Среди сообщений, посвященных столкновениям между полицией и манифестирующими в Стамбуле, было одно, в котором автор «благодарил» премьер-министра за возможность увидеть своими глазами ситуацию, когда курд делится с турком водой и хлебом. Для людей, знающих страну только по рекламным сообщениям туристических агентств, радостям курортного отдыха и ассортименту рынков промышленных товаров, это сообщение скажет не много. Однако на самом деле оно содержит в себе своеобразную ссылку на проблему, остающуюся едва ли не одной из самых острых не только в Турции, но и за ее пределами. Речь идет о курдской проблеме, вовлекшей помимо Турции еще три государства региона: Сирия, Ирак и Иран.
Со времени падения Оттоманской империи курды являются крупнейшей нацией, так и не обретшей собственной государственности. Севрский договор 1920 года, который подразумевал создание курдского государства, был «перекрыт» Лозаннским договором 1923 года, утверждавшим создание государства Турция на территории, которая могла бы отойти к курдскому государству. Этот договор не стоит упоминать в присутствии любого курда, настолько острой является эта проблема до сих пор. Ежегодно в той или иной стране мира в годовщину подписания этого договора проходят манифестации представителей курдской диаспоры.
Обретение собственного независимого государства — вот главная цель практически любого курдского политического движения во всех ранее упомянутых странах. Наиболее активные процессы сейчас идут в Сирии и Турции. Недавно Центр курдских правовых исследований и консультаций (YASA), базирующийся в Бонне, опубликовал карту под заголовком «Сирийский Курдистан», на которой были обозначены территории, «принадлежащие курдам», непосредственно на территории современного государства Сирия. Иракские курды смогли получить политическую автономию после падения режима Саддама Хусейна, многие сирийские курды надеются на падение режима Асада. По данным YASA, общее число курдов в Сирии оценивается в три миллиона, в основном проживающих на севере вместе с христианским меньшинством. На опубликованной карте представлены многие крупные города северной Сирии с обозначением приблизительного количества курдов и арабов в составе населения. Однако она составлена авторами без указания точной площади предполагаемого государства.
Официальный представитель YASA Ян Бадрахан заявил, что карта не могла быть составлена в соответствии с существующим административным делением сирийского государства. Ее целью было определение статуса курдов в регионе, а их пребывание в регионе имеет долгую историю: «Курды жили в этих районах в течение многих веков. Что касается проживающих там арабов, то большинство из них является выходцами из центральной части Сирии, переселенными в свое время в рамках государственной программы. Христиане так же являются коренными жителями этого района. Некоторые деревни к западу от Евфрата населены туркменами». По сути речь идет о том, что курды требуют от Дамаска политической автономии. Бадрахан утверждает, что сирийская оппозиция признает права курдов на эти территории. Вообще взаимоотношения между курдами и оппозицией нельзя назвать безоблачными. По сути, курды разделились на три лагеря: поддерживающих Асада, поддерживающих оппозицию и «неприсоединившихся», пытающихся сохранить относительный нейтралитет в ситуации, когда военные действия проходят едва ли не по линии частных владений или собственного дома.
Нужно понимать, что большинство курдов подвергается серьезной атаке как психологической, так и порой физической со стороны различных джихадистских движений. Наиболее активно действующими организациями джихадистского толка являются «Фронт «Ан-Нусра» (входящая в список террористических организаций), «Хураба аш-Шам» и «Афхад ар-Расул». Для джихадистских движений курдская составляющая является дополнительным шансом для решения собственных задач. Тут же «нанизывается» проблема с малыми племенами, участвующими в поставках оружия из Ирака в Сирию. Прежде всего, речь о племени «шаммар», представители которого проживают на территории обеих стран. Это наслоение одного конфликта на другой создает мощный котел из проблем, который не оставляет в стороне практически ни одну сторону в регионе. 17 мая в Стамбуле состоялось совещание руководства турецкой, иорданской и саудовской разведок, на котором было решено принять согласованные меры по контролированию деятельности малых племен и поставок оружия в очаги существующих конфликтов. Причем данный вид деятельности также подразумевает материальное содействие силам, способным создать определенный баланс в регионе.
Ситуация в Сирии не может не быть предметом обеспокоенности со стороны Турции. Если сирийским курдам удастся добиться серьезных побед в процессе обретения собственной независимости или хотя бы автономии, то это придаст сил собственно турецким курдам в борьбе за собственные права в юго-восточной части страны.
В трансляциях с улиц Стамбула, тревожных сводках столкновений полиции с протестующими уже мало кто вспоминает, с чего же всё началось. А прелюдией к нынешним событиям стали столкновения между сторонниками РПК (Рабочей Партии Курдистана) и турецкими исламистами, которые развернулись в Университете Диджле города Диярбакир, центра одноименной курдской провинции, расположенного на юго-востоке Турции. 9 апреля в университет были введены подразделения армейского спецназа и турецкой полиции, которые применили слезоточивый газ против студентов и сочувствующих им. Многие курдские студенты были арестованы, а занятия были продолжены только через неделю после этих событий.
Отчасти выступления произошли в ответ на объявление правительства Турции о создании «группы мудрецов» для оказания содействия решению курдского вопроса. В состав этой «группы» вошло 63 человека, чьи кандидатуры вызывали порой если не возмущение, то изумление. Попытка премьер-министра Р. Эрдогана представить эту группу как некоторую структуру, облегчающую договорной процесс между государством и курдскими представителями, не была поддержана большинством политических сил в стране. На помощь Эрдогану пришел президент страны А. Гюль, который, говоря о продолжающихся переговорах между государственными представителями и находящимся в тюрьме на острове Имралы в Мраморном море лидером Рабочей партии Курдистана (РПК) А Оджаланом, сказал: «Турция впервые ведет такой открытый и публичный диалог с РПК. В этом деле нужно стремиться к абсолютной цели, а именно — к полному разоружению террористов. Если эти люди не сложат оружие и не начнут вести нормальную жизнь, то через пять лет проблема может возникнуть вновь. И тогда ситуация будет значительно хуже, чем нынешняя». Президент Гюль также признал: «Мы вынуждали людей, утверждавших, что они — курды, называть себя турками. Это ошибка, которую мы совершили в прошлом. Глядя на это, мы видим, что подобные ошибки касались и других сфер».
Не все разделяют повинные интонации в речах официальных лиц. Партия националистического движения (ПНД), которая выступает категорически против переговоров с РПК, выступила крайне жестко против создания какого-либо “соглашательного” органа. В официальном заявлении партии группа была названа «командой обмана и дураков из семи регионов». Однако правящая Партия справедливости и развития (ПСР) все-равно планирует создать Совет по курдскому урегулированию и в парламенте. Прокурдская Партия мира и демократии (ПМД) поддержала это решение и выразила готовность сотрудничать в парламенте с правящей ПСР в данной связи.
Для лидера РПК А. Оджалана, находящегося в заключении, и его сторонников последние события это прежде всего возможность. Привлечь на свою сторону новых сторонников, передислоцировать вооруженные формирования РПК и проверить своих прежних союзников. И хотя и сама РПК и ее лидер часто заявляют о готовности прекратить военные действия, ни один план по выводу из Турции военных соединений партии не был не только реализован, но даже одобрен на двусторонних встречах с представителями правительства.
Не представляется возможным давать прогноз относительно сроков завершения или хотя бы приостановки большинства конфликтов, связанных с разрешением курдской проблемы, как в Турции, так и в других странах. Некоторые исследователи проблемы выражают надежду на то, что курдскую проблему удастся решить в ближайшее время в составе существующих государств без новой эскалации конфликтов. Данный прогноз является оптимистичным, но маловероятным.
Руководству Турции уже в ближайшее время предстоит иметь дело с новым потоком курдов-беженцев из Сирии, число которых, по данным разных гуманитарных организаций, уже перевалило за сотню тысяч. Лишенные всего, а главное — имеющие малые перспективы найти работу и иметь качественные условия жизни, эти люди являются той угрозой социального взрыва, с которой Анкаре придется иметь дело при и без того сложных условиях внутренней ситуации в стране. Призыв Оджалана к своим сторонникам об именно вооруженной форме борьбы фактически дает основание турецким властям обосновать именно силовую линию ведения дел в отношении «курдской проблемы». В этой связи осеннее судебное разбирательство над 44 журналистами, освещающими курдскую проблему, а также арест 95 курдских общественных деятелей по обвинению в террористической деятельности можно считать лишь началом в череде мер турецкого «решения» проблемы на данном этапе. Главным союзником курдов являются Соединенные Штаты, которые обязаны им за поддержку во время своей последней военной кампании в Ираке, а также за определенную поддержку нынешних событий в Сирии. Готовы ли США полномасштабно поддержать курдов на данном этапе в их притязаниях на наиболее ценные и плодородные территории, в частности, на территории Ирака, в ущерб своим отношениям с государственными структурами стран региона — вопрос приоритетности той или иной комбинации и времени.
Современная же ситуация с курдским конфликтом пока напоминает арабскую пословицу “построил дворец, но разрушил весь город”, в которой “город” слишком велик.
Надежда Глебова