Освободительный поход или ссора хищников? Как левым оценивать нынешние события
Древнегреческий историк Фукидид писал, что задача истории – давать «ясное представление о минувшем, могущем, по свойству человеческой природы, повториться когда-либо в будущем в том же самом или подобном виде». И действительно, внимательное изучение прошлого помогает понять события дня сегодняшнего, их подоплеку и движущие силы.
Сто с небольшим лет назад в центре европейской и, шире, мировой политики оказалась маленькая Сербия. Только недавно освободившаяся от турецкого владычества, она столкнулась с новой угрозой со стороны Австро-Венгрии. Кульминацией назревавшего конфликта стало убийство эрцгерцога Франца Фердинанда и печально известный «июльский ультиматум», выдвинутый Сербии габсбургской империей. За этим последовало вторжение, результатом которого стала гибель более 700 тысяч сербов – каждого восьмого жителя страны.
Но конфликт двух государств, носивший со стороны Австрии откровенно захватнический, а со стороны Сербии – национально-освободительный характер, оказался встроен в куда более сложные и масштабные процессы. Два блока империалистических стран – Антанта и так называемые Центральные державы – воспользовались им как поводом для начала открытой борьбы за передел колоний и рынков. Германия тут же поддержала Австро-Венгрию. «Сербия – это разбойничья шайка, которую нужно наказать за убийство», — заявлял император Вильгельм II.
Но и странам Антанты, вступившимся за Белград, на самом деле было глубоко наплевать на сербский народ. Это доказали предшествующие Первой мировой войне события. Так, аннексии габсбургской монархией Боснии и Герцеговины в 1908 году способствовали тайные переговоры глав МИД Австро-Венгрии и России. Представитель Петербурга А.П. Извольский дал согласие на захват, получив в обмен заверения в поддержке открытия черноморских проливов для российских военных кораблей. Дальше события развивались в логике беспринципной буржуазной дипломатии. Совершив аннексию, Австро-Венгрия проигнорировала вопрос о проливах. Не спешили поддерживать Россию и ее ближайшие на тот момент союзники – Англия и Франция. В итоге российское руководство вынуждено было «утереться», не только признав отторжение Боснии, но и заставив согласиться с ним Сербию. Эти события стали непосредственным прологом к Сараевскому убийству.
Таким образом, в 1914 году за стенаниями о «страданиях сербов» – страданиях действительно огромных – скрывался циничный расчет иностранных держав. Англия и Франция стремились устранить конкурента в лице Германии, русский царизм хотел контроля над черноморскими проливами и закрепления на Балканах.
Эти явные и тайные процессы с замечательной ясностью проанализировал В.И. Ленин. Говоря о сербско-австрийском конфликте, он отмечал, что «в Сербии и среди сербов мы имеем многолетнее и миллионы «народных масс» охватывающее национально-освободительное движение, «продолжением» которого является война Сербии против Австрии». «Мы не можем быть против национально-освободительных войн, — добавлял Ленин. – Будь сербы одни против Австрии, разве мы не были бы за сербов?»
Но сербы не были одни против Австрии. Их справедливая национально-освободительная война была не изолирована, а – снова цитата Ленина — «связана с общеевропейской войной, с корыстными и грабительскими целями Англии, России и проч.»
Говоря иначе, Сербия и ей подобные страны являлись разменной монетой в грызне между стаями хищников, и всерьез об интересах их жителей никто не думал. «…империалистская война поведет к усилению тех или иных из трех сильнейших империалистских держав – Англии, Германии, России, и за счет слабых (Сербии, Турции, Бельгии и пр.), причем вполне возможно, что все эти три разбойника усилятся после войны, поделив награбленное (колонии, Бельгию, Сербию, Армению), и весь спор будет идти лишь о том, в каких пропорциях разделить эту добычу», — заключал Ленин.
Вернувшись из бурного векового прошлого в не менее бурное настоящее, задумаемся: нет ли между ними общего? Долгих восемь лет мы наблюдали героическую стойкость жителей Донбасса. Восстав против профашистских сил, пришедших к власти в Киеве, они оплатили свою свободу тысячами жизней. Их подвиг велик, а борьба справедлива.
Исходя из этого неоспоримого факта, многие, не исключая и левых, поддерживают начавшуюся военную операцию России. Власть всеми силами поддерживает такую увязку. Говоря о ДНР и ЛНР в своем обращении 24 февраля, В.В. Путин заявил, что «нельзя без сострадания смотреть на то, что там происходит». «Терпеть все это было уже просто невозможно. Необходимо было немедленно прекратить этот кошмар – геноцид в отношении проживающих там миллионов людей, которые надеются только на Россию, надеются только на нас с вами. Именно эти устремления, чувства, боль людей и были для нас главным мотивом принятия решения о признании народных республик Донбасса», — уверял он.
Продолжая тему исторических аналогий, нельзя не обратить внимания на сходство путинского обращения с манифестом Николая II от 20 июля (1 августа) 1914 года. «Следуя историческим своим заветам, Россия, единая по вере и крови со славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. С полным единодушием и особой силой пробудились братские чувства русского народа к славянам в последние дни, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования», — говорилось в нем. Прикрывшись необходимостью защиты Сербии, царь прибавлял более откровенно: «Ныне предстоит уже не заступаться только за несправедливо обиженную, родственную Нам страну, но и оградить честь, достоинство, целость России и положение ее среди Великих Держав».
По той же схеме выстроены февральские обращения Путина. За призывами защитить Донбасс последовали требования считаться с интересами России на мировой арене. «Мы непоколебимо верим, что на защиту Русской Земли дружно и самоотверженно встанут все верные Наши подданные», — призывал царь. «Верю в вашу поддержку, в ту непобедимую силу, которую дает нам наша любовь к Отечеству», — перекликается с ним президент.
Будем откровенными. Правящий класс современной России точно так же «переживает» за простой народ Донбасса, как царская элита «переживала» за сербов. И к собственным трудящимся и у тех, и у других отношение абсолютно одинаковое – как к угнетаемой массе, обеспечивающей их процветание.
Силы, пришедшие к власти в результате российского майдана 1991 года и окончательно утвердившиеся в результате кровавого переворота осени 1993 года, — силы капиталистические. И как бы ни хотелось кому-то разграничить буржуазию иностранную и буржуазию «национальную», обеляя последнюю, суть ее ничем не отличается от зарубежных собратьев по классу. Двигают ею те же силы – жажда максимальной прибыли, прибыли во что бы то ни стало.
В 1990-е годы эта цель достигалась подчинением иностранному капиталу. Получив от него помощь в получении власти и подавлении народного сопротивления, молодая российская буржуазия довольствовалась зависимой ролью.
Но время шло, и у юного хищника начали «чесаться зубки». Не ставя под сомнение главенствующее положение западных «партнеров», окрепший капиталистический класс России стал тем не менее оглядываться в поисках «пищи» для прорезывающихся клыков – собственных рынков, собственной сферы влияния. Идейным манифестом этого поворота стала пресловутая «мюнхенская речь» Путина 2007 года, которая в официальной пропаганде изображается как «разворот к национальному суверенитету».
Но процесс отвоевания своего «места под солнцем» неизбежно воспроизводил характерные для самой российской буржуазии особенности. Характерной чертой «капитализма по-нашему» является ставка на сырьевые отрасли в ущерб почти уничтоженной обрабатывающей промышленности и науке и, как следствие, зависимость от внешних рынков. Паразитизм олигархического строя, его неплодотворность сказались на всем. Современная российская культура воспроизводит худшие образцы западной с ее культом потребления, эгоизма, насилия, извращений. По западным лекалам выстроена система образования, в то время как уникальные советские наработки отброшены. Список можно продолжать…
То же самое можно сказать о внешней политике. Развязывая грязные то «мясные», то «молочные войны» против ближайшего союзника – Белоруссии – российский правящий класс долгие годы молча наблюдал за расширением НАТО и даже не вспоминал о неких данных когда-то гарантиях. Вся активность на украинском направлении сводилась к поддержке «дружественных» олигархов и фигур вроде Януковича – при том, что прикормленные Западом националисты все выше поднимали голову. Аналогичные процессы происходили в Казахстане и Средней Азии.
Да и что могла предложить «новая Россия» своим соседям? Какие привлекательные, прогрессивные идеи? В плане экономического веса она уступает более мощным державам. А культурно-идеологическая «матрица» у нее такая же, как у остального капиталистического мира, и обращаться к трудящимся через головы буржуазных правительств, как это делала Советская власть, Москва не может. Россия – такая же капиталистическая страна, олигархическая вотчина, и все, что желает ее правящий класс – это добиться известной самостоятельности в рамках капиталистического мира. «Дайте нам территорию, где мы сможем беспрепятственно кормиться!» — таковы требования российских хищников к хищникам глобальным.
Ничего кардинально не изменилось и после 2014 года. Вернув Крым и оказав помощь республикам Донбасса, Москва в то же время не признала проведенные там референдумы. Зато признала киевскую власть и в течение восьми лет наблюдала за бесчинствами ВСУ на линии разграничения.
Для многих эта горькая истина может показаться неприемлемой, но ДНР и ЛНР, как и остальное постсоветское пространство и та же Сирия, являются для Кремля разменными монетами, предметами торга с США и Евросоюзом за более выгодные позиции для российского капитализма, т.е. для российской «трубы» и российских олигархов.
С этой же точки зрения следует рассматривать события последнего времени – от ультиматума к НАТО о «гарантиях безопасности» до военной операции на Украине. В самом деле, наивно думать, будто в Кремле до глубины души возмущены проявлениями фашистской идеологии. Конечно, в России пока еще не дошли до прославления Власова и «маршей ветеранов РОА», но памятники гитлеровским приспешникам вроде атамана Краснова устанавливаются, улицы их именами называются, произведения Солженицына включены в школьную программу, а поклонник фашизма Ильин с придыханием цитируется высшими руководителями страны.
А главное, российская власть сознательно скрывает теснейшее родство капитализма и фашизма, в то время как «борьба» со вторым при сохранении верности первому – обыкновенная профанация. В этих условиях никакой «денацификации» на Украине не будет и быть не может. Реальная денацификация может проведена только силами, отвергающими капитализм, поскольку именно капитализм в кризисных условиях порождает чудовище фашизма. Но российский правящий класс, разумеется, на это никогда не пойдет.
С этим связан еще один важный тезис. Приветствовать уничтожение бандеровского режима, замалчивая при этом истинные мотивы российской операции и суть существующей в России системы, значит лицемерить и предавать действительно важное дело антифашистской борьбы. Никакой индульгенции, никакого «отпущения грехов» российскому капиталу его борьба с киевским режимом дать не может. Для левых это должно быть так же ясно, как и то, что реакционная суть режима талибов не отменила империалистического характера вторжения США в Афганистан в 2001 году и последующей оккупации.
Возможно, Кремлю все ж таки предоставлены некие гарантии от Запада, отвергнутые публично, и некоторую свободу действий по периметру своих границ российский капитал получил. Какой ценой и в обмен на что, когда-нибудь станет известно. Смелости же российской буржуазии придал углубляющийся социально-экономический кризис. Чудовищная депопуляция, снижающиеся доходы населения тянут рейтинг власти вниз, а возможности «крымского консенсуса» по затуманиванию сознания граждан исчерпаны. В этих условиях «маленькая победоносная война» — средство проверенное и простое.
Ситуация эта далеко не уникальная. В условиях кризиса глобалистской капиталистической системы и размывания американской гегемонии «новые буржуазные хищники» все выше поднимают голову. Аналогичным образом, например, поступает эрдогановская Турция. Посылая войска в Сирию, Ирак, Ливию и Закавказье, требуя себе «жирных кусков» средиземноморского шельфа, она продвигает интересы собственной буржуазии и одновременно отвлекает население от внутренних проблем. Конечно, прямо об империалистических притязаниях власти не говорят, прикрывая все словесами о «защите братских народов», «исторической справедливости», «борьбе с терроризмом». Но сути это не меняет.
Повторим, что для признания реакционности и преступности собственного, «отечественного» капитала нужны не только знания, но и смелость. Не всем под силу повторить поступок большевиков – членов IV Государственной думы, которые в 1914 году отказались голосовать за военные кредиты, были арестованы и сосланы в Сибирь.
К счастью, не все левые связаны обязательствами перед правящими режимами, и четкий классовый анализ последних событий все же дан. В совместном заявлении 25 коммунистических и рабочих партий указывается, что конфликт на Украине стал следствием свержения социализма и развала Советского Союза и связан с планами монополистического капитала получить контроль над рынками, сырьем и транспортными сетями. Для этого евроатлантические силы использовали реакционные политические группы внутри Украины, потворствовали деятельности националистических и откровенно фашистских сил.
Но, как подчеркивается в документе, мотивы России схожи. «Решение Российской Федерации вначале признать независимость так называемых народных республик на Донбассе, а затем провести российскую военную операцию под предлогом «самообороны» России, а также «демилитаризации» и «дефашизации» Украины, было принято не для защиты народов региона и мира, а для продвижения интересов российских монополий на территории Украины в их жесткой конкуренции с западными монополиями… Народы двух стран, мирно жившие и вместе творившие великие дела в рамках СССР… не заинтересованы в том, чтобы становиться на сторону того или иного империалиста, того или иного союза, служащего интересам монополий», — отмечается в документе.
Левые партии назвали неприемлемой антикоммунистическую риторику, «к которой прибегает российское руководство для оправдания своих стратегических планов в регионе», и призвали бороться с пропагандой буржуазных сил по обе стороны конфликта, толкающей народы «в мясорубку империалистической войны под различными псевдопредлогами». В завершение обращения отмечается: «В интересах рабочего класса и народных слоев подходить к анализу событий на основе классового критерия, наметить свой путь борьбы против монополий, буржуазии, за свержение капитализма, усиление классовой борьбы против империалистической войны, за социализм, который как никогда остается актуальным и необходимым».
Нередко в эти дни можно было услышать, что «антифашистская операция» подтолкнет саму Россию к «полевению», более справедливому общественному устройству. Заблуждение столь же безосновательное, сколь и опасное. «Русская весна» и «крымский консенсус» обернулись углублением реакционной, антинародной сущности российской буржуазии. Это доказали пенсионная реформа, усиление антикоммунистической риторики и оптимизация социальной сферы, столь губительно сказавшаяся на готовности к пандемии. Не изменился и периферийный характер российского капитализма. Никакого технологического прорыва за восемь лет не произошло, сырьевая зависимость экономики только усилилась.
Нет сомнений, что эти родовые пятна российского капитализма только вырастут. Ограничение свободы действий за рубежом «национальная буржуазия» компенсирует за счет усиления эксплуатации внутри страны. Неизбежный рост недовольства будет пресекаться, с одной стороны, ужесточением политического режима, с другой – усилением идеологической обработки граждан, со спекуляциями на темы «патриотизма», «возрождающейся империи» и «осажденной крепости». При этом резко усилится антикоммунистическая, антисоветская пропаганда, что уже проявляется в риторике властей. Симпатии большинства трудящихся к социализму для правящего класса смертельно опасны, и подлежат нейтрализации. Декоммунизация со всеми вытекающими последствиями может стать реальностью уже в самое ближайшее время. Под лозунгами «денацификации» Украины мы можем получить «нацификацию» России.
Но, какими бы жесткими ни были действия российского капитала, он остается слабым звеном в мировой буржуазной системе. Его изначальные противоречия и перекосы будут давать знать о себе все сильнее. Не исключено поэтому, что современная Россия переживает сегодня свой август 1914 года, а первые победы и ура-патриотический угар скрывают начало скатывания в пропасть. И по-настоящему важным здесь является только один вопрос – появятся ли в стране на момент катастрофы свои большевики и свой Ленин.
