О нашем движении
Введение
Коммунистическое движение (далее левое движение в целом) пережило небывалое падение, если не крах после начала СВО. Оно не способно влиять на политику власти, оно не может побудить людей не то, что на революцию, а даже не может решать многие местные проблемы. В глазах молодых людей коммунисты – это шизо-деды, которые хотят вернуть СССР, закрыться от всего мира и устроить диктатуру с культом вождей. Да, многие проблемы вызваны объективными факторами, в современной России правда очень тяжело заниматься политикой. Но образ левых, их немощность и неспособность удовлетворить запрос народа, особенно молодёжь, всё это дело рук самих левых. Левому движению в России нужна реорганизация на новых (на самом деле, хорошо забытых старых) началах. Чтобы это сделать, нужно проанализировать наши проблемы, опереться на новые открытия науки, новые эмпирические данные для того, чтобы привести теорию в соответствие с нашим временем. В этой статье автор не ставит цели перечислить все проблемы движения и то, как их решить. У этой статьи другая задача – признать, что левое движение не может на данный момент дать народу то, чего он хочет. Здесь будут несколько проблем, которые автор считает важными и предлагает своё видение их решения, не претендуя на стопроцентную истину. Многие проблемы общеизвестны, тут не будет великих открытий, но вот интересная картина – о них все знают, но никто их не хочет решать.
Антидемократизм
Изначально марксизм был радикально демократическим учением. Социализм виделся классикам не только как общество изобилия и рациональности, но и как общество всеобщей демократии и самоуправления. Марксисты по всему миру в начале 20 века были в авангарде борьбы за права и свободы (в том числе за буржуазные права и свободы). Но реальный опыт строительства социализма был противоречив. Из-за провала мировой революции советский режим ощетинился как вовне, так и вовнутрь, это же обстоятельство заставило СССР отключиться от мир-системы капитализма, чтобы модернизировать свою экономическую базу. Очень быстро социализм начал ассоциироваться с авторитаризмом и изолированностью, вместо всеобщей демократии и глобализма. Это авторитарное (или вождистское) пятно передалось многим постсоветским левым. Начиная с конца 1920х годов, из-за отсутствия плюрализма мнений и контроля над наукой со стороны бюрократии, марксизм в СССР мумифицировался. Он стал религией со своим каноном, который нельзя менять. Эта традиция, воспринимать марксизм как догму, как готовые ответы на все случаи жизни, тоже перешла в наследство нашему движению. Таким образом, к началу 20 века марксисты в массе своей воспринимались как сторонники авторитаризма и закрытости, как те, кто не терпит иного мнения и критики даже внутри самих себя. Любые попытки вернуть демократию в нашу повестку догматики воспринимали в штыки, причём делали это прикрываясь цитатами классиков. Зачастую у них 2 вопроса:
1) зачем левым бороться за буржуазную демократию?
2) зачем демократия и плюрализм при социализме?
Эти догматики всегда выставляли себя как защитников истинного марксизма, но вот незадача – похоже они его не изучали, либо читали, но поперёк. Где в марксизме говорится о вреде буржуазной демократии как таковой? Почему по мнению наших красных консерваторов правая авторитарная диктатура ничем не отличается от буржуазной демократии? Во-вторых, где в марксизме есть тезисы про отсутствие демократии при социализме? Разве не Ленин писал, что диктатура пролетариата есть самая демократическая система из всех существующих? Да, марксизм говорит о том, что демократия не находится в вакууме. Есть античная демократия, капиталистическая (буржуазная), но есть и социалистическая! (Пролетарская, советская). И последняя, как и все предыдущие формы демократии исходят друг из друга. Многие буржуазные права и свободы не исчезают при социализме, они остаются, дополняются, расширяются и действуют на практике! При капитализме многие права и свободы фиктивны, социализм же создаёт материальные условия для их подлинной реализации. Наши демократические лозунги на три головы выше, глубже и проработаннее, чем у либералов. Нам нужно снова использовать марксизм как науку и, в соответствии с его методом, на основе новых открытий и эмпирических данных, привести теорию в соответствие с реальностью, выработать программу, тактику и нашу повестку. Наша повестка может быть только радикально демократической, это и будет ортодоксальным марксизмом на деле. Таким образом, через закон диалектики «отрицание отрицания» мы снова приходим к тому, с чего начали в начале 20 века, но уже на совершенно новых началах.
Сектантство
Многие левые вместо конструктивного диалога или здоровой дискуссии предпочитают вешать друг на друга ярлыки, такие как «троцкист», «сталинист», «оппортунист», «ревизионист». Эти господа даже не разобрались в настоящем смысле этих терминов, той обстановки и тех условиях, в которых они появились. Для них это ругательства. Я посвящал этой теме свою статью «К вопросу о нашем разграничении». Эта проблема особенно распространена в марксистских кружках. Если ты читаешь Троцкого, если ты сторонник мир-системного подхода, или, не дай Бог, читаешь авторов Франкфуртской школы, то тебя предают вечной анафеме. Для многих левых марксистская мысль закончилась 5 марта 1953, а всё, что было потом – это крамола, которая ничего не стоит. Побывав во многих марксистских кружках, я всё время сталкивался с этой проблемой и писал по этому поводу – «интернационально настроенный и призывающий к борьбе против правой диктатуры в России сталинист никак не может пойти на встречу и помочь точно такому же троцкисту и наоборот. У них буквально одна и та же позиция, те же методы познания, те же термины, но между ними великая невидимая стена политической субкультуры, которую они не могут преодолеть». Нужно преодолеть эти субкультурные рамки. Сектантский подход заставляет нас думать не о проблемах сегодняшних, а о проблемах столетней давности. Разве в наших условиях вопрос о том, кто прав, Троцкий или Сталин, Мао или Ходжа, разве эти вопросы насущные в наше время? В наше время водораздел проходит не по линии сталинист или троцкист, а по линии интернационализм или социал-шовинизм. Многие левые с сектантским мышлением также всё время говорят о том, что нам нужно возродить большевистскую партию. Сами они, конечно, требуют, чтобы этими большевиками были только представители их секты, кто признаёт только МЭЛС (Троцкий, Мао, поставьте нужное вам). Они не понимают, что большевики – это продукт своего времени и тех исторических условий. Большевики дали программу преобразований, отвечающую их времени, потребностям того периода, в этом была их сила. Быть большевиком – это значит не называться таковым на каждом углу, а использовать их метод. Повторить опыт большевиков – это значит не копировать их, а выработать лозунги и программу, соответствующую нашему времени, выстроить организацию, которая актуальна в наших условиях, а не копировать ленинскую «партию-авангард». В ином случае, вы не большевики, вы их косплееры.
Экономизм (батовщина)
Часть левого движения погрязло в тотальном экономизме. Александр Батов и Рот-фронт (РТФ) только в своей риторике говорят о том, что экономические требования рабочих перерастут в политические. Но при этом не говорят, как и когда это произойдёт, сами эти господа ничего для этого не делают. Я не имею в виду, что профсоюзами нельзя заниматься, что не нужно заниматься экономической борьбой. Я выступаю за это обеими руками «за». Но делать на это ставку для построения нашего движения неверно. Как можно создать мощное рабочее движение, если экономика в упадке? Рабочее движение и профсоюзы могут быть сильны и влиять на политику лишь тогда, когда растёт и развивается экономика. После великой рецессии 2008 года мировая экономика (и экономика России в том числе) не смогла оправиться, производство закрывалось, либо вывозилось в страны Азии. Это подорвало российское и мировое профсоюзное и рабочее движение. В таких условиях делать ставку на профсоюзы и пытаться, в условиях СВО и всеобщего спада, возродить классическое рабочее движение по методичкам 20 века – это стратегически неверный путь. Это не значит, что не нужно развивать рабочее движение и профсоюзы, бросить их. Совсем нет, с ними нужно работать, создавать новые, просвещать массы и т.д., но ставку нужно делать не на это. В условиях РФ, скорее всего, огромную роль будут играть ситуативные движения. Эти движения, возникающие по поводу ситуативных или самых наболевших проблем общества, для решения этих задач будут появляться низовые демократические организации для их решения — вот эти проблемы и организации должны будут возглавлять и создавать левые. Мы уже видели на примере либералов, как они играли на таких движениях. Стоит только вспомнить, как наше общество сотрясалось от коррупционных скандалов в освещаемых ими материалах. А в России много и других проблем, вокруг которых можно строить организации и низовые движения – закредитованность, жилищный вопрос, та же коррупция, медицина, пенсионная реформа и т.д. Также на основе низовых организаций, решающих эти проблемы и возглавляющие эти движения, будет формироваться организация нового типа, как её назвал Борис Кагарлицкий*, «Партия – движение». Это будет не иерархичная партия бюрократического типа, как в 20 веке, а, по большей части, демократическая горизонтальная организация коалиционного типа. Как и в начале прошлого века нам придётся бороться с экономизмом, но не в том смысле, что нам нужно отказаться от профсоюзной борьбы. Наоборот, её нужно развивать, освещать и вовлекать как можно больше людей, но в условиях современной России мы не сможем выехать на одном экономизме, он не должен быть выше всего.
Наши символы и цвета
Эта проблема, которая была замечена многими левыми, но она мало актуальна, хотя я считаю её очень важной. Люди встречают организацию по её одёжке, по её символам, цветам и лозунгам. Молодые люди очень предвзято относятся к флагу СССР и серпу с молотом. Это уже не символы нового мира, прогресса и т.д. Это уже прирученные путинским режимом державные символы. Левому движению нужны новые цвета, новые лозунги. Как по мне, можно изучить опыт испанской левой партии PODEMOS. Минимализм, никаких портретов вождей, серпов и молотов. Мы должны сочетать преемственность с новшествами. Красное знамя должно остаться нашим основным, но можно и добавить другие цвета. А вместо серпа с молотом можно много чего придумать, особенно много может нам подсказать молодёжь. Тут я не буду предлагать определённые цвета или новые символы, это сделают люди, которые намного лучше меня знают законы эстетики. Но нужно понять и признать, что наша форма устарела и во многом она заставляет нашу молодёжь думать будто левые — это помешенные на СССР фрики.
Вывод
Левое движение России находится в невероятном упадке, для этого сложилось много факторов – сектантство, оторванность от масс, кружковой и теоретический фетишизм, антидемократизм многих левых обывателей, догматизм, отсутствие единой программы и т.д. С этим нужно решительно бороться, нужно проанализировать опыт СССР и других стран социалистического вектора развития, изучить историю постсоветского левого движения для вычленения ошибок, для того, чтобы выстроить наши новые организации, новые принципы, лозунги, новую тактику, программы преобразований, которые не являются утопическим памфлетом, а отвечают нуждам широких слоев трудящихся. Нужно реорганизоваться и привлекать молодую кровь, нужны новые идеи и концепции. Но красные консерваторы всегда будут против, тут они играют предательскую роль, такую же какую выполняют сейчас социал-шовинисты. Красные консерваторы на словах являются марксистами, теми, кто призван разрушить существующий порядок. Но эти люди, на самом деле, боятся перемен. Они боятся творческой работы (они называют это ревизионизмом), они боятся молодых, они боятся новых символов, новой тактики, новых программ. Они не хотят выходить из зоны комфорта. Правда они не понимают одного – если мы и дальше будем идти за ними, то рано или поздно мы все будем либо гнить в украинской земле, либо в заполярье.
Автор: Везер Н.С.
