Ливан и Сирия: проблемное соседство
Дипломатические отношения между Ливаном и Сирией имеют достаточно богатую историю. Развиваясь как одна провинция под началом Османской империи, а впоследствии и как два государства под французским мандатом, эти страны поддерживали союзнические отношения и после получения независимости по окончанию Второй мировой войны. Между тем ливанские политические элиты (в особенности представители христианских общин) относились с недоверием к более крупному соседу, что не могло не повлиять на развитие взаимодействия между обеими республиками. И все же было сложно не заметить глубокую взаимосвязь между Ливаном и Сирией. А когда в 1975 году Сирия ввела на территорию республики свои вооруженный силы для поддержки сначала христиан, затем мусульман, эта связь потеряла какое-либо прикрытие. И именно с этого момента начинается новый этап ливано-сирийских отношений, который привел обе страны к нынешнему политическому положению.
После подписания в Ливане Хартии национального примирения в 1989 году и ряда других соглашений, принятых во время переговоров в ат-Таифе, Сирия сохраняла свое военное присутствие в стране. Стоит сказать, что Дамаск активно способствовал восстановлению республики. Данный факт, равно как и обозначенный выше момент с Таифским соглашением, привели к подписанию ряда соглашений по укреплению политических отношений между САР и Ливаном. Кульминационным стал договор «о дружбе, сотрудничестве и координации действий», подписанный в мае 1991 года. Данный акт, указывая на особые братские отношения, основанные на общих истории и интересах, определял механизм взаимодействия между обоими государствами. Был создан Верховный совет, в который входили президенты, премьер-министры и прочие высокопоставленные чиновники Сирии и Ливана, и который координировал действия и сотрудничество обеих стран во многих сферах соприкосновения интересов республик. Решения данного Совета были обязательными для исполнения, хотя и присутствовал учет особенностей Конституции и законодательного механизма обоих государств.
Соглашение «о дружбе, сотрудничестве и координации действий» вызвало неоднозначную реакцию со стороны ливанского общества. Христианские лидеры, равно как и часть мусульманских лидеров, выступили против данного соглашения. Они открыто заявляли о том, что введение объединенных советов может привести к сирийской аннексии Ливана, что только подтверждает статус договора как нарушающего суверенитет республики. С другой стороны были сторонники данного договора, говорившие об отсутствии угрозы ливанским свободам. При этом, они подтверждали необходимость близкого взаимодействия двух стран для преодоления последствий гражданской войны. Фактически после подписания данного соглашения произошло появление основных сторон «Кедровой» революции.
В 1992 году прошли первые после гражданской войны выборы в Национальную Ассамблею. В это же время правительство Ливана проводило политику сближения с Сирией, что привело к бойкоту выборов христианами, выступавшими против данного курса. Также многие христианские лидеры призывали к тому, чтобы сначала были проведены экономические реформы, а потом уже проведены выборы. Понимая, что без участия христиан выборы не могли считаться по-настоящему состоявшимися, официальные власти стали обвинять оппозицию в том, что ее действия провоцируют политический кризис. «Если выборы не состоятся, то возникнет угроза национальному единству и национальному примирению», а проведение выборов, напротив, только укрепит политические институты Ливана, – заявил президент Храуи. Однако выборы, несмотря на крайне низкую для Ливанской республики явку, состоялись, что ознаменовало восстановление парламентаризма в Ливане.
Вскоре после выборов премьер-министром республики был назначен Рафик Харири, ливанский бизнесмен, обладавший значительным международным авторитетом. Занимая данный пост с 1992 по 2000 гг., он провел масштабную программу восстановления страны, в ходе которой был стабилизирован курс ливанского фунта и привлечены иностранные инвестиции, а Ливан снова стал важным финансовым и торговым центром на Ближнем востоке. В это же время начинает прослеживаться сирийское влияние на политику республики. Проявлялось оно в сложностях для антисирийской оппозиции по получению мест в парламенте и правительстве. Также влияние Сирии проявилось в конфликте, перешедшим позже в политическое противостояние, между премьер-министром Харири и просирийским президентом Эмилем Лахудом. Однако со стороны Сирии также предпринимались попытки усмирения антисирийски настроенных христианских лидеров и отмены их бойкота выборов. В целом, можно говорить о некоторой положительной стороне сирийского влияния, проявившейся в поддержании стабильности на территории контролируемой Дамаском страны. Между тем в Ливан начинают проникать представители алавитской общины, чья поддержка во многом обеспечивалась силами Сирии. В целом после окончания гражданской войны между САР и Ливанской республикой были установлены отношения, характеризующиеся полной зависимостью Бейрута от Дамаска.
Отдельное место в отношениях между Сирией и Ливаном занимает военно-политическая организация «Хезболла». Появившаяся ещё в годы гражданской войны при содействии Ирана и его «Корпуса стражей исламской революции» как военная группировка, данная организация постепенно заняла место одной из крупнейших политических сил в Ливане. Стоит отметить, что за влияние на «Хезболлу» Сирия какое-то время боролась с Ираном, поскольку в этой группировке сирийское правительство видело возможную поддержку сохранения своего влияния на ливанскую политику. В это же время Иран использовал организацию как орудие реализации доктрины экспорта исламской революции. В 1989 году был подписан ряд соглашений между Дамаском и Тегераном, позволивший получить «Хезболлуте» поддержку Ирана и Сирии в восстановлении и укреплении военной инфраструктуры. В 90-е годы происходит отход «Хезболлы» от террористических методов политической борьбы и её формирование как политической организации, имеющей свою военную и гражданскую инфраструктуру на территории республики.
Первым переломным моментом в ливано-сирийских отношениях после гражданской войны можно считать смерть президента Хафеза Асада летом 2000 года и избрание новым лидером Сирии его сына Башара. В том же году состоялись выборы в ливанский парламент, где победу одержал блок Рафика Харири, настроенного настороженно по отношению к Сирии. В это же время в Ливане растут антисирийские настроения, которые подогреваются «Хезболлой», ставшей к этому времени активной политической силой в республике. Под напором этих оппозиционных сил, лидером которых стал бывший премьер-министр Ливана Рафик Харири, Совет Безопасности ООН в 2004 году принял резолюцию 1559 о выводе сирийских войск из Ливана. Башар Асад, проводивший на тот момент либеральную политику, был готов к переговорам по пересмотру прошлых договоренностей Сирии и Ливана. Более того вопрос вывода сирийских ВС из Ливана поднимался самим президентом ещё в 2001 году. Фактически, вопрос сирийского присутствия в Ливане мог на тот момент решиться мирно. Однако в результате теракта в Бейруте 14 февраля 2005 года умирает Рафик Харири. Данное событие резко повысило напряженность между странами, что привело к охлаждению отношений. Однако произошедшие вскоре «Кедровую» революцию и раскол на блоки «8 марта» и «14 марта» (про- и антисирийский соответственно) можно назвать в своем роде последними фактами сирийского влияния на внутриполитическую ситуацию в Ливане напрямую. Стоит упомянуть, что «Хезболла», поддерживаемая Сирией, ещё более укрепила свои позиции на ливанской политической арене и сохранила свое вооружение, оставаясь единственной организацией, имеющей связи с Дамаском.
Особо ярко связь между двумя странами проявилась во время гражданской войны в Сирии. После начала войны в САР на территорию Ливана хлынуло около 1 млн беженцев со стороны границы с Сирией, что составляет 1/5 от всего населения республики. Вкупе с со снижением темпов роста экономики данная проблема привела к обострению социальных противоречий, поскольку беженцы начали активно занимать рабочие места. Также наметилось обострение проблем соцобеспечения граждан Ливана. Все это привело к падению стабильности на территории республики.
Получившие развитие на территории Сирии радикальные исламские движения стали активно проникать в Ливан, в основном в долину Бекаа. Укрываясь в горах, боевики «Исламского Государства» и «ан-Нусры» (обе организации запрещены на территории РФ) совершают нападения на гражданских, но сталкиваются с сопротивлением местных сил, ВС Ливана и вооруженных формирований «Хезболлы».
Участие «Хезболлы» в конфликте не ограничивается только отражением атак со стороны радикальных исламистов, но её отряды прямо участвуют в военных действиях на территории Сирии. С одной стороны, этот факт в некотором роде символизирует «смену ролей»: ранее в Ливане были сирийские войска, а теперь в Сирии присутствует военный контингент ливанской политической организации. Но с другой стороны, нарушение «Хезболлой» подписанной в 2012 году Декларации Баабда, призывающей к нейтралитету в сирийском конфликте, вместе с наличием на территории Ливана у организации собственной военной и гражданской инфраструктуры указывает на то, что в гражданской войне участвует только «Хезболла». Однако такое участие наносит вред как самой «Хезболле», поскольку людские потери её вооруженных формирований в конфликте достаточно высоки, так и Ливану в целом из-за раскола шиитской общины, на которую опирается «Хезболла». Все эти три момента влияют на внутриполитическое положение Ливана, ослабляя его.
В целом, несмотря на попытки ливанских политиков дистанцироваться от Сирии, судьбы обоих государств остаются тесно связанными.
Кирилл Савин
