримной экономической школы, как в управлении экономикой, так и в головах обывателя. И если программа будет идти с хотя бы кратким экономическим пояснением, то это сделает программу понятнее для человека, не погружённого в экономические вопросы
6. В программных пунктах также важно сохранить баланс между общностью идей и их конкретикой. В случае с формированием бюджетных резервов стоит раскрыть конкретнее, на какие направления они могут и не могут направляться и каким образом это направление будет осуществляться. Среди своих предложений можно вынести:

Программы по федерализации для экономик регионов

На данный момент российская экономика крайне централизована, отчего предпосылки в том числе для политической федерализации практически отсутствуют. Поэтому для федерализации экономики и федерализации субъектов РФ необходимо составить программу по реструктуризации экономики: логистических сетей, социальных инвестиций в малые города, восстановление и создание новой инфраструктуры.

О кооперативах

Исходя из принятой стратегии, оптимальным решением кажется развитие кооперативного движения. Сама по себе кооперативная форма более всего способствует развитию навыков взаимодействия и самоуправления. Таким образом, при начале трансформации политической системы, именно кооперативы могут дать людей, уже обладающих опытом совместного, консенсусного принятия решений по своему месту работы и переход к союзу самоуправляемых сообществ, таким образом, пройдет мягче и быстрее, будет иметь больший шанс на успех.

Если же революции не случится, кооперативы могут стать видимой альтернативой диктату корпораций с одной стороны, а с другой стороны – медленно, но верно смогут замещать привычные авторитарные коммерческие организации. Кроме того, кооперативизация очень хорошо отражается на психологическом состоянии работников и уровне зарплат, а также способна уменьшить количество бредовой работы, так как рабочий либо сможет сам понять смысл своей работы (а в изначальном определении Гребера бредовость работы определяется именно непониманием смысла своей работы, а не её действительная бессмысленность), либо отстоять возможность эту работу не делать демократически-консенсуальным путем.

Сотрудничество, а не подчинение

Нужно сделать кооперативы более интересной альтернативой для открытия своего дела, чем индивидуальные формы предпринимательства. Даже если по содержанию эти «кооперативы» будут похожи на другие организационно-правовые формы, прописанные кооперативные права станут сильным подспорьем в решении рабочих конфликтов. Как вариант, кооперативы могут обладать следующими преференциями:

1. Приоритетное получение грантов (при прочих равных с не кооперативными предприятиями)
2. Больший период налоговых каникул
3. Меньшая сумма налога (в процентном соотношении) на ведение бизнеса
4. Победа рабочих в борьбе за собственную эмансипацию в рамках одного предприятия

Если мы действительно полагаем возможность эволюционного прихода к более прогрессивному с нашей точки зрения обществу, нужно представить, как такое общество может наступить, то есть, представить сам процесс перехода. Утвердившиеся некооперативные формы хозяйствования исторически препятствовали своим конкурентам, нередко привлекая для этого силовой ресурс, хотя зачастую хватало и неравенства в обладании ресурсов в пользу устаревших форм. Маловероятно, что даже с теми преференциями, которые кооперативы могут получить, они сами по себе смогут вытеснить старые формы в рамках конкуренции предприятий. Но, с одной стороны, получив социально-материальную поддержку, а с другой стороны, упростив формально-юридические моменты для спора с работодателем, рабочие, при должной проработке этого момента, могут сами постепенно отвоевать себе предприятие. Чтобы сделать этот процесс более реалистичным, нужно сделать следующие нововведения:

1. Упростить процесс перехода предприятия в кооператив как правовую организационную форму с формально-юридической точки зрения
2. Ввести компенсационные программы рабочим при переходе собственности рабочему коллективу (допустим, работодатель в качестве зарплаты расплачивается с сотрудниками основным капиталом компании, а выплаты эквивалентные зарплате компенсирует государство)
3. При продажи компании (или каких-то её организационных активов) определенный процент от суммы должен идти рабочему коллективу продаваемой части предприятия

Даже если рабочие не решатся на отъём части или всего предприятия в свою пользу, это станет хорошим рычагом давления на работодателя. В случае же успеха, такое предприятие, хотя бы частично, сможет перейти в руки уже сформированного борьбой рабочего коллектива.

Преодоление буржуазности в кооперативах

Одним из недостатков кооперативов выделяют возможное расслоение на простых работников и держателей паев, когда кооператив сам становится работодателем. Кроме того, владелец большего пая в свою пользу может манипулировать другими работниками мероприятия. Дополнительные проблемы могут возникнуть при реализации предыдущего пункта, когда рабочие, воспользовавшись выплатами с одной стороны, продадут работодателю полученные мощности. Для предотвращения этого можно внести следующие изменения

1. Обязательность введение работников в управление кооперативом и создание индивидуального паевого фонда. Сотрудники, имеющие определенный стаж работы в год, должны быть допущены к управлению предприятием. Для этого часть зарплаты работника должна вноситься в его индивидуальный паевой фонд, который по окончанию года работы вносится в собственность предприятия как пай этого самого работника. Если работник увольняется до истечения года, он просто получает деньги из фонда (в иных ситуациях деньги выводить из фонда нельзя)
2. Создание общего паевого фонда предприятия. Часть месячного дохода в 10% распределяется среди владетелей паев таким образом, чтобы сгладить неравенство между ними (тем самым не допуская ситуации, когда из-за выхода одного паевщика предприятие перестаёт нормально функционировать)
3. Частичная компенсация кооперативу при выходе крупного паевщика
4. Ненаследуемость паев (в случае смерти паевщика его пай распределяется таким образом, чтобы уменьшить неравенство между самым большим и малым паем по их размеру)
5. Ограничение на продажу пая вне кооператива
6. Временный отказ в продаже оборудования рабочим коллективом, полученным по гос. программе иначе, чем на его обновление или покупку иного оборудования

Кооперативы в принципе

Развитие кооперативов должно касаться не только коммерческих, но и некоммерческих кооперативов, вроде потребительских, или кредитных кооперативов. Некоммерческая основа взаимовыручки, с одной стороны, сможет стать хорошей альтернативой крупным ретейлерам и банкам с их неравенством в позиции компания/покупатель-клиент, что поспособствует вытеснению таковых отношений. С другой стороны, банкам и ритейлерам придется улучшать качество своих услуг и работать над доступностью своего предложения, дабы конкурировать с более прогрессивными некоммерческими формами.

1. Аренда помещения и оборудования. Одна из сложностей в открытии потребительского кооператива — отсутствие машины для доставки продуктов от производителя к месту доставки с одной стороны и необходимость где-то хранить продукты. Аренда у муниципалитета как площади, так и машины для потребностей кооператива на льготных условиях могут помочь предприятию на ранних стадиях развития.
2. Первоначальная компенсация. Муниципалитет может частично покрывать стоимость закупаемых продуктов несколько первых месяцев существования кооператива, дабы он мог развиться и встать на ноги.
3. Программы предоставления специалистов. Муниципалитет может частично (или полностью) оплачивать работу членов других, уже сформировавшихся кооперативов в качестве советников и ассистентов, чтобы помочь начинающим кооперативам. Кроме того, муниципалитеты могут также компенсировать затраты на проведение общих конференций для обмена кооперативным опытом, обучение на курсах (в принципе, этот пункт может быть распространен и на коммерческие кооперативы).
4. Половина налоговых поступлений от НДФЛ должны оставаться в регионах. Налогоплательщику даётся возможность определить, в какую сферу будут вложены 10% от его налога.
5. Увеличение участия в школе, армии и тюрьме. В рамках документа не берёмся за коренные изменения этих институтов, но не признать их тоталитарную природу нельзя. С другой стороны, эти институты закладывают в людях определенные навыки поведения, на которые государство может влиять. С определенными ограничениями можно отдать пребывающим а) важные, но не принципиальные вопросы (по типу – формирование расписания для младших классов самими учениками, там, где все занятия ведёт один классный руководитель); б) проведение культурных мероприятий (во многих школах ученики через околоинституциональные формы сами проводят различные развлекательные мероприятия, выступая и как волонтёры, и как организаторы).
6. ОМС для домашних животных. Как-то Борис Юльевич сам поднимал подобную тему на одном из стримов. Лечение животных – дорогостоящее удовольствие, с другой стороны – многие россияне являются владельцами питомцев, так что для многих людей это актуально.

Социальный раздел

Редактор Рабкора Александр прислал Борису Юльевичу свои размышления про адресную помощь в программе New Deal:

Важным дополнительным звеном преодоления бедности, по мнению составителей программы, является адресная социальная помощь. Адресная помощь, по моему мнению, не является проблемой как таковой при дополнительном характере помощи, например, позитивная дискриминация в адрес детей из бедных семей при поступлении в университет или колледжи, социальной помощи в виде льгот на проезд или пониженных тарифов на коммунальные услуги. Однако при этом адресная социальная помощь не является глобально значимой мерой для радикального сокращения бедности. Адресная социальная помощь часто используется неолиберальными правительствами, по сути, как подачка бедным вместо реального институционального искоренения бедности. Как пример – Аргентина времен президентства Кристины Киршнер (2007-2015), когда бедным выделялось пособие по безработице, которое являлось чуть ли не единственной социальной мерой по поддержанию их жизни, но не искоренению бедности как таковой. Более того, подобная помощь фрагментировала население, создавая антагонизмы на основе выделения особых групп населения, что, к слову, и привело к значительному росту правых настроений, в том числе среди бедных. Альтернативным решением может быть отстаивание институциональных мер социального государства, радикальная социализация в виде финансирования качественного бесплатного образования, медицины, создания рабочих мест, которые будут распространяться не только на льготируемые группы населения, но, в целом, для всех граждан.

Борис Юльевич на это ответил письмом:
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КАГАРЛИЦКИМ БОРИСОМ ЮЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КАГАРЛИЦКОГО БОРИСА ЮЛЬЕВИЧА.

Вы уцепились за понятие адресной помощи – я с вами согласен, как принцип адресная помощь должна быть нами отвергнута и заменена универсально-комплексной поддержкой населения. Однако авторы программы не являются сторонниками теории адресной помощи и предлагают её в качестве дополнения к универсальным мерам на региональном уровне. Тактически это может сработать. Проблема в другом. Социальная политика опять сводится к борьбе с бедностью и поддержке семьи. Т.е. к приоритетам старой социальной политики. Причем остается открытым вопрос, кто заплатит за банкет. Не в смысле: «где взять деньги», этот-то вопрос вполне решаемый, в смысле: что дает такая политика людям, которые не самые бедные и не имеют маленьких детей?

Универсалистский подход как раз важен тем, что дает определенные выгоды не только бедным, но и среднему классу (а политически это крайне важно, чтобы обеспечить лояльность средних слоев и даже их поддержку для левых)

Что забыли авторы программы? Начнем с жилищной политики. В принципе, мера указана верно: государственное строительство. Это тот самый австрийский опыт. Но почему только социальные жилье. Как раз наоборот – дешевое, доступное и очень хорошее жилье для всех категорий граждан (если миллионеры захотят переехать в стандартные квартиры, то и для них тоже). Отсюда следует не только умеренная квартплата, но и возможность выкупа жилья ниже рынка (другое дело, что в аренду и в продажу должны идти разные объекты,) в данном случае, важно давить на рынок жилья, добиваясь не только снижения арендной платы, но и снижения цен на жилую недвижимость. И только ли в жилищном секторе?

Почему не в секторе коммерческой аренды для малых и средних бизнесов? Другое дело, что если вы получаете помещения по льготным программам, то должны брать на себя определенные обязательства, причем не только по ценам. Я бы, например, давал льготы книжным магазинам, экологичным производствам, проектам культурного туризма и т.д. Но государственные программы должны быть эффективными. Это не благотворительность, т.е все указанные проекты должны не только тратить деньги, но и зарабатывать (пусть и с пониженной нормой прибыли). Социальная политика это и вопросы транспорта (инвестиции в востребованные маршруты и в качество перевозок), это вопросы городского районирования, поддержка сельских поселений, магазины и рабочие места в шаговой доступности от эти жилья.
Последнее особо важно в плане снижения нагрузки на дороги и снижения экологических издержек функционирования городов.

А как быть с политикой занятости? В России сейчас дефицит кадров. Но отсюда не следует, будто рынок труда сам всё урегулирует. Напротив, надо стимулировать переток кадров именно в перспективные отрасли промышленности и науки (мне недавно написали, как промышленное предприятие с передовой технологией потеряло квалифицированных специалистов, перешедших на склад Wildberries. Соответственно, квалифицированный труд в промышленности) особенно в госсекторе должен стимулироваться и в гражданских отраслях прежде всего. Доступ к образованию, качество образования и возможность получать знания, не отвлекаясь на подработки – стипендии, общежития (не только в вузах, в ПТУ готовящих кадры для промышленности и наукоемких производств). Естественно, достойные зарплаты преподавателям и ученым и борьба с коррупцией в образовании (тут нужны структурные реформы).

Продолжая тему: какая политика в сфере занятости для женщин? Не в духе вульгарного феминизма, конечно, но и не в духе семейных ценностей, когда женщин принуждают сидеть дома с детьми. Тут и возможности частичной занятости, неполного рабочего дня, сервисы замены работника (работницы).

Налоговая политика. Где обсуждение? Понятно, что нужна отмена налоговых льгот для крупного бизнеса и сверхбогатых. Но с прогрессивной шкалой налогов надо быть осторожными:
а) чтобы она не била по среднему классу;
в) чтобы она была проста и понятна, что являлось главным преимуществом плоской шкалы;
с) не стимулировала уход от налогов. Платить налоги должно быть выгодно! И следует помнить, что главная функция налогов не в сборе денег для государства, а в стимулировании определенного экономического поведения. Принцип должен быть простой: эффективный госсектор = низкие налоги.

У социальной политики есть и региональное измерение – выравнивание диспропорций, стимулирование развития малых и средних городов. И конечно, экологическое измерение (в т.ч. в сфере занятости – экологические проекты вроде восстановления лесов или возрождения традиционных ремесел должны помочь сохранению сельских городских поселений, препятствовать сверхконцентрации населения в мегаполисах).

Наконец, это вопросы безопасности и комфортной организации жизни, вопросы доступа к культуре и т.д.

Политический раздел

Анна Очкина прислала Борису письмо со своим видением политических реформ:
Как есть?
1) Вертикаль власти и вынужденная «сплочённость» элит. Вряд ли в элитах царит мир и согласие, но у них нет чётко обозначенных конфликтов групповых интересов (что не исключает индивидуальные конфликты, столкновения и интриги). Руководители силовых ведомств, крупные собственники могут конфликтовать и даже воевать между собой в рамках личных карьерных интересов и за место под уже существующим политическим солнцем, но ни у кого из них нет ни своего политического лица, ни чётко выраженных (даже для них самих) политических интересов, ни собственной политической стратегии. Иначе говоря, ни одна из частей элиты, ни экономической, ни политической, ни силовой даже на переворот не способна, поскольку чётких политических целей, способных объединить и мотивировать на действия какую-то значимую группу, нет. «Каждый выживает в одиночку» (семьями) – лозунг не только низов, но и верхов в России. «Вертикаль» является единственным политическим игроком, конфликты внутри неё не приобретают форму раскола, не выходят за рамки личностных столкновений.

2) Слабая и непопулярная оппозиция. «Очереди за Надеждиным» показали, что определённый запрос на перемены есть, но у этого запроса нет лица, нет лидера, по крайней мере, такого, который был бы безусловным. Локальные потенциальные лидеры оппозиции либо выдавлены из страны, либо посажены, либо ушли из политики, либо растворились в вертикали. Либо, что тоже очень важно, утратили и утрачивают популярность как минимум по трём причинам:

1. Преобладание в медийном поле либеральной оппозиции, чьи идеи не популярны в российском поле и из-за памяти (в том числе уже и мифологизированной) о 1990-х, и из-за склок внутри либеральной оппозиции, и из-за отсутствия в ней безусловного с точки зрения россиян лидера.
2. Увеличивающийся социально-психологический разрыв между уехавшими и оставшимися, усиливающийся из-за агрессивной антироссийской риторики некоторых либералов (и, в том числе, из-за мифов о существовании «русофобской» либеральной риторики).
3. Крайне малые возможности для коллективного политического действия в России, что становится серьёзнейшим препятствием для консолидации людей вокруг своих интересов и, что важнее, даже для выявления и понимания устойчивых интересов, за которые нужно бороться.

3) Разобщённость элементов гражданского общества, политическая пассивность граждан.Нельзя сказать, что в России совсем нет гражданского общества, оно существует, зажатое между репрессивными законами и пассивностью большинства. Есть НКО, которые реально помогают отдельным группам людей, активисты, пытающиеся бороться за нормальное благоустройство и нормальную жизнь в городах, экологические группы, кружки единомышленников. Но эти элементы гражданского общества очень разобщены, многие боятся политизации, боятся привлекать к себе внимание власти. Есть активные региональные и муниципальные депутаты, но они также зажаты в прокрустовом ложе малых дел, не обладают реальной политической силой, и находятся под двойным давлением – региональной или муниципальной администрации с одной стороны, и центрального аппарата партии – с другой. Парламентские партии полностью поглощены центром и стремятся избавиться от «излишне» активных и при этом популярных депутатов. Однако именно такие депутаты от КПРФ и даже – от СР и ЕР могут стать политической опорой перемен. И любые реальные перемены могут пойти по прогрессивному пути только при условии пробуждения гражданского общества и консолидации его элементов вокруг наиболее актуальных политических, социальных и экономических проблем.

Неравенство как препятствие для консолидации и политизации. И здесь нужно отметить ещё два вида социального неравенства, препятствующих консолидации гражданского общества и граждан вокруг задач мира и прогрессивных преобразований. Это, во-первых, региональное неравенство, во-вторых, неравенство, порождённое СВО. Регионы России не просто не равны по уровню экономического и социального благополучия, позиции регионов в рейтингах налогоплательщиков часто расходятся с их позициями в рейтингах экономического благополучия и качества жизни. Например, Оренбургская область являлась в 2022 году восьмой по объёму налоговых отчислений в федеральной бюджет и двадцать четвёртой – по объёму ВРП, а в рейтинге регионов России по качеству занимала 33-е место, 69 месте по уровню среднедушевых доходов и 58-е – по уровню среднемесячной начисленной заработной платы. Город Москва неизменно оказывается лидером по качеству жизни, занимая при этом только девятое место по налоговым отчислением в консолидированный бюджет РФ. Регионы в России нарезаны так, что они не являются экономически самодостаточными, при этом законодательство оставляет очень мало возможностей для экономического сотрудничества регионов. Транспортная система также не способствует региональным связям, и всё это вместе не позволяет даже весьма энергичным НКО или сообществам преодолеть региональные границы, усилиться за счёт межрегиональных связей. Кроме того. В России очень велико внутрирегиональное неравенство. Региональные (особенно республиканские) центры более или менее приводят в порядок, тогда как города, поселки и села в регионе могут быть в полном упадке. Для сибирских и дальневосточных регионов крайне актуальна проблема элементарной транспортной доступности учреждений здравоохранения, социальной защиты и культуры для различных населенных пунктов, в целом проблема коммуникации между разными частями региона. 

Неравенство, порождённое СВО, не сводится к различию отношения к боевым действиям в Украине, это различие интересов, которое связано с тем, что сейчас чётко обозначаются те группы, которые выиграли от СВО (оборонная промышленность, пропагандисты и т.п.) те, кто проиграл (это большинство населения, но проигрыши очень разные: для кого-то это высокие цены на яйца, для кого-то – разрушенный дом, а для кого-то и убитый сын или муж) и те, кто полагает, что остался не задетым военными действиями. Поэтому первые шаги по политизации граждан ( а без этого не будет никаких преобразований, даже минимальных) необходимо строить вокруг социальных проблем, распространяющихся поверх этого различия интересов: здравоохранение, пенсии и зарплаты, благоустройство городов, честные суды (гражданские суды у нас тоже не то чтобы благосклонны к гражданам и справедливы).

Что делать?

1) Возвращение политических свобод от очевидно неправовых и дискриминационных, до тех, которые создают возможность такого законотворчества. Это, в первую очередь, закон об иностранных агентах и о наказаниях за дискредитацию армии и фейках. Должен быть отменён и запрещён принцип, согласно которому статус, ограничивающий права индивида, присваивается без суда, без предъявления индивиду доказательств его вины, которые он бы мог оспорить, защищаясь в суде. Конечно, немедленно должны быть освобождены политические заключённые. По-хорошему, необходимо ревизия множества уголовных дел, где есть политическая подоплёка, а также понадобиться ревизия всего законодательства, в том числе и конституционного. Но это уже для более радикальной программы, а отмена законов, ограничивающих права граждан по политическим мотивам , свобода политическим заключённым и обеспечение реальной свободы слова, что предполагает  разблокирование и снятие всех запретительных статусов со СМИ, прогрессивные преобразования не только не возможны, но и легко могут быть остановлены властью, если она случайно допустит какие-то послабления.

2) Очищение власти. Открытость и публичность. В рамках уже минимальной программы необходимо создать условия для  реальной открытости, публичности и подотчётности власти. Вместо формальных мер в виде публикации видео длиннейших заседаний федерального и регионального парламента необходимы отчёты о поимённом голосовании депутатов и заключения независимых общественных экспертных советов о последствиях того или иного закона. Бюрократические формулировки часто непонятны большинству граждан, а непрофессиональному юристу крайне трудно оценить последствия того или иного закона.

Политизация сообществ. Кроме того, независимые общественные экспертные советы как правовые, так и профессиональные – отличный способ вовлекать аполитичных людей в реальную политику. Такой путь политизации – через профессиональные сообщества, бизнес-сообщества и крупные активные НКО – сегодня в России единственный способ формирования реальной конкурентной и работающей на прогресс общества политической системы.

Независимость судебной системы.Выборность судей и прокуроров, хотя бы до регионального уровня – шаг, который представляется разумным, хотя профессиональные юристы нередко выступаю против. Однако сложно найти другой метод сделать суд подотчётным общественности, создать центр контроля за судебной системой, противостоящий власти. Конечно, без политических преобразований и последовательной работы по развитию и политизации сообществ это работать не будет. Как минимум для Конституционного и Верховного судов и для председателей региональных судов выборность и постоянная отчётность перед общественностью представляется обязательной. В дальнейшем нужна будет глубокая судебная реформа, которая, в частности, усилит роль адвокатуры.

Массовая ротация.Даже минимальные прогрессивные реформы потребуют отстранения от занимаемых должностей председателей региональных (в Москве и Санкт-Петербурге и муниципальных) судов, лидеров парламентских партий, ректоров университетов, ведущих пропагандистов. Ни в коем случае не нужна «охота на ведьм», но минимальное очищение необходимо. Опираться необходимо на активных граждан и относительно порядочных региональных депутатов, на популярные и активные в регионах НКО. Необходимо открыть каналы социальной мобильности в политической и управленческой сфере, это важно и для повышения качества кадров, и для оживления политики, и для формирования новых критериев отбора в политике и управлении – не по принципу безусловной лояльности, а по высоким профессиональным, человеческим и управленческим качествам.

3) Реальная федерализация. Большой проблемой региональной структуры России  является неравенство статусов регионов – у нас есть и области, и республики, и края, национальные округа. Большинство регионов не самодостаточны экономически из-за своего малого размера и (или) недостаточной численности населения, некоторые слишком большие и при этом малонаселенные (Так, Площадь Якутии, самого крупного региона в России,  — 3 083 523 кв км, что составляет 1/5 часть площади всей России или почти 47% площади Европы без учета РФ. Население Якутии составляет 1 миллион человек (2025 год), из которых 63% живут в городах, тогда как население Европы без учета российского населения уже в 2018 году составляло 750 миллионов человек или 9% населения Земли. А площадь, например, Чеченской республики, 16171 кв. Км, это 76 место среди регионов РФ, при этом население Чечни в 2024 году составляло 1 552 866 человек).

Многообразие регионов, их социально-экономических проблем, истории и принципов образования крайне затрудняет чисто управленческое решение и правовое решение проблем федерализации. Для федерализации России недостаточно правовых и управленческих решений для демонтажа «вертикали власти». Пересмотр региональных границ в рамках административной реформы может вызвать слишком сильное противодействие региональных элит, особенно опасно здесь сопротивление элит национальных. Федерализация в РФ, поэтому, должна опираться, во-первых, на реформу экономического законодательства, во-вторых, на транспортную реформу, в-третьих, на социально-экономические преобразования в регионах, способствующие преодолению внутрирегионального неравенства. Регионы должны иметь широкие возможности для экономического сотрудничества, реализации совместных инфраструктурных, производственных, научных и образовательных проектов. Необходимо также через транспортную реформу, через развитие малой авиации в том числе, улучшать транспортные коммуникации между регионами и внутри регионов, особенно крупных. Одновременно необходим пересмотр налоговых отношений центра и регионов, приведение в соответствие ответственности, полномочий и ресурсного обеспечения региональных администраций.

Важнейший момент федерализации – повышение экономической и управленческой самостоятельности регионов с одновременным повышением их включенности в общее социально-экономическое (через совершенствование транспортного сообщения) и политическое пространство страны. Политические, социальные и гражданские права должны в равной мере соблюдаться на всей территории страны. Здесь один из ключевых моментов – решение проблемы Северного Кавказа. Демократический порядок должен действовать на всей территории демократической страны, никаких исключений для «традиции и культуру» быть не должно. Однако силовые методы, как показывает история, не приведут к позитивному результату. Необходим долгий диалог с интеллигенцией и гражданским обществом региона, постепенное преодоление клановости северокавказских обществ.

4) Оформление новых отношений с постсоветскими странами.Нужно отказаться от имперской политики и риторики, признать, что за тридцать с лишним лет на постсоветском пространстве выросло поколение, принявшее новую национальную и государственную идентичности и активно вовлечённое в трудовую, культурную и политическую жизнь страны. Взаимовыгодное экономическое, научное и культурное сотрудничество, совместные масштабные проекты, обмен учеными и студентами, развития международного сотрудничества университетов, научных центров, театров, НКО и т.п. – вот на чем должна базироваться политика в отношении постсоветских стран. Это будет непросто, необходимо будет преодолевать сопротивление национальных элит – и националистических и тех, которые ориентированы на Запад, преодолевать недоверие граждан. Но это единственный путь к продуктивному и мирному сосуществованию. 

5) Созыв Учредительного собрания. После денонсации авторитаризма необходимо созвать новый демократический орган для определения новой политической системы страны, на котором будут представлены все политические силы России, в том числе и левые. Хотя Учредительное собрание и будет иметь исключительно предпарламентские функции, левые в этом органе смогут агитировать за установление прямой демократии, муниципализации и экономической демократии для большинства.

На что Борис Юльевич ответил:
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КАГАРЛИЦКИМ БОРИСОМ ЮЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КАГАРЛИЦКОГО БОРИСА ЮЛЬЕВИЧА.

Твои комментарии к «программе» очень верные. Вообще политическая часть программы самая слабая, хотя, опять же, всё вроде бы сказано верно. Но программа вообще «слишком минимум». Кто ее будет осуществлять? Если уж речь зайдёт о серьезных реформах, то ситуация может требовать реформ более радикальных.

Ты совершенно права, что элиты не раскалываются на блоки, а хаотически «рассыпаются». Вопрос: каковы будут политические последствия? Как ни странно, не исключено, что спектр открывающихся при этом возможностей может быть достаточно велик. И также ясно, что в условиях развала оппозиции традиционная дихотомия «власть – оппозиция» не работает. Вопрос в том, как сложатся новые силы и откуда они возьмутся.

Другой момент: мы всё время говорим о перераспределении власти и ресурсов в пользу регионов, но сами российские регионы структурно к этому не готовы (подчёркнуто у БК. – прим А.О.). По сути дела региональную карту нужно формировать заново. Мы об этом говорили. Вопрос открыт с 1980-х годов, но воз и ныне там.

Общий вывод

Несмотря на нашу критичность в отношении ряда позиций программы New Deal, мы считаем важным саму дискуссию о программе левых. Какие принципы важны для нас и какую программу-минимум и программу-максимум мы видим для России в будущем? Эти вопросы, кажутся не важными сейчас в эпоху реакции и социальной депрессии, однако, именно общая работа над прогрессивными проектами может сформировать более ясное видение того, что мы можем предложить для большинства населения страны. Рано или поздно политическая трансформация и исторический шанс для реформ появится. И в это время мы должны быть готовы репрезентовать обществу нашу программу развития.

Более того, мы считаем, что сами зрители и активисты также смогут вносить свои альтернативные предложения, обсуждая как саму программу, так и наши тезисы. Мы сможем работать сообща, объединяясь во время политической чумы и атомизации людей!