Выборы, «которые ничего не решают»
Из-за выборов, которые ничего не решают, не разбивают людям голову. Из-за выборов, которые ничего не решают, массово не задерживают. Из-за выборов, которые ничего не решают, не отказывают в регистрации оппонентам. Уж если и говорить про выборы, которые ничего не решают, так это президентские выборы. Когда выбранный президент может издавать какие угодно указы и наказы, которые всё равно не выполнят. Единственное что может сделать президент, навести бардак в законодательстве.
Нас всех пытаются убедить, что выборы местного самоуправления ничего не решают. Но кто подписывает разрешение на строительство мусорного полигона или дороги через уникальные природные места, кто разрешает в черте города открытым способом грузить уголь?
Местное самоуправление занимается непосредственно распилом бюджета, именно поэтому правительство так тщательно контролирует местную власть. А когда большинство уверенно, что власть на местах ничего не решает, то и вовсе контролировать её пуще простого. Местное самоуправление и региональное законодательство ничего не делают ни по той причине, что у них нет полномочий, а потому что федеральная власть всегда туда ставит таких людей, которые ничего не буду делать.
С Москвой, как и с Петербургом, особенность в том, что власть местная объединена с властью законодательной. По сути, это субъекты наделённые муниципальными функциями. Поэтому за выборами стоят не просто политические амбиции партии власти, а бизнес, который присосался к бюджету. Города федерального значения — это преступное слияние бизнеса и власти. Так как Мосгордума выполняет и законодательную и муниципальную функцию, то бизнес проводит своих политиков, которые в последующем издают законы облегчающие распил городского бюджета. Ведь зачем развивать производство, если можно пролоббировать свои интересы и с помощью бюджета получать больше прибыли, чем на рынке? Именно поэтому либеральные протесты не поддерживает бизнес, который не страдает от данной власти, а обогащается.
Хотя города федерального значения (раньше именовались республиканского подчинения) были распространены во время и после войны для упрощения хозяйственной деятельности (финансирование и отчётность на прямую), но в дальнейшем города с таким статусом упразднили, кроме, конечно, Москвы и Петербурга. Разве мог Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, от имени кого происходило октябрьское восстание, быть всего лишь органом местного самоуправления? Столицы Революции должны быть хотя бы постфактумом субъектами учредившими Советскую республику.
Так что города федерального значения не преимущество, а несчастье в первую очередь для самих городов. Как Москва, так и Московская область с подмосковными городами выиграли бы являясь только муниципальным образованием. Консолидированный бюджет стал бы больше, Москве не нужно было быть резиновой, общественный транспорт развивался как междугородний, а не как межрегиональный. И преступности в Москве и Петербурге стало бы меньше, не было бы конфликта интересов. Конечно, и в регионах происходит сговор. Но там нужно контролировать и муниципальную/городскую Думу, и Законодательное Собрание региона, всё это требует больших денег при высоких рисках лишиться контроля над одним из звеньев, да и сам бюджет отдельно взятого города не так существенен, как консолидированный.
Но в итоге именно выборы в городах федерального значения, выборы Мосгордуму и губернатора Петербурга (да-да в Москве город выбирают мэра, а в Петербурге город выбирает губернатора), привлекли внимание к выбором, которые, как большинство считает, не имеют никакого значения.
Но в реальности у Кремля намного меньше возможностей, чем многие думают. Поэтому борьба за власть на местах необходимость. Именно от власти на местах зависят системные изменения в стране. Контролируя муниципальную/городскую Думу, мы можем блокировать реализацию неолиберальных реформ. Ведь неолиберальные реформы происходят за счёт бюджетов местных и региональных. Имея сильное муниципальное движение, мы сможем контролировать и ЗакСобрание региона, которое может проводить и свою законодательную политику в соответствие с Конституцией. Теоретически можем понизить пенсионный возраст в своём регионе, нельзя повышать выше установленной федеральной власти, но нет никаких ограничений на понижение. Хотя технически решение войдёт в конфликт с Пенсионным фондом, которым управляет федеральная власть.
Россия нуждается в глубоких реформах, от административного деления до изменения всех Кодексов, это настолько изменит деятельность человека, что можно говорить о революции, которая сменит политические, общественные и экономические структуры общества. Но революция делается массами. Нет смысла брать власть без массового вовлечения людей в революционный процесс. Любые изменения в стране должны исходить из их необходимости для народа, и понимания самим народом надобности в реформах. Любые, даже незначительные изменения без участия масс приведут к провалу.
Именно выборы дают понять уровень массовой поддержки, следовательно, актуальность общественно-политических реформ, которые могут изменить всю систему. Важна не победа, а явка, при которой побеждают.
А чтобы массы пришли на выборы, нужно самим идти в массы. Для левых скептиков революция будет социалистической, если контрреволюция останется сидеть дома. Но любой протест на то и политический, что участвуют в нем все политические силы. Если повысится активность рабочего движения, либералы не останутся сидеть дома.
Не нужно ходить с либералами под ручку. Какой смысл идти со словом к протестующим, которые и без вашего слова уже протестуют? Зачем объяснять почему мы тут собрались, если мы уже и так тут собрались. В протесте выражают солидарность, а массовое вовлечение позволяет изменить политический дискурс. То, на что раньше бы люди не обратили внимание, теперь актуально. Любые локальные пикеты имеют больше шансов быть замеченными массами.
И если людей данная тема волнует, нужно объяснять, что после побоища в Москве необходимо идти на выборы. В ином случае власть поймёт, что насилие эффективно, достаточно избить людей, чтобы гарантировать победу себе. Вообще сначала нужно не допускать во власть таких политиков, которые потом глухи к народу. При монополии во власти народ не является электоратом, за чьи голоса нужно бороться. Политическая глухота следствие монополии во власти, а не идеологии.
Противостоять ликвидации поликлиник легче до того, как их ликвидируют, а не после. Люди не понимают, что социально-экономические проблемы проистекают из политических. А оппозиция, что политическая борьба должна изменять социально-экономическую ситуацию.
