Мысль о том, что разница между человеком и животными носит исключительно количественный характер, в наше время стала вновь необыкновенно популярной. Информационное поле пестрит калейдоскопом многочисленных «экспертов», популяризирующих откровенное биологизаторство и сводящих природу человека до уровня пусть и очень умной, но все-таки обезьяны.
Метод, с помощью которого эти современные бюхнеры и молешотты обосновывают истинность собственных умозаключений, достаточно примитивен. Сначала выдумывается какое-то свойство, якобы качественно отличающее человека от животных, после чего приводится ряд примеров, доказывающих, что у братьев наших меньших эти свойства тоже есть. Особенно преуспел в этом такой индивид, как Александр Никонов. В своей книге «Апгрейд обезьяны» он усердно старается внушить читателю, что разница между нами и остальными представителями животного мира носит исключительно количественный характер.
Никонов рассказывает, что, мол, классики марксизма ошибались, когда говорили про роль труда в эволюции человека, и в подтверждение своих слов усердно перечисляет примеры, когда, скажем, выдры используют острый камень для открывания морских раковин, а вьюрки — деревянные шипы, с помощью которых достают червячков.
Даже создание такой вещи, как искусство, по мнению Никонова, не делает человека особенным, поскольку и животным свойственно подбирать и хранить понравившиеся им вещи, даже если последние не съедобны. Например, сорокам, ворующим всякие блестящие штуки.
Другой деятель, Анатолий Протопопов, автор книги «Трактат о любви, или как ее понимает жуткий зануда», идет еще дальше и применяет методы этологии (зоопсихологии) к такой тонкой сфере, как половые взаимоотношения мужчин и женщин. Люди в построенной Протопоповым схеме ведут себя, как стая обезьян, в которой самки предпочитают спариваться с самым сильным и грубым самцом, эдаким альфой, даже если он будет вытирать о свою партнершу ноги. Как будто и не изобретал никто такой науки, как психология!
Однако именно психология оказывается главным противником всех подобных форм биологизаторства, что, кстати, его проповедники очень хорошо понимают. Известный своими крайне сомнительными с научной точки зрения взглядами и раскритикованный коллегами за неоднократные искажения фактов «профессор Сергей Савельев» вообще объявил психологию лженаукой.
Однако какова причина подобного явления? Почему обществу так яростно стараются навязать концепцию «человек — животное и только животное»?
По всей видимости, с одной стороны, это связано с общим упадком социально-психологической науки на всем пространстве СНГ, а с другой — с закономерным дичанием граждан, которых принуждают жить по законам «свободного рынка», что, разумеется, только способствует появлению у них действительно животного и даже хищнического поведения. Не стоит сбрасывать со счетов и такой фактор, как многолетнее засилье психоанализа и у нас, и зарубежом. Закономерно и справедливо усиливающийся скепсис по отношению к этой школе так или иначе распространяется на психологию вообще. Вместе с водой выплескивают ребенка.
Но вернемся к тому, с чего начали. Действительно ли можно говорить, что человек отличается от своих животных родственников исключительно количественно, или же есть нечто кардинально выделяющее его? На взгляд автора, первым и основным таким отличительным признаком является отсутствие у нас с вами инстинктов, под которыми я подразумеваю генетически заложенную программу действий. Пчела генетически запрограммирована летать и собирать нектар. Так же детерминировано поведение волка, который, убивая добычу, приносит ее к своей норе, где его ждет самка с волчатами. Ведь не рассуждает же «серый», в самом деле, о том, что надо бы пойти «на работу», а то семья голодная. У человека есть безусловные рефлексы, да, но как говорил Лев Выготский, «инстинкт в генетическом отношении является предшественником рефлекса. Рефлексы представляют собой остаточные, выделившиеся из более или менее дифференцированных инстинктов». Скажем еще проще — у человека, в отличие от животных, нет такой генетически заложенной программы действий, которую он не мог бы нарушить и был бы обязан выполнять в любом случае.
И уж, разумеется, несостоятельными выглядят все попытки современных биологизаторов поставить знак равенства между выдрой, которая камнем вскрывает морскую раковину, и трудом человека.
Да, животные действительно иногда (статистически, кстати, довольно редко) оперируют теми или иными предметами, но только человек, во-первых, делает одни орудия при помощи других. Во-вторых, и это особенно важно, практикует коллективный труд, который предполагает, что разные члены социума делают, используя орудия, разную работу ради общего результата. Только у человека усложнение трудовой деятельности стало причиной того, что сложнее стал и его язык. Более того, на Земле, за исключением нас с вами, более нет ни единого существа, которое бы трудом преобразовывало окружающий мир. И так далее и тому подобное.
В то же время концепция, утверждающая, что человек качественно не отличается от животных, очень удобна. В первую очередь идеологам общества, построенного по рыночному принципу. Ожесточенная борьба за место под солнцем, хороший заработок или жилище представляются идеологами животной природы человека как вполне естественный и нормальный процесс битвы за выживание. Выхолащивается и чувственная сфера. Сложнейшая природа той же любви подменяется убогими схемами, изобилующими такими понятиями, как «альфа» или «омега», от которых якобы и стоит отталкиваться, анализируя отношения мужчины и женщины.
Неолиберализму мало превращения людей в стаю обезьян, ему нужно еще убедить их, что те таковы по своей природе, менять которую значит выступать против законов естества. Иными словами, общество следует не просто сделать примитивным, а добиться того, чтобы эта примитивность воспринималась как некое нормальное явление. В конце концов, разве случайность, что биологизатор Никонов в то же время является ярым поклонником Айн Рэнд и Пиночета? Как говорил Винни-Пух: «Это «ж-ж-ж» неспроста».
