Р. Арон. Пристрастный зритель. М.: Праксис, 2006.
Политический обозреватель, берущий интервью у героя – это в порядке вещей. Политический журналист, сам ставший героем интервью – это уже определенный знак качества. Ну, а интервью с политическим обозревателем, растянувшееся на 413 страниц и изданное 26 лет спустя в другой стране – событие вообще исключительное. Ведь издатели должны быть уверены, что это будут читать. В «Пристрастном зрителе», действительно, есть что почитать. Раймон Арон – видный французский философ, социолог и политический обозреватель ряда крупных изданий. В декабре 1980 года журналисты Жан-Луи Миссика и Доминик Вольтон взяли у него обширное интервью о событиях, участником или свидетелем которых он был, а также о тенденциях развития того времени.
Согласимся, что оценка событий, перевернувших мир, сделанная очевидцем и исследователем в одном лице, всегда интересна. Перед взглядом читателя проходят приход к власти Гитлера в Германии и оккупация Франции, формирование ФРГ и начало образования единой Европы, президентство де Голля и студенческие волнения 1968 года, политика Государства Израиль и тихий рост мощи Китая. Политический обозреватель в такие времена напоминает римского ученого Плиния-старшего в момент, когда тот пытался как можно ближе подойти к жерлу рокочущего Везувия. Однако история – это не только события. Это еще и дух времени. Интервью с Раймоном Ароном позволяет прочувствовать дух Франции 1930–1970-х годов. В том числе – и Франции интеллектуальной. Напомним, что Арон – друг детства Жана-Поля Сартра.
Наконец, Арон – либерал. Однако именно через призму его взглядов ярче всего подтверждается знаменитая репутация Франции, как левой страны. Обратите внимание на то, что герой книги стал своего рода изгоем среди друзей-интеллектуалов именно потому, что не разделял их левые взгляды. Не пропустите и воспоминания Арона, как в 1940-х и 1950-х годах даже слухи о репрессиях в сталинском СССР воспринимались французскими интеллигентами как личное оскорбление: «Разве может такое происходить в социалистической стране, к тому же освободившей мир от фашизма?»
Интересно почитать и прогнозы Арона. Некоторые из них можно считать сбывшимися – например, оценку действий западных держав, направленных на усиление противостояния между Китаем и СССР: «В политике всегда приходится поддерживать будущего противника против настоящего».
А вот один несбывшийся прогноз наведет большинство российских левых на грустные мысли. В 1980 году либерал и во многом атлантист Раймон Арон был уверен в силе Советского Союза и даже не исключал возможности роста его влияния: «Вы могли бы тогда спросить меня: как вы считаете, ваши внуки будут жить во Франции или в США?… Сделают ли они свою карьеру во Франции или Франция станет настолько близкой Советскому Союзу, что они уедут на другую сторону Атлантического океана, где, даже если дело примет плохой оборот, все еще будет существовать возможность сохранения либерального общества? Отвечаю… я не уверен в этом». До распада СССР оставалось менее 11 лет…
Итак, Раймон Арон – либерал. Однако даже отторжение левого проекта не позволяет ему переходить черту, отделяющую исследователя от пещерного антикоммуниста. Вряд ли то же самое можно сказать об оценках многих отечественных либеральных журналистов по отношению к левым. Раймон Арон – пристрастный зритель. Но иногда и пристрастный взгляд может быть очень интересен.
Михаил Нейжмаков
