«О сколько нам открытий чудных…»
Представим себе абстрактный журнал, на обложке которого – вполне конкретный вопрос «Что пьет Москва?». Скорее всего,в «Афише» ответом будет описание лучших коктейлей в городе, в «Караване историй» – маленькие и проникновенные интервью звезд об их любимых напитках, а вот журнал «Популярная механика» дает на этот счет неожиданное, свежее (и, подозреваю, куда более близкое к истине) разъяснение: «очистные станции, хлор, фильтрация, отстой».
(Прочитать про все перечисленное можно на странице 78 номера 7 от июля этого года).
«Популярная механика» – медийный образец, который меня заворожил. В первую очередь, своей таинственной целевой аудиторией. В предисловии к последнему номеру (июль 2012) главный редактор пишет, что их читатели – такие же «любознательные безумцы» как и члены редакции. По мере чтения я все время вспоминала своего одноклассника с задней парты и мне казалось, что это журнал прямо для таких, как он – талантливых мальчиков из математического класса, которым всегда было интересно, как устроены космические бластеры.
Судя по письмам читателей, таких мальчиков/любознательных безумцев у нас в избытке.Одно из писем посвящено подробному разбору достоинств пистолета Glock 17, другое – дискуссии о трении ньютоновских жидкостей, градиенте скорости и связанной с ними вязкости (причем редакция не смогла удержаться от ответа). Лучшим письмом был признан текст о потрескивании металлов. Читатель был вознагражден набором мужской косметики от Clarins. Надеюсь, подарок его порадует.
Столь же буйная любознательность проявляется в вопросах читателей: совершают ли животные самоубийства? от чего зависит размер пузырей на лужах во время ливня? как работают противокражные бирки в магазинах? Тот факт, что существуют люди, интересующиеся размером пузырей в лужах, внушает невыносимый оптимизм. Это всеохватывающий интерес к тому, «как устроен мир», – а мир, согласно «Популярной механике», таит в себе множество открытий и возможностей для рационализации.
Журнал поднимает животрепещущие вопросы из самых разных сфер: искусства и эстетики (можно ли быть художником не имея вдохновения? – можно, немецкие ученые научили промышленного робота рисовать портреты), психологии (можно ли заставить человека замолчать? – можно, японские ученые разработали соответствующее устройство. Человек замолкает временно и без вредных последствий – просто мечта), биологии (можно ли защититься от стаи пираний? – можно, недавно ученые обнаружили в Амазонке рыбу арапаиму, которая своей чешуей крошит пираньи зубы), туризма (возможен ли галактический туризм? – конечно возможен, для всех желающих в журнале приведен путеводитель по Млечному Пути).
Уже сконструированы мост из макарон, способный выдержать нагрузку 444 кг при собственном весе 982 г, фарфоровый пистолет, который незаметен для металлодетектора, транспортное средство, которое можно хранить в стопках, змееподобный робот, призванный сопровождать поисковую собаку, и многое другое. Чего еще желать?Иными словами, основной вопрос, который обсуждается в журнале: «а возможно ли…?». Ответ известен заранее: «да, возможно (!)» – уже появилась (или уже проектируется, планируется, высчитывается) соответствующая технология и соответствующий робот.
Но популярность обсуждаемой механики проявляется не только в повсеместной увлеченности разнообразными гаджетами и новыми технологиями почти из мира научной фантастики. Что говорить, модернизация-инновация-технологизация – это мантра современного общества и основной пункт господствующей политической программы. Звучит, конечно, бодро, но как-то абстрактно и чересчур безлично (даже и возразить нечего).
Наука приближается к жизни, становится личной и понятной за счет драматизации (о гуманитариях речь, конечно, не идет). Ее образ в восприятии публики колеблется от трагического к комическому: с одной стороны, есть адронный коллайдер(ядерное оружие, смертельные бациллы и вирусы – нужное подчеркнуть), который грозит всех уничтожить, а с другой – «британские ученые», которые ежедневно радуют мир все новыми открытиями (из последнего доказанного: настоящая любовь рождается в браках по расчету, голубой цвет повышает уровень счастья, а насыщение организма происходит только на стадии десерта).
«Популярная механика» избегает этого дуализма, ставя во главу угла саму изобретательность, экспериментирование, интерес к устройству всего на свете. С одинаковой серьезностью и тщательностью в журнале описываются коптильни для рыбы и выращивание искусственных органов, геодезические экспедиции и космический флот в фильме «Железное небо», новейшие гипотезы о рождении вселенной и новейшие модели квадроциклов. Дело, в сущности, не в том, что именно конструируется, разъясняется, разбирается на части, а в самом этом действе – изобретательность, увлеченность и преданность делу выходят на первый план.
Эта увлеченность завораживает и притягивает, к ней хочется приобщиться… Беспилотные погружения в Марианскую впадину, схемы образования кимберлитовой трубки, технологии гравитационного линзирования, деформации космического пространства притягивают и манят. Что греха таить, читать про флуктуации вакуума ну просто приятно. Общая мысль улавливается, нюансы от непосвященных ускользают, но ощущение собственного вовлечения в мир научных исканий остается.
В хрестоматийном журнале «Наука и жизнь» эта вовлеченность достигала своего апогея в рубрике «Советы», повествующей о том, как из чего-нибудь ненужного сделать что-нибудь еще более ненужное нужное. Это жанр «маленьких хитростей», призванный привнести «научную» изобретательность в повседневную жизнь. Ну, например, вот так: «Импровизированный фонарик можно сделать за считанные минуты, имея под рукой только батарейку, лампочку и кусок изоляционной ленты. Для удобства пользования, пишет автор совета Г. Ланда (Киев), неплохо добавить простейший рефлектор из обертки для чая и петельку, чтобы вешать фонарик на пуговицу…» (Наука и жизнь, 1975, №6).
Конструируя такой фонарь, человек воистину владеет миром. Он способен обхитрить и превзойти природу, подчинить себе предметный универсум, соединяя разнородные детали в одно прекрасное целое.
В качестве американской франшизы «Популярная механика», конечно, менее приближена к конкретному частному человеку и менее близка именно прикладной сфере. Вселенная, конструируемая в журнале, насквозь технократична. Любознательные безумцы/читатели могут восторгаться всеми предложенными объектами лишь теоретически. Но это нисколько не умаляет их увлеченности – напротив, раздвигает ее границы, выводит за пределы частной жизни в куда более широкие просторы… глубины Марианской впадины, космические пространства, воды Амазонки и т.д.
«Популярная механика» создает образ технологизированной вселенной, которая беспредельно расширяет возможности человека. Если вдруг что-то еще не придумали, на какие-то вопросы не ответили, то обязательно придумают и ответят. Все идет к этому, правда.
«Любознательные безумцы» – это они лукавят. Это вам не культура потребления – попробуй, вон, разберись в устройстве моста из макарон. Это как раз очень здоровый оптимизм, который пока существует где-то там, на задворках, но в нужное время обязательно вынырнет.
И заставит, наконец, всех остальных замолчать. Временно и без вредных последствий. Благо, устройство для этого уже изобрели.
Алина Волынская
