или Мораль дела Володарского
Хмурым днем 2 ноября 2009 года луганский блогер Александр Володарский и неизвестная девушка сымитировали половой акт на пустой площади перед зданием украинского парламента. Это действо должно было означать протест против деятельности Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты общественной морали. За двумя раздевшимися догола людьми наблюдала кучка журналистов и несколько обитателей палаточной церкви, установленной стараниями депутатов компартии. А появившийся позже наряд без скандалов отвел уже одетого Володарского в расположенное неподалеку Печерское РОВД.
Тогда вряд ли кто мог подумать, что это задержание, которое должно было закончиться административным штрафом или несколькими скучными часами в отделении милиции, перерастет затем в арест и заключение. Райуправление МВД Украины возбудило против блогера уголовное дело по обвинению в групповых хулиганских действиях с перспективой лишения свободы сроком до четырех лет. А спешный закрытый суд постановил на два месяца упрятать его в камеру СИЗО. На момент написания этой колонки Володарский остается в тюрьме – заседание апелляционного суда, куда не допустили независимого адвоката из Хельсинкской группы, постановило оставить ему меру пресечения без изменения.
Скандал вокруг ареста Володарского уже стал общественным прецедентом. Он заставляет констатировать тревожные симптомы наступления реакции, грозящей хилым свободам нашей буржуазной демократии. Поступок блогера выглядит невинной шалостью на фоне бесчисленных преступлений украинских политиков и чиновников всех мастей, оставленных без последствий. В «оскорбленном» здании Верховной Рады заседают люди, многократно преступившие все писанные и неписанные законы – убийцы вроде Лозинского, фигуранты педофильского скандала и просто банальные политиканы, ежедневно грабящие страну с помощью бесчисленных коррупционных схем. Уголовное дело против юноши, разыгравшего сцену коитуса возле этого дома свального политического греха, выглядит циничной пощечиной всему украинскому обществу. Ведь пекущуюся о нравственности киевскую милицию прямо обвиняют в том, что ее представители «крышуют» проституцию в столице, – и это пришлось признать даже ее начальнику. Полковник Соцкий, заместитель главы того самого Печерского РОВД, не понес наказания за инцидент с избиением гражданских активистов во время протеста против застройки Октябрьской больницы. Прокуратура только потрепала ему нервы, дважды поднимая дело о моих побоях. А сам глава МВД, бывший уличный «революционер» Юрий Луценко, широко прославился публичными драками с другими политиканами, а также пьяным дебошем в немецком аэропорту. Однако не отправился за это в СИЗО.
Арестовавшие Володарского правоохранители закрывают глаза на целый ряд преступлений с очевидным политическим подтекстом, совершенных украинскими ультраправыми. Фанатики-шовинисты, открыто осквернившие установленные в центре Киева монументы Владимиру Ленину и рабочему активисту Григорию Петровскому, были оправданы украинским судом буквально накануне ареста блогера – ведь на защиту этих людей фактически встали первые лица украинского государства. И никакие следователи не ищут сейчас украинских нацистов, выложивших в интернет видео уничтожения памятника жителям западноукраинского села, убитых националистами. Или их «коллег», опубликовавших фотографии веселого расистского перформанса в костюмах Ку-клукс-клана, организованного на днях в Харькове.
Избирательность украинского правосудия, освященная лозунгами защиты общественной нравственности и морали, говорит о росте влияния правой, консервативной идеологии. Она безоговорочно доминирует сегодня и в обществе, и среди украинских политиков. Позорная деятельность структуры с длинным названием «Национальная экспертная комиссия по вопросам защиты общественной морали» – один из симптомов политической реакции. Мораль правящих классов никогда не была тождественна морали социальных низов. «У республиканца иная совесть, чем у роялиста, у имущего – иная, чем у неимущего, у мыслящего – иная, чем у того, кто не способен мыслить. У человека, у которого нет другого призвания к тому, чтобы стать присяжным, кроме ценза, и совесть цензовая. “Совесть” привилегированных – это ведь и есть привилегированная совесть», – указывал Карл Маркс. Игнорируя тотальную безнравственность украинских элит, члены послушной им комиссии на практике способствуют ограничению прав рядовых граждан.
«Принятое в этом году ужесточение ответственности за хранение порнографических материалов прямо нарушает право на частную жизнь: милиция фактически получила право приходить к гражданам и перерывать их диски, видеокассеты и содержимое компьютеров», – говорит по этому поводу член общественного совета при МВД, правозащитник Владимир Чемерис. Ханжеские призывы к «законодательной защите морали» всегда шли рука об руку с попытками ограничить политические свободы. Нынешний мэр Киева, высоконравственный политик Леонид Черновецкий, в свое время не только потребовал наказывать за «неуважение к национальным и религиозным святыням», но и предложил приравнять к преступлению против морали «производство продукции, пропагандирующей … изменение насильственным путем конституционного строя Украины». Или, другими словами, признать «аморальным» издание радикальной политической литературы.
Дело Володарского сразу напомнило мне «Успех» – роман Лиона Фейхтвангера, забытый в наше время, когда существует особенная потребность в литературе такого рода. Действие в книге происходит в Мюнхене эпохи расцвета Веймарской республики. Директор картинной галереи Мартин Крюгер, раздражающий консервативные элиты Баварии смелыми полотнами в городском музее, становится жертвой судебного процесса, получив срок за «порочную» связь с женщиной из богемной среды. Дело «аморального» искусствоведа Крюгера, в конце концов, умирающего в тюрьме, служит писателю призмой для детального анализа общества Веймарской демократии. Фейхтвангер разоблачает лицемерие консерваторов и трусость либералов буржуазной республики, которая стремительно движется к своему «Пивному путчу». Читателю становится очевидна связь между как будто не политическим процессом «о преступлении против морали» и последующим торжеством нацистской реакции.
Украинское правосудие откровенно игнорирует мнение либеральной общественности, робко и нестройно выступившей в защиту блогера, заключенного в СИЗО. Навязав ему услуги адвоката, правоохранители уверенно ведут дело к обвинительному приговору, не обращая никакого внимания на письма протеста и легкий шумок недовольства в киевских СМИ. Министр внутренних дел Луценко охотно раздает скабрезные комментарии на тему зоофилии с традиционным расистским душком, но не считает нужным даже одним словом прокомментировать дело Володарского. А его политический соратник, депутат Олесь Доний – любитель «революционных» перформансов в махновских тельняшках и на тачанках – почему-то не в состоянии привлечь к этому делу внимание своего шефа. И, похоже, вовсе не собирается брать штурмом Лукьяновскую тюрьму.
Нелепая акция голого Володарского, более чем сомнительная с точки зрения целесообразности и эстетики, получила политическое значение благодаря полицейскому произволу украинских властей. Не все еще поняли, что она может стать прецедентом для скорой и жесткой расправы с самыми «серьезными» акциями одетых людей. Любой из нас может оказаться завтра в тюремной камере – и чахлое, разрозненное «гражданское движение» Украины будет так же бессильно помочь ему, как и арестованному за невинный пустяк блогеру. Спасибо, что он дал нам повод задуматься над этим прискорбным фактом.
