Все последние годы Венесуэла вызывает возрастающий интерес в самых разных уголках нашей планеты. Банальная периферийная страна, внутренняя жизнь которой не интересовала мир даже во времена нефтяного бума, сказочно обогатившего ее олигархическую верхушку, не сходит теперь с телеэкранов и полос международных изданий. Либеральные критики без перерыва атакуют фигуру президента Чавеса, который персонифицирует для СМИ новую эпоху в развитии Венесуэлы. И потому среднестатистический обыватель в России и Украине, вряд ли отыскавший бы ее на карте, представляет эту страну в виде латиноамериканского филиала путинской России, но с казарменным «социализмом», цензурой в СМИ и запретом политических свобод. Эта недобросовестная критика либералов показывает, насколько болезненно воспринимают они такой далекий от нас опыт революционного процесса Венесуэлы. Однако и сторонники Чавеса, часто идеализирующие противоречивую политику его режима, в сущности, тоже не имеют представления о ее реальных достижениях и не менее реальных проблемах.
Острая нехватка информации о ситуации в Боливарианской республике должна быть восполнена – и нам согласился помочь в этом Дмитрий Штраус, выходец из СССР, работающий сейчас аспирантом кафедры статистики Университета имени Симона Боливара в Каракасе, интервью с которым специально для Рабкор.ру подготовил Андрей Манчук.
С Дмитрием мы познакомились в 2005 году, когда я собирал информацию о Венесуэле накануне поездки в Каракас, а затем познакомились там лично. С тех самых пор его объективный анализ не раз позволял нам разобраться в новостях, которые преподносила нам либеральная пресса.Никогда не приукрашивая положение дел, Дмитрий вместе с тем, показывает действительную картину событий или процессов – и, как мы увидим ниже, она заметно отличалась от расхожих стереотипов, которые старается внушить нам пропаганда.
Дмитрий, какова сейчас социально-экономическая ситуация в Венесуэле? Насколько сильно ударил по населению экономический кризис?
Кризис, разумеется, сказался и на Венесуэле. Уменьшились доходы государства от продажи нефти, и в связи с этим нефтяная компания задерживала выплаты подрядчикам и провела незначительные увольнения. С другой стороны, никаких массовых сокращений зарплат, как в России, не произошло. Инфляция в Венесуэле достигла 25%. Однако, если мы посмотрим на либеральное десятилетие, предшествующее первой победе Чавеса на выборах – с 1989 до 1998 гг., то увидим, что инфляция составляла (по годам) 81%, 36,5%, 31%, 31,9%, 45,9%, 70,8%, 56,6%, 103,2% (!), 37,6% и 29,9%. Но разве тогда об этом писали в российских газетах? С другой стороны, государство регулярно поднимает минимальную зарплату. Поэтому снижение реальных доходов населения если есть, то весьма небольшое. Кстати, в Венесуэле, в отличие от многих других стран, за время кризиса не произошло никакого падения цен на жилье в столице. Наоборот, цены продолжают расти. Это, конечно, плохо для тех, кто впервые обзаводится жильем. Но, с другой стороны, это показатель того, что кризис не так уж сильно отразился на покупательной способности населения, а также того, что никакого массового оттока среднего класса в другие страны, о котором столько было сказано в Венесуэле и за границей, пока не наблюдается.
Цены на основные продукты питания регулируются государством. То и дело, какие-нибудь из них пропадают с прилавков магазинов. Дефицитом становились рис, фасоль, растительное масло, не-порошковое молоко – но сейчас проблем с ними нет. Недавно пропадал сахар, сейчас с ним стало получше – в государственных магазинах. Время от времени он появляется и в частных супермаркетах, где дают по две пачки в одни руки. А неделю назад с прилавков исчезла кукурузная мука – основной продукт питания в стране. Но правительство приняло меры, и сейчас она появилась.
Речь идет о саботаже?
Да, сторонники правительства винят предпринимателей, которым обязательно надо получать сверхдоходы, а также говорят о прямом саботаже со стороны оппозиции. Оппозиция, разумеется, утверждает, что регулирование цен государством делает невыгодным производство тех или иных видов продовольствия, в связи с чем оно и пропадает с прилавков. Думаю, истина лежит где-то посередине. Потому что бюрократическая машина венесуэльского государства далека от совершенства. И действительно, с учетом инфляции, продажа продуктов, цены на которые долго не пересматриваются, может стать невыгодной. Скажем, долгое время в продаже почти не было жидкого молока, а порошковое было почти всегда. Но с июля прошлого года цены на жидкое молоко поднимали два раза, а на порошковое – нет. В результате, сейчас в магазинах порошковое молоко появляется редко, а жидкое – часто.
Когда мы были в Венесуэле, там начались перебои с кофе. Чавистский губернатор перед телекамерами показывал припрятанные мешки с этим продутом, конфискованные у трейдеров. Насколько я знаю, перебоев с продажей кофе больше не было. Идет ли сейчас аналогичная борьба с саботажем?
Как я уже говорил, в начале 2009 года в Венесуэле были проблемы с рисом – компании выпускали, в основном, рис «со вкусом», который стоит в два-три раза дороже обычного, зарегулированного. В ответ правительство национализировало одну из фабрик по обработке риса, и пригрозило сделать то же самое с остальными, если они не будут выпускать минимальное необходимое количество обычного, недорогого риса. Естественно, на некоторое время рис вообще пропал из магазинов. Примерно в то же время я слышал по «Глобовисьон» комментарий очередного «специалиста» о том, как Венесуэла разваливается на куски в связи с ужасной экономической политикой правительства Чавеса, усугубленной мировым кризисом и падением цен на нефть. Он связывал отсутствие риса с падением цен на нефть. Однако рис исчез в связи с конфликтом между правительством и владельцами предприятий, точно так же, как ранее исчезало молоко – хотя в то время цены на нефть были очень высокие. Впоследствии государство выкупило за 150 миллионов нефтедолларов комбинат «Лос-Андес» – он обеспечивает молочной продукцией 30% внутреннего рынка Венесуэлы, а после начатой модернизации станет еще мощнее.
А что сейчас? Во всех супермаркетах лежит рис – и дорогой, обработанный, и дешевый, обычный, всего по два боливара. Твердость, проявленная правительством, себя оправдала.
А припрятанные продукты регулярно конфискуют и сегодня. Их очень интенсивно перегоняют в Колумбию – и сумками, и тачками, и грузовиками, при этом, по всей видимости, часто подкупают военных, в чью обязанность входит борьба с контрабандой. Это очень большая проблема.
Только что в новостях было сообщение – на оптовом рынке Коче произвели неожиданную проверку торговых точек. В результате конфисковано 300 тонн сахара, фасоли, порошкового молока, консервированного тунца, других зарегулированных продуктов. На них не было необходимых документов и продавали их уличным торговцам для перепродажи по ценам в два раза более высоким, чем установило государство.
А как прошла девальвация боливара?
Давно назревшая девальвация национальной валюты была проведена следующим образом: с 2,15 боливаров до 2,60 за доллар – для импорта продуктов, лекарств и переводов родственникам, проживающим за границей. И до 4,30 боливаров за доллар – для всех прочих валютных операций. Таким образом, с одной стороны, ограничивается рост цен на продукты и лекарства, а, с другой стороны, стимулируется отечественное производство. Мера не бесспорная, но, в общем, разумная.
Приезжающим в страну туристам тоже меняют доллары по курсу 4,30. А вот купить доллары иностранный турист официально не сможет – боливар с 2003 года перестал быть свободно конвертируемой валютой. Венесуэльцам и легальным резидентам-негражданам вроде меня валюта продается, но в ограниченных размерах. При выездах за рубеж – это до 3000 долларов (в зависимости от страны и продолжительности поездки) по кредитной карточке и ещё 500 наличными в год по курсу 4,30. При переводах родственникам можно переводить не более 300 долларов в месяц на человека. Кроме того, любой венесуэлец может заказать за рубежом товаров и услуг по интернету на 400 долларов в год. Авиабилеты теперь продаются в боливарах по курсу 4,30. До января этого года и билеты, и доллары для выезжающих продавались по курсу 2,15 – и это породило специфическую проблему. С учетом того, что девальвации до этого не было уже три года, а минимальная и средняя зарплаты все время росли, такой курс продажи билетов сделал путешествия за границу доступными, как никогда. Я знаю людей с очень скромными зарплатами, которые в позапрошлом и прошлом году за свои деньги навещали родственников за океаном. И пятнадцать, и десять лет назад такое было немыслимо. Сотни тысяч небогатых венесуэльцев за годы правления Чавеса впервые в жизни побывали в «ближнем зарубежье» – Панаме, Арубе, Колумбии. Валюта уходила за рубеж, а те, кто не тратил её в поездке полностью, возвращались в Венесуэлу и продавали доллары на черном рынке. Это также усиливало уже упомянутое вымывание дешевых товаров в Колумбию. Разумеется, когда курс держался на отметке 2,15 (при «черном» курсе 5-6 боливаров за доллар), контрабанда была еще более прибыльным делом.
Постсоветские либералы не устают говорить, что «социализм» Чавеса оставил страну без воды. Преодолен ли водный кризис, и какими были его причины?
Кризисы с водой в Венесуэле случались регулярно и до Чавеса. Просто опять-таки, до этого никому, кроме венесуэльцев, не было дела. Да и нельзя сказать, что Каракас оставили без воды. Это очень сильное преувеличение. В большинстве районов воду не подают только один, максимум – два дня в неделю. В остальные дни вода есть. Причина этого только одна – это засуха, сильно опустившая уровень воды в водохранилищах. В прошлом году в Венесуэле попросту не было сезона дождей. С середины апреля дожди пошли регулярно на большей части территории страны, и уровень воды в водохранилищах стал медленно подниматься. Если эта тенденция продолжится, отпадет и необходимость нормирования. Между прочим, именно при Чавесе более миллиона жителей Венесуэлы, в основном, в бедных городских районах и сельской местности, получили доступ к водопроводной воде.
Впрочем, Чавеса винят у нас не только в том, что в венесуэльских кранах нет воды. Либеральный эксперт «Новой Газеты» Евгений Бай утверждает, что за последние одиннадцать лет Венесуэла превратилась в монопроизводителя, и якобы не производит сейчас ничего, кроме нефти.
На самом деле, Венесуэла превратилась в монопроизводителя как раз за сорок лет дикого капитализма, предшествовавшего победе Чавеса. А Чавес, наоборот, всячески пытается развить и диверсифицировать производство у себя в стране. Своими силами построены государственные предприятия пищевой промышленности – по производству кукурузной муки, сахара, рыбных консервов, и т.п. Также, в совместных проектах с Аргентиной и Ираном были построены авто- и тракторосборочные фабрики. Будут построены сборочные производства тракторов, грузовых и легковых автомобилей по договорам с Россией и Белоруссией. Российские компании построят в Венесуэле судоверфь и завод по производству рельсов – между прочим, первый в Южной Америке. Этот завод не будет страдать от недостатка заказов, так как Венесуэла строит сеть железных дорог, которая в течении десяти лет должна охватить большую часть Венесуэлы. Это удешевит стоимость перевозки грузов и будет способствовать развитию внутренних районов страны. И даже второй венесуэльский спутник (первый был полностью спректирован и построен в Китае) будет собран в Венесуэле при участии китайских специалистов. Надо отметить, что на переговорах с иностранными компаниями о строительстве промышленных предприятий венесуэльская сторона последовательно настаивает на передаче технологий и подготовке свои специалистов. Надо совершенно не представлять себе ситуацию в Венесуэле или быть законченным лжецом, чтобы обвинять правительство Чавеса в "деиндустриализации" страны.
Во второй половине двадцатого века Венесуэла, с ее благоприятным климатом, превратилась в импортера сельскохозяйственной продукции. Это произошло потому, что предыдущие правительства, совершенно запустили здешнее село. Если в крупных городах создавалась какая-то новая инфраструктура (дороги, метро Каракаса и т.д. ), а также существовали какие-то социальные программы, то сельская местность была полностью предоставлена сама себе. Крестьяне, владеющие землей, из-за отсутсвия транспорта и плохих дорог были вынуждены продавать свою продукцию за бесценок перекупщикам, которые к тому же часто были монополистами в той или иной местности. А безземельным крестьяням оставалось только работать на латифундистов. Чудовищный разрыв в доходах между городом и селом привел к массовой миграции крестьян в города и быстрому росту самостройных районов – барриос.
С другой стороны, Чавес в одном из своих выступлений упомянул, что ранее некоторые венесуэльские министры одновременно были крупными бизнесменами, импортерами продовольствия, которые, естественно, вводили льготы на импорт и не были заинтересованы в развитии отечественного сельского хозяйства. И, наконец, концентрация земли в собственности латифундистов в сочетании с импортом привели к тому, что большая часть земель ими не обрабатывалась. Огромные территории в частной собственности использовались в качестве вложения капитала и охотничьих угодий.
Однако за годы работы правительства Чавеса, в результате политики поддержки мелких и средних сельхозпроизводителей, производство многих культур в Венесуэле выросло. У моей жены есть родственники крестьяне и они горой стоят за Чавеса, потому что правительство закупает у них кофе по твердым ценам, строит на селе дороги и медпункты. Об этом «эксперт» «Новой газеты» даже не заикается.
Кстати, тот же Евгений Бай, который пишет о Венесуэле больше других российских либералов, считает, что Чавес покупает оружие для того, чтобы начать войну с Колумбией.
Эксперт скромно умолчал, что военный бюджет Венесуэлы, включая подписанные с Россией конктракты на поставки оружия, в 2-3 раза меньше, чем у Колумбии, закупающей вооружения у США. Данные о военных расходах на континенте можно найти в этой статье. При таком соотношении сил – да еще учитывая, что армия Колумбии намного больше венесуэльской – стоит спросить: каким образом Венесуэла сможет выступить в роли агрессора? Пусть даже гипотетически?
Развиваются ли партисипативные органы местного самоуправления?
В основном, в бедных районах. Создаваемые там коммунальные (общинные) советы берут на себя решение таких насущных проблем, как уборка мусора, ремонт инфраструктуры, поддержание порядка.
А каковы результаты социальных программ Чавеса? Ликвидирована ли безграмотность? Как обстоят дела с высшим бесплатным образованием? Стала ли доступнее медицина? Каковы результаты жилищного строительства?
Безграмотность в Венесуэле официально ликвидирована несколько лет назад. Высшее образование было бесплатным и до Чавеса, хотя пользовались этим часто выпускники частных школ, которым было гораздо легче поступить в лучшие университеты. Сейчас сильно увеличилось количество студентов за счет новых университетов, а в университетах традиционных (чье руководство, в основном, оппозиционно настроено) под давлением правительства вводятся программы, облегчаюшие поступление выпускникам государственных школ. Об их результатах говорить пока рано. Медицинская программа "баррио адентро" – безусловно, один из самых успешных экспериментов Чавеса, который, по мнению некоторых аналитиков, в том числе оппозиционных, принес ему победу на отзывном референдуме 2004г. Покрывшая всю страну сеть медпунктов сильно улучшила качество жизни населения сельских и бедных городских районов. Между прочим, и частная медицина стала доступнее – так как одновременно правительство облегчило процедуру открытия новых частных клиник, что несколько снизило цены на платные медицинские услуги. Социальное жилье строится центральным и местными правительствами (там, где у власти сторонники Чавеса), но процесс это очень медленный и проблематичный. Нынешние масштабы строительства не позволят решить жилищную проблему в обозримом будущем. Компании-подрядчики зачастую выставляют правительству счет по завышенным ценам (коррупция была и остается серьезнейшей проблемой венесуэльского общества), а качество построенного жилья оставляет желать лучшего. Правительственные структуры, непосредственно занимающиеся строительством, только создаются. В стране наблюдается дефицит цемента: интенсивное строительство дорог, мостов, метро и другой инфраструктуры привело к его нехватке, и правительству пришлось запретить его экспорт.
И тем не менее, есть положительные результаты: в окрестностях Каракаса и в провинции уже построены целые районы нового социального жилья, идет строительство небольших городов, в том числе с участием Белоруссии. И хотя оппозиционная пресса публикует данные, согласно которым при Чавесе строится меньше жилья, чем при предыдущих правительствах, для меня как жителя Венесуэлы, время от времени совершающего поездки по стране, очевидно, что имеют место манипуляции. Я вообще не видел домов или районов социального жилья, построенных за десятилетие, предшествовавшее приходу Чавеса к власти. А сейчас стройки, ведущиеся по заказу правительства, заметны во время поездок и по окрестностям Каракаса, и по провинции.
