На рубеже года ушедшего и года наступившего многих, наверное, поразил неподдельный пессимизм, воцарившийся в публикациях некоторых наших товарищей. Конечно, прямых поводов для оптимизма очень мало. Но, вспомнив про диалектическое развитие общественных процессов, легко убедиться, что и оснований для уныния нет никаких. Нужно только задуматься, что если стенка не поддаётся прямому долблению её лбом, то не проще ли поискать более подходящий инструмент для её разрушения, а ещё лучше — найти уже готовую дверь, через которую можно пройти? Ведь если Homo и вправду sapiens, то он сначала ищет более лёгких путей, и только уже убедившись в их отсутствии начинает пролагать себе дорогу ломом и грудью…
1.
Откровенным капитулянтством пронизаны строки Алексея Шмагирёва, призывающего левых разогнать «националистический и профашистский» евромайдан в Киеве совместно с силовыми структурами буржуазного режима Украины. Дело даже не в солидарности с «Беркутами», а в прямом признании данным автором полного бессилия (может быть, только кажущегося?) левых Украины перед проявлением массовых настроений. Впрочем, по большинству пунктов Шмагирёву аргументировано ответил Денис Денисов, а я лишь хочу напомнить, что уже как-то писал по аналогичному поводу.
Некоторые товарищи, мнящие себя левыми, ведут себя на самом деле как правые идеалисты: если мир (в данном случае — превалирующие народные настроения) не отвечает их представлениям о том, каким он должен быть, то тем хуже для мира и, в частности, для народа. И для «убеждения» такого народа в «левом» духе такие «левые» товарищи считают допустимыми любые средства, вплоть до полицейского террора буржуазного государства. В общем, видовое название sapiens для таких «левых» Homo явно преждевременно: не проэволюционировали ещё…
Из того факта, перед которым капитулирует т. Шмагирёв, нужно сделать правильные выводы. Да, национальный дискурс — и не только в Украине, а и во всей Восточной Европе, включая Россию — явно забивает чисто левый дискурс. Это явление необходимо понять и правильно интерпретировать — если ты вдобавок не просто Homo sapiens, а ещё и считаешь себя марксистом. И выстраивать тактику исходя из реальности, а не из собственных грёз об идеальном и должном.
Вот и уважаемый Василий Колташов тоже пессимистичным взглядом окидывает окружающую действительность и без тени сомнения констатирует, что «слабость общественной поддержки — привычное для левых активистов явление». Если действительно так, то какого (извините) чёрта левые позиционируют себя как выразителей интересов широких народных масс?! Стало быть, если прав т. Колташов, то никого, кроме самих себя, эти самые левые не представляют, и их сетования на отсутствие народной поддержки есть просто завуалированное признание собственной политической импотенции.
Впрочем, всё вышеописанное отражает один важный объективный факт: левые идеи в том виде, в каком они преподносятся большинством нынешних левых России и Украины, не востребованы в широких общественных кругах. Поскольку вряд ли левым удастся в ближайшее время сменить народ, то им остаётся одно — измениться самим. Причём радикально. На основе осмысления окружающей действительности и собственного (негативного) опыта. Ведь не зря же, наверное, они числятся среди Homo sapiens.
2.
Я ожидал, что на мою статью «Угнетённые, ау!», опубликованную в середине декабря, обрушится шквал критики в виде публикаций на «Рабкоре». Вопреки прогнозам, аргументированной отповеди я за неё до сих пор не получил, а статья собрала множество лайков и преобладающе позитивные отзывы. Правда, благодаря стараниям Елены Галкиной (за что, пользуясь случаем, выражаю ей огромную признательность), на её странице в Фейсбуке открылась весьма оживлённая и продуктивная дискуссия по названной статье. Но и там фон высказываний был в целом благоприятным для автора. Я приписываю господствующий позитивный отклик на мою публикацию тому, что в ней были обозначены достаточно очевидные для Homo sapiens вещи. Их вкратце можно суммировать так:
1) Пролетарии (как лица, живущие исключительно продажей своего труда), пауперы и наиболее эксплуатируемые не обязательно совпадают.
2) Класс пролетариата в нашей стране размыт и дифференцирован на множество групп, сильно различающихся по своим доходам, интересам и социальным установкам.
3) Пролетарская партия должна формулировать свои требования на основе общих интересов всего класса наёмных тружеников, а не на основе представления интеллигенции о «счастье пролетариата» (несмотря даже на чисто пролетарский способ существования большей части современной интеллигенции) и тем более не на основе интересов и представлений самой пауперизованной части общества.
4) Наиболее актуальной задачей текущего момента является демократизация и гуманизация политического строя, к чему стремятся многие слои населения страны.
5) Призывы левых, обращённые только к беднейшей части населения и игнорирующие интересы всех других слоёв трудящихся, способны лишь воспрепятствовать созданию единого фронта пролетариата и других демократически настроенных слоёв населения страны в борьбе за выполнение задачи пункта 4.
Одним из наиболее серьёзных упрёков в адрес моей статьи было то, что я в ней выставляю стратегией будущей пролетарской партии социал-реформизм, между тем как нормальная возможность для социал-реформистской деятельности может появиться только после политической революции, но о революции у меня в статье — ни слова. Я полностью согласен с этим упрёком, а отсутствие ключевого слова в упомянутой статье объясняю лишь тем, что не счёл нужным повторяться, после того, как ещё раньше писал: «Чтобы полноценно вести независимую профсоюзную деятельность, необходимо радикальным образом демократизировать существующий в РФ режим. Вот почему и социал-реформистская партия в России объективно, по характеру решаемых ею в настоящее время политических задач, будет партией революционной».
Я принципиально не стану отвечать на замечания оппонентов о том, что мои высказывания не соответствуют марксизму. Как я уже отметил в той статье, догматизм оставьте церковникам. Вообще, левому сообществу давно пора заклеймить как недопустимый в интеллектуальной дискуссии приём, когда спорщик прячется за цитату из какого-нибудь классика вместо того, чтобы выразить мысль собственными словами. Полагаю, что, признавая наличие в обществе классов и классовой борьбы, имею основание называть себя марксистом. Точно также биолог, признавая наличие эволюции под воздействием естественного отбора, вправе считать себя дарвинистом в противопоставлении креационизму. Дело же не в соответствии «букве учения» (современная эволюционная биология, кстати, отвергла многое из того, что Дарвину казалось очевидным), а в признании основополагающими материальных факторов истории и политики в противовес идеальным, иррациональным и мистическим. Схоластические же споры левых о том, кто из них на словах «марксистее» и «ленинистее» — только на руку буржуазным реакционерам, ибо ни к чему позитивному не ведут.
3.
Нельзя было не обратить внимания на то, что моё отрицание протестного потенциала у «трудовых иммигрантов» не вызвало заметных негативных откликов. Потому что описанный факт в положении и настроениях мигрантов — тоже вещь достаточно очевидная. Правда, не было возможности более широко развернуть тему национального вопроса в современной России. Нет такой возможности и в этой статье. Я собираюсь сделать это в публикации журнального формата, но коль дело до этого так и не дойдёт — что же, так или иначе когда-нибудь и иным путём выражу свой развёрнутый взгляд на эту тему. Но нельзя не затронуть её уже здесь хотя бы вкратце.
Думаю, нет нужды убеждать, насколько важна для марксистской партии правильная программная постановка национального вопроса, особенно в такой многонациональной стране, как Россия. Считаю также излишним доказывать другую банальную вещь: решение национального вопроса обязано учитывать интересы национального большинства не в меньшей степени, чем интересы национальных меньшинств. Равноправие — оно или для всех, или его нет вовсе. Далее, мировой политический опыт показывает, что если левые игнорировали национальные настроения народа (считая их предрассудками и т.п.), не пытаясь правильно учесть их в своей программе, то эти настроения выражались правыми, предлагавшими лёгкие демагогические решения. Со вполне понятыми и печальными последствиями.
Отмечаемое названными мною в начале статьи некоторыми левыми авторами массовое предпочтение национальному вопросу перед социальным отражает объективный факт современных общественных настроений. Этот факт требует от левых не поддержки репрессивных мер буржуазных режимов против «националистов», а правильного формулирования тех настроений, которые воспринимаются массой людей именно как реакция на национальную несправедливость, и их перенацеливания в соответствии со своей программой.
Давайте вспомним, что советская политическая наука всегда различала национализм правый (реакционный, империалистический, колониальный) и национализм левый (национально-освободительный, антиимпериалистический, антиколониальный). Больше я по национальному вопросу здесь ничего не скажу, надеясь обратиться к нему в ближайшее время в статье, посвящённой специально ему.
Вернусь к вопросу о революционной тактике пролетарской партии. Правда, сейчас я сам угожу под обвинение, что прячусь за цитату из Ленина, где он говорит о первом (то есть самом главном!) признаке революционной ситуации. Хорошо, выражу это положение своими словами. Революционная ситуация не возникает без раскола в рядах правящего класса. Более того, какой бы высокой ни была протестная активность народных масс, революция обречена на неудачу, пока правящий класс политически един.
Теперь давайте вспомним, когда за последние двадцать лет наблюдался самый ожесточённый внутриэлитный раскол? Правильно, на рубеже 1999-2000 гг., когда Путин развязал Вторую Кавказскую войну, и на её фоне проходили выборы в Госдуму и на пост президента страны. Тогда предельного ожесточения достигла борьба между пропутинской группой «Единство» (прообраз «Единой России», и не только в символе) и блоком «Отечество — Вся Россия», возглавляемым Лужковым и Примаковым. Пропаганда (особенно в лице неистового Доренко) упорно выставляла ОВР чуть ли не изменниками Родины, сторонниками расчленения России, пособниками террористов и т.д. В общем, пропутинские «ястребы» (точнее — «медведи») имели успех.
Налицо был резкий раскол внутри правящего класса. Его значительная часть не хотела усиления «вертикали власти», нового витка напряжения на Кавказе. Она хотела спокойной жизни в регионах. «Сильные регионы — сильная Россия», — так даже иногда говорили в то время. Почему тогдашняя политическая ситуация не переросла в революционную? Правильно, потому что «низам» было безразлично. Более того, они были склонны поддержать энергичного преемника Ельцина, пообещавшего замочить всех террористов в сортире.
Главный урок той ситуации, да и многих других тоже: никакая революция не начинается без того, чтобы часть правящего класса не искала выгоды в изменении политического status quo. Левые активисты впадают в уныние, не видя за собой поддержки народа. А вы подумали прежде всего о том, чтобы внести раскол в среду правящих элит своими программными требованиями-минимум? Нет? Тогда и не на кого жаловаться, кроме как на самих себя.
В будущих статьях по национально-региональному вопросу в современной РФ я постараюсь подробнее показать, каким образом объективные задачи будущей буржуазно-демократической революции в России могут совпасть с вожделениями части правящего класса настолько, что окажутся способны вызвать его раскол и дестабилизацию. Но считаю, что прозвучавших здесь намёков уже достаточно. Для sapiens’ов, конечно.
А то, что предстоящая революция по характеру решаемых ею задач будет именно буржуазно-демократической, а не социалистической, доказывать, по-моему, излишне. Не говоря уже о том, что реакция последних 20-25 лет отбросила Россию далеко назад, позволительно сомневаться в том, что современные левые способны предложить безотказную чисто социалистическую модель.
Сомнительно также, желает ли социализма большинство народа России, то есть трудящиеся. Ведь они, живущие исключительно продажей своего труда, мотивированы почти исключительно тем, как бы выгоднее его продать. А при отсутствии на него на рынке других покупателей, кроме государства, — какая ж тут может быть выгода для пролетария? Тут выбирать не приходится, как при крепостном праве…
И вообще, чем более радикальные задачи по немедленному переустройству общества и человека провозглашают революционные партии, тем сильнее оказывается последующая политическая реакция, когда выясняется, что выставленные революцией требования к «новому обществу» и «новому человеку» недосягаемо превосходят реальное состояние того и другого. Цели революции должны быть ясными, приземлёнными и достижимыми. Другое дело, что важно показать, как осуществление этих целей может привести (пусть не сразу) к осуществлению неких высоких идеалов. Sapiens’ы — они такие, не могут не мечтать…
4.
Кстати, о новом человеке. Эту последнюю часть статьи можете считать запоздалой новогодней сказкой. Сказка, как известно, ложь, но в ней всегда содержится намёк. Надеюсь, что он будет правильно истолкован.
Среди мыслящей части человечества не так уж редко встретишь сомнение в том, что современный Homo sapiens вообще, по природе своей (биологической и социальной), не способен построить справедливое коммунистическое общество. Слишком уж детерминируются все его поступки инстинктами подавления и подчинения, обретёнными в миллионнолетней борьбе за существование. Сошлюсь здесь только на одного мыслителя — русского писателя Ивана Ефремова.
Вспомним, что в его «Туманности Андромеды», написанной в 1955-1956 гг., рисуется конечный результат — коммунистическое общество. Однако очень мало говорится о путях, которыми оно было достигнуто. Вероятно, что сам Ефремов сомневался в возможности по преимуществу мирного, эволюционного пути построения коммунизма, да ещё из наличного человечества. Его «Час быка», опубликованный в 1968 г., проливает некоторый свет на эти сомнения.
Во-первых, оказывается, что одним из важнейших способов формирования коммунистического человека для позднего Ефремова стало целенаправленное изменение генетического кода. В «Часе быка» есть длинные пассажи, посвящённые этому. В сущности, механизм описываемый Ефремовым, есть евгеника, только по понятным причинам он не употребляет это слово. Ефремовская евгеника не имеет ничего общего с расизмом. Наоборот, она основана на использовании высоких генетических свойств всех без исключения человеческих рас и народов. В книге явно намекается, что без целенаправленного подбора генетического облика будущих поколений было бы невозможно человечество, где альтруизм неизменно торжествует над эгоизмом, разум — над иррациональностью.
Но и это ещё не окончательное решение. Ведь сначала должна была возникнуть такая организация общества, в котором коммунистическая евгеника была бы поставлена на поток? Сам сюжет «Часа быка» позволяет понять, почему альтруисты взяли верх. Приверженцы старых общественных форм во время глобальных социальных потрясений (в «Часе быка» Ефремов уже прямо утверждает, что мировая коммунистическая революция победила только после мировой термоядерной войны) улетели с Земли и образовали колонию на планете Торманс (где, собственно, и происходит действие романа). Таким образом, селекция человечества на наиболее и наименее социализированную части произошла ещё до окончательного перехода к коммунистическому строю, чем и облегчила победу последнего. А социальная стагнация того сегмента человечества, который оказался на Тормансе, вызвана, как можно догадаться из слов книги, именно более высокой, чем у оставшихся на Земле, изначальной предрасположенностью его членов к иерархической и эксплуататорской структуре социума.
Итак, если Homo действительно sapiens, то он должен приложить все усилия к тому, чтобы изменить себя самого (будущие поколения, разумеется) на генетическом уровне: искоренить наследственные болезни, увеличить период активной и творческой жизни, но главное — сделать себя более социальным существом. Короче, взять эволюцию собственного вида под разумное управление.
Кажется, уже не фантастика, что человека можно генетически модифицировать. И вопрос будущего человечества заключается в том, в чьих руках окажется управление его эволюцией. Никакие государственные и международные запреты на генетические опыты с человеком не окажутся эффективными, если такими опытами можно будет действительно добиться неких определённых целей. Такие опыты будут делаться втайне, только и всего. И результаты таких экспериментов будут вторгаться в нашу жизнь внезапно.
Напрасно некоторые считают бессмертие (достижимое генетикой, вероятно, в обозримом будущем) эксклюзивной привилегией мировой элиты. Возможно и иное: выведение породы довольных своим бессмертием тупых и неразмножающихся «муравьёв» — вечных рабов глобальной буржуазии. Нет, не личное бессмертие волнует касту избранных, а альтруизм, гуманность и социальность массы людей. Вот против этих-то качеств и будет оттачиваться оружие в секретных генетических лабораториях элиты.
Как учёный я должен признавать, что любое классовое действие вызывает классовое же противодействие. Я предполагаю, что уже есть или будут в скором времени созданы подпольные генетические лаборатории по выведению людей коммунистического будущего. Заметьте, что это никакая не вера, даже не надежда, а всего лишь (но и не менее, как!) обоснованный научный прогноз, проистекающий из законов диалектики общественного развития. Вот именно здесь и будет происходить настоящая борьба за то, каким станет будущее Земли.
Как известно, наилучшим прикрытием подпольной деятельности против врага является публичная радикальная деятельность против того же врага. Правомерно рассматривать левый активизм именно как сбивание буржуазных ищеек со следа подлинной деятельности по созданию нового мира грядущего. В этом качестве левая революционная деятельность имеет смысл (но больше, кажется, ни в каком, учитывая развитие биологии). Будем добросовестно участвовать в этом прикрытии, старательно делая вид, будто бы только в этом и заключается вся деятельность левых сил, не предаваясь унынию и не забывая о законах диалектики. Всё ж таки Homo sapiens’ы мы…
