Крупнейший финансовый кризис первой половины XX века закончился самой жестокой и масштабной войной в истории человечества. А чем может закончиться новый экономический кризис? Не будет ли и он завершен войной, учитывая, что именно военным конфликтом в Газе начинается 2009 год, который должен ознаменоваться «моментом истины» для этого кризиса?
Свой вариант ответа на этот вопрос решили представить петербургский эксперт по геополитике Сергей Переслегин и писатель, автор книги «Освобожденный Эдем» Андрей Столяров. 8 января 2009 года они были приглашены в эфир радио «Свобода», на передачу «Время гостей» с Виктором Резунковым.
Обсуждение международной политики началось, естественно, с ситуации в Газе. Гости повторили вполне распространенные мнения. Переслегин отметил, что Израиль в целях выживания вынужден поддерживать имидж непобедимой державы. Однако в последние 20 лет успешными крупными военными кампаниями он похвастаться не может, и операция в Газе – попытка эту тенденцию переломить. Именно это и является настоящим мотивом для операции ЦАХАЛ – поскольку обстрелы израильской территории ракетами «Кассам», по словам Переслегина, практически не причиняют его населению вреда: «Погибнуть под ракетой “Кассам” шансов меньше, чем попасть под автомобиль».
Столяров, в свою очередь, отметил, что действия палестинцев в отношении Еврейского государства связаны с тем, что сама Палестина в качестве государства нежизнеспособна: «О чем думали, когда создавали государство Палестина? Вот думали ли о том, как оно будет существовать, какая у него будет экономика, какой будет образ жизни палестинцев, как они смогут поддерживать функционирование государственного механизма, и каким этот механизм должен быть? Ведь надо же иметь в виду, что ресурсов существования у палестинцев нет, народ воюет много десятилетий, и кроме войны ничего не знает».
Такое мнение о Палестине является, мягко говоря, спорным. Уровень экономического развития большинства стран «третьего мира» не позволяет им обеспечить европейский уровень жизни (даже если бы они поставили перед собой такую задачу), а низкий образовательный уровень населения создает дефицит квалифицированных управленческих кадров. Оценка же жизнеспособности различных государств может быть очень субъективной. Скажем, Иорданию в свое время считали очень неустойчивым государственным образованием, однако история опровергла такие прогнозы.
Кроме того, опыт показывает, что и странам с мусульманским населением необязательно контролировать месторождения природных ресурсов, чтобы динамично развиваться – ярким примером может служить Турция. А история гласит, что в древности та же самая Газа была независимым и довольно богатым городом-государством.
Впрочем, участники передачи уже затронули более глобальные вопросы. Так, обратившись к теме террора, Сергей Переслегин предположил, что так же, как и хамасовские ракеты «Кассам», теракты вовсе не так страшны, как кажется: «Есть такая очень полезная характеристика – количество уничтоженных мирных жителей в ответ на одного убитого или захваченного, посаженного в тюрьму террориста. В большинстве случаев террористических актов эта величина меньше единицы, где-то 0,2–0,3. То есть приблизительно: на пять террористов – один погибший мирный житель. Только у “Красных бригад”, а это была организация сильная, стойкая, с очень хорошей теорией, этот коэффициент поднимался худо-бедно до единицы. В этом плане я могу сказать, что террор, вообще говоря, достаточно малоэффективен. И самой простой реакцией на террор является пожатие плечами и игнорирование его».
Переслегин подчеркнул, что «активными действиями борьбы с террором за последние 20 лет мы добились того, что террор из крайне малозначительного фактора, о котором даже в спецслужбах знал один отдел из 40, наверное, вышел на первые полосы газет и приобрел значение фактора экономического и политического. Может быть, после таких грандиозных и сокрушительных успехов стоит попробовать какую-нибудь другую стратегию?» Он предложил направлять меньше сил и средств на борьбу с терроризмом, чтобы была возможность предотвращать 90 % самых простых терактов, но не отвлекаться на более сложные, которые предупредить все равно невозможно.
Однако Переслегин подчеркнул, что и в мире террора есть действительно опасное исключение – «аналитико-террористические группы», за которыми стоит мощь государственных или квазигосударственных структур и аналитических центров. Такая группа действительно эффективна. После проведенных ею акций на одного человека приходятся десятки, даже сотни убитых. Примером действия таких групп могут быть «11 сентября», «Норд-Ост», Беслан или недавние теракты в Бомбее. Причем принципиально характер такой террористической войны в конце ХХ – начале XXI века до сих пор не проанализирован.
По версии Переслегина, успешность новых методов террора показывает, что сама система, против которой направлены эти методы, находятся в кризисе: «Неэффективность террора следует из того, что он, как правило, относится к предшествующей фазе цивилизации, а тогда выполняется то, что мы называем “теоремой о фазовом подавлении” или “о фазовой доминации”. Следующая фаза настолько сильнее предыдущей, что предыдущая может только пощипывать и укусывать, но вреда причинить не может. Ситуация в начале XXI века говорит о том, что фазовая доминация окончилась. А это означает колоссальнейший кризис управленческих, военных, социальных механизмов».
В этой ситуации террористическая война становится «войной XXI века», а противодействовать ей можно, разве что научив «весь народ воевать, превратить каждого человека в готового противостоять террористам в любой момент времени». Именно в таком направлении пытаются идти США, именно к этому готовят вышедшие в последние годы голливудские фильмы. Но даже Израиль, дальше остальных зайдя в этом деле, все равно продвинулся недостаточно. Однако «достаточно продвинуться» в данном случае значит переступить через собственную культуру и сложившиеся принципы, а смогут ли это сделать западные страны – большой вопрос.
Андрей Столяров затронул и другую проблему – локальных войн в XXI веке. Он подчеркнул, что поскольку «культура скоротечна», то и характер войны становится «клиповым»: «Она только тогда эффективна, когда молниеносно заканчивается и приносит конкретные результаты». В этом его поддержал Сергей Переслегин: «Я, со своей позиции, считаю, что и экономический кризис, и военный кризис в Абхазии, и ряд других неприятных событий, включая тот же Бомбей, – часть общего фазового кризиса цивилизации. И в этом плане мы должны будем ждать не столько одной большой, глобальной войны, сколько постоянного сползания в малые конфликты. Клиповая культура – не одна большая война, а много малых. Но малые войны при этом могут быть очень напряженными и сопровождаться большими потерями. И я всерьез жду применения оружия массового поражения в этих малых войнах. Хотя применение будет очень локальным».
Впрочем, Андрей Столяров, согласившись с коллегой, что война может стать одним из выходов из мирового экономического кризиса. Но есть и другой – новые технологические проекты. Освоение Луны, например. Или хотя бы просто вливание в нано-, био-, инфо- и природоохранительные технологи. Как дополнил своего товарища Переслегин: «Самое важное, что есть в этом пакете, не те возможности, которые он дает, а то, что он требует невероятных капиталовложений, гораздо больших, чем космические исследования. Ну, я сформулирую так, в общем, там нужно больше денег, чем на адронный коллайдер, чем на систему “Сатурн-5”, даже в первом приближении. Поэтому есть надежда, даже если ничего не получится, по крайней мере, научимся работать с потоками денежными порядка сотен миллиардов и триллионов». Однако и в том, и в другом случае, .
Да, в том, что экономический кризис будет иметь далеко идущие военные и политические последствия, теперь мало кто сомневается. Но насколько серьезными они будут, прежде всего для России? Например, радиослушатель Олег из Москвы, заявив, что «предстоящий распад России – это уже реальная вещь», попросил героев передачи представить свои сценарии распада страны.
Неизвестно, огорчили Олега эксперты или обрадовали, но они дали понять, что с мыслями о распаде страны он поторопился. Вот что поведал Сергей Переслегин, рассказывая о своем опыте разработки возможных сценариев этого процесса: «Я много раз пытался сценировать распад России. Ситуация интересная. С точки зрения законов социального развития, он, действительно, вроде бы, должен быть, но он не сценируется. Я делал этот опыт пять раз, и все пять раз сценирование не проходило, то есть Россия не распадалась. А это означает, что, видимо, есть какие-то сдерживающие, ее связывающие силы, которые мы не можем учесть, когда чисто формально смотрим на ситуацию. И сейчас я в распад России совершенно субъективно не верю. То есть я готов согласиться с вами, что есть на это масса оснований, но не верю, и все… Готов даже сказать, что распад США я считаю значительно более вероятным на сегодняшний день».
Более того, по его словам, нашу страну ждут неплохие перспективы – ведь Россия оказалась в тесной компании четырех стран, которые, по словам Переслегина, «вышли на уровень постиндустриального проектирования» наряду с США, Евросоюзом (почему-то объявленным «страной») и Японией. Правда, добавил эксперт, Россия и Япония были пойманы в ловушку соблазном восстановления старых империй, что для них не очень хорошо.
Внесение России в список немногих стран, «вышедших на уровень постиндустриального проектирования», учитывая плачевное состояние наших научных учреждений и даже элементов «проектирования индустриального», выглядит довольно странно.
И все же в одном с Переслегиным можно согласиться: «Нужно строить стратегию России в новом времени. В данном случае для России принципиальная опасность – это пытаться решить завтрашние проблемы вчерашними способами, а сегодняшние (заметим в скобочках) не решать вообще». С этим уже невозможно спорить: именно от того, насколько наша страна сможет соответствовать задачам новой эпохи, будет зависеть, какой она выйдет из кризиса. Но сможет ли или хотя бы захочет ли власть решать такие задачи? Это один из основных вопросов, под знаком которого должен пройти наступивший год и ответ на который мы вскоре узнаем.
Николай Михайлов