Если сегодня заходит речь о финансово-экономическом кризисе, неизбежно возникает вопрос: какие антикризисные меры предпринимает правительство РФ и принимает ли вообще? Да, власти пишут программы действий, дают населению «советы», как пережить кризис, который затянется, по самым скромным подсчетам, не меньше чем на год. Однако насколько действия правительства логичны и продуманы, насколько соответствуют экономическим реалиям и вообще происходящему в стране?
Многие говорят о «бессистемности и непродуманности» предпринимаемых мер, о том, что российское правительство само толком не знает, что же именно оно должно делать в сложившейся ситуации, что необходимо предпринимать в первую очередь. Однако такой подход к анализу правительственных мер представляется мне не вполне верным. В конце концов, в правительстве сидят вовсе не идиоты, а вполне грамотные, прагматичные люди, к тому же имеющие в багаже недавнего исторического наследия «азиатский» кризис 1998 года и кризис 2001 годов, опыт глубочайшего развала российской экономики в ельцинскую эпоху. Правительство наверняка отдает себе отчет в том, с чем именно может столкнуться.
Сегодня мы наблюдаем рост безработицы, СМИ ежедневно сообщают о новых сотнях и тысячах уволенных рабочих и служащих по всей стране, о снижении зарплат и одновременном повышении цен на продукты, товары народного потребления и т.д.Одновременно с этим правительство пытается поддержать рушащуюся банковскую систему, предпринимает отдельные малозаметные попытки как-то самортизировать вал экономического краха «семейных бюджетов», что, впрочем, явно не является приоритетом.
При этом продолжается сокращение боевых армейских частей, но одновременно растут ряды внутренних войск, усиливается милицейский контроль. Элитам сегодня гораздо важнее поддерживать уровень жизни полицейских сил, все еще по недоразумению именующихся в нашей стране «милицией». На фоне общего снижения уровня жизни в стране правительство проявляет неподдельную заботу о поддержании боеспособности войск МВД.
Очень показательны и разговоры в СМИ о перспективе «пополнения рядов вооруженных сил солдатами в результате нынешнего экономического кризиса».
«Из-за сокращений зарплаты и увольнений в стране растет привлекательность службы в армии по контракту … в армию пойдут те, кто до кризиса занимал низшие должности. Кроме этого, в контрактники пойдет часть офицеров и прапорщиков, которых планируют уволить в ближайшие три года … Средняя зарплата в стране, по данным Росстата, минувшей осенью достигла 17,9 тыс. рублей, тогда как контрактникам предлагали начальный оклад в 8 тыс. рублей. И даже в 42-й мотострелковой дивизии в Чечне и на подводных лодках на Камчатке контрактники получали в пределах 13–15 тыс. рублей. В конце минувшего года средняя зарплата контрактника (по данным Минобороны – 11,6 тыс. рублей) была в полтора раза ниже средней по стране. Лишь в 16 регионах России средние зарплаты были ниже этой суммы, и только в пяти (Дагестан, Ингушетия, Северная Осетия, Калмыкия и Карачаево-Черкесия) зарплаты граждан отставали от зарплат контрактников на положенные 20%. Однако начавшиеся в конце прошлого года сокращения зарплат и работников изменили ситуацию», – пишет, например, Утро.ру со ссылкой на «Новые Известия». А если еще «вдруг» разразится очередная война (конечно же, «маленькая и победоносная», как с Грузией в августе 2008 года) или будет по-прежнему нагнетаться военная истерия (как в отношении той же Украины), то престиж армии на фоне общей социально-экономической нестабильности возрастет вдвойне: ведь этому будет способствовать ура-патриотический подъем обнищавших, голодных масс, которым найдется занятие – безопасное для властей предержащих.
Да, в стране регулярно проходят акции протеста, митинги и даже демонстрации, вызванные падением уровня жизни, ростом цен, но по новой русской традиции, в основном в этих выступлениях принимают участие люди «за тридцать», а также молодые леваки из малочисленных и совершенно не влиятельных организаций.
Можно вспомнить и опасения, что источником роста протестных настроений могут стать моногорода, где из-за остановки и разорения градообразующих предприятий возникнет тотальная безработица, неизбежно влекущая за собой рост недовольства. Но, во-первых, в 1990-е годы разорение моногородов было повальным, однако повальные протесты не наблюдались: люди покидали эти города (равно как и села) в поисках лучшей жизни и отправлялись в крупные, или и вовсе за границу (отток населения за границу в начале 90-х был довольно большим), во-вторых, протест может быть аккумулирован нагнетанием ура-патриотических настроений. Попытка перенаправить агрессию, вызванную падением жизненного уровня, на «внешнего врага» наблюдается уже довольно давно, например, распространено мнение, что главный виновник нынешнего кризиса – Соединенные Штаты, и потому и обвинять в чем бы то ни было российские власти не имеет никакого смысла. К тому же сохраняются тезисы о «исламской угрозе», «китайской угрозе», «угрозе терроризма» и т.д., призванные нейтрализовать желание свергать власть: человек может быть недоволен действующим режимом, но будет говорить об этом только «на кухне» – ведь «в противном случае будет еще хуже, нас захватят и поработят коварные враги». Так что подъем протестных настроений из-за разорения моногородов – это еще большой вопрос.
«Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше» – и пока останется такая возможность, народ будет избегать действительно массового радикального протеста, сопряженного с реальными опасностями: кровопролитием и уголовным преследованием. История показывает, что большая часть страны может оказаться в глубокой нищете, безработица – охватить и 20 % трудоспособного населения, однако ситуация для власти в целом будет спокойной, и только совсем уж отчаянное положение может изменить ситуацию.
Власть пока считает себя в безопасности, хотя и откровенно побаивается, что рост недовольства может произойти. Это демонстрирует, в частности, высказывание премьера Путина на одном из недавних саммитов: Россия ведет правильную экономическую политику, и будет ее придерживаться, сказал премьер. Так что экономический курс на приватизацию, развитию «свободных рыночных отношений», избранный властью в конце 80-х годов, сохранится несмотря на кризис, который в условиях «свободного рынка» ввергает в нищету и бедность тысячи людей в день.
Согласно канадской журналистке Наоми Кляйн, мы живем в эпоху «капитализма катастроф», когда экономический курс, подобный российскому – это сознательный шаг элит. И потому нельзя сказать, что у правительства РФ нет продуманной программы преодоления кризиса или что оно надеется «как-нибудь» его пережить. Правительство вполне осознанно идет по пути продолжения осуществления экономических мер в духе чикагской школы Милтона Фридмана с учетом опыта стран «третьего мира»: если народ недоволен – бросим против него полицию и армию.
Впрочем, образцом для подражания для наших властей может служить не только «третий мир». Не только какой-нибудь Пиночет, но и вполне респектабельная Маргарет Тэтчер, которая сначала выиграла «маленькую победоносную войну» на Фолклендских островах, а затем разгромила профсоюзное движение, жестоко подавив забастовку шахтеров 1984 года.
Андрей Федоров
