© ANGELOS TZORTZINIS/AFP/Getty Images
Легализация однополых браков добралась до Греции. Казалось, что эта во многом консервативная страна никогда не примет политику ЕС в данном вопросе. Здесь крайние правые, православная церковь и коммунисты (КПГ), а заодно и масса граждан не поддерживали идею введения брачных союзов для сексуальных меньшинств. Но в декабре 2015 года парламент большинством голосов принял соответствующий закон. На улицах городов не было ликующих толп, хотя глава правительства Алексис Ципрас извинился, что законопроект не был принят ранее, так как он, оказывается, был необходим грекам.
Но закон не закрыл, а открыл общественную дискуссию. В начале 2016 года развернулись споры о том, куда дальше повернет правовая система. Конечно, сторонники закона из числа политиков (включая, естественно, правящую партию «Сириза») дали понять: изменения не будут затрагивать усыновление детей супругами нетрадиционной ориентации. Однако общеизвестно, что введение права брака для сексуальных меньшинств как мера, уравнивающая их в правах с традиционными парами, легко может привести к передаче им прав на усыновление детей или (для лесбийских пар) общих родительских прав на ребенка, рожденного в нетрадиционном браке. Что же касается вопроса о полах, то он «снимается» либералами: каждый имеет право выбирать себе половую роль или не иметь никакой.
Греки опасаются развития процесса, который логично ведет к предоставлению однополым парам детей на воспитание. Они опасаются за судьбу детей. Волнует суть такого воспитания.
И россиян европейское «развитие» брака и семьи также беспокоит, поскольку эти процессы могут быть привнесены и в российское общество, если неолиберальным элитам будет выгодно. А в ЕС эта выгода отлично осознается правящим классом. Состоит она в расщеплении общества, его фрагментации, что помогает дезорганизовать его сопротивление. Однако важна не только политическая суть перемен, но и их социально-правовая форма.
Что в сущности представляет собой брак, как не совместное владение имуществом? Право на общее имущество могут и должны иметь люди вне зависимости от тонкостей сексуальной связи между ними и генетических особенностей. Имуществу все равно. Это вещи и деньги. А их мнения никогда никто не спрашивал. Совсем иное дело дети. И нужно принять во внимание опасения тех, кто говорит, что признание совместного владения имуществом однополыми парами может в скором времени перейти к полному равенству этих «семей» с традиционными семьями. И планы такие вынашиваются давно.
Действительно, выходит странная ситуация: одни семьи почему-то могут иметь детей и даже усыновлять их в случае бесплодия, а другие – нет. Разве это не дискриминация? Разве это не дискриминация, равная, например, запрету чернокожим парам усыновлять белых детей? Разве не нужно исправить эту «ужасную несправедливость», когда два гея, у которых никак не получается зачать своего ребенка, дабы после передать ему имущество, лишены права усыновить чужого ребенка? И разве женщины в супружеской паре не должны иметь равные права на детей рожденных «в браке» (благодаря искусственному оплодотворению)?
Все эти вопросы поднимаются во многих странах. Теперь над ответами на них уже начали задумываться греки, которые в большинстве об этом явно не мечтали. Даже коммунистам пришлось начать печатать большие статьи по этому поводу, хотя среди европейских левых они были в числе немногих, кто по теме не высказывался, считая ее не столь важной, даже спекулятивной.
Но тема явилась в Грецию и заставила о себе думать. Что помешает ей вторгнуться в российскую жизнь, когда неолиберальным кругам потребуется дезорганизовать общество?
Вывод не либеральных правых по поводу брака для сексуальных меньшинств от страны к стране почти не отличается. В Северной и Южной Америке или Европе браком, по их мнению, является освещенный церковью и божеством союз мужчины и женщины, чей смысл во многом — продление рода. Потому однополые браки рассматриваются как нечто кощунственное, противоречащее традициям, религии и смыслу семейного союза. Бесплодие оценивается как несчастье, а вовсе не везение, позволяющее экономить на контрацептивах.
Против консервативной критики сторонники брака однополых партнеров выдвигают простые, но эффективные тезисы. Во-первых, они указывают: душа беспола, а для высших сил нет разницы, состоит супружеская пара из двух мужчин, двух женщин или мужчины и женщины. К этому иной раз добавляют, что божественным силам также все равно, будет ли это только пара, или годится также тройка, четверка и больший состав «пары». Перемена же традиций является нормой нашей жизни и происходила на протяжении всего ХХ века, а также ранее. Другие аргументы сторонников однополых браков базируются на фундаменте, созданном еще до римского права. Они говорят, что даже добившись легализации своих союзов, они не могут передать наследство детям, так как не имеют права усыновления.
Последнее больше касается мужских гомосексуальных пар. Женские пары бывают с детьми, часто от невесть куда убравшегося бывшего мужа одной из женщин. В России уже имеют место случаи, когда мальчики и девочки воспитываются в семьях с двумя «мамами», и без намека на отца. Нельзя сказать, что это безболезненная ситуация для детей. Порой им приходится терпеть оскорбления сверстников. В ЕС положение таких детей отличается от страны к стране. Но травля их недопустима нигде, в том числе в России. Однако это вовсе не означает, будто нет никакой разницы для формирования личности в семейной среде и нужно признать право однополых пар на усыновление детей. В США же полезность такого усыновления даже обосновывают бюджетной экономией.
Но разве меньшинства не имеют права на семью, а потом и на усыновление детей? Разве это не всеобщее право? Ведь право на брак является общим для граждан с определенного возраста. Только супружество – это союз мужчины и женщины. Это строго определенный договор между мужчиной и женщиной, а не одного или непонятного пола сторонами. В рамках действия этого договора дети воспитываются в гетеросексуальной традиции, естественной как с физиологической, так и социальной стороны. Напротив, однополые отношения и гомосексуальная ориентация являются сексуальным отклонением. Это не означает, что люди с нестандартной сексуальной ориентацией должны быть дискриминированы. Речь идет не о моральной оценке чужого поведения, а о социальных функциях пары.
Однополые пары и группы должны иметь право на общее имущество. Но это общее право, его должны иметь все граждане.
Например, двое одиноких мужчин, не являющиеся геями, должны иметь возможность для увековечивания своей дружбы совместным владением имущества. В бизнесе это называется партнерством, компанией. Партнерство может быть и социальным. Для его осуществления не требуется носить майку с радужным узором. Партнерство такого рода к браку отношения не имеет и им не является. Специального закона на этот счет в России нет, но он и не требуется: граждане могут заключать соглашения такого рода и без него. Для этого нужна лишь их воля и правильно подготовленный договор.
Однополые пары, оформившие совместное владение имуществом, не лишены права это имущество передавать кому-либо в наследство. Но к усыновлению детей они допускаться не должны. Здесь между греками и россиянами разницы во мнениях нет. Примерно так думает и большинство европейцев. И это не «косный консерватизм», а принятие принципа воспитания нормальных людей, у которых не были бы заложены сексуальные отклонения на основе наблюдения странного опыта взрослых членов семьи. При этом женщины нетрадиционной ориентации не могут быть лишены права материнства. Их сожительницы не должны ущемляться в праве выступать опекунами «общего» ребенка. Но права матери могут быть только у матери этого ребенка.
Что же касается геев, то они также не могут быть лишены права отцовства. Если им удастся в гомосексуальной паре зачать, выносить и родить ребенка, то с юридической стороны, это будет ребенок родившего — его естественный наследник. Может быть, даже наследник обоих… Государство и общество должны это принять. В отношении же детей, живущих по естественным причинам в однополых «семьях», любая травля должна пресекаться. Задача общества помочь этим детям сформироваться полноценными гражданами, а не нанести им еще большие травмы. Здесь взрослые — учителя или воспитатели должны помогать этим детям, защищать их от дурного поведения сверстников. Опять же, вопрос о дискриминации конкретных людей и вопрос о том, что более разумно с точки зрения воспроизводства общества, не должны смешиваться.
Сюда же относится и вопрос о формах религиозного брака. По сути это вопрос церковного реформизма или консерватизма. Даже если в какой-либо религиозной организации будет поставлен знак равенства между браком мужчины и женщины и однополым союзом, для всего общества это не указ. Целью же общества в воспитании новых поколений является формирование граждан: морально устойчивых, принципиальных, свободно мыслящих людей.
В основе же однополой любви в той или иной ее форме лежит психологическая травма. Если оценивать распространенность сексуальных отклонений в нашем мире, то нужно понять: гомосексуализм не есть новая норма, а есть отражение глубочайших социально-экономических проблем современности.
Традиционные брачные союзы зачастую оказываются неустойчивыми, несут в себе много конфликтов. Супруги ссорятся, грубо спорят, свидетелями чего являются дети. Однако наш традиционный (гетеросексуальный) брак не является таким уж традиционным с социально-экономической точки зрения. Мужчины и женщины в основном работают по найму. Порой не умеют распределить роли в домашнем хозяйстве, руководствуются вредными стереотипами, вроде того, что дом и дети — это якобы исключительно женское дело или зарабатывание денег есть чисто мужская обязанность в семье. Все это создает сложности. Однако сами эти сложности являются в рамках общества опытом выстраивания равноправных отношений между мужчинами и женщинами, что крайне важно для формирования новых поколений.
Сторонники введения брака для однополых пар игнорируют право детей на полноценное развитие. Они заявляют, что общество лишает ребенка возможности выбора половой роли, навязывая ему роли и скрывая возможное эротическое разнообразие. Однако это не так. Это сторонники однополых союзов стремятся дезориентировать детей и подростков. Вместе с приравниванием однополых союзов к гетеросексуальным бракам, правящие круги в ЕС стремятся изменить всю систему общественного воспитания. Они нацелились теперь и на Грецию, где крайне невелико число представителей сексуальных меньшинств. И где нет тех якобы страдающих «сотен тысяч граждан», о которых с таким пафосом говорит Ципрас.
Между тем сторонники особых прав меньшинств серьезно запутали вопрос о браке и детях. Эту путаницу теперь пытаются внести в головы греков, еще удивляющихся, как быстро они получили изменения в законах.
Коммунисты даже подчеркивают: серьезные социальные вопросы, поднимаемые массовым движением, остаются нерешенными годами, а однополые браки были легко узаконены, хотя за это почти никто не боролся.
Вопросы есть и у традиционно консервативной части избирателей. Ответ на них прост: еврократия протащила изменения через парламент для фрагментации общества, что должно в будущем сделать затруднительным его фронтальное выступление против нынешней разрушительной социально-экономической политики.
