Диалектика протеста
Двадцать лет оппозиция ждёт народный протест, потому что от закручивания гаек должно сорвать крышку. Просто ещё не пережали, но рано или поздно рванёт.
Тут неверен сам нарратив о народном бунте. Люди не терпят, а адаптируются. Если государство ухудшает условия, люди опять адаптируются, перестраивают отношения. То есть начинают протестовать не из-за того, что люди устали терпеть. А из-за смены общественных отношений, в которых роль государство меняется. Если же учесть, что государство воспроизводит отношения, которые уже устарели, то со стороны это выглядит как народ, восстающий против государства. По факту прогрессивные общественные силы против устаревшей общественной формации.
Протеста же нет, потому что не созрели ещё прогрессивные общественные силы. Государственные репрессии в этом плане играют на руку прогрессу, потому что избавляется от того, что есть, а не от того, что возникает. Репрессии снижают политическую активность. Но это снижение происходит за счёт прекращения старой политической практики, а новая ещё количественно не достигла нужных размеров. Отсюда ощущение общественной апатии и успешности государственных репрессий.
На самом деле репрессии не могут задавить прогрессивные общественные силы. В таком случае они не прогрессивны, если репрессиями их задавили. Никакие внешние силы прогрессу не мешают, потому что развивается диалектически. То есть из внутренних предпосылок.
В Советском Союзе человек не выбирал работу, существовала разнарядка. Куда направят, там и работаешь. Чтобы направили куда хотелось, надо проявить лояльность. Отсюда советский человек склонен был заискивать перед начальством, он адаптировался к условиям.
По этой же причине бюджетники голосуют за «Единую Россию» и Путина. Не потому что симпатизируют власти, а так велит их непосредственное начальство. Сами по себе не пойдут, а вот если начальник просит, то грех не проявить лояльность. То есть бюджетники посредством выборов демонстрируют преданность своему директору, а не партии и президенту.
В условиях, когда необходимо поддерживать лояльность, надо уметь договариваться с начальством. Тем более, когда твоё продвижение по карьере зависит от его одобрения. Не нужно быть профессионалом своего дела, достаточно быть на хорошем счёту у начальства. Поэтому советские рабочие не были склонны к коллективным действиям.
Такие условия определили общественное сознание советского человека. Уметь оправдаться перед начальством. Отсюда такая любовь наших публицистов к теме испорченной «совком» ментальности. Мол люди не виноваты, такая природа или история. Это позволяет избежать ответственности. Если виноваты все, то некого тогда наказывать. Поэтому в демократии советский человек видел защиту от произвола, надеясь, что при свободных выборах начальство будет справедливо ко всем. А то ведь, лояльность проявляют все, а любимцами становятся единицы.
Условия же изменились. Теперь доход зависит от результата труда и от ситуации на рынке, а не от воли начальства. Человек выбирает сам работу, и выбирает ту, где лучше условия труда, в которых профессионально реализуется. Поэтому возникает трудовой конфликт между начальником, который не обеспечивает нужные условия труда, и компетентными рабочими, которые осознают, что успех зависит не от отношений с начальством, а от условий труда.
Но чтобы в конфликте с начальством отстаивать свои права, надо быть профессионалом в своей области. А чтобы быть профессионалом в своей области, надо уметь воспринимать критику. Ведь критика указывает на слабые места, над которыми человек работает и становится лучшим в своей области. Отсюда возникает терпимость и плюрализм.
Меняется общественное сознание. Если люди терпимы друг другу, то могут массово объединяться, чтобы отстаивать свои трудовые права. Ведь профсоюзы нужны профессионалам в своей области, которые получают мало за хорошо выполненную работу.
Теперь и политики нужны другие, не те, которые защищают слабых, а те, которые выступают в роли коммуникатора между активными. В Перестройку либералы говорили о демократии, которая защищает слабых граждан. А теперь демократия нужна, чтобы объединить активных и сильных граждан. Современный политик модератор, а не защитник. Политик, который институционализирует прогрессивные общественные силы.
Пример — Товарищества жильцов, которые возникали на голом энтузиазме нескольких жильцов. Но чтобы такая практика стала массовой, необходима институционализация. То есть выработка норм и правил, когда Товарищества возникают и функционируют вне зависимости от энтузиазма людей. Эти нормы и правила формируются в результате политической деятельности. Чтобы политически отстаивать интересы Товарищества жильцов, надо их объединить, чем политик и занимается. А чтобы объединить, надо выработать общие характеристики, по которым Товарищества и объединятся.
Мы находимся в состоянии, когда общественная формация устарела, а новые политические силы ещё не сформировались. Ведь либеральная оппозиция на самом деле это одно целое с Путиным. И власть и такие оппозиционеры являются элементом старой общественной формации. Но сама оппозиция (включая часть левых) не хочет этого признавать. Такой факт сильней тормозит развитие прогрессивных общественных сил, чем даже репрессии. Путин уйдёт, когда исчезнет либеральная оппозиция, потому что на её место придёт новая, прогрессивная, которая будет выражать интерес большинства людей.
