Коронавирус и кризис глобального капитализма
Виллиам Робинсон
Виллиам Робинсон утверждает, что чрезмерное накопление приведёт к столкновению с ещё более масштабным кризисом после потрясений, вызванных коронавирусом. Этот кризис может стать возможностью как для крайне правых, так и для борьбы снизу за создание социализма.
26 марта, 2020.
Коронавирус отправил фондовые рынки по всему миру в свободное падение и парализовал глобальную торговлю, но экономические бедствия, спровоцированные им, были предсказаны задолго ранее. Вирус – это всего лишь искра, которая воспламенила мировую экономику, так и не оправившуюся полностью от финансового краха 2008 года, и стоящую с тех пор на пороге возобновления кризиса.
Мудрецы мирового капитализма ввели себя в заблуждение, полагая, что всё хорошо. Однако основные структурные причины катастрофы 2008 года, оставаясь не решенными, постоянно усугублялись. Отчаянные финансовые спекуляции, неустойчивый долг, расхищение государственных финансов, раздутый технологический сектор и организованное государством военизированное накопление в последние годы не давали покоя мировой экономике перед лицом хронического застоя и скрывали её нестабильность. Пандемия уйдёт, но кризис глобального капитализма останется.
Структурный кризис глобального капитализма
Все явные признаки кризиса перенакопления присутствуют в течение достаточного времени. Капиталистическая глобализация конца 1970-х годов вынудила трудящиеся классы перейти к обороне и сместила глобальный баланс классовых сил в пользу транснационального капитала после периода массовой борьбы в 1960-х и 1970-х годах. Однако глобализация также обострила и противоречия капитализма. Избыточное накопление приводит к ситуации, когда возникают огромные суммы капитала, но без продуктивных точек для реинвестирования. Капитал становится застойным.
Освободив возникающий транснациональный капитал от национальных ограничений, глобализация подорвала потоки перераспределения, которые смягчали присущую капитализму тенденцию к социальной поляризации. Результатом стало беспрецедентное обострение неравенства, которое привело к перенакоплению.
Мировой уровень социального неравенства в настоящее время является беспрецедентным. В 2018 году 1% богатейших представителей человечества контролировал более половины мирового богатства, в то время как на 80% самых бедных приходилось всего лишь 4,5%.
Такое неравенство в конечном итоге подрывает стабильность системы по мере увеличения разрыва между тем, что производится (или могло быть произведено), и тем, что может поглотить рынок.
Чрезвычайная концентрация богатства планеты в руках немногих, а также ускоренное обнищание большинства означают, что транснациональному капиталу все труднее находить продуктивные выходы для разгрузки накопленного им огромного излишка. Чем больше глобальное неравенство усиливается, тем более ограниченным становится мировой рынок, и тем чаще система сталкивается со структурным кризисом избыточного накопления. Из-за отсутствия контроля, растущая социальная поляризация, свойственная капитализму, приводит к кризису.
Избыточное накопление возникает в контексте капиталистического производства, однако проявляется оно в сфере финансового обращения, то есть на рынке, как кризис перепроизводства или недостаточного потребления.
В последние годы наблюдается рост неиспользуемых промышленных мощностей и замедление производства во всем мире. Поскольку производительная экономика застаивается, капиталисты обращаются к финансовым спекуляциям.
Избыток накопленного капитала, которому некуда идти, не имеет прецедента. Транснациональные корпорации зафиксировали рекордную прибыль в течение 2010-х годов, в то время как корпоративные инвестиции сократились. Мировые корпоративные денежные резервы превысили 12 триллионов долларов в 2017 году, что превышает валютные резервы центральных правительств всего мира.
После Великой рецессии 2008 года Федеральная резервная система США выпустила колоссальные 16 триллионов долларов США для секретной помощи банкам и корпорациям по всему миру. Но затем банки и институциональные инвесторы просто переработали триллионы долларов, которые они получили, в новую спекулятивную деятельность на мировых товарных рынках, в криптовалютах и на земных участках по всему миру, способствуя новому глобальному «захвату земли».
В случае если возможности для спекулятивных инвестиций в одном секторе иссякают, транснациональный капиталистический класс просто обращается к другому, чтобы разгрузить свой излишек. В результате разрыв между производительной экономикой и фиктивным капиталом перерастает в огромную пропасть.
Например, в 2018 году валовой мировой продукт или общая стоимость товаров и услуг составляли около 75 триллионов долларов, тогда как мировой рынок деривативов оценивался в 1,2 квадриллиона долларов. Накопление фиктивного капитала создало видимость восстановления. Но это лишь временно компенсировало кризис, а в конечном итоге лишь усугубило основную проблему.
Помимо спекуляций, государственный, корпоративный и потребительский долг демонстрировали рост. Потребительский кредит служил двойной цели умиротворения бедных классов и создания спроса, даже когда реальные доходы большинства, переживающего жесткую экономию и неустойчивые формы занятости, упали.
Государственный и корпоративный долги также достигли предела. Мировой рынок облигаций – показатель общего государственного долга во всем мире – превысил 100 триллионов долларов в 2017 году, а общий мировой долг достиг ошеломляющих 215 триллионов долларов в 2016 году.
Корпоративный долг во всем мире вырос до 75 триллионов долларов США по сравнению с 32 триллионами долларов США в 2005 году, в то время как корпорации выпустили облигации на сумму 13 триллионов долларов США, что более чем в два раза увеличило долговые обязательства накануне краха 2008 года. Дефолт по потребительским, государственным или корпоративным долгам вызовет дальнейшую цепную реакцию в условиях нисходящего падения мировой экономики.
В целом, финансовые спекуляции, разграбление государства и обусловленный долгом рост не смогли разрешить структурный кризис глобального капитализма. Это «исправления», которые не исправили основные глубинные причины, приведшие к финансовому краху 2008 года.
Высокая концентрация транснационального финансового капитала дестабилизирует систему, поскольку глобальный капитализм сталкивается с ограничениями этих исправлений. В последние несколько лет мировая экономика была бомбой замедленного действия. Все, что нужно было – это что-то, что могло бы спровоцировать взрыв. Такой искрой оказался коронавирус.
Наступающие потрясения: без возврата к нормальной жизни
Правящие элиты уже задумались над спасением капиталов. Правительство США выделило первоначальные 1,5 триллиона долларов в качестве жеста поддержки банкам Уолл-стрит. Трамп пообещал налоговые льготы корпорациям и многомиллиардные транши для авиакомпаний, нефтяной промышленности (включая фрекинг) и частных медицинских компаний, среди прочих. Белый дом пообещал, что его реакция на пандемию будет «полностью сосредоточена на сохранении власти частного сектора».
Тем не менее, маловероятно, что подобные спасительные меры коснуться миллиардов бедных рабочих по всему миру, сталкивающихся с ежедневной борьбой за выживание. Международная организация труда прогнозирует, что 25 миллионов человек потеряют работу из-за вируса, хотя эта цифра может быть существенно заниженной. Около 1 миллиарда детей во всем мире пострадали от закрытия школ. Сотни миллионов международных мигрантов и беженцев не имеют доступа к инфраструктуре здравоохранения. Заключенные в переполненных тюрьмах по всему миру, бездомные и те, кто находится в зонах боевых действий, – лёгкая добыча для вируса. Капиталисты будут пытаться использовать массовую безработицу и отсутствие работы, чтобы навязать строгость и дисциплину в рабочих отношениях.
Казалось бы, капиталистический кризис, спровоцированный коронавирусом, может оказаться еще более смертельным для обедневших работников, чем сам вирус. Как предупредила одна популярная общественная организация в моем родном городе Лос-Анджелесе, Union del Barrio, коронавирус «разоблачил больную жестокость капитализма» и требует нового уровня солидарности и борьбы снизу.
«Гнилое ядро индивидуалистической потребительской культуры разоблачено, и, в конце концов, единственное, в чем мы можем быть уверены, так это в том, что эта гротескная система финансового хаоса и социального неравенства, вероятно, обрекает многие из наших сообществ на повышенный уровень вирусного воздействия» – заявили в организации – «В той степени, в которой мы можем быть дисциплинированными в обеспечении максимальной солидарности среди самых близких нам людей, будет пример того, как мы можем противостоять истерии и неолиберальному индивидуализму, поддерживаемому основными капиталистическими средствами массовой информации».
Победа демократов на предстоящих президентских выборах в США вряд ли изменит неолиберальный курс или сместит гегемонию транснационального финансового капитала. Джо Байден, вероятный кандидат от демократов, который был обязан поддержкой финансовой индустрии на протяжении всей своей карьеры, уже дал понять, что именно Уолл-стрит будет определять экономическую политику в случае его победы. В начале марта стало известно, что он утвердит банкира-миллиардера Джейми Даймона, генерального директора JP Morgan Chase, секретарем казначейства.
Однако у неолиберализма просто нет больше резервов, чтобы сдерживать финансовый хаос и экономический крах. Неумолимое стремление к накоплению будет препятствовать решению того, что действительно стало кризисом для человечества. Возобновленная капиталистическая стабильность, если она вообще может быть достигнута, потребует более глубокой реструктуризации – включая восстановление государственных секторов, опустошенных 40-летним неолиберализмом, – чего Байден с его финансовыми и корпоративными интересами, наряду с либеральными и социал-демократическими элитами по всему миру, возможно, смогут достичь или даже захотеть.
Но это не единственные силы сверху, которые будут стремиться извлечь политическую выгоду из нынешнего бедствия. С 2008 года в глобальном сообществе наблюдается стремительная политическая поляризация между крайне правыми и левыми радикалами. Кризис, несомненно, оживит крайне правые и неофашистские проекты, которые зародились во многих странах мира и, несомненно, сделает то же самое для народной борьбы снизу. Социальные потрясения и политические конфликты будут обостряться.
Кризисы — это времена быстрых социальных перемен, открывающих возможность толкать общество во многих направлениях, в зависимости от исхода сражений между противоборствующими социальными и классовыми силами.
Правящие элиты будут усиливать классовую борьбу сверху. Они обратят свои силы к расширению глобального полицейского государства для сдерживания массового недовольства снизу по мере разрушения капиталистической гегемонии. Это глобальное полицейское государство, как я уже говорил в другой статье, подкреплено двойными императивами социального контроля над массой обездоленного человечества и возможностями разгрузки излишков капитала, что происходит в результате роста государственных военных расходов и расширения международных систем.
Рычаги государственной политики, которые держали экономику на плаву с 2008 года, больше не будут работать. По мере того, как финансовые спекуляции и обусловленный долгом рост достигнут критической точки, это военизированное накопление может стать основным двигателем мировой экономики. Исторически войны выводили капиталистическую систему из кризиса, одновременно отвлекая внимание населения от политической напряженности и проблем легитимности.
Государства по всему миру скоординировали ответ на пандемию и объявили национальные чрезвычайные ситуации. Такая централизованная координация может теперь стать неотложной, чтобы противостоять кризису в области здравоохранения.
Но централизация чрезвычайных полномочий в авторитарных капиталистических государствах вполне может быть использована после того, как вирус будет взят под контроль, чтобы сдержать недовольство, усилить надзор и наложить репрессивный социальный контроль – то есть продвинуть вперед глобальное полицейское государство.
Военные и полицейские силы развертываются в странах по всему миру. В Соединенных Штатах Национальная гвардия была мобилизована как минимум в 27 штатах, а Министерство юстиции США тайно попросило Конгресс приостановить действие конституционных прав во время чрезвычайной ситуации в области здравоохранения.
В Европе члены НАТО готовятся к учениям «Defender 2020», намеченным на май и июнь и включающим в себя то, что сотрудники службы безопасности США называют «самой масштабной операцией американских солдат в Европе за последние 25 лет».
Кризис, вызванный пандемией, оставит после себя больше неравенства, больше политической напряженности, больше милитаризма и больше авторитаризма. Если не считать свержения системы, единственным выходом из кризиса является преодоление эскалации неравенства через перераспределение богатства и власти вниз. Это не случится без боя.
По-видимому, во всем мире растет осознание необходимости массовой солидарности и взаимопомощи перед лицом пандемии. Левые и прогрессивные силы должны сейчас занять позицию, чтобы устранить угрозу войны и глобального полицейского государства и подтолкнуть грядущие события в направлении, которое даст рабочим и народным классам возможность противостоять кризису в соответствии со своими собственными интересами.
Виллиам Робинсон — профессор социологии в Калифорнийском университете в Санта-Барбара. Эта статья основана на его новой книге «Глобальное полицейское государство», которая будет выпущена «Pluto Press» в июле 2020 года.
Перевод с английского Егора Шерчалова
