Готова ли Британия к первому в истории казначею-марксисту?
Возможность того, что Джон Макдоннел, второй человек в лейбористской партии, будет назначен на должность лорда-казначея страшит многих банкиров в Сити.
Редакция «Файненшиал Таймс» поговорила с Джонем и обнаружила в собеседнике расчётливого и приятного собеседника — и финансиста.
Джон Макдоннелл не знает, что ответить. Он сидит в молчании, пока шипение кофе-машины за его спиной не сообщает ему, что кофе готов. Пауза затягивается, в то время как человек, который вскоре может встать во главе всей британской экономики, раздумывает над ответом на вопрос «Кто является вашим любимым экономистом или образцом бизнесмена?»
В справочнике «Кто есть кто в Великобритании» Джон, по его собственным словам, значится, как «политик, приближающий крах капитализма в Британии». Марксист, по его собственным словам, и поклонник Венесуэлы Уго Чавеса, судя по его собственным статьям – сейчас он является самым левым политиком в истории страны, занимающим роль теневого министра финансов и готовым занять пост в правительстве.
В 2011 году, всего семь лет назад, на встрече с профсоюзными деятелями Лондона он советовал им плевать в чайные чашки своих начальников. Кен Ливингстон, бывший деятель партии лейбористов и бывший мэр Лондона, в 1980 году выгнал его из партии за левачество и троцкизм. Для некоторых британских банкиров сама идея о том, что в кабинет министра финансов может въехать Макдоннел уже является кошмаром похлеще Брекзита.
Наконец, он готов ответить. Его кумиры – Тома Пикетти и Джозеф Стиглиц. Кейнсианцы, критики монетаризма, неограниченного рынка и неоклассической экономической школы, которых волнуют проблемы инноваций и честного перераспределения доходов, исследователи имущественного неравенства в европейских странах, критики концентрации богатства и сторонники государственного вмешательства.
«Понимаете, есть талантливые бизнесмены. Но они ничто без коллектива. Без своих инженеров и без своих рабочих. Без тех, кто трудится, воплощая какую-то действительно удачную идею, пришедшую в голову владельцу бизнеса. Без этих людей они просто никто, даже со своими идеями и талантами».
В последние несколько лет, после прихода Джереми Корбина к руководству в лейбористской партии, Джон Макдоннел стал более прагматичным, начал пить чай с директорами банков и ходить на футбол вместе с управляющим Банка Англии. За день до нашей встречи он общался с представителями сталелитейной промышленности в Бирмингеме. До этого выступал в лондонской городской торговой палате.
«Смотрите, я встречался с ними со всеми. Я говорил: у нас нет шулерских карт в рукаве. Экономическая политика будущего социалистического правительства лейбористов известна досконально. Пробуйте, примеряйтесь, тестируйте её. Я был в Давосе, предупреждал об этих изменениях, которые, как лавина, ударят по богатой элите».
Кто из них настоящий Джон Макдоннел? Диана Эббот, тоже министр теневого правительства, ещё одна политическая активистка родом из 1980-х, когда она боролась за ядерное разоружение, поддерживала шахтёров и ездила в Советский Союз, утверждает, что оба подлинные.
«Он может быть приветливым с банкирами, но это всё тот же Джон, который устраивал стачки и стоял в пикетах».
Сегодня Джон направляется к себе в округ, от которого он избран. Харлингтон, мрачноватый район на востоке Лондона. Здесь живёт множество мигрантов и взлетают лайнеры аэропорта Хитроу. Макдоннел постоянно посещает своих избирателей и выступает перед ними, освещая разнообразные темы: от социальной помощи и иммиграции до жилищного вопроса.
«Люди живут в жутких условиях: перенаселённость, отсутствие ремонта, часть людей ночует на улице. В парках всегда можно увидеть людей в спальных мешках. А невыкупленные квартиры простаивают. Давно пора принять закон о том, что застройщик не имеет права держать непроданные квартиры дольше определенного срока. Пусть отдаёт их под социальное жилье».
До мая 2015 года Макдоннел был просто сноской в справочнике британских политиков. Ему было 63, у него была седая голова и две попытки побороться за лидерство в партии лейбористов. В 2007 году он обещал разорвать оковы «Новых лейбористов», которые господствовали в партии под руководством Тони Блэра. Партия тогда стремительно обуржуазилась в попытках завоевать голоса среднего класса. В 2010 году он снова попытался и снова проиграл. А в 2015 году ещё и перенёс операцию на сердце и был внутренне готов уйти на покой. «Я уже планировал выход на пенсию и мемуары о борьбе за права рабочего класса. Но тут появился Джереми».
Сегодня лейбористы, стремительно полевевшие и заменившие огромную часть своей парламентской фракции на выходцев из рабочего класса, находятся на расстоянии вытянутой руки от власти. Во всех опросах общественного мнения они идут наравне или даже опережают консерваторов, на последних парламентских выборах 2017 года они набрали 40% мест, всего на 2% отстав от консерваторов, и это несмотря на коммунистическую идеологию и призывы построить «британский социализм».
Макдоннел считает, что его партия будет творить историю, став первым за последние годы радикально левым правительством Европы после краха консерваторов.
«Наша цель – социализм. Это означает неисправимый сдвиг в экономических, политических отношениях в сторону пользы и счастья рабочего класса и людей труда. Когда мы будем в правительстве, это означает, что все люди будут в правительстве. Мы позовём всех».
Макдоннел родился в Ливерпуле, в 1951 году. Отец был докером, и членом профсоюза, а на пенсию вышел водителем автобуса. Мать работала в кондитерской за углом. В детстве Джон постоянно доедал крошки от бисквитов и обломки печенья. Мылся он в жестяной ванне, а туалет был на улице. «Ну сейчас-то понятно, что это была дыра, но тогда мы звали её домом».
Семья переехала в Норфолк, и Джона, который в детстве ходил в воскресную школу и прислуживал алтарником, направили для обучения в семинарию. «Родители хотели, чтобы я стал викарием. Но было две проблемы. Я начал знакомиться с девушками и целибат мне не подходил. А второй проблемой стала политика. У меня рано проявились несовместимые с церковью убеждения».
После окончания школы он некоторое время работал на конвейере, собирая телевизоры. Затем закончил вечерние курсы при университете Брюнеля и наконец получил полноценное образование в области политологии в университете Биркбэка.
Затем некоторое время, вместе со своей первой женой, он работал сиделкой при детском доме. «Жутко уставал. С работы приходил в 11 ночи. У детей не было семей. Иногда я брал с десяток малышей и отвозил их к своей матери».
Затем Джон Макдоннел избрался в руководящие члены местного профсоюза, а оттуда был направлен в муниципальный совет Большого Лондона. В 29 лет он стал ответственным за финансовую деятельность совета. Через четыре года он был уволен оттуда после расхождения во мнениях с консервативным правительством. Правительство желало сократить городские расходы на 140 миллионов фунтов стерлингов, а Джон допустил утечку в газеты левой ориентации. Консерваторы назвали его «величайшим вруном со времен Геббельса», а сам Джон отозвался о своих напарниках по муниципальному совету как о «соглашателях» и «пособниках продажного режима». В итоге Джон ушёл работать редактором социалистической газеты.
После первого избрания в британский парламент в 1997 году Джон Макдоннел не давал себе отдыха: возглавлял митинги против расширения аэропорта Хитроу, сколачивал местные профсоюзы в единый профсоюзный совет, судился с застройщиками, которые увольняли рабочих из-за их политических взглядов и членства в профсоюзе, где и обанкротил пару строительных фирм на сумму в 75 миллионов фунтов стерлингов. В его честности никто не сомневался. Дэйв Смит, один из профсоюзных деятелей тех времен, вспоминает: «Мне было очень сложно вставать в полседьмого и тащиться на переговоры с забастовщиками, но Джон всякий раз уже был там и беседовал с рабочими. Он уговаривал их драться за своё благополучие».
Но именно избрание его старого друга Джереми Корбина на пост председателя Лейбористской партии сделало Макдоннела влиятельной фигурой. Они познакомились в 1979 году и сразу же нашли общий язык. «Мы сидели вечерами в пабе, я брал мясо, а Джереми брал вегетарианские салаты, и мы обсуждали Маркса, апартеид и НАТО».
Макдоннел и Корбин похожи: оба протестовали против иракской войны, оба вечно боролись против налоговых льгот для бизнеса, оба не доверяли Евросоюзу и оба были безнадежно вытеснены на обочину политической жизни. «Мы спорили до хрипоты, но всегда соглашались в главном. Мы были старыми обломками рабочего движения, мы тысячи раз голосовали против решений своей обуржуазившейся парламентской фракции». Как только Корбин получил голоса рядовых членов лейбористской партии, он сразу же отказал своим высокопоставленным партийным соратникам в назначении кого-то иного на должность теневого казначея.
«Сейчас по всей Европе реакционные правые правительства экономят на гражданах. Везде урезают дотации для внутренней экономики. В то же время банки и определенные экономические фигуры продолжают получать сверхприбыли. Эти средства нужно вернуть обратно. Влить их в экономику, в больницы, в поезда, в ресторанчики, в школы, в строительные бригады, в верфи и новые корабли» — говорит Макдоннел, когда его спрашивают, есть ли будущее у Евросоюза. «Мы будем новым примером, поэтому нам важно победить. После нас придет черед Франции, немецких левых, Греции. Социалистические экономики могут сотрудничать по всей Европе, это наше будущее».
Под руководством Корбина лейбористская партия решительно качнулась влево. В партию влились аж 400 000 новых членов, большинство из которых составляла молодежь, рьяно интересующаяся марксизмом, троцкизмом и маоизмом. Все эти студенты и юные рабочие были привлечены решительными обещаниями Корбина добиваться социалистического переустройства Британии – словами, которые британская элита забыла с 70-х годов. Корбин пообещал перераспределить доходы, вернуть бесплатное высшее образование и влить больше денег в бесплатную медицину. И пока Джереми Корбин выступал на митингах и зачищал недовольных его преобразованиями старых вождей лейбористов времен Блэра, Макдоннел собирал команду управленцев. Корбин – бородатая икона британских левых, ну а Джон Макдоннел не рок-звезда, а талантливый организатор. Много читающий, он признается, что воспитан на книгах Антонио Грамши, итальянского марксиста, который верил в то, что социализм достижим через заражение левыми идеями церкви, школ, университетов и газет. «Корбин – душа, а Макдоннел – мозг коммунистического переворота в лейбористской партии», говорит Маргарет Ходж, одна из членов парламентской фракции лейбористов.
«Никто не должен его недооценивать, он чертовски силён, умен, работоспособен и безжалостен. Это Джекил и Хайд, в одну секунду он превращается из банковского управляющего в троцкиста, призывающего народ на баррикады». Алан Симпсон, бывший член парламентской фракции лейбористов, вышедший на пенсию, вторит ей: «Джереми подкупает своей улыбкой, своей детской наивной верой в ядерное разоружение и справедливость на Земле, в то время как Джон занимается тяжелой и нужной работой по подбору кадров и сочиняет партийную программу». От ещё одного лейбориста можно услышать менее лестную для Красного Корбина характеристику: «Джон стахановец, а Джереми зачитывает речи, которые готовит Макдоннел».
Сам Макдоннел все подобные домыслы отрицает: «Если бы не Джереми, мы все были бы раздавлены. Возрождение рабочего движения и возрождение старых левых традиций лейбористов началось с этого парня в свитере. Уже двадцать лет как над социалистами все только смеялись, но Джереми показал Европе, как же на самом деле все устали от одних и тех же рож в телевизоре. Джереми не любит конфликтовать, но он точно так же принципиален, как и я. Он марксист и марксист научной школы. Что представляла из себя лейбористская партия в 90-е годы? Раз в год пели «Красный флаг» на партийных съездах («Народный флаг багрово ал, он павших кровь в себя впитал…», партийный гимн лейбористов, сочиненный в XIX веке). И шли голосовать за предложения консервативного правительства, как соглашатели. Тэтчер называла Тони Блэра своим лучшим учеником. В 70-е в парламенте было человек сорок бывших шахтёров, а сегодня один, наш Деннис Скиннер. Но 2008-й год стал тем годом, когда капитализм потерял право на непогрешимость. Он израсходовал запас сил после падения Советского Союза и сейчас волна кризисов накатывается на старый мир. Вместо исправления ситуации капиталисты уничтожают свои рынки сбыта».
– Вы понимаете, что в лейбористской партии всегда были марксисты, которые влияли на её позицию, но она ещё никогда не контролировалась сторонниками коммунистических взглядов?
– Прекрасно понимаю, и наша с Джереми цель – закрепить это состояние. Нас два раза пытались свалить. Джереми вообще выбрали только после того, как трое лордов из старой элиты лейбористов отказались избираться. Его вписали в бюллетень для массовки. И вот что случилось – рядовые члены партии вспомнили, что с 80-х годов именно Корбин был непримиримым противником Тэтчер и экономии на граждан, что он за всю жизнь не получил ни фунта от бизнесменов, что он всегда был самим собой. И вот мы уже пережили две попытки переворота в партии, поскольку именно простые владельцы партийных билетов перевешивают все эти партийные комитеты и приросших к своим креслам политиков.
В 2015 году Макдоннел швырнул «Маленькую красную книжечку» председателя Мао в премьера Терезу Мэй на заседании парламентской комиссии. В 2016 году он перекричал целую парламентскую фракцию, протестуя против расширения взлетной полосы аэропорта Хитроу. Год назад Макдоннел заявил, что линчевал бы консервативного депутата Эстер Маквей, а потом добавил, что ещё один депутат, либеральный демократ Дэнни Алекзандер, заслуживает виселицы. Когда его спросили об этом в прямом эфире Би-би-си, он хмуро ответил: «Они оба живы, значит, ничего не произошло».
Коллеги признают, что Джон превосходный уличный оратор, который умеет ладить с толпой на улице и с аудиторией на пресс-конференции. «Если я не согласен, то я говорю об этом в лицо. Когда я защищал права геев в 1980, мне разбили все стёкла в доме, в детскую песочницу накрошили бутылок, а в почтовый ящик положили опарышей и дохлого котенка. Ничего, я их переборол».
Известны обвинения Джона Макдоннела в поддержке ирландских сепаратистов. В 2003 году он был вынужден извиниться перед правительством за призыв амнистировать и наградить членов Ирландской Республиканской Армии. Он заявил «Только пули, бомбы и героическое самопожертвование таких героев как Бобби Сэндс, заставило британское правительство пойти на переговоры». В 2015 году в ответ на напоминания об этом инциденте, Джон ответил, что уже приносил извинения, причём делал это от всего сердца. И всё же в его служебной квартире, посреди старых парламентских отчётов на стене висит табличка «В память о героях блока «Эйч» 1981 года», как напоминание о голодовке, закончившейся смертью 10 активистов ИРА.
Макдоннел парирует: «Я никогда не мешал мирному процессу в Северной Ирландии. Я старался его ускорить. И я всегда был сторонником мирного решения».
Кен Ливингстон, который в 1980 году успел выгнать Макдоннела из партии, вспоминает: «Я, Джон и Джереми всегда симпатизировали ирландцам. Но мы никогда не радовались, если они закладывали бомбу».
В 2006 году, отвечая на вопрос о литературных произведениях, которые повлияли на него, Макдоннел публично заявил, что это были книги Маркса, Ленина, Троцкого и Грамши. Когда он был председателем книжного клуба при профсоюзном движении своего избирательного округа, избиратели шутили, что «председатель Макдоннел из недели в неделю заставляет всех перечитывать «Капитал». Макдоннел опять парирует: «И Оуэна и Карлейля. После банковского кризиса эти книги разбирали как горячие пирожки»..
До прошлой весны пара Корбин-Макдоннел смотрелась как аутсайдеры, безнадежно отставая от более политически приемлемых публичных фигур. Но после оглушительного успеха на выборах, где лейбористы, опубликовав свой «самоубийственный» социалистический манифест, вырвали у консерваторов 30 мест в парламенте и лишили их большинства, крупные бизнесмены Британии начали выстраиваться в две очереди. Первая – чтобы записаться на приём к теневому казначею, вторая – чтобы пожаловаться на него в прямом эфире. После того как правительство Терезы Мэй начали терять остатки доверия ввиду заметной невозможности справиться с Брекзитом, обсуждать будущего премьера Корбина и его главу экономического блока Макдоннела начала вся Великобритания.
«Я и Джереми Корбин периодически встречаемся с представителями крупного бизнеса. Они должны понимать, кто мы такие и каковы наши цели. Но мы не принимаем от них никаких пожертвований или подачек», — подтверждает Макдоннел. «Вообще, единственная форма взяток, которые я беру – это когда владелец кафе у дома, где я живу, дарит мне бесплатную пахлаву к кофе».
Лейбористы вполне откровенно рассчитывают на то, что правительство рухнет в течение одного года или пары лет, по их словам, «министры разбегаются из консервативного правительства быстрее, чем премьер успевает давать интервью о стабильности». Учитывая четвертую отставку за 2018 год и планируемые на осень критически важные переговоры Терезы Мэй с Евросоюзом, лейбористы вполне могут рассчитывать на бунт во фракции консерваторов. Бунт, который откроет им дорогу к власти даже раньше, чем назначенные на 2022 год общенациональные выборы.
Макдоннел утверждает, что владельцы бизнеса пытаются получить у социалистов «некие гарантии». Политика Корбина и Макдоннела привела к руководству лейбористской партией многих людей, чьи позиции ранее казались радикальными. Теперь партия, некогда исключившая положение о построении социализма из своей программы, настаивает на национализации британской промышленности. Британский газ и британский водопровод должны находиться под общественным контролем, прогрессивный налог для богатых позволит профинансировать новые социальные обязательства, а массовые государственные банковские займы позволят вложиться в строительство асфальтовых, железных дорог и мостов. Макдоннел увлеченно обсуждает плановую экономику и скандинавскую модель. «Эти планы основываются на экономической модели Маркса? Эти планы основываются на идеях разных экономистов, и, да, Маркс – один из них».
«Поймите, 2014, 2015, 2016 года – это время, когда общеевропейский кризис 2008 года постучался в двери простых британцев. Мы плывём по течению. Население страны сейчас «красное», оно легко и охотно принимает сторону социалистических идей. А консерваторы вымирают и повторяют мантры о свободном рынке и возможностях для каждого. Знаете, что такое «нулевые контракты»? Это когда вам не обязаны давать рабочие часы. Вот представьте, что вы строитель или официант и за последние месяцы работали часов по 20. В животе у вас пусто, в кошельке тоже».
Макдоннел убежден, что частный бизнес обязан предоставлять гораздо больше возможностей для обучения и развития своих сотрудников, а также развивать прилежащие городские территории. «Работодатели, которые оплачивают образование для своих сотрудников, работодатели, которые попечительствуют над определенной городской территорией – это хороший пример», говорит он.
Предвыборный манифест лейбористов обещал увеличение ежегодных расходов на социальную сферу на 48 миллиардов фунтов стерлингов и увеличение расходов на содержание дорог, мостов и жилых домов на 400 миллиардов фунтов стерлингов. Деньги эти планируется добыть при помощи новых налогов с бизнеса и богатых людей.
Банк Англии уже предупреждал, что возможная попытка национализировать британские железные дороги, электрические сети, водопроводы и авиастроительные компании приведёт к массовому бегству капитала из Британии. Парламентские комиссии предупреждают, что «за национализацию придётся заплатить крайне высокую цену», а Терри Скуолер, глава федерации высокотехнологичных производств Великобритании и вовсе назвал перспективу получить марксиста-экономиста во главе Великобритании «кошмаром без конца».
Перспектива повышения налогов звучит погребальным колоколом по скопищу международных банков в Сити. «Часть из нас говорит, что с социалистами нужно договариваться, а часть говорит, что нужно бежать», — говорит анонимный источник в одном из советов директоров крупного британского банка. Лейбористы же считают, что их предложения вполне разумны. «Послушайте, налог для богатых будет ниже, чем в 1983 году, при Тэтчер. Налоги для бизнеса будут ниже, чем в 1997 году при Тони Блэре. И это при том, что мы их повысим», — утверждает Джереми Корбин в унисон с Джоном Макдоннелом. В то же время банкиры надеются, что на будущих выборах лейбористы не доберут мест до абсолютного большинства, и будут вынуждены войти в коалицию с более умеренными либеральными демократами и партиями Шотландии и Уэльса против консерваторов и ирландских лоялистов. Большинство банковских служащих задают вопрос – этот самый манифест социалистов, он окончателен или это только начальная точка, после которой аппетиты красной власти будут только расти?
Представитель правого крыла лейбористской партии говорит, что некогда почтенная партия сейчас захвачена леваками и экстремистами. «Они обещают народу дерево с золотыми монетами, и они помешаны на идее захвата власти. Как только у них будет шанс, они рванут к премьерству и парламентскому большинству как разогнавшийся локомотив. Они не признают компромиссов». Когда его спрашивают об истинных намерениях новых кумиров рабочего класса Корбина и Макдоннела, он отвечает, что «мне кажется, они рассматривают банкиров и бизнесменов как полезных идиотов. Кажется, так говорил Ленин». Макдоннел только усмехается в ответ: «Полезно, что в партии остались сторонники правого поворота. Критика полезна, иначе можно легко попасть в ситуацию с платьем голого короля. В свободном и демократическом обществе не может быть никаких проблем с публичным обсуждением идей Маркса. Мы вернули лейбористам их идеи, с которых те начинали в 1920-е и 1930-е, и мы готовы обсуждать Маркса со всеми, кто хочет нас критиковать».
Ричард Барбрук, советник Макдоннела по вопросам кибернетики и компьютерных отраслей экономики, считает, что его начальник весьма радикален. «Мы обсуждали возможность использования компьютерных мощностей для планирования экономических потребностей и Джон был более радикален, чем это предполагает наш партийный манифест». «Но он хочет, чтобы народ с улиц поддержал его, чтобы народ с улиц принял участие в управлении государством», продолжает он. Макдоннел же остается спокойным: «Всё написано в нашей политической и экономической программе».
Кен Ливингстон, мэр Лондона с 2000 по 2008 год, утверждает, что компромиссы неизбежны. «Я был членом Британской Коммунистической партии с 1974 по 1979 год. Потом я был лейбористом. Потом я стал мэром Лондона. Проблема в том, что когда ты приходишь к власти, у тебя нет сил и ресурсов, чтобы всё сделать одномоментно. Тебе приходится договариваться».
«В социалистической Британии у честных производителей и честных бизнесменов есть будущее. Это консервативные динозавры думают, что Фридман и Хайек – последние новости из мира экономики. Наш Маркс носит айпад под мышкой», – чеканит Макдоннел.
И Макдоннел показывает, что он умеет договариваться. Его акции протеста против расширения аэропорта Хитроу получили поддержку со стороны двух депутатов-консерваторов, Жюстины Грининг и Закарии Гольдсмита. По словам Гольдсмита, «мы с Макдоннелом состоим в разных партиях, но после нашей совместной работы я могу сказать, что он мой друг. Но в политике наши взгляды различаются».
По иронии судьбы, в недрах лейбористской партии сохранилась и внутрипартийная группа старых троцкистов, которые не доверяют Макдоннелу. «Мы не знаем, хочет ли он социалистических преобразований или просто хочет подклеить и подкрасить капиталистическую систему».
В последнее время доктора всё чаще советуют Макдоннелу отдохнуть и не доводить себя до изнеможения. Но даже когда он лежал в больнице после операции на сердце в 2013 году, он всё равно интересовался политикой. «Я говорил с врачами об уровне заработной платы и о том, как организовать аптечки на предприятиях. Там не хватает анестетиков.» – заявил он в Парламенте по возвращении. Коллеги говорят, что его расписание невероятно насыщено, учитывая его должность теневого лорда-казначея, обязанности перед местными избирателями и роль второго человека в партии.
«Ему будет 70 лет, он измотан и у него проблемы с сердцем. Он выглядит так, как будто не отдыхает».
Свой последний отпуску Джон Макдоннел провёл на малой родине в Ливерпуле. «Он ходил на футбол и пил пиво в пабах. Говорят, читал Диккенса. Я помню, как болельщики пожимали ему руки, а в пабах пели песни в его честь» – говорит Рой Бентам, коллега Макдоннела по работе сиделкой в детском доме в 1960-х.
«Я купил себе байдарку и назвал её «Morning Star», ну, знаете, в честь одной партийной газеты. Когда я рассказываю, никто мне не верит», – заканчивает свою речь Джон Макдоннел.
– Вы знаете, что Корбин в 70-е и 80-е активно встречался с палестинцами, сторонниками Каддафи и терористами типа ХАМАС?
– Я помню это. Я помню также, что Джереми всегда выступал против любого расизма, он сидел за митинги против апартеида, он ходил на Хануку в местную синагогу, чтобы агитировать за лейбористов. Палестинцам он сочувствует, там есть его друзья и он знает, что часть израильских законов несправедлива. Он всегда боролся против несправедливости.
– Вы не боитесь, что обвинения в антисемитизме будут стоить вам выборов?
– (Макдоннел взрывается) Вы понимаете, что нас отделяет только два процента от большинства? Что два года назад мы отставали на двадцать процентов, что нам предрекали забвение и развал, как русским коммунистам. А сейчас Тереза Мэй держится за власть кончиками ногтей. Разумеется, в таком случае, обязательно нужно публиковать материалы о том, что Джереми Корбин в семидесятые был хиппи и наркоманом, что он уничтожит британских евреев, что я метал коктейли Молотова в полицейских. Все средства хороши. Единственная причина, почему консерваторы не перегрызлись окончательно, а только периодически увольняют министров, так это то, что в Чекерсе (загородная резиденция британского премьера) каждые выходные проповедуют: «Если вы не поддержите наc при голосовании, в ваши кабинеты въедет Корбин».
– Корбин возлагал венки на могилы террористов, убивших еврейских спортсменов в Мюнхене. Он неоднократно заявлял, что британские евреи не знают истории и их нужно научить.
– Это невероятная чушь. И Джереми и я убежденные интернационалисты. Мы выкорчевываем антисемитизм из партии. Мы изгоняем активистов, которые освистывают евреев-делегатов партии. Но с семидесятых годов Корбин борется с сионизмом и правом Израиля бомбить мирное население. Он ездил в Ливан, в Сирию, он возлагал венки на могилы погибших при авиаударах, он сравнивал политику Израиля в отношении израильских арабов с нацистским апартеидом. Но он не поддерживал антисемитов, он ничего не имеет против еврейского народа. Он критикует израильские законы и требует, чтобы к Израилю применялись те же критерии для оценки, что и к любому европейскому правительству.
Публикация сделана при поддержке канала https://t.me/fields_of_wheat
