Для работы стар, а для пенсии молод
(пандемия и пенсионная реформа)
В результате антиковидных мер складывается интересная ситуация: в первую очередь работу, насколько я сейчас могу судить, начинают терять именно люди пожилые.
Именно мужчин так называемого предпенсионного возраста (и женщин пенсионного) сейчас в первую очередь предписывается переводить на удаленную работу. Естественно, мягко говоря, далеко не для всех возможность вести такую дистанционную работу существует. В результате работодателям от пожилых сотрудников зачастую проще избавиться вовсе, чем искать какие-то способы их оставить на работе. Да, избавляются и от сотрудников других возрастов, но больше всего под удар попадают именно те люди, о которых государство предписывает особенно заботиться.
Некоторые мужчины старше 60 лет попадают в ситуацию, когда для того чтобы работать (найти работу) они уже стары, а для того, что бы получать пенсию — слишком молоды: до конца этого года, скажем, на пенсию могут отправиться мужчины достигшие 61.5 лет. Фактически мужчина старше 60-ти и не достигши повышающегося пенсионного возраста сейчас довольно легко может остаться без возможности зарабатывать. Сколько бы нас ни заверяли в обратном, это так.
Казалось бы: ситуация с коронавирусом продолжает оставаться скверной не первый год, на этом фоне проведение в жизнь пенсионной реформы можно было бы, как минимум, отсрочить, или вообще эту реформу отменить, однако предложение об отмене реформы, выдвинутое оппозиционными депутатами Думы прошлого созыва в сентябре этого года, правительством поддержано не было. Несмотря на непрекращающуюся эпидемию, правительство фактически предпочитает оставить часть граждан, о которых якобы заботится, без работы, но не снижать пенсионный возраст.
Да, конечно, даже приостановка реформы потребует дополнительных расходов (это же не разовые подачки в размере скромных 10 000 р.), но, повторяю, эпидемия длится не первый год, о необходимости этой меры можно и нужно было думать ещё во время прошлогодних «ковикул», и на те же самые спонтанные подачки деньги всё-таки откуда-то же берутся.
Пока всё что мы имеем — простое игнорирование возможности такого решения, хотя оно бы само по себе могло пойти только на пользу в борьбе с пандемией. Множество пожилых людей было бы избавлено от необходимости посещать работу, ежедневно общаться с коллегами, часами находиться в общественном транспорте и всё это время рисковать здоровьем. Снижение пенсионного возраста до дореформенного — не блажь, а просто насущная мера в борьбе с пандемией, остаётся только сожалеть, что до сих пор чиновники высшего уровня необходимость проведения этой меры в жизнь продолжают игнорировать.
Более того, эта мера необходимая, но отнюдь не достаточная и не единственно необходимая: значительная часть пенсионеров вынужденно продолжать работать не потому, что им так уж этого хочется, а просто потому, что пенсии мало. Пенсии сегодня часто могут обеспечить «доживание», но не жизнь. Глубоко пожилые люди вынуждены работать, а сегодня это означает, что они вынуждены ежедневно рисковать своим здоровьем. Так что, если мы действительно хотим победить пандемию или хотя бы защитить наиболее пожилых и наиболее уязвимым для коронавируса граждан, то мы должны увеличить и минимальный размер пенсии. Это становится просто насущно необходимым. Достойная пенсия это лучшее что можно сделать для борьбы с эпидемией.
Как только мы выведем из под удара пожилое население, мы облегчим работу медицинским учреждениям, занятыми борьбой с ковидом, позволим им лучше справляться с лечением тех пациентов, которые всё-таки попадают в клиники, снизим смертность, в конце концов. Пусть не намного, пускай, для начала, это будут десятые доли процента, но эти десятые доли это конкретные человеческие жизни.
