Еще недавно принято было считать спад строительного бума в Москве одним из редких позитивных последствий экономического кризиса. Замершие с осени стройки брутальных элитных многоэтажек, подземных гаражей и торговых центров, которые в последние годы обычно возводились во дворах, городских парках на месте детских садов и памятников истории и культуры, вселяли хоть какую-то надежду в сердца простых людей, страдающих от потери работы и растущей инфляции.
Захват рабочими Херсонского машиностроительного завода – не просто единичный случай борьбы за свои права. На деле, видимо, мы становимся свидетелями и участниками нового подъема рабочего движения в нашей стране.
Мудрость депутатов Государственной Думы общеизвестна. Так же, как и их беззаветный патриотизм. Видимо, движимые чувством национальной гордости, депутаты поддержали поправки к Гражданскому кодексу, лоббировавшиеся Всемирной торговой организацией и рядом западных компаний, озабоченных происходящим в России нарушением прав интеллектуальной собственности.
Когда идет дождь, смешно протестовать. И непонятно, к кому обращаться, требуя немедленного и безоговорочного прекращения дождя. К господу богу? Но с ним нет надежной коммуникации. Мало того, что неизвестно, слышит он нас или нет, но не вполне ясно, существует ли он вообще.
«Мы говорим Палестина – подразумеваем конфликт». Это перефразирование Маяковского как нельзя лучше отражает ситуацию в многострадальном ближневосточном регионе. И все же даже привычка к вооруженным конфликтам на святой земле заставляет нас пристально следить за ними снова и снова.
Странный пришелец посетил Россию в конце января. Премьер-министр Путин утвердил удивительный документ: Стратегию развития финансового рынка страны на период до 2020 года. Эксперты нервно зашуршали страницами и замерли в недоумении.
Кризисы – самое благоприятное время для планов и рецептов. Антикризисных, естественно. Время, когда шансы советчиков быть услышанными возрастают. По крайней мере, к ним начинают прислушиваться. Когда все хорошо, никого не интересуют советы. Однако когда тучи сгущаются, люди более склонны к принятию планов спасения.
Я живу в Тольятти. Это город, где делают автомобили «Лада». Или «Жигули», как их когда-то называли в честь не очень высоких, но красивых известняковых гор на берегу Волги. Каждая семья у нас, так или иначе, связана с заводом, на котором делают эти машины, да и в самом городе их очень много, наверное, больше, чем в любом другом месте.
Так получилось, что в разгар военного конфликта, разразившегося в секторе Газа, я оказался в Египте. На Синае, всего в нескольких часах езды от зоны боевых действий. Впрочем, тут я не оригинален – вокруг были тысячи других россиян, которые, как и я, использовали дешевые египетские курорты, чтобы в новогодние каникулы отдохнуть от зимы.
1 января 2009 года – это праздник, который не будут отмечать шампанским и оливье: 50 лет победы кубинской революции. Юбилей социального поворота – одного из самых ярких, жизненных и человечных во всей новой всемирной истории.
Либеральные экономисты все еще спорят, началась ли рецессия в России. Спор очень запоздалый. Как и весь мир, экономика России во всей разрушительной силе ощущает развитие кризиса более тяжелого, чем обычный циклический кризис перепроизводства.
Признаюсь честно, я себя к «среднему классу» отношу с большой натяжкой, как бы это ни льстило моему самолюбию. Я не согласен с Владиславом Сурковым, определяющим «средний класс» как «собственников обычного жилья, скромных автомобилей, небольших компаний, … квалифицированных рабочих, сельских специалистов, офицеров, госслужащих и офисных работников».
Студенты сейчас сдают сессию. Не бог весть какое событие в наше драматичное время, но для студентов-то важное. Сразу признаюсь, что я студентов жалею и сессию не люблю. Утомляет меня ее нервозность, не нравится мне, когда из соучастников единого увлекательного процесса познания мы превращаемся в «испытателя» и «испытуемых».
Банальный конфликт собственников вызвал приступ патриотической истерики как к востоку, так и к западу от Хутора Михайловский, где хмурые пограничники традиционно шутят про минеральную воду «без газа». «Хохлы у нас воруют газ», «Газпром перекрывает нам вентиль, лишает нас независимости», – слышим мы от политиков и их избирателей.
Самое время взвесить этот металл на весах кризиса и узнать, что его ждет. И что ждет тех, кто совершит ошибки, поддавшись на банковскую игру в бумажное золото.
В первый раз я заговорила с иностранцем в восемь лет. Тогда я училась в спецшколе. Моя школа была «французской» – значит, мы изучали не только язык, но и историю, культуру Франции, пели французские песни, смотрели фильмы на французском языке. Частью ознакомления со страной были и настоящие французы – школьники, которые приезжали к нам два раза в год.