Кто виноват?
Российский постпред при ООН Василий Небензя заявил, что «…инициатива Еврокомиссии о создании некоего трибунала по Украине под эгидой ООН является попыткой придать беззаконию в отношении РФ форму легитимности…»
Речь идет о предложении ЕС создать международный трибунал в отношении Владимира Путина и лиц, причастных к событиям 24 февраля и предшествующих ему.
Здесь нужно понимать следующее. Запад действует по аналогии с Нюрнбергским трибуналом (а прецедент существует, поэтому логично, что к нему обращаются), принципиальное решение о создании такого специального органа выдвигается до окончания боевых действий. Впервые о трибунале над гитлеровской верхушкой вопрос был поднят на Ялтинской конференции 1945 года, причем Черчилль выступал за внесудебную расправу, но Рузвельт и Сталин твердо стояли именно за создание специального суда.
Реальные решения, конечно, принимались уже после войны — Устав Трибунала был принят в августе 1945 года, сам процесс начался в конце осени того же года. Тем не менее, согласованные решения были приняты заранее.
В этот раз позиция европейских политиков основана на прецеденте. Боевые действия продолжаются, но их исход вызывает все меньше сомнений. А потому логично ставится вопрос «что после».
Почему ставится вопрос о новом трибунале? Потому что ситуация совершенно нестандартная. Речь идет о стране, обладающей ядерным оружием и входящей в пятерку стран — постоянных членов ООН. Требуется не просто навязанное капитуляцией решение, а решение, обладающее юридической базой. Ее может дать только приговор, но ни один из имеющихся сегодня международных судебных органов не обладает полномочиями в решении подобных вопросов. Поэтому новые органы будут создавать, причем так же, как и для Нюрнбергского трибунала — на беспрецедентной основе. Иными словами, данный трибунал также должен будет стать эксклюзивным и единственным в своем роде, а после завершения работы будет распущен.
Безусловно, нынешние власти в Кремле не признают в принципе подобное решение, что логично. Но последовательность тоже сомнений не вызывает: вначале капитуляция — затем трибунал. Причем вполне вероятно, что в отличие от капитуляции Германии, никто Россию оккупировать не будет. Но будут найдены такие формы убеждения, при которых все обвиняемые будут выданы трибуналу безо всяких условий. Опять же, прецедент имеется — Милошевич был выдан властями Югославии, хотя сама Югославия при этом не была оккупирована коалицией победителей.
Так что понятно беспокойство, которое проявляет Небензя. Ему особо не позавидуешь, так как его и выдавать не нужно, он уже там. Но тема его выступления — та же самая. Про трибунал. Постепенно эта история начинает становиться мейнстримной.
Совершенно не зря всех российских пропагандистов внезапно обеспокоила тема условной Гааги. Они (во всяком случае, ведущий пул пропагандистов) точно рисуют попасть под трибунал, пускай и окажутся там на задних скамейках. Здесь уже начинает работать банальный шкурный страх. И пускай это не прямо завтра, но перспектива становится всё более пугающей, отчего их начинает трясти.
Сперва Маргарита Симоньян, а сегодня уже Ольга Скабеева заявляют, что «если что-то произойдет, и мы не сможем победить, то претензии будут предъявлены к каждому без исключения». Ну, и снова там про Гаагу и всё вот это.
Во-первых, им страшно. Тут спору нет. Юлиус Штрейхер как прецедент имеется, а эти наговорили не меньше его. Во-вторых, задача — создать состояние коллективной вины, а значит — вынужденно «сплотить» всех на страхе: деваться некуда, все равно повесят всех.
Но коллективной вины не бывает. Ее можно назначить, спору нет. Но в реальности каждый отвечает за то, что сделал сам. Есть разница между оболваненным и оболванивающим. Организатор преступления всегда несет большую ответственность, чем исполнитель, и это справедливо. Народ России и без коллективной вины за преступления режима будет нести свою долю ответственности тем, что «после Путина» придется разгребать то, что этот режим сделал со страной, даже не годы, а поколения.
Мы уже заплатили — своим будущим и будущим своих детей — за то, что сделали эти нелюди со страной. А вот те, кто это делал и те, кто им помогал — они будут платить позже. Но обязательно. И теперь им страшно.
