Недавно украинское правительство исключило из перечня памятников национального значения памятник Ленину, установленный возле Бессарабской площади в Киеве. Теперь он больше не охраняется государством.
Монумент был сильно поврежден в июне, когда пятеро правых радикалов разделались с ним зубилом и кувалдой, отбив нос и левую руку. «Патриотов» милиция задержала на месте. Им инкриминировали хулиганство и вскоре отпустили, взяв подписку о невыезде.
В свое оправдание праворадикалы заявили, что не являются ни хулиганами, ни вандалами и лишь содействуют выполнению указа президента Виктора Ющенко, который еще в 2008 году поручил подчиненным демонтировать памятники и символы «тоталитарного коммунистического прошлого». Дескать, на территории Украины осталось слишком много памятников, так как чиновники решение президента игнорируют. А значит, пришло время действовать «патриотам».
Сразу после их национал-патриотическая общественность подняла шум: судить нельзя, а нужно выразить молодым людям благодарность за воплощение в жизнь президентского указа.Один пожилой литератор написал пламенную статью, в которой, что называется, назвал вещи своими именами: Ленин – антихрист, а повредившие памятник активисты проявили ребяческую самодеятельность, поскольку не то что отдельный памятник, но вся страна нуждается в суде над коммунизмом.
Выступили и либеральные обозреватели. Они, как правило, не оспаривали высказанный крайне правыми тезис, что Ленин – воплощение абсолютного зла, и отмечали, что памятник все же был создан из ценной породы карельского мрамора и потому его разрушение можно называть вандализмом.
В защиту памятника публично выступила Компартия Украины, которая объявила, что не допустит окончательного уничтожения постамента и восстановит его за собственный счет. В июле партия установила возле монумента палатки, в которых по сей день дежурят активисты КПУ.
В преддверии выборов активизировалось и правительство. За радикальных националистов, изувечивших памятник Ленину, вступилась премьер-министр Юлия Тимошенко. Выступая на собрании Всемирного конгресса украинцев, глава правительства с уважением отозвалась о действиях «настоящих патриотов», совершивших «доброе дело», и пообещала исключить памятник из государственного реестра недвижимых памятников. И хотя Тимошенко не отличается обязательностью, на этот раз она свое слово сдержала.
В ответ лидер компартии Петр Симоненко написал премьеру возмущенное письмо, назвав происходящее провокацией и пообещав не допустить демонтажа памятника. Однако принципиальность Симоненко вызывает некоторые сомнения. Не секрет, что КПУ активно сотрудничает с возглавляемым Тимошенко правительством, имея квоту на назначение замов министров и других высокопоставленных чиновников. И в знак протеста КПУ могла бы отозвать своих представителей из правительства, а также отказаться от поддержки правительственных законопроектов в парламенте. Но платить такую цену лидеры «коммунистов» явно не намерены.
Впрочем, заявления и действия премьера, связанные с памятником – это самый незначительный повод для протеста коммунистов. Политика правительства, особенно сейчас, когда экономический кризис ударил по уровню жизни большинства трудящихся и молодежи, ориентирована исключительно на защиту интересов крупного бизнеса. И факт, что компартия и ее руководство несут полную ответственность за происходящее. Другое дело, что партийные боссы пытаются сохранить хорошую мину при плохой игре: одной рукой они заключают сделки с правительством большого бизнеса, а другой – размахивают красным флагом.
Выходит, даже формальные защитники памяти Ленина как лидера первого рабочего государства в истории человечества в действительности лишь вынужденно разыгрывают навязанные им роли в очередном политическом фарсе. Пожалуй, единственное исключение – это молодые комсомольцы, которые днем и ночью дежурят возле монумента.
Шум, устроенный дипломированными «патриотами» и «коммунистами», бесконечно далек от Ленина, каким его знает история – марксиста и революционера. Этого, по характеристике Дьёрдя Лукача, «величайшего мыслителя, которого революционное рабочее движение выдвигало со времен Маркса».
Лукач считал, что то, что Маркс сделал в отношении развития капитализма в целом, Ленин сделал в отношении своей эпохи. Исследуя российский капитализм, он пришел к идее об актуальности революции, к пункту, который «решающим образом связывает его с Марксом».
Ирония истории заключается в том, что Ленин предвидел не только революцию, но и собственную судьбу. «В истории всегда бывало, – писал Ленин в 1916 году, – что имена популярных среди угнетенных классов революционных вождей после их смерти враги их пытались присвоить себе для обмана угнетенных классов». Спустя полтора десятилетия Троцкий из эмиграции писал, что «ни с кем история не проделала этой операции в такой жестокой форме, как с самим Лениным»: «Ленин был прав: господствующие классы не только преследуют великих революционеров при жизни, но мстят им еще больше изощренными мерами после их смерти, пытаясь превратить их в иконы, призванные охранять “порядок”».
Такую икону из Ленина сделала после его смерти правящая советская бюрократия во главе со Сталиным, который для оправдания своей политики и политических зигзагов нуждался в ссылках на высший авторитет. Начиная с 1924 года, Сталин активно претендует на роль первого ученика умершего вождя, выступая со статьями и работами на тему «ленинизма». В будущем это не помешает ему методично уничтожить ближайших соратников Ленина по большевистской партии.
Возглавив политическую контрреволюцию, советский термидор по определению Троцкого, поднявшаяся на вершину власти бюрократия превратит мысль Ленина в застывшую догму, а его самого – в объект своеобразного светского культа. Со временем возвеличивание образа Ленина дошло до полного абсурда, тогда как его образ в кино, живописи и скульптуре превратился в канон.
Для теоретического наследия Ленина разгром революции в конце 20-х – начале 30-х годов был фатален. Хотя в СССР собрания сочинений Ленина многократно переиздавались, они были тщательно очищены от ссылок на деятелей, не угодных сталинистам, и, кроме прочего, перестали быть руководством к действию, превратившись, словно Священное Писание для иезуитов, в источник цитат, произвольная комбинация которых позволяет оправдать любой политический ход.
Сталинистская версия «ленинизма» оказалась мертвой фразой, прикрывающей разрыв с подлинным историческим наследием Ленина. Один из многих примеров – вопрос о возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране.
Вплоть до конца 1924 года в партии господствовало мнение, что победа социалистической революции в нескольких передовых капиталистических странах является необходимым условием победы социализма в СССР. Так считал и Сталин. В статье «Об основах ленинизма», опубликованной в советской печати весной 1924 года, он утверждал, что «для окончательной победы социализма, для организации социалистического производства, усилий одной страны, особенно такой крестьянской страны, как Россия, уже недостаточно, – для этого необходимы усилия пролетариев нескольких передовых стран».
Но уже к концу 1924 года Сталин резко изменил свою позицию, во многом исходя из логики борьбы с «троцкизмом». В статье «Октябрьская революция и тактика русских коммунистов» он говорит, что полный социализм в СССР возможен и при отсутствии победоносных социалистических революций в развитых капиталистических странах. В чем Сталина поддерживал Николай Бухарин, выдвинувшийся к тому времени на роль ведущего теоретика партии. И оба они, как пишет историк Вадим Роговин, ссылались на ложно истолкованные вырванные из контекста цитаты Ленина, игнорируя десятки других его высказываний, прямо противоречащих этому тезису.
Такой поворот, да еще с отсылкой на Ленина, позволял оправдать фактический отказ советского руководства от внешней политики, направленной на экспорт революции. Иными словами, приоритетом стали геополитические интересы Советского Союза, но отнюдь не мировая революция, как это было при Ленине.
Ленин был автором идеи «монументальной пропаганды», которая фактически стала первой художественной программой советской эпохи. План развития монументального искусства был выражен в декрете Совнаркома «О памятниках республики» 1918 года и предполагал снятие монументов, не имеющих исторической и художественной ценности, и создание произведений революционного монументального искусства. Список новых памятников, которые предполагалось воздвигнуть в память революционеров и прогрессивных деятелей культуры всех времен и народов, включал 69 имен: Дантона, Гарибальди, Робеспьера, Бакунина, Герцена, Радищева, Маркса, Энгельса, Люксембург, Либкнехта и других.
В первые годы после Октябрьской революции 1917 стали появляться и памятники Ленину. Однако они зачастую появлялись как плод инициативы снизу благодаря широкой популярности фигуры Ленина как главного вдохновителя революции. Впрочем, как и остальные памятники, установленные в первые годы советской власти, они, как правило, не сохранились. Молодая советская республика испытывала серьезные экономические проблемы, по причине чего монументы нередко были временными, при их создании использовались дешевые и недолговечные материалы.
Однако в 30-е годы ситуация изменилась, и однотипные монументы Ленину стали массово устанавливать по всему СССР. Нашествие тысяч и тысяч безликих памятников стало возможным, лишь когда с подлинным ленинизмом было покончено. К концу 30-х годов соратники Ленина по партии были либо уничтожены, либо высланы из страны, а идея мировой революции отложена на неопределенный срок.
Коллапс Советского Союза и реставрация капитализма в бывших советских республиках в начале 90-х годов – логическое следствие событий той эпохи. Надо сказать, что правящий класс постсоветских республик – исторический наследник советской бюрократии – проделал с фигурой Ленина идеологическую операцию, ставшую зеркальным отражением операции, которую проделала сталинская бюрократия. Если Сталин возвел Ленина в ранг незыблемого авторитета, почти божества, то в идеологии, например, современной Украины фигура Ленина воплощает собой почти абсолютное зло, сливаясь с библейским образом «антихриста».
С этой точки зрения снятие всех памятников Ленину предопределено. И украинские власти, вопреки утверждениям правых деятелей, вполне в этом преуспели. По данным неправительственных организаций, выступающих за демонтаж памятников советской эпохи, такие монументы и памятные знаки демонтированы в 9 из 10 городов и сел Украины. Если демонтаж будет осуществляться прежними темпами, то к 2010 году, как раз к следующим выборам президента, в Украине будут ликвидированы практически все такие памятники, в том числе и Ленину.
Процесс демонтажа памятников Ленину – отзвук уходящей в прошлое исторической эпохи. Эпохи, начало которой было положено разгромом революции в Германии в 1919 года, а затем бюрократической контрреволюцией в Советском Союзе в конце 20-х – начале 30-х годов. Ее завершением явилась капиталистическая реставрация конца прошлого столетия, повлекшая за собой многообразные экономические, социальные и идеологические последствия в бывших советских республиках.
В своей работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» Энгельс приводит знаменитое положение Гегеля: «Все действительное разумно, все разумное действительно». Далее Энгельс поясняет мысль Гегеля: «…все, что есть в человеческих головах разумного, предназначено к тому, чтобы стать действительным, как бы ни противоречило оно существующей кажущейся действительности».
А потому ключевая идея Ленина – идея актуальности революции – возвращается в повестку дня. Пока это верно лишь для небольших левых организаций и групп. Их задача – включить эту идею в повестку дня всего общества.
