20 апреля проходит визит узбекского президента Ислама Каримова в Москву. В какой-то мере Узбекистан для Кремля выступает в роли «тихой Белоруссии» – из-за проблем во взаимоотношениях двух государств. Достаточно вспомнить хоть приостановление членства Узбекистана в ЕврАзЭС осенью 2008 года, хоть недовольство узбекского руководства перспективами появления у своих границ российских военных баз. Или крайне прохладное отношение Ташкента к планам по созданию Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ, идею которых так активно отстаивали в Москве. Кстати, об аналогиях с Лукашенко (который к последней идее также отнесся настороженно) напоминает и почти одновременное потепление отношений с Евросоюзом и у Ташкента, и у Минска – осенью 2008 года. Наконец, о сложности взаимоотношений между Москвой и Ташкентом напоминает тот факт, что у России в Узбекистане почти год (с конца 2008 по конец 2009 года) не было посла – просто так подобные вещи не происходят. Однако Россия все чаще идет на уступки Узбекистану и в этом есть своя логика. Мало того, что в республике есть значительные месторождения газа (а этот фактор всегда влиял на российскую внешнюю политику), но и значение этого государства в регионе весьма велико. Недаром за расположение Узбекистана борются такие влиятельные державы, как Россия, США и Китай. Да и последний год можно считать довольно удачным для Ташкента.
Взять хотя бы недавнюю «цветную революцию» в Киргизии. С одной стороны, волнения у собственных границ для Ташкента – всегда предмет для беспокойства. Но с другой, этот переворот, судя по всему, похоронил планы по созданию в Баткенской области Киргизии антитеррористического учебного центра под эгидой США.Эта область киргизская – часть Ферганской долины, считающейся одним из самых взрывоопасных мест Средней Азии и наиболее уязвимых точек Узбекистана. К появлениям там любых иностранных военных объектов Ташкент всегда относился очень болезненно. К тому же, в США, кажется, решили намекнуть, что страхи Ташкента полностью осознают. Так в марте этого года в Eurasia Daily Monitor (издании Джеймстаунского Фонда) вышла публикация, в которой говорилось о том, что деятели Минобороны Киргизии рассматривают этот антитеррористический центр как оплот вовсе не против абстрактных исламистов, а против Узбекистана. Тот якобы вынашивает планы вторжения в киргизские Баткенскую и Ошскую области. Теперь же и американского центра в регионе не появится, и появление там же российских баз как минимум отложено. Вдобавок у режима Бакиева в последнее время складывались очень непростые отношения с узбекской общиной Киргизии. Ее представители, в частности, жаловались на сложности в выдвижении своих представителей на управленческие посты в Ошской и Джалал-Абадской области – из-за «пятого пункта», а также на предвзятость местных правоохранительных органов в отношении этнических узбеков.
США при Обаме также начали искать пути сближения с руководством Узбекистана. Так, в мае прошлого года руководство двух стран договорилось об использовании узбекского аэропорта «Навои» для перевозки грузов, пусть пока и невоенного характера, для сил США и их союзников в Афганистане. Уже неоднократно говорилось о том, что Узбекистан может предоставить важные элементы тыловой инфраструктуры для афганской операции. Какое большое значение для американцев в этом смысле имеет узбекское направление – показывает недавняя история. Уже длительное время железнодорожное сообщение между Узбекистаном и Таджикистаном остается прерванным. Узбекская сторона заверяет, что виной всему селевые потоки, повредившие железнодорожное полотно на отрезке "Галаба – Амузанг". Однако в Душанбе в этой истории видят попытки давления со стороны Ташкента. Так вот, вопрос о транзите грузов для американского контингента в Афганистане в связи с этой ситуацией специально поднимался в ходе визита в Ташкент руководителя центрального командования армии США генерала Дэвида Петрэуса, проходившего 5-6 апреля этого года.
Есть информация и о том, что американцы заинтересованы в природных ресурсах Узбекистана, а именно в месторождениях урановых руд, имеющихся в стране.
На руку Исламу Каримову в рамках афганской проблемы может играть и состоявшееся 16 августа 2009 года возвращение в Афганистан видного лидера афганских узбеков – генерала Абдул Рашида Дустума. По имеющейся информации, Каримова и Дустума связывали тесные деловые отношения еще с 1990-х годов, и возвращение узбекского генерала в афганскую политику станет еще одним фактором, повышающим значение Каримова для Вашингтона при решении афганской проблемы.
Не стоит забывать, что важной целью самой операции в Афганистане для США является увеличение своего влияния в Средней Азии. Ведь в случае, если союзное для США правительство установит контроль над Афганистаном и сделает его достаточно безопасным, афганская территория станет важной частью транзитного маршрута между постсоветскими республиками Центральной Азии и Пакистаном, то есть – выходом к Индийскому океану. Этот коридор будет использоваться для транзита как обыкновенных грузов, так и углеводородного сырья. Таким образом, снизится значение России в качестве транзитера грузов и углеводородов из Средней Азии. При этом будет нанесен ущерб и позициям Ирана в регионе. Ведь при переговорах с представителями среднеазиатских республик Тегеран в качестве важного бонуса часто предлагают использование иранских морских портов для транзита грузов из этих стран. При этом, среднеазиатские (например, таджикские) СМИ не раз отмечали, что путь через Афганистан был бы дешевле, но ввиду нестабильности в этой стране иранское направление оказывается более предпочтительным.
Интересно, что предпочтительным для Вашингтона лидером Средней Азии Узбекистан представал в работах Збигнева Бжезинского, одного из ведущих внешнеполитических консультантов нынешней администрации Белого Дома. Лидерству Узбекистана могут способствовать заметные запасы природных ресурсов и самое большое среди стран Средней Азии население. При этом, в отличие от Казахстана (его главного геополитического соперника в регионе), в Узбекистане проживает очень небольшой процент русских (менее 5%) и он не имеет общих границ с Россией и Китаем, что снижает возможность этих двух держав влиять на Ташкент. Узбекистан до 2005 года (когда реакция Запада на андижанские события заставили его сблизиться с Россией) активно противодействовал росту влияния России в регионе.
Для Узбекистана, претендующего на лидерство в Средней Азии, США являются очень перспективным союзником. В том числе и благодаря их географической отдаленности – ведь в подобных случаях гораздо удобнее иметь как раз сильных, но находящихся далеко союзников.
Однако это не означает, что Ташкент, сближаясь с Вашингтоном, порвет с Москвой. Напротив, ему окажется выгоднее балансировать между разными державами, работающими в регионе. К тому же, Узбекистан заинтересован и в экономических инвестициях из России. Например, «Газпром» работает по добыче газа на Шахпахты и готов вложить до полутора миллиардов долларов в разработку Устюртских месторождений. А «Лукойл-Оверсиз» вложил средства в разработку газоконденсатного месторождения Хаузах. Насколько известно, представители «Лукойла» рассматривают Узбекистан (наряду с Ираком) в качестве наиболее важных площадок своей работы и собираются в ближайшее время вложить в проекты на территории этой республики более 400 млн долларов. Но самое главное, что российский бизнес не ограничивается сферой природных ресурсов, осваивая, например, сферы коммуникаций и пищевой промышленности в Узбекистане.
Да и Москва сделала немало шагов навстречу Узбекистану. Например, поддержав его в спорах с таджикскими соседями. Как известно, в Ташкенте очень болезненно реагируют на строительство Рогунской ГЭС в Таджикистане, которая может способствовать снижению стока Амударьи. Так вот, к вящему неудовольствию таджикского руководства, Москва уже не раз заявляла о том, что подобные проекты всегда должны учитывать мнение соседних стран. В начале 2009 года об этом говорил Дмитрий Медведев, а в конце марта 2010 года – вице-премьер российского правительства Сергей Иванов, находившийся с визитом в Ташкенте.
Все это еще раз отражает общую ситуацию на постсоветском пространстве: крупные державы все больше сил бросают на приобретение союзников среди руководства бывших советских республик, и Москве тоже приходится повышать ставки. Для самих лидеров республик это, конечно, выгодно. Если солдату из русских сказок приходилось перебиваться кашей из топора, а Ходже Насреддину кормить одного наглого гостя «супом, сваренным из супа, сваренного из супа», то дальние потомки знаменитого муллы, оказавшиеся в высших эшелонах власти Ташкента, могут чувствовать себя куда как сытнее благодаря «плову из многовекторности». И все же трудно не предаться ностальгии, если вспомнить, что проект той же самой Рогунской ГЭС, которая сегодня служит камнем преткновения в отношениях между Узбекистаном и Таджикистаном, в 1974 году был разработан организацией «Гидропроект» именно в Ташкенте и продвигался руководством обеих соседних республик. Между которыми, конечно, и тогда было немало противоречий, но взаимопонимания все же было побольше.
