В начале этой недели в Москве произошел беспрецедентный случай. Защитникам архитектурных памятников города удалось остановить разрушение комплекса исторических построек вокруг храма воскресения Христова в 1-ом Кадашевском переулке, которые собирались снести для создания на этом месте престижного жилищного комплекса «Пять столиц». 7 июня московские власти своим решением приостановили снос памятников. Этому предшествовали две недели борьбы с инвестором проекта, которая едва не переросла в физические столкновения. О том, как развались события в интервью «Рабкор.ру» рассказал организатор акции по защите комплекса исторических зданий Артем Хромов.
С чего началась акция в защиту памятников в 1-ом Кадашевском переулке?
У меня есть большое количество знакомых, которые не обделены чувством культуры. Когда мы узнали, что производится снос зданий в Кадашах, то решили организовать акцию по их защите. Мы связались с приходом, провели несанкционированную акцию протеста, которая переросла в бессрочную. Мы бились в течение двух недель, до 7 июня, когда все работы были прекращены решением властей. Когда акция протеста только начиналась, в ней принимали участие представители самых разных политических и общественных сил: партия «Справедливая Россия», «Яблоко», «Архнадзор», «Левый фронт», «Моссовет», «Комиссия по защите Москвы», а также простые люди, которые не относят себя к какой-либо организации.
А много ли было прихожан и москвичей, которые обеспокоены судьбой памятника архитектуры, которые не входят ни в какую партию?
Прихожане нам сочувствовали, помогали вести организационную работу непосредственно здесь, давали жилье ребятам, кормили здесь дежуривших день и ночь активистов. Сейчас уже людей, которые приходят сюда со стороны, гораздо больше, чем представителей каких-либо организаций, потому что те, кто узнавали о происходящем из интернета и СМИ, стали приходить на место и предлагать свою помощь.
Кто же выступал инвестором проекта «Пять столиц»?
Генподрядчиком является некий А. Фридман, гендиректор ЗАО «Москомстройинжинеринг», кроме того, есть еще несколько субподрядчиков, как например «Торгпродуктсервис». А кто же инвестор – до сих пор неизвестно. К сожалению, его представители ни разу не пришли на место событий, они лишь руководили действиями подрядчиков. В том числе, они отдавали приказ о сносе зданий, приказ давить ребят экскаватором и разгонять нас с помощью физической силы.
С чего вдруг эти люди решили снести памятники?
У них был один проект застройки этой территории, который был отозван Генпрокуратурой. Второй же еще не согласован, по их словам, он будет только в сентябре. Инвестор действовал на основании ордера, который выдали ему на старый проект, который был отозван. То есть организатор вел работы, которые фактически были запрещены Генпрокуратурой.
А все же, почему именно в центре Москвы решено возвести «Пять столиц», да еще и на территории храма, а не на пустыре где-нибудь?
Позиция у них простая: здесь нечего делать, здесь одни руины, и жилищный комплекс для богатых выглядит в центре Москвы более красиво, чем исторические памятники архитектуры. Это была их главная позиция, они не говорили о чувстве вкуса – здесь инвестор был явно заинтересован в получении прибыли.
Кроме храма, которому вред строительство наносило косвенный, вы еще защищали ряд построек. Расскажи о них подробнее.
Это дом дьякона 1813 года постройки, который запрещен к сносу. Бульдозерами его пытались разрушить несколько раз, в результате от памятника остались лишь две несущие стены. Есть также колбасный (фабричный) цех, где мы собственно и держали оборону. Это постройка XIX в., она также имеет архитектурную ценность. Кроме того, палаты Оленевых XVII в. Кстати, ребята, когда держали оборону, нашли рядом с ней изразцы и бутылки того времени. Тут явно налицо историческая ценность зданий. Однако и московские власти, и так называемые деятели культуры говорили об обратном, подчеркивая, что тут кроме булыжников ничего нет.
А как проходила борьба за памятник?
Как я уже сказал, две недели назад началась наша несанкционированная акция протеста. Мы перекрыли все подъезды к зданию храма и примыкающим историческим постройкам. Через СМИ мы постарались привлечь внимание к проблеме сохранения Кадашей. Обращались к фракции «Справедливая Россия» (СР), а также фракции КПРФ в Мосгордуме. Они нам оказали информационную и законотворческую поддержку. Все наши действия стали вызывать все более негативную реакцию со стороны инвестора. 6 июня, в ночь с воскресенья, представители инвестора постарались любой ценой провести сюда технику и привезли несколько групп частных охранных предприятий в бронежилетах и военных касках. Они были вооружены арматурой, черенками от лопат и дубинками. На все наши вопросы «Что вы здесь делаете?» эти люди отвечали: «Будем бить». После этого мы решили, что не сможем бороться с ними на территории памятников или в ее близи – здесь ведь кого угодно могли избить, нанести травму. Мы перекрыли Ордынку и 1-ый Кадашевский переулок и не дали проехать строительной технике. Нас приехал поддержать депутат «Справедливой России» Антон Беляков. Мы прошли немного вглубь улицы и увидели, что с другой стороны ее перекрывают чоповцы и готовятся нас разгонять. Если бы не милиция, которая там была, – не знаю, чем бы все кончилось. На следующий день, когда строители с отбойными молотками стали сносить здания, мы решили прорваться на территорию храма, блокированную чопом. Нас поддержал депутат Валерий Гартунг («Справедливая Россия»). Мы всей гурьбой сломали сетку, которую поставили охранники, и прорвались. Работы были остановлены, однако спустя два часа нас приказали выгнать силой. Чопы «Родон», РКБ, а также люди без знаков отличия в бронежилетах нас силой начали вытеснять. Они наносили удары без оружия – по голове, по телу активистов. Слава богу, без серьезных травм обошлось. Журналистов с камерами просто вынесли. Потом подъехали еще журналисты и больше наших активистов. Был достигнут компромисс: в течение 48 часов работы не проводить. И 7 июня Объединение административно-технических инспекций своим решением остановило проведение всех работ после обращения в Генпрокуратуру депутата «СР» Николая Левичева.
Как ты думаешь, не является ли инвестор правовым нигилистом настолько, чтобы игнорировать этот документ?
Думаю, нет. Это же уголовное дело. Депутаты уже готовы были здесь посменно дежурить. Кроме того, жесткие действия инвесторов будут рассмотрены соответствующими органами. Мы уже обжаловали действия организатора работ в милиции и прокуратуре. Теперь инвестор до представления нового проекта не имеет право начинать работы по сносу. Он, по их же словам, будет представлен в сентябре, после чего документ надо будет согласовать. У нас есть передышка, чтобы собрать наши силы. Мы будем добиваться того, чтобы нас включили в состав группы людей, обсуждающих проект.
Ваша борьба увенчалась успехом. Как ты думаешь, это послужит примером для москвичей и сможет подтолкнуть их к защите других памятников?
Кадаши – это наш Сталинград. Здесь работы велись незаконно. Однако теперь, согласно новому Генплану развития Москвы, они будут вестись законно на территории всего города. До 2025 столицу просто оставят всю в руинах. Мы предполагаем, что если на территории Москвы и дальше будут вестись работы так же, как и в Кадашах – мы и дальше будем стараться мобилизовать людей на их защиту.
Инвестор, судя по всему, довольно влиятельный человек или организация. К тебе лично не поступало никаких угроз от его представителей?
Угрозы поступали от представителей чопа. Звонков от инвестора напрямую не было. Но зная, чем зачастую сопровождаются бизнес-проекты, схожие комплексу «Пять столиц», как инвестор иногда пытается решить возникающие проблемы, мы обратились в прокуратуру и Госдуму, упомянув о возможных попытках на нас надавить в связи со всем вышеперечисленным. Надеюсь, это поможет нам.
Как тебе кажется, есть ли хотя бы теоретическая возможность того, что объекты в Кадашах удастся не только спасти, но и реставрировать?
Наша цель заключается в следующем: сохранить то, что здесь есть уже, а то, что разрушено – восстановить. Этого мы и будем добиваться.
За время проведения работ в Кадашевской слободе насколько серьезные разрушения были причинены архитектурным памятникам, которые здесь находятся?
Очень сильные повреждения. От них, фактически, остались только стены. Но мы надеемся, что их можно восстановить по образцам и эскизам и, конечно, дать им новую жизнь. Это же не только «булыжники», о которых говорил инвестор. Это архитектурный облик Замоскворечья. Этот облик и пытаются сегодня уничтожить.
